Отзывы на книги автора «Федор Углов»

Но я глубоко убеждён, что подлинным хирургом может стать только человек с благородным и добрым сердцем.

Сколько помню себя студенткой ныне Первого Санкт-Петербургского медицинского университета, а ранее - 1 ЛМИ, всегда фамилия этого великого человека произносилась нами с благоговейным придыханием, словно и права мы на это не имеем.
ДеБейки назвал профессора Углова нашим "национальным достоянием". "Он двинул хирургию так же высоко, как вы двинули покорение космоса,"- скажет однажды видный американский кардиохирург. "Мы преклонялись, равнялись на хирурга Божией милостью," - будут потом о нем вспоминать.

Федор Григорьевич Углов родился в царском 1904 в городе Киренске, пережил революцию, Великую Отечественную, блокадный Ленинград... Начиная с самого низа, он прошел все этапы становления Врачом от маленьких анатомических залов до рукоплесканий всего мира. Небольшого роста, всегда казавшегося моложе своего возраста, не бравшего в рот ни капли алкоголя, поначалу не все его пациенты признавали в Федоре Григорьевиче того самого легендарного врача, который брался за все операции. То, что сделал Углов для медицины - бесценно. Операции на пищеводе, средостении, суставах, брюшной полости, операции на легких! Долгое время его диссертация по резекции легких оставалась единственным учебным пособием для врачей. Операции, за которые не брался никто, целые поколения, которые обязаны жизнью - все это Федор Григорьевич.
А еще он- дети, которых он спас и которые беззаветно ему доверяли, простые люди, которые никогда не получали отказа, огромное доброе сердце Человека, преданного медицине, бесконечное благоговейное уважение ко всем своим учителям - от сельского фельдшера до великого Петрова, известного по всей России - даже после того, как фамилия его получила мировое признание, это память о родной Сибири, о родном городке, это крепкая связь - как дерево не растет без корней, так и Федор Григорьевич не мыслил себя без своего Киренска, это целая плеяда врачей, которые вышли из-под его крыла.

Удивительная тяжелая жизнь этого человека уместилась в эту небольшую книгу. Каждое слово в ней - просто до безобразия, все его решения, клинические случаи, мысли - все простое, но такое красивое, умное, правильное, светлое. Слова сплетаются в оду любви к медицине, к людям, к стране. Огромное его сердце на ладони, и как он дарил свое бесконечное тепло каждому, кто приходил к нему за помощью, так и каждому из нас Федор Григорьевич отдает часть себя в этой книге.

Гордо мне. Гордо учиться там, где ступала нога этого Великого врача,где он работал,где под его руководством наша клиника хирургии расцвела.

Мы все потеряли его в 2008. Ему было 103 года. На дворе было 22 июня. А 22 июня 41 года началась война, которая оставила на нем свою печать - печать настоящего Врача, который собой прикрывал больных на операционном столе от осколков стекол после ударной волны взрывов.

Must read, если вы забыли лицо настоящей человечности.

И есть еще одно кое -что. Наверное, есть какое-то особенное внутреннее величие в умении говорить о блестящих победах в борьбе за чужую жизнь и рядом -о самых страшных поражениях.

Федор Григорьевич не всегда был справедлив к своим ученикам, не всегда приятен и дружелюбен,но когда дело касалось пациентов, по их воспоминаниям (удивительно, но каждый второй из курируемых мной больных встречался с ним так или иначе), он был удивительно нежен,добр,терпелив и внимателен. Постаревший и наверняка уставший от окружающих людей Углов никогда не уставал от больных и всегда оставался с ними,как охарактеризовала его однажды пожилая пациентка, "человеком невероятной души".

Вот бы хоть на самую каплю быть похожей на его тень.

Но я глубоко убеждён, что подлинным хирургом может стать только человек с благородным и добрым сердцем.

Сколько помню себя студенткой ныне Первого Санкт-Петербургского медицинского университета, а ранее - 1 ЛМИ, всегда фамилия этого великого человека произносилась нами с благоговейным придыханием, словно и права мы на это не имеем.
ДеБейки назвал профессора Углова нашим "национальным достоянием". "Он двинул хирургию так же высоко, как вы двинули покорение космоса,"- скажет однажды видный американский кардиохирург. "Мы преклонялись, равнялись на хирурга Божией милостью," - будут потом о нем вспоминать.

