Читать книгу «Три метра над небом. Трижды ты» онлайн полностью📖 — Федерико Моччиа — MyBook.
image

27

На следующий день Джин продолжает упорствовать и не дает о себе знать. Может, она ждет моего звонка, цветов или даже решения… Но я весь день стараюсь получше подготовить мой сюрприз.

Утром Джин выходит из дома, жутко опаздывая.

– Джин? – окликает ее какой-то господин возле черного «мерседеса».

– Да. Но только учтите, что я страшно опаздываю, так что давайте быстрее или поговорите с моей мамой, потому что она всегда кого-то или чего-то ждет, понятно? Ума не приложу, как моя мама может вежливо отвечать даже тем, кто звонит ей по выходным и предлагает новый тариф для мобильного, хотя она им почти не пользуется. – Джин смотрит на него внимательней. – Извините, я вам рассказываю все эти вещи из моей жизни… Которые, во-первых, личные, и, во-вторых, могу себе представить, совершенно вас не интересуют. – Потом Джин смотрит на него в упор и подбоченивается. – Короче говоря, можно узнать, что вам нужно?

– Меня предупреждали, что вы отреагируете именно так, если не хуже. Это для вас. – И господин в элегантной униформе протягивает ей записку.

Джин с любопытством ее открывает, уже кое-что заподозрив.

«Милая, мне жаль, что в тот день ты ушла после того, как мы так чудесно занимались любовью, и больше мне не звонила. Ты, как всегда, упрямая».

Джин прикрывает листок рукой.

– Вы же не читали эту записку, правда?

– Еще чего не хватало.

«Ну и дурацкий же я задала вопрос, – думает Джин. – Если бы он ее прочел, то ничего бы мне не сказал». Она продолжает читать:

«Надеюсь, что это было чудесно и для тебя. Так вот, я понял, что у тебя сильный стресс, и потому я решил подарить тебе этот день исполнения всех твоих желаний. Делай, что хочешь, езжай, куда хочешь, развлекайся и пользуйся этим любезным господином, который стоит перед тобой, как тебе угодно. В профессиональном смысле, имею в виду! Стэп».

«Даже не верится… Да ты просто красавчик, Стэп! И не только красавчик, а „Пятерка с плюсом”, как тебя называли совсем недавно!» – думает Джин.

– Хорошо, поехали!

Господин открывает дверцу машины, и Джин устраивается внутри – точь-в-точь, как великосветская дама.

– Ну и? Куда мне вас везти?

– В университет, пожалуйста. И побыстрее, а то я еще больше опоздаю!

– Отлично. Приложу все усилия.

– Прекрасно. Тогда поверните там и поезжайте по вон тому переулку: так мы объедем светофоры. А потом все время прямо по бульвару Льежа…

– Простите, но эта машина может проехать везде. Мы срежем путь, проехав через виллу Боргезе, и приедем раньше. Вот увидите, положитесь на меня.

– Ну хорошо, давайте сделаем так, как вы говорите.

Джин достает мобильник и пишет мне сообщение: «Дурак… Уж не знаю, восстановлюсь ли я полностью, но, во всяком случае, мне это нравится. Ты действительно сделал мне сюрприз, и я тебя люблю, хотя я и могла бы от всего отказаться».

Через пару секунд ей приходит мой ответ: «Я знаю, ты такая. Я тебя тоже люблю и ни от чего не отказываюсь. Развлекайся».

Джин смеется, надевает наушники и расслабляется, подпевая песне Мики «Relax». Она смотрит на город, мелькающий за окном.

«Да, ехать с шофером – одно удовольствие; от стресса не остается и следа. К тому же появилось больше времени на размышления. Каждое утро у меня было бы больше времени, хотя, с другой стороны, думать слишком много – вредно. Лучше делать это время от времени. Ладно, может стоит раз в месяц закатывать ему скандал? – думает Джин, грациозно выскакивая из машины. – Посмотрим».

