Дверь напротив распахнулась, и на Марселя едва не налетела та, кого он предпочел бы не видеть до конца своей бесконечной жизни. Она затормозила в миллиметре от прикосновения, отпружинила назад, как от чумного, и замерла в неестественной позе у самой стены.

Выглядела безумная девчонка до нелепого живописно. Большие круглые глаза забавно выпучены. Изо рта продолжал торчать поджаренный в тостере хлеб, прикушенный за край мелкими белыми зубами. Флисовую ветровку она накинула почти на голое тело, не считая короткого спортивного топа. И прежде, чем он успел хорошенько разглядеть кубики пресса, обычно не присущие изящной женской талии, пухлые, как у ребенка, пальцы дернули вверх бегунок на молнии.

– Какое неожиданное соседство, – первым нарушил молчание Рикард, вышедший следом за сестрой из апартаментов с противоположной стороны коридора. И с неуместной улыбкой, словно они были давними приятелями, обратился к Марселю: – Ты как? Выглядишь не очень.

– Это хоть и последняя дыра, но даже тут в каждой конуре имеется зеркало.

– Рикард, Валери, добрый день, – с различимой теплотой в голосе поприветствовала их Донна, пристально уставившись на здоровяка.

А вот мелкая и не думала вступать в обмен любезностями. Она с ног до головы окинула Марселя гадливым взглядом, на миг остановившись на сломанном носе. Что-то сказала брату на ирашском. После чего Марсель имел несчастье наблюдать отвратительнейшую из сцен: бесцеремонная дикарка прямо пальцами запихала себе в рот целый кусок хлеба. И нет чтоб хотя бы нормально пережевать его, но правилам поведения в приличном обществе эту особу явно не обучали. Она с раздутыми, как у хомяка, щеками поиграла бровями, ударила своего братца по плечу и на мощном для рывка ускорении рванула с места в сторону лестницы.

– Увидимся на работе, – торопливо попрощался пес, прежде чем последовать ее дурному примеру.

– Они еще такие дети, – снисходительно улыбнулась Донна, смотря вслед убежавшей парочке, которая теперь, судя по звукам, летела по лестнице. – Щенки вечно соревнуются между собой. У них это на уровне инстинктов. Даже взрослые особи с трудом могут удержаться перед открытым предложением померяться силами.

– Ты подозрительно много знаешь о вшивых шавках.

– Мой глупый, но милый брат, – ласково проворковала она. Донна вечно говорила гадости в таком тоне. А когда кому-то причиняла боль, еще и нежно улыбалась. – Я же просила тебя следить за своим языком. Почему ты продолжаешь меня расстраивать?

Подхватив его под локоть, Донна направилась к опустевшей лестнице, на ходу отвечая на невысказанный вопрос:

– Я вижу в Рикарде большой потенциал: королевская кровь, хорошее образование и очевидная терпимость к вампирам. Я не могу почувствовать его силу, как это делают другие оборотни, но это проблема пары дней. Так или иначе, он удобен, а мне очень пригодятся в скором будущем хорошие связи.

– Понял, – кисло процедил Марсель. – Но эта… она реально бесит. Ничего с собой не могу поделать. Меня никто и никогда так не бесил…

В отдел они вошли за минуту до начала рабочего дня, но почему-то оказались встречены гневным комментарием капитана. И предсказуемо любопытными взглядами сослуживцев. Странные саларунцы еще и с пунктуальностью имели незаурядные отношения. Зачем-то назначали одно время, а подразумевали, как выяснилось, на полчаса раньше.

Их рабочие места, дополненные высокими перегородками, теперь располагались иначе: пять столов сдвинули в центр таким образом, что вышел один, во главе которого сидел старший детектив; остальных разбили на пары и разместили за парными столами в отдалении друг от друга. Естественно, эти укромные островки полагались стажерам.

– Поскольку все наконец в сборе, приглашаю пройти в конференц-зал, – сухо произнес капитан и указал рукой на длинный овальный стол, расположенный в нише между его кабинетом и лабораторией.

После того как они расселись в произвольной форме, но так, чтобы всем было удобно незаметно разглядывать разукрашенное лицо Марселя, начальник подошел к чему-то, похожему на тонкий телевизор во всю стену, и ткнул пальцем в экран. Появилась таблица с расписанием, где были вписаны их фамилии.

– Вы можете заранее ознакомиться с графиком дежурств. Позже, когда детектив Дюбуа зарегистрирует вас в системе, график будет доступен для вас в корпоративной программе. Можно меняться сменами, брать дополнительные выходные или, наоборот, от них отказываться. Однако сильно не обольщайтесь. По трудовому договору и, что во много раз важнее, законодательству Ксоры я или детектив Грос имеем право вызвать вас на службу даже посреди ночи в праздник. Если того потребуют обстоятельства. Прямой отказ выходить на работу рассматривается как нарушение служебных обязанностей и может повлечь применение мер дисциплинарной ответственности.

– По своему опыту работы в убойном отделе могу заверить, что выловить пару выходных в месяц – уже большая удача, – ехидно добавил старший детектив.

«Это какое-то сумасшествие, ‎– возмутился Марсель, мысленно обращаясь к сестре. – Как можно работать без выходных?»

«Не лезь в мою голову», ‎– холодно отрезала Донна, и он, дабы не провоцировать ее, разорвал их ментальный канал связи. Он помнил, как она ненавидит подобные вторжения, но забылся и на эмоциях позволил себе лишнего.