Федор Григорьевич Углов родился в царском 1904 в городе Киренске, пережил революцию, Великую Отечественную, блокадный Ленинград... Начиная с самого низа, он прошел все этапы становления Врачом от маленьких анатомических залов до рукоплесканий всего мира. Небольшого роста, всегда казавшегося моложе своего возраста, не бравшего в рот ни капли алкоголя, поначалу не все его пациенты признавали в Федоре Григорьевиче того самого легендарного врача, который брался за все операции. То, что сделал Углов для медицины - бесценно. Операции на пищеводе, средостении, суставах, брюшной полости, операции на легких! Долгое время его диссертация по резекции легких оставалась единственным учебным пособием для врачей. Операции, за которые не брался никто, целые поколения, которые обязаны жизнью - все это Федор Григорьевич.
А еще он- дети, которых он спас и которые беззаветно ему доверяли, простые люди, которые никогда не получали отказа, огромное доброе сердце Человека, преданного медицине, бесконечное благоговейное уважение ко всем своим учителям - от сельского фельдшера до великого Петрова, известного по всей России - даже после того, как фамилия его получила мировое признание, это память о родной Сибири, о родном городке, это крепкая связь - как дерево не растет без корней, так и Федор Григорьевич не мыслил себя без своего Киренска, это целая плеяда врачей, которые вышли из-под его крыла.

Удивительная тяжелая жизнь этого человека уместилась в эту небольшую книгу. Каждое слово в ней - просто до безобразия, все его решения, клинические случаи, мысли - все простое, но такое красивое, умное, правильное, светлое. Слова сплетаются в оду любви к медицине, к людям, к стране. Огромное его сердце на ладони, и как он дарил свое бесконечное тепло каждому, кто приходил к нему за помощью, так и каждому из нас Федор Григорьевич отдает часть себя в этой книге.

Гордо мне. Гордо учиться там, где ступала нога этого Великого врача,где он работал,где под его руководством наша клиника хирургии расцвела.

Мы все потеряли его в 2008. Ему было 103 года. На дворе было 22 июня. А 22 июня 41 года началась война, которая оставила на нем свою печать - печать настоящего Врача, который собой прикрывал больных на операционном столе от осколков стекол после ударной волны взрывов.

Must read, если вы забыли лицо настоящей человечности.

И есть еще одно кое -что. Наверное, есть какое-то особенное внутреннее величие в умении говорить о блестящих победах в борьбе за чужую жизнь и рядом -о самых страшных поражениях.

Федор Григорьевич не всегда был справедлив к своим ученикам, не всегда приятен и дружелюбен,но когда дело касалось пациентов, по их воспоминаниям (удивительно, но каждый второй из курируемых мной больных встречался с ним так или иначе), он был удивительно нежен,добр,терпелив и внимателен. Постаревший и наверняка уставший от окружающих людей Углов никогда не уставал от больных и всегда оставался с ними,как охарактеризовала его однажды пожилая пациентка, "человеком невероятной души".

Вот бы хоть на самую каплю быть похожей на его тень.

Это как раз тот случай, когда немаленькую книгу я читала взахлеб, а когда все же отрывала от нее голову, то начинала направо и налево сыпать фактами из биографии главного героя. Да, автор «Сердца хирурга» не писатель и это порой заметно. Да, страницы о торжестве коммунизма и победе революции я предпочла бы вовсе пропустить (буду перечитывать – так и сделаю). Но все же – КАКАЯ книга! КАКОЙ человек!

В "Сердце хирурга" – подробная история развития отечественной торакальной хирургии глазами одного из самых выдающихся ее представителей. В этой книге – путь мальчишки родом из небольшого сибирского городка, который однажды твердо решил стать хирургом и стал таким хирургом, о котором с восхищением отзывались не только отечественные, но зарубежные коллеги. Редкий (к сожалению) случай, когда человек с самых юных лет отчетливо понимал, в чем заключается его призвание. Который сделал все, для того чтобы достичь высот в своей профессии. Который свою последнюю операцию провел накануне собственного… столетия!

Стыдно признаться, но как много всего я не знала! Сегодня, когда даже при удалении зубов стоматологи временами применяют общий наркоз, страшно подумать о многочасовых сложнейших операциях при местной анестезии. А здесь – иссечение и удаление легких, ампутации – все под местным наркозом! Как не отдать должное хирургам, когда им приходилось не только держать скальпели, но и быть анестезиологами, внимательно следить за состоянием оперируемого, чтобы, с одной стороны, не превысить максимальную дозу анестетиков, с другой стороны, не допустить, чтобы больной погиб от болевого шока.

Работа врача, а, тем более, хирурга, кроме идеального знания основ предполагает постоянное самосовершенствование. Вот уж воистину та область, где, наверное, всегда будет место для инноваций, новых открытий, методов, лекарств. И все же невероятно, сколько препятствий пришлось преодолеть хирургам того времени и, в частности, Федору Углову на своем пути. Если сейчас переливание крови – обычное дело, то в тридцатых годах минувшего века эта процедура была экспериментальной, но потенциально очень и очень многообещающей. Как быть? Пробовать, иной раз, расплачиваясь за новаторство жизнями своих пациентов.

Вся жизнь Федора Углова – это напряженный поиск новых методов, новых путей, для того, чтобы спасти жизнь. Все только для них, для больных, которые уже ждут, и промедление может оказаться для них смертельным. Целая вереница пациентов Федора Углова проходит перед нашими глазами. Они настоящие. Каждый со своей судьбой, со своими горестями.