– Когда вы освободитесь, я буду здесь, – говорит водитель.

Джин идет на кафедру правоведения, на лекции, а после них, как всегда, останавливается поболтать об автоматах и о конспектах со своей иногородней подругой Марией Линдой, которая просит ее подвезти.

– Ты на мопеде?

– Нет, на машине.

– Нашла место на парковке?

– В каком-то смысле. Давай сделаем так: я тебя подвезу, если не будешь задавать слишком много вопросов!

Мария Линда пожимает плечами:

– Ладно.

Но когда она подходит к черному «мерседесу» с элегантным шофером в темных очках, который галантно открывает перед ней дверцу, она не выдерживает.

– Нет уж, извини, но так нечестно! В такой ситуации просто невозможно не задавать вопросы!

– Садись и возьми себя в руки!

Не успевают они проехать и сотню метров, как Мария Линда, подвинувшись к Джин, шепчет ей на ухо:

– К тому же он просто обалденный, этот шофер! Черт возьми, все тебе!

Джин усмехается, а Мария Линда пытается настаивать:

– Давай или говори, или останови машину, и я выйду. Нет, правда, у меня больше нет сил терпеть, умираю от любопытства.

– Хорошо, все расскажу, ладно? Главное, чтобы ты не смеялась.

– Ни за что, клянусь! Но ты сама-то понимаешь, что ты противоречива до нелепости? Поменяла факультет, потому что с филологическим дипломом, по твоему мнению, ты не смогла принести пользу обществу. Потом ты как сумасшедшая изучаешь историю права на политическое убежище, ведешь себя совершенно по-левацки, ненавидишь мои фирменные кроссовки «Хоган», а потом я встречаю тебя около университета на черном «мерседесе» с шофером! Ты должна мне как минимум это объяснить.

– На днях я поссорилась со Стэпом, а утром получила этот сюрприз.

– Нет! Не верю! От моего не дождешься и розы, одни только унылые эсэмэски, да еще и с орфографическими ошибками! Черт побери, как несправедлива жизнь!

Вскоре они подъезжают к дому Марии Линды, которая, прежде чем выйти из машины, советует Джин:

– Ссорься с ним каждый день: тогда ты сможешь меня подвозить, особенно когда у нас экзамены, от души советую: так мы доедем спокойней!

Джин смеется и прощается с ней.

– Куда поедем? – спрашивает шофер.

– Извините, если сегодня утром я вела себя немного агрессивно…

– Не волнуйтесь, меня предупредили.

– Но я даже не спросила, как вас зовут.

– Эрнесто. Так куда вас везти, Джин?

– Домой. Спасибо.

Машина быстро набирает скорость и несется по улицам. Когда они подъезжают к дому, Джин смотрит на себя в зеркальце и улыбается. Да, день оказался просто отличным.

– Можете уезжать, Эрнесто. И спасибо за все.

– Не за что, но мне заплатили до позднего вечера. Так что вам не мешало бы воспользоваться.

– Отлично, тогда я сейчас зайду домой, быстренько перекушу, и мы поедем дальше.

– Прекрасно.

– Хотите, я вам что-нибудь принесу?

– Нет, спасибо, не беспокойтесь.

– Что ж, как хотите.

Джин выходит из машины как раз тогда, когда к дому подходит ее отец со своим сослуживцем.

– Привет, папа. Привет, Джанни.

– Привет, Джин.

– Увидимся дома, папа, – бросает Джин и исчезает в подъезде. Джанни, заинтригованный, смотрит на Габриэле.

– Разве у твоей дочери есть шофер?

– Да что ты! Она еще даже не получила диплом.

Джанни качает головой.

– И не говори. Мой сын Томмазо не учится, другой, Пьетро, думает разбогатеть на компьютерных играх и целый день проводит перед приставкой. Знаешь, что он говорит? «Папа, Цукерберг делал так же!» Понимаешь, во всем виноват тот, кто придумал Фейсбук: потому-то они ничего и не делают. Кадрят по Интернету девушек, весь день сидят в чатах. Единственный предмет, в котором они по-настоящему подкованы – это футбол. Они хорошо знают даже самых малоизвестных игроков из команд других стран.

