– Смотри, а то сбежит, – снова пошутила Рита, – не выдержав.

– Пфф. Найду нового, – фыркнула та в ответ. И обе знали, что это чистейшая правда.

Рита старалась погрузиться в жизнь подруги. Раствориться. Убедить себя в том, что всё происходит именно так, как должно. Но предательские мысли, как вороны, крутились в голове. Чёрные и беспросветные. Они превращали переживания и страхи в ночные кошмары. Сны тревожные, тёмные сводили с ума. Она изводила себя. Добровольно. Методично. С умением. Держала лицо. А внутри всё превращалось в труху. Думала о нём. О словах. О тех мимолётных встречах, которые так сводили их с ума. Было ли это настоящим? Было ли это нужным? Она не знала, но понимала, что причинила боль и ему, и себе. Хотя, может, это и не соответствовало действительности. Ведь она не могла наверняка знать, каково приходится ему сейчас. Она запуталась в клубке хитросплетений судьбы. Но где-то внутри, не имея возможности выпутаться, понимала, что так ей и нужно. Дни сменялись ночами, и так по кругу. Рита чувствовала постоянную усталость и тревогу. Она загнала себя в угол.

Артём на пороге той ночью был вишенкой на торте. Она вздрогнула. Но молча впустила. Оба знали, что неизбежно. Покорность. Она подумала, что это так ущербно звучит. Но полностью определяет суть происходящего. От парня пахло алкоголем, хотя он не был пьян. Гладко выбрит. Ехал специально. Прошла в спальню. Не проронили ни звука. Жених и невеста. Так глупо. И до невыносимости абсурдно. Дети богатых родителей. Обнял сзади, склоняясь к шее. Захотелось убежать. Но лишь закрыла глаза, и перед ней прыгали картинки из ночного клуба и совсем чужие руки. Целовал, сжимая грудь и ягодицы. Сопел очень громко. Укладывал на обе лопатки, было всё равно. Хорошо было бы стать куклой из пластика или просто сдохнуть. Смотрела в потолок. Разделся и раздвинул её ноги. Он стонал. Пыталась выжать из себя хоть каплю чувств. Но их не было. Лишь мерзкое отвращение. В первую очередь к себе, а потом и к жениху. Он ритмично заканчивал. Подступила тошнота. Повернулась на бок. Закрыла глаза. Что-то сломалось окончательно именно в эту секунду. Что с тобой стало? Словно два разных человека. Какой ты была пять–семь лет назад. Теперь же лишь ничтожество в отражении. Вместо души лишь угли, угасшие безвозвратно. Артём уткнулся в телефон и вскоре заснул. Она смотрела в одну точку.

Спустя ещё неделю в свадебном салоне проводила рукой по платьям. Казалось, что их тысячи. Не испытывала ничего, кроме слабости. Ноги и руки ватные. А головная боль нестерпимая. Бледная, как моль. Лиса щебетала. Девушки-консультанты наливали шампанское и были так услужливы. Хотелось выйти. И лучше из окна. Подруга видела изменения и знала, что свадьба и всё происходящее – больная тема. Хотелось отвлечь. Ведь чем дальше, тем ближе была запланированная дата. Круглый пьедестал. И девушки вокруг неё, как в кино. И сотое платье. Ощущала себя дурой, похожей на огромный кремовый торт.

– Ты совсем плохо выглядишь, – встревоженно заметила Лиса.

– Нормально, – отозвалась она, глядя пустыми глазами в зеркала, которые стояли по кругу, словно издевательство.

В зал вошёл Сергей. Брови Лисы приподнялись. Он смотрел на невесту не моргая. Она же поняла, что силы окончательно покидают. Не хватало воздуха.

– Что ты тут делаешь… – лишь шёпот.

– Какая ты у меня красивая…

Она схватилась за грудь, стараясь вдохнуть, но не получалось. Сергей бросился к ней. Риту повело. Она потеряла равновесие.

– Не могу… – последнее, что вырвалось из её уст. И плотная белая пелена захлестнула.

Он не успел буквально чуть-чуть. Девушка рухнула на пол. Платье мягким шлейфом опускалось вокруг. Вскрики девушек. Перепуганная Лиса. Счастливейший и трепетный момент в подготовке к свадьбе. У нормальных людей. Но не для неё. Сергей забрал её домой за город. Температура под сорок. И так четыре дня подряд. Мужчина был встревожен. Находился рядом. Беспамятство в бреду. Переживала и Лиса. Лишь Артём был в своём репертуаре.

Пришла в себя. Не хотелось открывать глаз. Сергей касался её лица и лба. Она старалась сообразить хоть что-то. Но сил не было. Исчерпала весь ресурс. Слишком долго приходила в себя.

– Зачем ты меня забрал… – шептала она сухими губами. – Мне там было лучше.

И оба понимали, о чём речь.