Как случилось так, что сейчас мы привыкли признавать за хирургами право на определенную душевную черствость? Мне самой, признаться, казалось, что если между пациентом и врачом не будет определенной дистанции, если врач будет принимать проблемы пациента слишком близко к сердцу, то это не лучшим образом может сказаться на лечении. Ерунда все это, господа мои хорошие. Уж если чьему мнению доверять по этому вопросу, так одному из лучших хирургов минувшего века. А он, как мне кажется, все страдания своих пациентов пропускал через себя. И именно осознание того, что за каждым сложнейшим диагнозом стоит живой человек со своими болями, надеждами и чаяниями, заставляло его действовать: искать и сомневаться, ошибаться и побеждать. И отсюда неизбежный вывод – хирург не принадлежит себе. Он не принадлежит своей семье. До семьи ли, когда даже дома снова и снова, в сотый, двухсотый раз приходится тренироваться над анастамозом, потому что в клинике лежит шестилетний ребенок, который будет обречен на мучительную смерть, если во время операции запутается нить.

Наверное, будущим врачам книга будет полезна, прежде всего, подробным описанием новаторских операций Углова. Но для меня не менее интересно было узнать мнение выдающегося хирурга по околомедицинским проблемам. В каких случаях допустимо идти на рискованную операцию? Каким должен быть главный врач клиники? А рассуждения Федора Григорьевича о том, как мы расплачиваемся за хамство инфарктами? А его слова о том, что хирург должен сострадать своим больным, а иначе не место ему возле операционного стола и вообще в медицине?

Да, кое-что в книге показалось мне спорным. Но все, что сказано Федором Угловым, не сомневаюсь, сказано от души. Нельзя усомниться в искренности сердца, которое спасло сотни других сердец.

Читайте эту книгу, будущие и настоящие врачи! Умоляю, читайте!..

Это как раз тот случай, когда немаленькую книгу я читала взахлеб, а когда все же отрывала от нее голову, то начинала направо и налево сыпать фактами из биографии главного героя. Да, автор «Сердца хирурга» не писатель и это порой заметно. Да, страницы о торжестве коммунизма и победе революции я предпочла бы вовсе пропустить (буду перечитывать – так и сделаю). Но все же – КАКАЯ книга! КАКОЙ человек!

В "Сердце хирурга" – подробная история развития отечественной торакальной хирургии глазами одного из самых выдающихся ее представителей. В этой книге – путь мальчишки родом из небольшого сибирского городка, который однажды твердо решил стать хирургом и стал таким хирургом, о котором с восхищением отзывались не только отечественные, но зарубежные коллеги. Редкий (к сожалению) случай, когда человек с самых юных лет отчетливо понимал, в чем заключается его призвание. Который сделал все, для того чтобы достичь высот в своей профессии. Который свою последнюю операцию провел накануне собственного… столетия!

Стыдно признаться, но как много всего я не знала! Сегодня, когда даже при удалении зубов стоматологи временами применяют общий наркоз, страшно подумать о многочасовых сложнейших операциях при местной анестезии. А здесь – иссечение и удаление легких, ампутации – все под местным наркозом! Как не отдать должное хирургам, когда им приходилось не только держать скальпели, но и быть анестезиологами, внимательно следить за состоянием оперируемого, чтобы, с одной стороны, не превысить максимальную дозу анестетиков, с другой стороны, не допустить, чтобы больной погиб от болевого шока.

Работа врача, а, тем более, хирурга, кроме идеального знания основ предполагает постоянное самосовершенствование. Вот уж воистину та область, где, наверное, всегда будет место для инноваций, новых открытий, методов, лекарств. И все же невероятно, сколько препятствий пришлось преодолеть хирургам того времени и, в частности, Федору Углову на своем пути. Если сейчас переливание крови – обычное дело, то в тридцатых годах минувшего века эта процедура была экспериментальной, но потенциально очень и очень многообещающей. Как быть? Пробовать, иной раз, расплачиваясь за новаторство жизнями своих пациентов.

Вся жизнь Федора Углова – это напряженный поиск новых методов, новых путей, для того, чтобы спасти жизнь. Все только для них, для больных, которые уже ждут, и промедление может оказаться для них смертельным. Целая вереница пациентов Федора Углова проходит перед нашими глазами. Они настоящие. Каждый со своей судьбой, со своими горестями.

