Глава 2. Конкуренция

Не знаю, что там снаружи происходило, но про меня забыли надолго. Час, два, три? Я был предоставлен сам себе.

Мы с ребятами в Чертогах Разума успели обсудить кучу всего. Например – последнюю холодовскую наводку на клуб исторической реконструкции: он думал, что там готовят будущих бойцов, которые могут превратиться в конкурентов внутри криминальной тусовки, а оказалось – никакого преступного подтекста, все вполне чинно-благородно, с пацанвой занимаются настоящие энтузиасты. Или будущий водный поход с Ясей, который мы запланировали на апрель – по речке Страче, в это время полноводной, порожистой и бурной. Да, да – такие в Беларуси тоже бывают… А еще – прикидывали плюсы и минусы идеи Машевских – они хотели построить в моей юридике виртуальный хоспис! Дико звучит? Конечно, дико. Но если вникнуть, то…

Дах! Дах! Дах! В дверь постучали. Скорее всего – ногой.

– Войдите, – сказал я, открывая глаза и снова утыкаясь взглядом в каменный потолок с магическим светильником.

Определенно: ротонда, лужайка и приятные собеседники – это куда привлекательнее окружающей действительности. Да здравствует эскапизм!

– Кур-р-рва, да тут заперто! – раздался незнакомый голос снаружи.

– Недоумок, это же камера в подземной тюрьме! Конечно, тут заперто! – откликнулся другой.

Подземная тюрьма? Однако, это стоит запомнить. Любая информация мне сейчас может пригодиться.

– Эй, там! Как тебя? Ты живой? – Они снова забарабанили в дверь.

– Вашими молитвами, – откликнулся я.

– Ты там это… Не уходи никуда!

Я даже воздухом подавился от удивления и самым дурацким образом захихикал.

– Имбецил! – констатировал второй голос. – Куда он, мать твою, уйдет? Это подземная тюрьма!

– О, курва! Точно! Надо найти ключ или подорвать дверь. – Имбецил сегодня просто фонтанировал идеями! – У меня есть кое-что…

– Не надо подрывать дверь, однако, – попросил я.

– Это почему? – В его голосе звучало искреннее изумление.

– У меня тут камера полтора на два с половиной метра, – с грустью в голосе пояснил я.

– И что? – Наверное, все-таки у него стоял диагноз, ЗПР там или что-то вроде этого, иначе такое скудоумие объяснить было сложно.

– Его зашибет, кретин! – Второй, похоже, психических девиантностей не имел. – Я пер-р-р-рдоле, почему ты такой непроходимый тупица? Почему Боженька даровал тебе смертоубийственную магию, а мне – жалкие крохи? За что мне это все? Давай, туебень, бегом – на поиски ключа, в караулку!

Они говорили по-русски, но эти словечки… «Курва», «пердоле» – такое чувство, что они долго общались со шляхтой или поляками – и, конечно, сразу нахватались ругательств. Это вообще та часть языка, которая всегда запоминается первой. Мне думалось, что здесь, в сием мрачном узилище вое были чужими. Проникли сюда нелегально. Иначе за каким бесом им взрывать дверь в тюрьме?

– А-хм! Господа! А не подскажете, где я, собственно, нахожусь? И кто меня, собственно, украл? – Я все-таки решил задать этот вопрос.

Попытаться стоило. Если они враги тех, кто держал меня здесь – то, хоть и вряд ли друзья мне, какую-то информацию выдать могли. Тем более – тот, второй, вроде был человеком более-менее адекватным. Или – не человеком. Мы на Тверди, тут всякое случается.

