– Приближалось лето 1960 года – время летних отпусков, и я стал готовиться к долгожданному отдыху. Профсоюз выделил мне туристическую путевку в Крым на двенадцать дней, о чем я давно мечтал.
– С этого турпохода у тебя и началась та история, о которой ты будешь сейчас рассказывать мне? – спросила меня моя собеседница Саша.
– Да, именно с него, – сказал я и продолжил: – Сбор туристов проходил на турбазе, расположенной в Симферополе. На сборы и экскурсию по городу отводилось два дня. После этого мы направились в пятидневный поход по горам Крыма. Все были экипированы рюкзаками с пятидневным запасом продуктов. Шли по горным тропинкам цепью, причем впереди колонны шел наш проводник, а цепь замыкал кто-то из молодых, здоровых туристов: он следил, чтобы никто в походе не отстал.
Вначале поход был достаточно легким, поскольку горы еще не были крутыми. Поэтому мы с удовольствием любовались крымским горным пейзажем.
На ночлег мы останавливались на горных стоянках, представляющих собой многоместные палатки и кухни, состоящие из мест для костров, длинных деревянных столов с лавками и необходимой для еды посуды. Еду мы готовили себе сами. Вечером, конечно же, был костер с песнями под гитару.
Так мы провели в горах пять дней, после чего по крутой горной тропе быстро спустились на турбазу «Карабах», расположенную на берегу Черного моря в совершенно безлюдном в то время месте. Ближайшим населенным пунктом был Никитский ботанический сад. В то время эта турбаза представляла собой два трехэтажных кирпичных здания и большое количество многоместных палаток. Женщин селили в корпуса, а мужчин – в палатки. Терраса на третьем этаже одного из корпусов являлась танцплощадкой. Вечером, после ужина, мы и направлялись на нее. Танцы проходили под радиолу.
На танцах я увидел юную особу небольшого роста, с красивой фигурой и завораживающей, соблазнительной улыбкой. Я сразу же понял – вот это и есть та, с которой мне будет интересно провести время в походе.
– То есть ты, как это принято говорить сейчас, сразу запал на нее? – сказала собеседница, улыбаясь.
– К сожалению, да!
– Почему «к сожалению»?
– Потому, что именно она явилась самой большой ошибкой в моей жизни! – сказал я в шутку.
– Ну, я вижу, ты будешь изливать мне сейчас очень печальную историю!
– Нет, Саша, она, пожалуй, будет походить на нравственно-поучительную историю, – сказал я вполне серьезно.
– А для кого она будет такой – для мужчин или женщин? – с интересом спросила Саша.
– Для тех и других, – сказал я, улыбаясь.
– Поняла тебя, Женя. А скажи, сколько ж лет было тогда объекту твоего внимания?
– Не было еще девятнадцати лет.
– А сколько тебе?
– Уже двадцать девять лет.
– Солидная разница, но дело не только в ней. Она была слишком молода для тебя, и это могло сказываться на ваших отношениях.
– Я тогда об этом не задумывался, – сказал я.
– Ну хорошо, пусть будет так. А скажи, пожалуйста, чего она уже успела достичь в этом возрасте?
– Окончить среднюю музыкальную школу, планировала поступить в Херсонское музыкальное училище.
– Так она готовилась в будущем стать музыкантом?
– Так точно!
– И тебя это не смутило?
– Совершенно нет. Я ведь тогда никаких планов на будущее с нею не строил!
– Поняла тебя, Женя. Просто тебе захотелось развлечься с юной девочкой! – сказала она как бы про себя и продолжила: – Так что же было потом?
– Я бросился завоевывать ее сердце с первого танца. Но на нем получил «смертельный удар», – сказал я, хитро улыбаясь. – Она танцевала со мной так близко, точнее так плотно, что я, ощущая прикосновение ее упругих девичьих грудей, стал, можно сказать, не совсем вменяемым человеком.
Саша покачала головой, но ничего не сказала, а я продолжил:
– После нескольких таких «плотных» танцев она предложила мне – ее звали Инной – покинуть террасу и пойти полюбоваться морем в яркую лунную ночь. Я с удовольствием согласился. Мы направились по дорожке, идущей вдоль турбазы, за ее пределы. Вскоре увидели среди деревьев огромный камень-валун и решили с него наблюдать за лунной дорожкой на море. Взобравшись на него, мы обнаружили необыкновенно красивый морской вид. Перед глазами простиралось огромное море с длинной яркой лунной дорожкой. Красота была неописуемая. Но мы любовались ею недолго. Не сговариваясь, мы тут же обнялись и начали страстно целоваться.