Как случилось так, что сейчас мы привыкли признавать за хирургами право на определенную душевную черствость? Мне самой, признаться, казалось, что если между пациентом и врачом не будет определенной дистанции, если врач будет принимать проблемы пациента слишком близко к сердцу, то это не лучшим образом может сказаться на лечении. Ерунда все это, господа мои хорошие. Уж если чьему мнению доверять по этому вопросу, так одному из лучших хирургов минувшего века. А он, как мне кажется, все страдания своих пациентов пропускал через себя. И именно осознание того, что за каждым сложнейшим диагнозом стоит живой человек со своими болями, надеждами и чаяниями, заставляло его действовать: искать и сомневаться, ошибаться и побеждать. И отсюда неизбежный вывод – хирург не принадлежит себе. Он не принадлежит своей семье. До семьи ли, когда даже дома снова и снова, в сотый, двухсотый раз приходится тренироваться над анастамозом, потому что в клинике лежит шестилетний ребенок, который будет обречен на мучительную смерть, если во время операции запутается нить.

Наверное, будущим врачам книга будет полезна, прежде всего, подробным описанием новаторских операций Углова. Но для меня не менее интересно было узнать мнение выдающегося хирурга по околомедицинским проблемам. В каких случаях допустимо идти на рискованную операцию? Каким должен быть главный врач клиники? А рассуждения Федора Григорьевича о том, как мы расплачиваемся за хамство инфарктами? А его слова о том, что хирург должен сострадать своим больным, а иначе не место ему возле операционного стола и вообще в медицине?

Да, кое-что в книге показалось мне спорным. Но все, что сказано Федором Угловым, не сомневаюсь, сказано от души. Нельзя усомниться в искренности сердца, которое спасло сотни других сердец.

Читайте эту книгу, будущие и настоящие врачи! Умоляю, читайте!..

Всё повидавший на пути своём,
Изведавший все горести на свете,
Из благ земных прошу лишь об одном –
Пусть никогда не умирают дети.
Я понимаю: этому не быть,
Смерть без разбора расставляет сети,
И всё ж я не устану говорить:
"Пусть никогда не умирают дети".
Автор: Кайсын Кулиев

На самом деле, очень сложно что-то говорить. Слишком тонкая, практически размытая грань между оценкой книги, человека и труда всей его жизни.
Как художественное произведение для любого читателя - малоценная и, наверное, сложная и не всегда интересная вещь. Как история жизни и становления одного из величайших отечественных хирургов Фёдора Григорьевича Углова, для любого медика книга бесценная.

Моя жизнь крепко связана с медициной. Даже не так. Медицина - моя жизнь. Теперь уже точно. А хирургия очень долго была мечтой, пусть и несбывшейся. Поэтому я до обидного четко представляю себе все то о чем пишет автор.
Даже сейчас в современном мире с продвинутыми технологиями, несоизмеримо большим объемом знаний и ужасающим количеством источников информации врачи ошибаются. Потому что тоже люди. Все тот же человеческий фактор. И реально на подсознательном уровне всегда грызет сомнение: "а не ошибся ли я", "вдруг что-то забыл", "правильно ли я написал". Я вижу, как люди жертвуют своими семьями ради других. Вижу слёзы потрясающего врача, когда пациент умоляет спасти ребенка и с искренней верой говорит, что точно знает, что все получится, а никто не представляет, что с ним и что делать. Конечно, работа никого не делает святым. Может быть наоборот служит лакмусовой бумажкой, проявляя все лучшее и худшее в каждом. Много циников, много равнодушных, но много и горящих на работе. Это тяжело.
А как со всем этим было возможно справляться, когда чтобы подготовиться к операции надо было учить язык, с помощью переводчиков разыскивать статьи и переводить их, в попытке добыть новые данные. Когда операции на сердце проводились впервые(!), под местной анестезией. Когда надо было не сломаться после неудач, не дрогнуть, а снова идти вперед.
Не представляю. Могу только восхищаться. Мужеством, талантом, упорством.

Оценивать Углова как человека мне не хочется. Не все пришлось по душе, не совсем я согласна, но человек, сотворивший столько добра за свою жизнь, стоит где-то за гранью чужих оценок и суждений. Пусть не все понятно и близко, но, в то же время, сколько мудрости в его тексте. И очень горько читать его сравнения советской и зарубежной медицины, видя, во что превратилось наше здравоохранение, когда-то одно из лучших в мире.

Не думаю, что людям далеким от медицины будет интересна эта книга, слишком много тут специфики и тонкостей, но рискну предположить, что для любого студента медика она должна входить в обязательную базу.

Всё повидавший на пути своём,
Изведавший все горести на свете,
Из благ земных прошу лишь об одном –
Пусть никогда не умирают дети.
Я понимаю: этому не быть,
Смерть без разбора расставляет сети,
И всё ж я не устану говорить:
"Пусть никогда не умирают дети".
Автор: Кайсын Кулиев

На самом деле, очень сложно что-то говорить. Слишком тонкая, практически размытая грань между оценкой книги, человека и труда всей его жизни.
Как художественное произведение для любого читателя - малоценная и, наверное, сложная и не всегда интересная вещь. Как история жизни и становления одного из величайших отечественных хирургов Фёдора Григорьевича Углова, для любого медика книга бесценная.