Так или иначе – он меня не подвел:

– Они что, в бессознанке вас тащили? Ай-яй-яй, какое невоспитанное, хамское быдло! Но мы вас вытащим, не сомневайтесь! И условия будут – не чета здешним. Но пока что вы находитесь в Великом Княжестве Белорусском, Ливонском и Жемойтском, это Виленская губерния, и… – Тут дверь потряс страшный удар, потом – еще один, и сквозь крохотную, почти незаметную щель над заслонкой потекла темная кровь. – Кхр-р-р-р…

– Ах ты курва! – раздался голос тугоумного, послышался топот, мат, звуки драки, лязг железа, потрескивание, какое бывает, когда искрят оголенные провода, потом – выстрелы.

Мне оставалось только ждать. Что за катавасия там творилась? С одной стороны – сражались вроде бы из-за меня и за меня, и мне должно быть интересно, кто в итоге победит. Но, с другой стороны, я понятия не имел, что за силы там схлестнулись. В конце концов, чем больше эти ребята друг друга поубивают, тем меньше работы останется мне!

Вдруг меня прошиб холодный пот: а вдруг они все там сдохнут? Прикончат один одного, а я останусь тут насовсем?

– ИДИОТ! – рыкнул дракон.

– А, да, действительно… – Я медленно выпустил воздух из легких.

В ипостаси имаго я с огромной долей вероятности смогу выбить дверь, сделав столько попыток, сколько потребуется. Вообще говоря, это обычная дверь, пусть и стальная. Если будет совсем плохо – нафигачу огнем в отверстие, как дракон советовал. Устрою пожар и расплавлю тут все к бесам.

Там, снаружи, продолжал раздаваться шум борьбы, что-то грохотало, завывало и посвистывало, потусторонние звуки перемежались с явно механическими. Спустя время все стихло, и знакомый грубый голос проговорил:

– Ты там, земеля? – Это точно явился любитель Омниссии.

– Нет, погулять вышел! – откликнулся я. – Вас там что, по голове лупят? Что за дебильные вопросы?

– Лупят, чего не лупят? Напали на замок, такое дело… Мы их лупим, они – нас. Слушай, это настоящий боевой маг, представляешь? Махал руками, что твой пропеллер у Карлсона, ногами лягался и по стенкам бегал! Шустрый, гад! Но тупой… Коленку мне сломал, падла, а я его разрядником приголубил, а потом продырявил в двух местах! Теперь не побегает!

– А второй? – Мне нужна была любая информация, и сам факт, что я нахожусь в замке, уже кое о чем говорил.

Виленская губерния, замок… Нужно еще несколько отсечек, и я точно вычислю свое местонахождение!

– А второй из шмайсера своего в меня палить стал, вмятин в грудине наделал, ухо посек… Плевать, я ему голову отчекрыжил, а шмайсер себе заберу, в коллекцию. Ты это… там как-то марафет наведи, к тебе хозяин вроде как придет, лично. Разговор серьезный предстоит, человек он тем более непростой, отказов не любит…

– Однако… – Я потер лицо ладонями, пребывая в диком раздражении. – «Наведи марафет»? Определенно, то ли ретроградный Меркурий нынче, то ли магнитные бури… Что там с вами со всеми? Вязкость мышления развилась? Какой марафет? Марафет – это вообще-то кокаин, к твоему сведению, земляк! «Навести марафет», «попудрить носик» – это все на жаргончике декадентствующей интеллигенции начала двадцатого века обозначало нюхнуть кокаина! Друг, вы там ничего не нюхнули? Как я приведу себя в порядок рядом с ведром с мочой, в каморке в три квадратных метра, из гигиенических средств имея только рукомойник с литром воды внутри?

– Э… Что – серьезно? – растерялся земеля за дверью. – Марафет – это кокс?

– Кокс – это сорт каменного угля, однако… – Мне уже реально хотелось спалить тут всё к бесам.

Он что-то такое почувствовал и решил пойти мне навстречу. В фигуральном смысле, понятное дело.

– Ну это, ты не серчай. – Тон моего собеседника стал почти теплым. – Давай сюда ведро, поставь к заслонке. Я вынесу. Хочешь, футболку тебе чистую принесу и влажных салфеток?