– Она что, не возражала? – с удивлением спросила Саша.
– Не-а! – сказал я, улыбаясь, и подумал: «Моя собеседница в советское время и в таком возрасте, вероятно, ни за что б не согласилась так себя вести».
После этих слов Саша спросила:
– Так что у вас было дальше?
– Объятия и поцелуи с редкими перерывами на отдых! – озадачил я ее еще раз.
Саша опять покачала головой и тихо сказала:
– Продолжай, пожалуйста, дальше свой интимный рассказ.
Я понял, что Сашу такая информация сильно разволновала, и, чтобы дать ей некоторое время на успокоение, сказал:
– Примерно через час мы устали от поцелуев, спустились с валуна вниз и направились на танцплощадку. Поднявшись на террасу, мы продолжили «плотные» танцы. Окончив их, погуляли еще с полчаса по территории базы и, крепко поцеловавшись, разошлись спать.
Дневное время мы посвящали в основном загоранию на морском пляже, купанию в море, походам вдоль берега, любованию диким морским пейзажем и красивым лесным массивом и, наконец, экскурсиям в знаменитые курортные места Крыма. Там я впервые в жизни увидел пышно цветущие магнолии.
Однажды мы сбежали с танцплощадки и направились не на валун, а на пляж. Там мы стали слушать шум прибоя и наблюдать за крабами, выползающими из воды на камни, вероятно, погреться. Вдруг моя спутница сказала:
– Я хочу искупаться.
– А у тебя разве есть с собой купальник? – спросил я.
– А зачем он мне? Я и без него могу искупаться.
Я несколько удивился такому ее заявлению, но ничего выяснять не стал. После этого она спокойно сказала:
– Отвернись на пару минут, я сейчас разденусь.
Я, естественно, ее просьбу выполнил. После этого она протянула мне свою одежду и сказала: «Подержи, пожалуйста».
Я взял ее в руки и стал с удовольствием наблюдать, как она, совершенно нагая, удаляется к морю. От света луны четко вырисовывался ее красивый силуэт. Есть такой слоган: «Увидеть Париж и умереть!» Так вот, увидев ее фигуру, тоже можно было умереть.
Она удалилась достаточно далеко в море – метров на пятьдесят от берега – и стала плавать вдоль лунной дорожки. Я несколько раз окликнул ее, прося вернуться ближе к берегу, но она мои просьбы игнорировала. Плавала она достаточно долго. Безлюдное ночное море, вероятно, было ее любимой стихией. Не зря потом ее в жизни часто называли Русалкой. В ней что-то русалочье точно было.
Закончив плавать, она вышла из воды на берег и подошла ко мне. Не обращая на меня внимания, взяла из моих рук одежду и стала одеваться. После этого сказала:
– Погрей меня, а то мне холодно.
Я заключил ее в свои объятия и минут двадцать добросовестно грел. Потом мы вернулись на танцплощадку и продолжили веселиться. Так мы все дни пребывания на этой турбазе провели практически неразлучно и о-о-очень интересно. Это были незабываемые дни в нашей жизни.
После недельного отдыха на турбазе мы по горной тропе поднялись на трассу, по которой двигались троллейбусы, и приехали в Симферополь. Оттуда мы поездом вернулись домой.
– После возвращения домой Инна была занята подготовкой к вступительным экзаменам в музыкальное училище, и потому наши встречи были редкими и непродолжительными. Зато после зачисления ее в училище, мы стали встречаться практически каж- дый день.
– А как тебя встретили ее родители? – спросила Саша.
– Доброжелательно. Очевидно, я, в их понимании, был кавалером вполне приемлемым, поскольку имел за плечами институт и три года инженерного стажа. Иначе говоря, я принципиально отличался от юнцов ее возраста, ухаживающих за нею, – сказал я и продолжил: – Сначала все шло хорошо, пока однажды не случился сбой: я пришел к ней в назначенное время, но ее дома не оказалось. Родители сказали, что она ушла с кем-то гулять. Я, конечно, удивился этому, но расстраиваться не стал: решил сначала разобраться в причине такого ее поступка. Пошел бесцельно бродить по городу. Поздно вечером пришел к ее дому и решил посмотреть: с кем же она гуляла без меня? Вскоре увидел ее, идущей с каким-то юным кавалером, держась за руки. И я понял, что у меня есть соперник, хоть слишком юный и явно неопытный, но все же соперник.
– А ты не бросился на него с кулаками? – спросила Саша, улыбаясь.
– Ну что ты, Саша! Такие разборки для меня были унизительными. Я уже умел решать подобные проблемы более тонкими способами.