– Вот увидишь, с возрастом они изменятся, – пытается ободрить его Габриэле, думая о том, как же ему повезло, что у него дочь.

– Будем надеяться, что так оно и будет.

Сослуживцы прощаются, и, едва войдя в дом, отец Джин разводит руками.

– Я рассчитываю на убедительное объяснение… или на выигрыш в Супереналотто.

– Ну ладно, папа, дело в том, что это придумал мой парень, – отвечает Джин и смущенно смеется.

– Да, в тот раз он заставил мою жену, твою мать, сыграть роль в каком-то дурацком ролике… А теперь у моей дочери неизвестно по какой причине появился шофер!

– Да нет, просто мы поссорились, и он решил извиниться таким образом.

Тут входит мать.

– А вот и наша актриса!

– Да-да, давайте сядем за стол, так будет лучше.

Отец кладет салфетку на колени.

– Что ж, теперь время от времени надо будет с ним ссориться и мне… Может, перепадет что-то хорошее.

Джин давится.

– Нет, папа, лучше не надо, он не всегда такой любезный.

– А… ну ладно. Давайте лучше поедим.

Джин и ее мать обмениваются заговорщическими взглядами. Франческа начинает есть, и ненадолго ее посещает сомнение. «Надеюсь, я сыграла роль ради правого дела», – думает она.

Джин выходит из дома, шофер открывает перед ней дверцу.

– А вот и я! Мне нужно съездить на студию «Де Паолис», на пробы.

– Разумеется, без проблем. В это время дорога должна быть не очень загружена.

– Тем лучше!

Джин достает телефон и набирает сообщение:

«Что делаешь? Ты где?»

«Работаю и думаю о тебе», – отвечает Стэп.

«Ну да… Баттисти для бедняков! Давай, скажи правду!»

«Думаю о тебе и работаю».

«Поняла, у тебя дела. Жаль. Я-то надеялась, что после проб на студии „Де Паолис“ мы с тобой сможем отпустить шофера и воспользоваться машиной сами, и тогда ты точно будешь прощен… Только нужно было арендовать машину, как в кино, с тонированной перегородкой, которая поднимается и отделяет пассажиров от водителя. Не знаю, понял ли ты меня. Этот, как мне кажется, немного вуайерист».

«Ты серьезно?!»

«Да нет, шучу. Созвонимся вечером. И еще раз спасибо за этот чудесный сюрприз».

«Да ну, не за что».

И Джин достает сценарий с шутливыми репликами, которые ей предстоит произнести.

А вот Стэп не убирает мобильник и, прежде чем выйти из своего офиса, отправляет эсэмэску Эрнесто:

«Выезжаю. Встретимся там».

Эрнесто слышит, как его телефон вибрирует, незаметно для Джин смотрит на него, читает сообщение Стэпа, а потом, описывая дугу, поворачивает, паркуя машину около студии «Де Паолис».

– Вот мы и приехали. Как называется организация?

– «Italian movie».

– Отлично.

Эрнесто опускает стекло и обращается к охраннику:

– Извините, а как проехать к «Italian movie»?

– Дальше и направо, к Театру-7.

– Спасибо.

Охранник поднимает шлагбаум, Эрнесто едет в нужном направлении, пока не останавливается перед Театром-7.

Джин выходит из машины.

– Я вернусь, как только закончу.

– Хорошо. Ни пуха, ни пера. Так говорят?

– Ничего, иногда и жаргон уместен… Так что к черту!

И она идет ко входу в театр.

Проходит мимо двух парней, один из которых говорит:

– Видел, какая цыпочка?

– Хорошенькая. Разве ты ее не узнал? Она же из «Места под солнцем»!