– И на том спасибо, мил человек! Еще б расческу, зеркальце, щетку зубную с пастой…

– Не… – неуверенно проговорил киборг. – Зеркальце я тебе не дам. Им можно уничтожить противника.

– Дурдом какой-то, – покачал головой я. – Какие-то кретинские похитители мне достались… Даже если сильно захочется – стокгольмский синдром не разовьется. У них там война по всему замку, а они боятся, что я зеркальцем уничтожу противника!

Справедливости ради, салфеток он принес много – целую гигантскую пачку на триста штук. Так что я нормально обтерся и почувствовал себя чуть-чуть лучше. Футболка была черная, чистая и – что характерно – ордынская. На груди, напротив сердца, имелся стилизованный белый отпечаток ладони, а на спине – надпись на латинице: «YA KROKODIL, KROKOZHU I BUDU KROKODIT'!» Бахар и Барбакан одобрили бы, точно.

Наконец запоры на двери залязгали, и я прищурился от яркого света, который ворвался внутрь.

– Давай, земеля, не дури. Ясновельможный пан тебя ждет! – проговорил киборг.

Он походил на Джона Сильвера из мультика «Планета сокровищ». Толстый, наполовину аугментированный – рука, нога, левая часть туловища и левый же глаз у него были кибернетические. Киборг передвигался чуть прихрамывая (последствия схватки с боевым магом), почесывал окровавленными стальными пальцами свой небритый двойной подбородок и всячески выражал ко мне доброе расположение. А вот ребята в бронескафандрах с очень характерными гербами на плечах, наоборот, хмурились и целились в меня из автоматов Татаринова.

– Проходим, – сказал один из них и дернул затвор оружия.

Нервный, что ли? Я снова глянул на его бронированный наплечник: герб этот назывался «Лис», но на лиса похож не был совсем. Классический ягеллонский белый крест на красном фоне, только на вершине креста – стрелка. Сапеги! Это были люди Сапег – магнатов, графов, одного из могущественнейших родов нашего Великого Княжества.

И, судя по всему, ситуация не располагала к тому, чтобы кто-то из представителей этого гордого рода почтил своим присутствием вонючую тюремную камеру. Что ж – ради того, чтобы посмотреть в глаза организатору похищения, я готов был прогуляться. Хорошо хоть футболка чистая… А вот измятый пиджак – с этим уже ничего не поделаешь. Аккуратнее надо людей воровать, вот что!

* * *

Явно торопясь, охранники провели меня по темному мрачному коридору с сырыми стенами и архаичными решетчатыми перегородками, потом – по освещенной магическими светильниками лестнице. Остановились один раз – у металлической раздвижной двери самой современной конструкции, где киборг предъявил в сканер свой живой человеческий глаз – наверное, для идентификации по сетчатке. Диковинное сочетание древних камней, колдовского света и высоких технологий производило странное и тревожное впечатление, но гораздо больше, чем интерьеры тюрьмы, меня интересовал вопрос геолокации. Где я находился?

Проходя по узкой галерее – скорее всего, внутри крепостной стены, – я сумел заглянуть в узкие окна-бойницы и едва сдержал радостные эмоции. Теперь я знал свое месторасположение! Сапеги, Виленская губерния, замок, безбрежная гладь озера за окном, заснеженные холмы – с огромной долей вероятности это был Браслав – курортный, туристический городок в моем мире! Здесь же – домен Сапег, который наравне с Быховской ординацией и Ружанской юридикой составлял основу их земельных владений. В пользу такого вывода говорили и незамерзающие озера. Январь на дворе – но маги могут себе позволить и не такие выверты.