Моя жизнь крепко связана с медициной. Даже не так. Медицина - моя жизнь. Теперь уже точно. А хирургия очень долго была мечтой, пусть и несбывшейся. Поэтому я до обидного четко представляю себе все то о чем пишет автор.
Даже сейчас в современном мире с продвинутыми технологиями, несоизмеримо большим объемом знаний и ужасающим количеством источников информации врачи ошибаются. Потому что тоже люди. Все тот же человеческий фактор. И реально на подсознательном уровне всегда грызет сомнение: "а не ошибся ли я", "вдруг что-то забыл", "правильно ли я написал". Я вижу, как люди жертвуют своими семьями ради других. Вижу слёзы потрясающего врача, когда пациент умоляет спасти ребенка и с искренней верой говорит, что точно знает, что все получится, а никто не представляет, что с ним и что делать. Конечно, работа никого не делает святым. Может быть наоборот служит лакмусовой бумажкой, проявляя все лучшее и худшее в каждом. Много циников, много равнодушных, но много и горящих на работе. Это тяжело.
А как со всем этим было возможно справляться, когда чтобы подготовиться к операции надо было учить язык, с помощью переводчиков разыскивать статьи и переводить их, в попытке добыть новые данные. Когда операции на сердце проводились впервые(!), под местной анестезией. Когда надо было не сломаться после неудач, не дрогнуть, а снова идти вперед.
Не представляю. Могу только восхищаться. Мужеством, талантом, упорством.

Оценивать Углова как человека мне не хочется. Не все пришлось по душе, не совсем я согласна, но человек, сотворивший столько добра за свою жизнь, стоит где-то за гранью чужих оценок и суждений. Пусть не все понятно и близко, но, в то же время, сколько мудрости в его тексте. И очень горько читать его сравнения советской и зарубежной медицины, видя, во что превратилось наше здравоохранение, когда-то одно из лучших в мире.

Не думаю, что людям далеким от медицины будет интересна эта книга, слишком много тут специфики и тонкостей, но рискну предположить, что для любого студента медика она должна входить в обязательную базу.

Какой же это Человечище - Федор Углов. Как же это замечательно, что он жил среди нас, спасал нас, переживал сердцем за каждого своего больного, лечил, отдавая весь свой опыт и даже больше - частичку себя.
Возможно, я живу в мрачном мире, поэтому рискну отнести эту книгу к жанру фантастики по одной причине. Я не часто бываю у врачей, стараюсь избегать поликлиники. Но в своём городке я не слышала даже разговоров о том, что у нас, мол, работает такой врач, который примет вас без направления и без него же сделает операцию, если она необходима. А после операции обеспечит должный уход, будет звонить и присылать телеграммы с просьбой явиться на осмотр. И будет помнить конкретный операционный случай до малейших подробностей. В больших городах с направлением ещё попробуй пробиться, а о таком отношении к больному и думать нечего. Больные для врача в большинстве случаев - сплошной поток, подчинённый койко-плану и вписывающийся в смертельную статистику. Попасть просто так на приём к профессору у нас сродни чуду. О такой заботе после выписке и мечтать не приходится. Прочитав эту книгу, я верю и не верю, что такой Человек жил среди нас. Поэтому книгу действительно воспринимаешь, как нечто нереальное, никогда не слыханное. А ведь таким врачом, как был Фёдор Углов, должен быть каждый.
Книга очень интересно построена. С одной стороны - это медицинские случаи с пациентами. Таких случаев много. Некоторые из них отражают ошибки врача (и пресловутые врачебные салфетки, забытые в брюшной полости, тоже были), иные - рисковые операции, проводимые впервые. Учитывая, в каком состоянии была хирургия на заре 20-го века, много операций Углову пришлось делать впервые, рискуя здоровьем больного. Ему безоговорочно доверяли больные, вручая свою жизнь, как в последней инстанции. Были и неудачные операции, и таких было меньше.
Но сама книга - не сборник амбулаторных карт. С первых страниц вас захватит история этого Автора, Врача, Человека. Как он решил стать хирургом, какие трудности при этом были, его ошибки, осознание их, первое "Простите меня" из его уст, а потом - долгая неустанная работа. Вся книга - это история его жизни и работы. Курильщики встретят убедительные слова в свой адрес, любители выпить - научное объяснение, почему не надо этого делать даже по праздникам. Сравнительно небольшая по объёму - 500 страничек - книга оказалась очень ёмкой по содержанию и интересной на грани "Читать или спать? Читать!!!" Я не помню, когда с таким увлечением читала нон-фикшн, да ещё и поучительный к тому же. но к поучениям этого Человека хочется прислушиваться. Ему веришь, ему доверяешь свой читательский мозг, как пациенты доверяли свои жизни.
Федор Углов показал, какой должна быть медицина с моральной точки зрения. Если она на должном уровне совести врача, то прогресс неминуемо будет. Желание помочь больному (а не заработать себе галочку) обеспечит новые подходы к лечению болезней, станут реальными самые фантастические операции. И человек будет жить. А вот план смертности, который каждый врач боится превысить, следующая врачебная ступенька, которая вроде и недалеко, но с этим больным её точно не получишь, слишком он безнадёжен, - с таким подходом наша медицина не только не будет развиваться, но и откатиться назад, туда, где и начинал свою деятельность Федор Углов - в начало прошлого века.
Федор Углов, спасибо Вам за то, что Вы жили среди нас и ради нас.
Всем читателям этой книги я искренне желаю здоровья.