– Да ну? Неужели это она?

– А ты не видел, что она приехала с шофером?

– Да, точно. Неужели эти, из «Italian movie», загребают себе все деньги?

– Похоже на то.

Джин смеется и входит в Театр-7, на пробы. Вскоре она возвращается к машине. Эрнесто открывает ей дверцу.

– Все в порядке? Можем ехать?

– Да, спасибо, ждать не надо. Здесь снимают рекламу. Никогда не понятно, понравилось ли им. Здесь совсем не так, как когда готовишь текст для театра или для кино, и когда можно догадаться, что думает режиссер – берет он тебя или нет. Вообще-то режиссеры решают все сами, но, по крайней мере, можно о чем-нибудь догадаться. Возвращаемся домой.

Эрнесто снова заводит машину, и они отъезжают от студии «Де Паолис».

– Во всяком случае, спасибо, на сегодня я сделала все. Я уже даже не знаю, куда бы мне на ней еще поехать, серьезно…

– Вы уверены?

– Конечно! Вы были очень любезны, и это был поистине необычный день.

Тогда Эрнесто ей улыбается и достает из бардачка какой-то конверт.

– Это для вас.

Заинтригованная Джин сразу же его открывает. Внутри – еще один конверт и коротенькое письмо:

«Хотел бы я быть там и увидеть, какое у тебя будет выражение лица… Но я хотел бы быть там не только поэтому. Я доволен, потому что думаю, что ты провела прекрасный день, и я хотел бы его завершить наилучшим образом. В этом конверте есть кое-что для тебя».

И Джин, еще более заинтригованная, открывает маленький конверт, в котором лежит айпод и еще одна записка: «Каждый из этих треков станет для тебя подсказкой».

Джин надевает наушники и нажимает play. На фоне мелодии песни «Даже море» группы «Неграмаро» она слышит голос Стэпа:

«Ага, ты этого не ожидала, правда? Видишь, к чему может привести одна твоя вспышка? Когда-то я прочитал фразу: „Любовь делает обычных людей необычными”. Нам стоило бы заменить ее такой: „Джин и ее выходки делают необычными всякого!” Сейчас ты, может, будешь смеяться, и я счастлив. Помни, что когда шофер остановится, ты должна включить вторую композицию». Это песня Эроса Рамаццотти. «Нет никого красивее, ты лучше всех». Джин заливисто смеется. Сколько раз она пела ему эту песню, подражая Эросу Рамаццотти и имитируя гнусавый голос; она приплясывала перед ним в одной своей голубой рубашке и с пустой бутылкой из-под пива вместо микрофона.

«Спасибо, что ты есть». Это ее любимая песня. Джин вспоминает множество подробностей ее романа со Стэпом: они, таинственным образом исчезнувшие, поднимаются из глубины памяти и внезапно возникают снова, заставляя ее понять, как сильно она влюблена.

Следуя указаниям, Джин включает вторую композицию – песню Брюса Спрингстина «Рожденный в США».

И, словно аудиогид, Стэп начинает рассказывать: «Здесь мы познакомились, здесь увидели друг друга в первый раз…» Тогда машина стояла на заправке на проспекте Франции. «Ты крала мой бензин, будто пыталась надуть кого-то постороннего. Ты заставила меня поверить, что это чистая случайность, что судьба заставила нас встретиться. И только потом я понял, что все было подстроено…» Джин вспоминает о своем плане, о тех двух годах, которые она прожила, думая о нем, сбежавшем в Америку. Потом – известие о его возвращении, попытки с ним встретиться – до тех пор, пока не получилось столкнуться лицом к лицу, в тот вечер. Машина снова трогается в путь, несколько раз останавливается, и всякий раз звучит новая композиция.