– Какими?
– Сейчас расскажу. Я не только не пошел к ней на следующий день и не стал выяснять отношения, а на несколько дней вообще прекратил наши встречи. Конечно, в эти дни я чувствовал себя не очень комфортно. За это время я сочинил стишок в 12 строк, который звучал так:
Мне памятна каждая встреча с тобою.
Сияние моря и ночи без сна.
То были мгновенья с волшебной мечтою,
Которым, казалось, не будет конца.
Все было для нас: и лазурные дали
Бессонного моря в предутренний час,
И волны ласкали прибрежные скалы,
И песня прибоя звучала для нас.
Да, все это было, и, может, весною
Нас море опять будет нежно встречать,
Но ты будешь с кем-то, я – тоже с другою,
И даже не буду тебя вспоминать.
Этот поэтический «шедевр» я бросил в ее почтовый ящик и стал ждать. Буквально через два дня получил от нее ответ, и тоже в поэтической форме. К сожаленью, он у меня не сохранился, но помню, что там была такая строка: «И все же ты будешь меня вспоминать». Я еще неделю выдержал, хотя, признаюсь, мучился. Но думаю, что и она провела эту неделю не с очень радостным настроением. Зато, когда я все же явился к ней домой, встреча была необыкновенно теплой: с улыбкой, объятием и поцелуями.
– И что, ты этот эпизод не стал обсуждать?
– А зачем? Ведь и так было все ясно!
– Браво, Женя! Так что же было дальше?
– Дальше были ежедневные встречи, в большинстве случаев радостные, но иногда и со ссорами, возникающими в основном по ее вине.
– И как же ты переносил эти ссоры?
– Мужественно! – сказал я, улыбаясь, и продолжил: – Приближалось лето 1961 года. Не достав никакой путевки для цивилизованного отдыха, я решил поехать в Крым дикарем, то есть снять там жилье в частном секторе и питаться в кафе, столовых или ресторанах. Так тогда делали многие. Моя пассия, узнав об этом, загорелась желанием поехать вместе со мной. Но для этого надо было получить согласие ее родителей. Ситуация была, прямо скажем, очень непростая: молодая и еще наивная девушка собиралась поехать на курорт с немолодым и достаточно опытным мужчиной. Соблазнов-то могло быть много, причем легко осуществимых! Но для Инны это не могло служить препятствием. Как только она объявила им о своем желании поехать со мной, в семье началась не просто ссора, а война до победного конца. Родители обвиняли ее в легкомыслии и глупости, которые, по их мнению, обязательно должны закончиться плохо для нее, а меня упрекали в том, что это якобы я подбиваю ее на такой безрассудный поступок. Я сразу заявил им, что я тут ни при чем и что со своей дочерью они должны разбираться сами. Кончилось это тем, что она сбежала из дому. Поднялся переполох, и они примчались ко мне, полагая, что она прячется у меня. Но не обнаружив ее у меня, помчались вместе со мной разыскивать ее у подруг. Там она тоже не нашлась. Короче говоря, она явилась домой в первом часу ночи, и они, конечно же, сразу согласились с ее требованием.
– Это она так умела удовлетворять свои желания?
– Именно такими способами в большинстве случаев она их удовлетворяла, – сказал я вполне искренно.
«Ну и ну!» – подумала Саша про себя и потом спросила: – Что же было дальше?
– Мы приехали в Гурзуф и довольно быстро нашли жилье у одного хозяина частного дома. Днем время проводили на пляже или совершали экскурсии по курортным местам Крыма. Вечером обычно гуляли по набережной города или сидели на берегу моря и слушали прибой. Там мы отдыхали, кажется, дней семь, после чего по ее желанию решили продолжить отдых в Мисхоре.
Приехав туда, начали искать жилье. Потратили много времени, пытаясь найти комнату на двоих или места в разных домах, но расположенных недалеко друг от друга. Все было тщетно. Летом, в разгар курортного сезона, это было сделать очень сложно. В одном месте нам предлагали полуторную койку на двоих, полагая, что мы – муж и жена, но мы не решились на такой рискованный ночлег. К вечеру ситуация стала критической, так как, не найдя жилья, нам пришлось бы ночевать на улице. В одном доме нам снова предложили одну кровать на двоих, причем стоящую на улице под фруктовым деревом, и мы вынуждены были согласиться.
– И что, не побоялись?
– Не побоялись, – сказал я серьезно. – Я был твердо мыслящим человеком и к тому же руководствовался тогда железным принципом: если не собираешься на девушке жениться, то не имей с нею половых связей. Что же касается моей спутницы, то, по-моему, ее эта ситуация вообще не волновала.