Какой же это Человечище - Федор Углов. Как же это замечательно, что он жил среди нас, спасал нас, переживал сердцем за каждого своего больного, лечил, отдавая весь свой опыт и даже больше - частичку себя.
Возможно, я живу в мрачном мире, поэтому рискну отнести эту книгу к жанру фантастики по одной причине. Я не часто бываю у врачей, стараюсь избегать поликлиники. Но в своём городке я не слышала даже разговоров о том, что у нас, мол, работает такой врач, который примет вас без направления и без него же сделает операцию, если она необходима. А после операции обеспечит должный уход, будет звонить и присылать телеграммы с просьбой явиться на осмотр. И будет помнить конкретный операционный случай до малейших подробностей. В больших городах с направлением ещё попробуй пробиться, а о таком отношении к больному и думать нечего. Больные для врача в большинстве случаев - сплошной поток, подчинённый койко-плану и вписывающийся в смертельную статистику. Попасть просто так на приём к профессору у нас сродни чуду. О такой заботе после выписке и мечтать не приходится. Прочитав эту книгу, я верю и не верю, что такой Человек жил среди нас. Поэтому книгу действительно воспринимаешь, как нечто нереальное, никогда не слыханное. А ведь таким врачом, как был Фёдор Углов, должен быть каждый.
Книга очень интересно построена. С одной стороны - это медицинские случаи с пациентами. Таких случаев много. Некоторые из них отражают ошибки врача (и пресловутые врачебные салфетки, забытые в брюшной полости, тоже были), иные - рисковые операции, проводимые впервые. Учитывая, в каком состоянии была хирургия на заре 20-го века, много операций Углову пришлось делать впервые, рискуя здоровьем больного. Ему безоговорочно доверяли больные, вручая свою жизнь, как в последней инстанции. Были и неудачные операции, и таких было меньше.
Но сама книга - не сборник амбулаторных карт. С первых страниц вас захватит история этого Автора, Врача, Человека. Как он решил стать хирургом, какие трудности при этом были, его ошибки, осознание их, первое "Простите меня" из его уст, а потом - долгая неустанная работа. Вся книга - это история его жизни и работы. Курильщики встретят убедительные слова в свой адрес, любители выпить - научное объяснение, почему не надо этого делать даже по праздникам. Сравнительно небольшая по объёму - 500 страничек - книга оказалась очень ёмкой по содержанию и интересной на грани "Читать или спать? Читать!!!" Я не помню, когда с таким увлечением читала нон-фикшн, да ещё и поучительный к тому же. но к поучениям этого Человека хочется прислушиваться. Ему веришь, ему доверяешь свой читательский мозг, как пациенты доверяли свои жизни.
Федор Углов показал, какой должна быть медицина с моральной точки зрения. Если она на должном уровне совести врача, то прогресс неминуемо будет. Желание помочь больному (а не заработать себе галочку) обеспечит новые подходы к лечению болезней, станут реальными самые фантастические операции. И человек будет жить. А вот план смертности, который каждый врач боится превысить, следующая врачебная ступенька, которая вроде и недалеко, но с этим больным её точно не получишь, слишком он безнадёжен, - с таким подходом наша медицина не только не будет развиваться, но и откатиться назад, туда, где и начинал свою деятельность Федор Углов - в начало прошлого века.
Федор Углов, спасибо Вам за то, что Вы жили среди нас и ради нас.
Всем читателям этой книги я искренне желаю здоровья.

Одно из моих книжных увлечений - читать мемуары. Сколько знакомых лиц, невероятно личных историй, предвзятых взглядов можно разглядеть на страницах. Вглядываясь в пожелтевшие снимки, вчитываясь в отрывки писем, прикасаешься не только к прошедшей исторической эпохи, но познаешь жизнь человека, его убеждения и стремления.
Отдельная тема таких мемуаров - автобиографические записки людей, чье призвание лежит в плоскости научных исследований и внедрении их в нашу с вами жизнь.