«Здесь я оставил тебя в машине, перелез через решетку Ботанического сада и принес тебе дикую орхидею, помнишь? К сожалению, на Капитолийскую площадь я тебя отвести не могу, а вот на Форум – да. В нише руин была скамейка, на которой мы занимались любовью». Джин переполняют чувства: перед ее глазами проплывают образы стольких дней, проведенных с ним; они узнавали друг друга все лучше и лучше, пока не слились воедино, как она ему однажды сказала.

«Ты всегда во мне…» – прошептала ему она. И Стэп, у которого всегда наготове шутки, ответил: «Хорошо бы!» Тут Джин его толкнула, крикнув: «Не в этом смысле! Дурак, ну какой же ты дурак».

Машина внезапно останавливается. Композиция номер семь. Но на этой улице нет ничего знакомого. Джин велит шоферу ехать дальше.

«Ага, ты, наверное, спросишь, что мы тут делали, что здесь произошло. Или, может, разозлишься, потому что подумаешь, что я что-то перепутал». Слышно, как Стэп смеется. «Нет, это не так. Скажи Эрнесто: „Я Джин, я упрямая, и я его любила!”». Джин со смехом повторяет эти слова шоферу. Эрнесто кивает и передает ей какой-то мешочек. «Ну вот, а теперь, если мешочек у тебя в руках, выйди из машины». И Джин в точности исполняет то, что говорит голос Стэпа. «Теперь открой его, там брелок с ключами, видишь? Так вот: красный ключ – от ворот дома номер четырнадцать». Джин оглядывается. Прямо перед ней – именно четырнадцатый номер. «Ну вот, а теперь иди. Так, молодец». Джин улыбается и останавливается перед дверью подъезда. «Этим ключом ты можешь открыть дверь. Вот, ты уже, наверное, там… Теперь поднимись на первый этаж и остановись». Джин доходит до лестничной площадки и осматривается.

«Ты, наверное, уже пришла. Теперь возьми синий ключ и открой им ту дверь, которая побольше».

Джин входит в квартиру. Она совершенно пуста, если не считать маленького стола посреди комнаты.

«Помнишь его? Мы купили его вместе, в Кампаньяно. Мы шутили и смеялись, и ты сказала: „С него начнется наш дом”. Пока здесь только цветы, но мне кажется, что это отличное начало, не правда ли?» И тут начинает звучать песня Элвиса Костелло «Она».

Однажды в кино, услышав ее, Джин ему сказала: «Вот, если захочешь меня растрогать, включи ее. Это будет наверняка!»

И Стэп, естественно, этого не забыл. От этой музыки Джин приходит в волнение и начинает плакать. Кто-то нежно обнимает ее сзади, она слегка вздрагивает, но потом оборачивается. Это он – красивый, дерзкий, но тоже взволнованный. Джин снимает наушники.

– Черт, какой же ты дурак, ты меня снова надул. И я плачу, как последняя дура! Клянусь, что больше никогда не устрою тебе скандала!

Стэп улыбается, потом наклоняется к ней и достает из кармана маленькую коробочку.

– Гарантирую, что нам придется нелегко, и в какой-то момент один из нас или мы оба захотим с этим покончить. Но я точно знаю и то, что если не попрошу тебя стать моей, то буду сожалеть об этом всю жизнь, потому что чувствую, что ты моя единственная.

Он открывает коробочку, показывая ей восхитительное кольцо, и смотрит ей в глаза.

– Джин, хочешь выйти за меня замуж?

Джин прижимает его к себе, кричит как сумасшедшая: «Дааааа!» – и страстно его целует. Когда они размыкают объятия, Стэп надевает ей кольцо на палец. Джин смотрит на него; ее глаза полны слез, она волнуется, она в смятении.

– Оно прекрасно…

– Это ты прекрасна…

И они снова целуются.

Потом Джин отходит в сторону.

– Эге… А вот эти слова я уже слышала…

– «Если ты сбежишь, я на тебе женюсь»: они тебе так понравились!

– Да ты повторюшка!

– С тобой я хочу, чтобы все было наверняка.

И они снова целуются.

1
...
...
23