Я не очень-то углублялся в местную историю магнатских кланов, но, кажется, фишкой конкретно этих могущественных аристократов всегда считалось разнообразие. В семье Сапег процент одаренных был очень велик, и, может быть, никто из них и недотягивал до уровня архимага, да и специализации как таковой у них не имелось, но – за редчайшим исключением каждый из детей, родившихся внутри клана, проходил и через первую, и через вторую инициации, в итоге превращаясь в крепкого, сильного волшебника с естественными склонностями к манипуляциям магией самой разной природы. Пироманты, геоманты, аэро- или гидроманты, темные, светлые, целители и даже пара некромантов – за свою пятисотлетнюю историю Сапеги доказали, что их талантам несть числа. Возникало впечатление, что кто-кто, но эти аристократы уже очень сильно приблизились к пониманию самой природы инициации и факторов, ее обеспечивающих.

И тем более странным казалось мое похищение. За каким бесом им провинциальный учитель? Ну да, пять инициаций за две четверти – это много. Но они ведь и так… Или – наоборот? Им нужна монополия! Это было довольно похоже на правду.

– Сюда! – Бронированные подошвы высокотехнологичных доспехов застучали по камням винтовой лестницы.

Похоже, мы поднимались на вершину одной из башен. В нашем мире Браславский замок не сохранился, и я понятия не имел о его планировке и конфигурации укреплений, даже приблизительно. Мои провожатые цепкими взглядами ощупывали окружающую обстановку, как будто находились в тылу врага, а не в сердце земель собственного клана. Скорее всего – нападение еще не закончилось, вот и береглись. Но повышенная бдительность бронированным воинам не помогла. Внезапно от стены отделилась тройка гибких фигур, которые с невероятной скоростью бросились на сапеговских дружинников.

Я и глазом моргнуть не успел, как что-то вроде металлической спицы пробило забрало одного из бойцов, окрасив доспех кровью. Другой воин рухнул наземь – его ноги оказались спутаны тонким, но очень прочным тросом, а кираса внезапно задымилась: грудная броневая пластина оказалась проплавлена насквозь!

– Вы пройдете с нами, – заявила одна из фигур явно женским, молодым голосом.

Я окинул взглядом этих троих. Они выглядели как клоуны-ниндзя, точно. Обтягивающие комбинезоны, разгрузки со множеством кармашков… За каким бесом рисовать на масках смайлики? Глаза, которые я увидел сквозь прорези этих самых масок, не внушали доверия: шалые, с расширенными зрачками и красными прожилками сосудиков. Почти наверняка неизвестные диверсанты находились под воздействием веществ, боевых стимуляторов!

– Не пройду, – пожал плечами я.

– Гопак, возьми его, – щелкнула пальцами эта весьма напористая дама в трико.

Один из ее подручных шевельнулся в мою сторону, и я уже приготовился врезать ему кулаком прямо в смайлик, как вдруг голова диверсанта с почему-то очень знакомым мне творческим псевдонимом Гопак взвилась в воздух отдельно от туловища, разбрызгивая алые капли, а тело второго задергалось в конвульсиях.

Что характерно – дамочка мигом сориентировалась! Пуф! В воздух поднялась странная розовая взвесь, похожая на туман, что-то сверкнуло – и в следующую секунду, когда мой аугментированный земляк, явившийся как чертик из табакерки, своей стальной ногой растоптал шокированного разрядником диверсанта, – этой подруги и след простыл!

– Скоморохи, – пояснил киборг. – Сукины дети. А меня Мирон зовут. – И протянул мне свою человеческую руку.

– Пепеляев моя фамилия, – ответил я на рукопожатие после секундного сомнения. – Ты мне чайку все-таки принес, так что убивать тебя я не стану. Если ты мне ничего отчекрыживать не соберешься. Что тут вообще происходит?

– Это ты мне скажи! – Его аугментический глаз мигнул красным. – На кой хер ты им всем сдался? Сначала грузовик у ворот подорвали, потом на парапланах целая банда спустилась, задолбались дружиннички их ловить, я последних двух у самых дверей твоей камеры оприходовал. Теперь эти… «Ах, Арлекино, Арлекино!»