– Прекрати, моя девочка. Маленькая моя девочка. – Он погрузил её в свои объятия. И крепко обнимал, поглаживая волосы, спину и целуя макушку. Прижимался к ней губами, покачивая, как ребёнка. – Девочка. Ритуль. Скоро всё образуется. Скоро всё закончится. Мы должны пройти через это. Понимаешь… Должны. Мы справимся. Это всё закончится. Образуется. И станет привычным руслом. Я буду рядом. Всегда.

Какое-то время она оставалась за городом.

– Отвези меня в квартиру. Домой.

– Уверена?

Она кивнула, уткнувшись в мужскую спину.

– Отвезу.

Ночь. Стрип-клуб, позиционирующий себя как достаточно приличный публичный дом. Уединённая комната в кроваво-красных оттенках. Пьян. Заросший, как чёрт. Лицо серое, обрюзгшее. Чёрная шёлковая рубаха, расстёгнутая до пупа. И джинсы. Сколько было выпито с того момента, как она исчезла, нарушив его покой навсегда. Казалось, что он её ненавидит. На столе у пилона танцевала девушка, обнажённая по пояс. На её сосках кокетливо прыгали чёрные кисточки. Кожаные трусы. Он знал, что скоро она сделает всё, что ему необходимо. За всё уплачено. Пил уже не спеша. Но он признавался самому себе, что атмосфера не трогала. И алкоголь не заглушал боль. Думать уже не мог. Не просыхал. Вполне закономерно. Откуда она взялась? А самое главное, зачем. Суровый мужик выглядел сломленным, вызывая лишь жалость.

Слава всегда появлялся громко. И этот раз не был исключением. Его знали здесь. Девушки приветствовали. Он громко оповестил о своём приходе и даже успел кого-то шлёпнуть по попе. Ему разрешалось. V.I.P.-персонам позволялось многое. Слава шумно ввалился и уселся напротив, наблюдая за девушкой на столе, отрабатывающей оплату. Вахтанг перевёл уже ничего не видящий взгляд на своего лучшего друга. Было много знакомых и приятелей. Но Слава был единственный, кто всегда знал и мог больше. Они многое прошли вместе. Крепкая мужская дружба. Настоящая. Можно было быть собой.

– Фу, какой ты омерзительный. – В ответ Ваха поднял стакан. – Причину узнать могу? И сколько это будет продолжаться?

Собеседник развёл руками, скорчив гримасу и проливая горячительное мимо рта. Девушка танцевала. Как ни в чём не бывало.

– Так. Говори. Где твоя малышка? – Он так её называл после знакомства, и не удивительно, ведь он был ростом в два метра, и по сравнению с ним она и правда была крошкой. – Я её привезу, и пусть тебе будет стыдно, в конце-то концов.

Ваха усмехнулся, а после рассмеялся, опрокидывая виски залпом, пытаясь заглушить грусть и отчаяние в пьяном угаре. Слава приподнял брови и быстро сообразил, что произошло.

– Ах вот оно что. Тогда понятно. Улетела птичка? Неудивительно.

Друг неряшливо провёл рукой по губам, вытирая их. Глаза были стеклянно-пьяными.

Появилась Таисия. Слава уставился на неё, как на идиотку. Но не произнёс ни звука, просто ушёл. Девушка зыркнула на танцовщицу. Подсела к возлюбленному. Ей хотелось видеть себя спасительницей. Он старался проморгаться, хотя узнал сразу. Она прижалась к его груди, что она говорила, Ваха был не в состоянии разобрать. Говорила много, осыпая лицо и шею горячими поцелуями. А он вдруг вспомнил ту единственную слезинку, скатившуюся по щеке другой. Грудь сжимало. Снова налил. Посмотрел на девушку на столе. И потом перевёл пьяный взор на Тасю. Её глаза. Красивая. Но словно мёртвая для него. Ненастоящая. Жестом попросил танцовщицу удалиться. И та с удовольствием это сделала, уже будучи наслышана о его буйном нраве.

– Значит, любишь? – заплетающимся языком нечленораздельно спросил он. Тася наивно улыбалась, кивая головой.

– Конечно. Ты же знаешь… Ты мой единственный. Ты мой любимый. Мой самый дорогой.

Он усмехнулся, расстёгивая ремень. Кивнул головой:

– На колени, – цинично произнёс он.

Это прозвучало предельно омерзительно. Воцарилась тишина на несколько секунд. Он, опрокинув стакан, ждал, не шутя ни грамма. Девушке было неприятно. Но она, опустив голову, повиновалась, опускаясь на колени, послушно и без пререканий. Раскинув руки по спинке красного дивана, он закрыл глаза, понимая, что ничего не чувствует. Голова девушки ритмично поднималась и опускалась. Она старалась в жалкой надежде доставить возлюбленному удовольствие. Он взглянул на её волосы меж своих ног. Организм даже в невменяемом состоянии работал без отказа. Вытирая губы, она стояла перед ним на коленях и смотрела большими влюблёнными глазами, ожидая хоть чего-то. Когда-то он поднимал её за подбородок и целовал. Но как это было давно… Теперь же он смотрел на неё, испытывая непонятное отвращение. Даже к представительницам древней професии Ваха никогда не испытывал подобного, уважая их труд. А с Тасей… Он унижал её и сравнивал с дерьмом сознательно.