– Не хочешь ли ты сказать, что она могла пойти на такой шаг, не задумываясь?
– Нет, не хочу, поскольку не знаю этого. Но я хорошо знал, что некоторые деятели культуры и искусства уже в советское время относились к этому вопросу весьма либерально.
– Браво, Женя! Продолжай.
Так мы и отдыхали несколько дней, посещая днем пляж, а вечером – летнюю танцплощадку, кино, парки и берег моря.
Но Инне скоро надоела такая однообразная жизнь, и она изъявила желание совершить поход на самую высокую гору в Крыму – Ай-Петри, что в переводе с древнегреческого языка означает «Святой Петр».
Договорившись с хозяйкой дома о теплом одеяле, мы в легкой летней одежде двинулись покорять вершину этой горы. Безрассудство было полное, поскольку даже в самые жаркие летние дни температура там ночью обычно не превышала 8–10 градусов тепла.
Позавтракав и закупив продукты на три дня, мы отправились в поход. Сначала подъем был пологий, и мы шли довольно быстро. Потом подъем стал все круче и круче, и скорость нашего передвижения замедлилась. К концу первого дня мы преодолели примерно половину пути и стали готовиться к ночлегу. Увидев недалеко от нашей тропы красивую, поросшую густой травой полянку, мы и решила заночевать на ней. Завернувшись вдвоем в одеяло, мы погрузились в сон. Рано утром нас разбудил громкий мужской голос:
– А ну, нарушители установленного порядка поведения в горах, живо вставайте, и я вас сейчас отвезу в милицию!
Не понимая, что произошло, мы, естественно, стали выяснять, в чем же состоит наше нарушение. Оказалось, что мы нарушили правило ночлега в горах: должны были ночевать в строго отведенных для этого местах. Но самым грубым нарушением порядка ночевки в горах считалось разведение костров. К счастью, мы это правило не нарушили. Мы, конечно, каялись, мол, не знали этих правил, и он в конце концов нас отпустил с Богом.
К концу следующего дня мы приблизились к вершине этой горы. Нашли место, где обычно туристы и самодеятельные путешественники останавливаются на ночлег, и стали готовиться к нему. Но в это время мимо нас шла группа диких туристов, путешествующих по крымским горам. Увидев их, Инна сказала:
– Я хочу присоединиться к ним и провести вечер в их компании.
Я не стал возражать ей, и мы, спросив у них разрешения, зашагали вместе с ними. Вскоре поднялись на самую высокую точку горы и стали готовиться наблюдать закат солнца. Кстати, смысл нашего похода и состоял в наблюдении за этим необычным зрелищем. С вершины горы перед нашим взором простиралось бескрайнее море и большое багровое солнце на горизонте. По мере его приближения к горизонту, размер солнца и сочность красок усиливались. Небо тоже становилось багровым. У меня даже есть фотография этого заката, только, к сожалению, не цветная, – сказал я. – Все туристы имели теплую одежду и спальные мешки, поэтому вопрос ночлега их не волновал. Ну а нам надо было решать этот момент. Я наломал веток лиственных деревьев, из которых и приготовил «мягкую постель». Все остальные проблемы должно было решить наше теплое одеяло.
Сев в кружок, мы поужинали и стали наблюдать за закатом. Когда солнце скрылось за горизонтом и закат стал бледным, начались песни под гитару. Пели долго и с большим удовольствием. Спать легли поздно. Мы с Инной замотались в наше одеяло и улеглись на приготовленное мною ложе. Признаюсь, спать было жестко и очень холодно. Рано утром, когда туристы еще спали, мы покинули их и направились в обратный путь. В Мисхор пришли поздно вечером. Пробыв в нем еще несколько дней, мы вернулись домой. Увидев нас живыми и невредимыми, родители Инны, конечно, обрадовались. Так закончилось наше первое, условно говоря, свадебное путешествие.
Услышав мой рассказ, Саша сказала:
– Ну и решительным человеком была твоя девушка!
– Как принято сейчас говорить, без комплексов, – уточнил я.
Следующим памятным событием в нашей жизни было лето 1962 года. Мой профсоюз выделил мне путевку в дом отдыха, расположенный в Ялте. Узнав об этом, Инна тут же решила, что должна поехать туда вместе со мной. Вопрос согласия родителей и на эту поездку был решен уже известным способом.
– А ты не задумывался над тем, что она, став твоей женой, захочет удовлетворять все свои прихоти точно такими же способами? – спросила Саша.
О проекте
О подписке