– Однако, не нужно было меня красть! – резонно заметил я.

– Ну, я тебя не крал, – развел руками Мирон. – Пошли уже к Павлу Станиславычу. Я связался – сейчас подкрепление вышлют, посерьезнее…

И мы пошли. С улицы слышались автоматные очереди, что-то с гудением горело, кто-то орал. Мы поднялись по лестнице, кажется, на высоту четвертого этажа, Мирон замер около небольшой двери из крепких дубовых досок, с бронзовыми вставками – и со сканером для сетчатки. Киборг прислушивался некоторое время, оценивая происходящее внутри, а потом дал аппаратуре отсканировать свой глаз.

Дверь открылась.

– Врешце пшибыли! – раздался мужской голос. – Янко, дверь!

От этих двух шляхтичей просто перло силой и уверенностью в себе. Роскошные черно-красные жупаны, широкие парчовые кушаки, непременные желтые сапоги, властные и гордые выражения по-мужски красивых лиц… Оба – с короткими окладистыми бородами, широкоплечие, высокие, один – блондин, второй – брюнет, лет двадцати пяти – тридцати, похожие как братья. Брови – сапеговские. Соболиные.

– Пан Пепеляев-Горинович… – легко поклонился блондин. – Ян Казимир Сапега – к вашим услугам.

– Франц Ламберт Сапега – к вашим услугам, – повторил его приветствие чернобородый. – Рад приветствовать вас в Браславской цитадели славного клана Сапег.

– Однако, не могу ответить вам такой же любезностью, – дернул головой я. – Радушные хозяева лично приглашают гостей к себе в дом, а не крадут их из такси.

Их лица скривились, будто ясновельможные паны на пару сжевали целый лимон. А на что они рассчитывали? Что у меня действительно начнется стокгольмский синдром? Переглянувшись, шляхтичи, видимо, решили не обострять. В конце концов – не эти двое здесь были главными, а Павел Станислав Сапега, нынешний глава и патриарх клана Сапег, если я все правильно понял. Но до него еще предстояло добраться!

– Янек, пойдзем… – махнул рукой Франц Сапега. – Прикрой, а я остатне зроблю…

Ян Казимир сделал очень интересное движение руками – прямо как в у-шу, – и вокруг нас налилась желтым теплым светом сфера с полупрозрачной оболочкой. Я находился в центре этого магического конструкта и границ не касался – видимо, именно поэтому все работало. Судя по косым взглядом обоих магов, они прекрасно знали, что я – нулевка, это и стало причиной выбора такого варианта защиты.

Киборг перехватил поудобнее «шмайсер» – так он назвал огнестрельное оружие, конфискованное им у тех двух типов, которые первыми пытались вытащить меня из Браславского замка. Франц Ламберт сложил пальцы на обеих руках в замысловатые фигуры, и алые искры заплясали у него в ладонях.

– Марш-марш! – Мирон вышагивал сзади, и я понимал – зачем.

Я ведь нулевка, мне эти их фокусы с огонечками – что мертвому припарка. Им было хорошо известно, что я саперной лопаткой избиваю некромантов, поджигаю целые банды, балясиной от перил разгоняю бойцовские клубы. На взгляд магов, этот провинциальный учитель из Вышемира – дьявольски опасен. И при этом они ни в коем случае не должны мне навредить! Поэтому киборг с разрядником на подстраховке – это то, что доктор прописал… Так они думали.

А я им позволял оставаться в счастливом неведении. О драконе они, судя по всему, не знали, а это означало, что как минимум самые близкие меня не предавали. Эта мысль заставила меня улыбнуться, расправить плечи – и зашагать вперед, навстречу местному хозяину. Эх, еще бы тросточку мою сюда… И принять ванну, и выпить чашечку кофе!

Настроение мое стремительно поднималось. Сапеги понятия не имели, во что ввязались!