Передо мной сейчас нелёгкая задача написать о Федоре Углове.
Отчего нелёгкая? А вот от того , что фраза вынесенная в эпиграф заставляет меня стыдиться собственного невежества. До прочтения "Сердца хирурга" я не знала ничего об авторе и его работе жизни.
Удивительная судьба, жизнь посвященная науке и, что самое важное, нам с вами - людям.
Эта книга соединяет в себе две стороны личности автора - с одной стороны это рассказ о типе человека, которой привлекает самого Федора Григорьевича, на которого он желает быть похожим, с другой стороны - это история хирурга, всю жизнь работающего над проблемой облегчения страдания больных.
Обе эти грани воистину поразительны глубоким философским подтекстом, этическими, нравственными и социальными проблемами, представленными нам на рассмотрение в виде фактов биографии.

Федор Углов пришёл в науку уже опытным хирургом-практиком, проработавшим годы в Сибири, где ему приходилось принимать сложные решения в условиях нехватки опыта, лекарств, теории...вскрывать черепные коробки, грудные клетки, применять гипноз. Попав в клинику Николая Николаевича Петрова ему пришлось начинать все заново, упрямство и увлеченность, а ещё поразительная работоспособность и талантливые учителя, которые были ещё и просто Настоящими - они разделяли с молодым хирургом удачи и поражения.
Разработать с нуля новые виды операций, подарить надежду тем, кто ранее считался безнадёжно больным - все это не обезличенно сухими фактами статистики. Живые люди, их боль и страдания перед нами в воспоминаниях Федора Григорьевича. Мелочи, характеризующие его как врача - моток веревки в кармане, для тренировки завязывания узелков, изучение иностранных языков, для того чтобы по крупицам и обмолвкам собрать как можно больше знаний о новых методах оперативного и консервативного лечения.
Уже много позже, став академиком, Лауреатом, почетным членом...он всегда с большой любовью вспоминал о своём наставнике Н.Н.Петрове, который был ему не только Учителем, но и другом.

Я любил его с той застенчивой нежностью и преданностью, что бывает, наверно, лишь при сыновней любви. Мало кто из учеников Николая Николаевича был так часто и так подолгу с ним, не уставая по многу раз слушать его лекции и беседы, сопровождать при палатных обходах, как я. И чем больше узнавал учителя, тем сильнее крепла моя привязанность к нему, тем ближе моему сердцу становился он.

Пройдя сложные годы становления Советской власти, финскую войну военно-полевым хирургом, выжив в блокадном Ленинграде, Углов никогда не опускал рук и работал, работал, работал...спасая жизни, создавая новые методы в лечении легочных, сердечных болезней. Первые операции с пораженным раком пищеводом были так же проведены именно им.
О признании великих заслуг в мировом масштабе лучше всего напишет президент секции США Международной корпорации хирургов Гарольд Холстранд. Вернувшись на родину, он поместил в журнале статью, где, между прочим, есть и такие слова:

12 мая... приглашён на первое научное заседание, которое было открыто докладом профессора Углова Ф. Г. об оригинальных работах по пневмонии.

На следующий день... мы имели честь наблюдать, как профессор Углов резецировал аневризму левого желудочка под искусственным кровообращением. Техника и оборудование были высшего калибра, а руки профессора Углова были сказочно мягки.

Большое впечатление на меня произвели строки Углова об отношении к больным, об этике врачебной, о бережном отношении к жизни, о сострадании - как необходимом качестве для человека, выбравшего профессию врача.

Переходя от профессионального к личному, сразу отмечу незаурядность характера и убеждений. Масштаб личность даёт автору право судить и осуждать! Это как раз тот случай, когда опыт и заслуги не вызывают отторжения и противоречия своими, порой категоричными, суждениями.
Содержание, форма и личность - гармонично сплавились в книгу, безусловно, несущую в себе заряд убеждений.
Многие факты были мне не известны и просто поразили меня :
- Фёдор Григорьевич в 100 лет провёл свою последнюю операцию, в присутствии официальных представителей книги рекордов Гиннесса;
- он был активным противником курения и алкогольной зависимости - бессменным председателем Союза борьбы за народную трезвость, основанного в конце 1988 года;
- именно мы ему обязаны изобретением искусственного клапана сердца;
- он разработал целую систему для продления жизни и достижения физического здоровья. А последний ребёнок у него родился в 66 лет.

Время изменяет многое, некоторые убеждения становятся спорными, но главные то ценности неизменны. Была бы эта книга более увлекательна в художественном плане, если бы её написал литератор, педагог или социолог? Возможно. Но мы бы потеряли элемент доверия к запискам врача, однозначно.
А закончить я хотела бы словами самого Федора Григорьевича Углова:

...берегите себя, своё сердце, свою душу...

Одно из моих книжных увлечений - читать мемуары. Сколько знакомых лиц, невероятно личных историй, предвзятых взглядов можно разглядеть на страницах. Вглядываясь в пожелтевшие снимки, вчитываясь в отрывки писем, прикасаешься не только к прошедшей исторической эпохи, но познаешь жизнь человека, его убеждения и стремления.
Отдельная тема таких мемуаров - автобиографические записки людей, чье призвание лежит в плоскости научных исследований и внедрении их в нашу с вами жизнь.