– Пошла вон, – отмахнувшись от неё, произнёс он.

Она продолжала стоять перед ним на коленях. Жалкая. И смотрела. О чём она думала?

– Пошла. Вон, – повторил он.

И она убежала в слезах, ненавидя его, себя и всех вокруг. Но от себя не убежишь.

А он обхватил голову руками и взвыл в отчаянии, стараясь сбросить груз эмоций и боли.

Потом он отключался. А утром всё повторялось. Напивался. Ввязывался в драки в барах. Он делал это специально и до этих событий. Когда он напивался, его можно было зацепить и неосторожным словом, жестом. И завязывалась драка. Всегда ли выходил победителем? Сложно сказать. Но никогда не жалел наутро о произошедшем. Когда он отдыхал с друзьями, те часто оттаскивали его. Где-то и вовсе уводили от разборок. Теперь же он умышленно пил в одиночестве, ища приключений сознательно, чтобы болью физической облегчить то, что сжирало его изнутри. Разбитые костяшки. Губа. Легче не становилось и не могло стать.

Макс работал в своей студии. Задёрнуты шторы и установлен свет. На коленях с фотоаппаратом он работал с двумя моделями-близняшками. Она были обнажены по пояс. Он командовал. Переползал с места на место. Признаться, сегодня он устал. Отсматривая материал, морщил нос и думал. Девушки раздевались за ширмой. Глотнул воды. В дверном проёме появилась голова помощницы.

– Максим… К тебе пришли. У тебя есть время? Настойчиво хотят тебя видеть.

– Прям хотят… – удивился он, никого не ожидая, но в коридор вышел.

Он узнал высокого крепкого мужчину. Они были приятелями, но не более. Много общих знакомых, включая Вахтанга. И один спортивный клуб, где оба занимались. От этого он ещё больше удивился.

– Здорово! – ударили они по рукам.

– Есть пара минут? – Слава сразу брал быка за рога. – Я не отниму много времени.

– Есть. Пока модели переодеваются. Но, признаться, удивлён.

– Я по делу. Мне нужны контакты.

– Кого? – изумился Макс.

– Девушки. Я знаю только, что ты с её подругой в отношениях. Но это не точно.

– Ааа, – протянул Макс, понимая, откуда ноги растут. – Удивительно. И ты туда же. Я думал, что это Ваха очень ей заинтересован. Я, конечно, дам тебе номер. Но… блин…

– Мне по делу. – Слава нахмурился.

– Даже если и так. Насколько я знаю, она сейчас не в лучшей форме. Ты вряд ли дозвонишься. Лиса моя сильно переживает.

– А что такое?

– Рита слегла.

– Что это значит? – не совсем понял собеседник.

– Не знаю. Заболела сильно. И слегла. Пока без улучшений. Температура сорок несколько дней. В себя не приходит.

Слава обдумывал услышанное. Сложить дважды два было несложно. Да и в подобные совпадения он не верил. Сел в машину.

– Что ж вы такие трудные все! – рявкнул он, ударив с силой по рулю.

Рита прошлась по квартире. Сколько прошло времени? Казалось, вечность. Лиса только что уехала. То, как она смотрела ей в глаза, почему-то врезалось в память. Видимо, видок и правда был совсем жалким. Артём написал похабную смску. Отреагировала смайликом. Не выходила из дома, словно по инерции, как будто она – вампир, и солнечный свет её испепелит. Закрытые шторы. Тишина. И только иногда музыка в ушах. Нужно отметить, что подбор плейлиста всегда добивал её окончательно. Своеобразный уровень мазохизма. Саморазрушение.

Лиса нервничала, зная подругу, как облупленную.

– Что ты с ней сделал? – спросила она в трубку, глядя в окно. Внимательно выслушала ответ. Но злится, аж прищуривается. – Ты хоть осознаёшь, в каком она состоянии? Быстро забываешь, я смотрю.

Она скинула звонок и опустила телефон, нервно постукивая ногтями. Сегодня даже Макс её напрягал.

Звонили в домофон. Не отвечала, не заглядывая в телефон. И снова тишина. Поднялась с постели. Глотнула холодный кофе на тёмной кухне. Позвонили в дверь. Перевела взгляд на прихожую. Но не шевельнулась. Знала, что это не Лиса. А более никого не хотела видеть. Тишина. Ещё глоток. Но теперь уже в дверь стучали. И весьма настойчиво. Нахмурилась. Взглянула на экран в прихожей у дверей. Остолбенела на доли секунды. Но открыла. Казалось, ничем уже её не удивить. Гость вошёл, молча закрыв за собой дверь. Прошла в кухню, попутно включив свет только над барной стойкой. Он шёл за ней. Она была в тонком кружевном халате, и он видел её бельё. Низ. Верха не было, и грудь слегка просвечивала, плохо скрываясь под кружевом. Оценил. Взяла кружку в руки.