Передо мной сейчас нелёгкая задача написать о Федоре Углове.
Отчего нелёгкая? А вот от того , что фраза вынесенная в эпиграф заставляет меня стыдиться собственного невежества. До прочтения "Сердца хирурга" я не знала ничего об авторе и его работе жизни.
Удивительная судьба, жизнь посвященная науке и, что самое важное, нам с вами - людям.
Эта книга соединяет в себе две стороны личности автора - с одной стороны это рассказ о типе человека, которой привлекает самого Федора Григорьевича, на которого он желает быть похожим, с другой стороны - это история хирурга, всю жизнь работающего над проблемой облегчения страдания больных.
Обе эти грани воистину поразительны глубоким философским подтекстом, этическими, нравственными и социальными проблемами, представленными нам на рассмотрение в виде фактов биографии.

Федор Углов пришёл в науку уже опытным хирургом-практиком, проработавшим годы в Сибири, где ему приходилось принимать сложные решения в условиях нехватки опыта, лекарств, теории...вскрывать черепные коробки, грудные клетки, применять гипноз. Попав в клинику Николая Николаевича Петрова ему пришлось начинать все заново, упрямство и увлеченность, а ещё поразительная работоспособность и талантливые учителя, которые были ещё и просто Настоящими - они разделяли с молодым хирургом удачи и поражения.
Разработать с нуля новые виды операций, подарить надежду тем, кто ранее считался безнадёжно больным - все это не обезличенно сухими фактами статистики. Живые люди, их боль и страдания перед нами в воспоминаниях Федора Григорьевича. Мелочи, характеризующие его как врача - моток веревки в кармане, для тренировки завязывания узелков, изучение иностранных языков, для того чтобы по крупицам и обмолвкам собрать как можно больше знаний о новых методах оперативного и консервативного лечения.
Уже много позже, став академиком, Лауреатом, почетным членом...он всегда с большой любовью вспоминал о своём наставнике Н.Н.Петрове, который был ему не только Учителем, но и другом.

Я любил его с той застенчивой нежностью и преданностью, что бывает, наверно, лишь при сыновней любви. Мало кто из учеников Николая Николаевича был так часто и так подолгу с ним, не уставая по многу раз слушать его лекции и беседы, сопровождать при палатных обходах, как я. И чем больше узнавал учителя, тем сильнее крепла моя привязанность к нему, тем ближе моему сердцу становился он.

Пройдя сложные годы становления Советской власти, финскую войну военно-полевым хирургом, выжив в блокадном Ленинграде, Углов никогда не опускал рук и работал, работал, работал...спасая жизни, создавая новые методы в лечении легочных, сердечных болезней. Первые операции с пораженным раком пищеводом были так же проведены именно им.
О признании великих заслуг в мировом масштабе лучше всего напишет президент секции США Международной корпорации хирургов Гарольд Холстранд. Вернувшись на родину, он поместил в журнале статью, где, между прочим, есть и такие слова:

12 мая... приглашён на первое научное заседание, которое было открыто докладом профессора Углова Ф. Г. об оригинальных работах по пневмонии.

На следующий день... мы имели честь наблюдать, как профессор Углов резецировал аневризму левого желудочка под искусственным кровообращением. Техника и оборудование были высшего калибра, а руки профессора Углова были сказочно мягки.

Большое впечатление на меня произвели строки Углова об отношении к больным, об этике врачебной, о бережном отношении к жизни, о сострадании - как необходимом качестве для человека, выбравшего профессию врача.

Переходя от профессионального к личному, сразу отмечу незаурядность характера и убеждений. Масштаб личность даёт автору право судить и осуждать! Это как раз тот случай, когда опыт и заслуги не вызывают отторжения и противоречия своими, порой категоричными, суждениями.
Содержание, форма и личность - гармонично сплавились в книгу, безусловно, несущую в себе заряд убеждений.
Многие факты были мне не известны и просто поразили меня :
- Фёдор Григорьевич в 100 лет провёл свою последнюю операцию, в присутствии официальных представителей книги рекордов Гиннесса;
- он был активным противником курения и алкогольной зависимости - бессменным председателем Союза борьбы за народную трезвость, основанного в конце 1988 года;
- именно мы ему обязаны изобретением искусственного клапана сердца;
- он разработал целую систему для продления жизни и достижения физического здоровья. А последний ребёнок у него родился в 66 лет.

Время изменяет многое, некоторые убеждения становятся спорными, но главные то ценности неизменны. Была бы эта книга более увлекательна в художественном плане, если бы её написал литератор, педагог или социолог? Возможно. Но мы бы потеряли элемент доверия к запискам врача, однозначно.
А закончить я хотела бы словами самого Федора Григорьевича Углова:

...берегите себя, своё сердце, свою душу...