На Флемоа чем более успешен в карьере вампир, тем меньше он работает. Высокая квалификация подразумевает большую почасовую оплату и громкий статус. А отсюда следовало, что далеко не каждый рядовой житель княжества мог добиться аудиенции у первоклассного специалиста, тем самым тратя его драгоценное время. Никому и в голову не пришло бы загружать себя работой ради пары лишних золотых.

Да и сама идея об отсутствии времени на развлечения – от посещения театров, художественных выставок и музыкальных концертов до ночных клубов, опиумных притонов и публичных домов – вводила Марселя в состояние ступора. Он попросту не понимал, как можно жить иначе.

– Десять часов в неделю у вас будут отведены под занятия, на которых вы будете отрабатывать приемы из основных единоборств: фехтования, рукопашного боя и борьбы. Вы должны понимать, что даже злостные преступники в Ксоре защищены законом, поэтому у вас нет права наносить сильный вред их здоровью или тем более убивать их во время задержания. За каждое превышение полномочий вас будут вызывать в дисциплинарный комитет. По результатам проверок, если выявятся нарушения, комитет вправе применить ряд мер дисциплинарного воздействия: от штрафа до увольнения и ограничения уже ваших свобод…

– Что за бредъ закон у эта страна?! – негодующе вскрикнула шумная собачонка. Замахнулась, видимо, намереваясь стукнуть кулаком по столешнице, чтобы выразить всю полноту своего возмущения, но Рикард оказался шустрее. Звонкий щелчок ладони по лбу отбросил девчонку на спинку кресла, которое устояло на месте только благодаря подстраховке другой руки Рикарда. И этот удар словно заставил тараканов обратно забиться в щели рыжей черепушки. Она нахмурила брови и произнесла: – Простите! Пожалуйста, продолжатъ.

Капитан поочередно посмотрел на двойняшек недоуменным взглядом и продолжил инструктаж. В течение двух часов больше ничего интересного не происходило. Разъяснялась или даже, уместнее было бы сказать, разжевывалась правовая этика. В конце брифинга капитан объявил о дополнительных восьми часах в неделю, отведенных на изучение законодательства Ксоры. Притом строгая явка распространялась исключительно на стажеров, другие могли заглядывать на эти занятия по собственному желанию. Впрочем, против своего просвещения о законах чужой страны Марсель ничего не имел. А вот необходимость изучать единоборства его сильно раздражала. Зачем ему, сильному менталисту, они нужны, если он может остановить преступника, не прибегая к физическому воздействию? Никакого личностного подхода в управлении кадрами.

Капитан отвлекся на телефонный звонок, а когда вернулся, то был краток:

– Мне надо отойти часа на два.

– Отвести их в спортзал? – спросил старший детектив, поднимаясь из-за стола.

– Да, пусть разомнутся перед дежурством.

Далеко идти не пришлось. Спортивный зал находился в двухэтажной пристройке с обратной стороны здания. Сначала их погнали на второй этаж, в раздевалки при общих душевых. Выдали спортивную форму отвратительного качества и велели ее надеть.

Марсель сроду не носил настолько дешевых материалов. Но, предвидя гнев сестры, все же пересилил себя и надел костюм, в котором мгновенно утонул.

Хорошо смотрелась казенная одежда разве что на перекачанных телесах оборотней. Фабиан и Аллен выглядели так же абсурдно, как и он сам. Особенно в сочетании с разбитым носом.

На первом этаже их поджидал вполне обычный зал с прорезиненным напольным покрытием. Скромную его часть занимали примитивные тренажеры. Все остальное пространство было завешано боксерскими грушами да заставлено высокими человекоподобными манекенами. Лишь по центру оставался пустой от спортивного инвентаря участок, заляпанный засохшими пятнами крови. Навскидку его диаметр составлял метров двадцать – большая зона для площадки, отведенной для проведения тренировочных поединков.

– Есть желающие потолкаться в спарринге? – спросил детектив Грос, стоило им дойти до центра зала.

– Драка? – нахмурившись, уточнила шавка. Она дождалась безразличного кивка и старательно выговорила: – В спарринге я буду.

– Детектив Гуэрра, составьте нашей деятельной стажерке компанию.

– Я нахожу изначальные условия неравными. Ставить лису против ягуара лишено всякого смысла. У нас разная весовая категория, не говоря уже о том, что самцы всегда сильнее самок…

Марселю показалось, что на секунду он ослышался.

Лиса? Откуда взяться лисе в волчьей стае? Притом не в абы какой, а в королевской стае. Приемная? Нет. Они с братцем на одно лицо. Или, быть может, тот тоже лис? Но он слишком уж здоровый для лиса. Взращенный на стероидах? Да они наверняка и не слышали об их существовании. Зато стало понятно, почему рыжая такая нетипично мелкая для оборотня. Она даже ниже, чем Донна, как минимум на полголовы.

– …требую, чтобы ее заменили на брата. У волка хотя бы есть шанс выстоять против крупной кошки.

Рыжая шавка с неясной родословной ответила ему что-то на ирашском и с дерзкой улыбкой двинулась в центр зоны, где им предстояло драться.

– Детектив Гуэрра, прекратите нарушать дисциплину, – попросил старший детектив. – Я не намерен разводить здесь цирк. И не поставил бы вам в партнеры того, кто не сможет соответствовать вашим возможностям.

– Из ваших слов я могу сделать вывод, что вы недостаточно компетентны в…

– Оскар, дружище, – перебил его Рикард, не давая ляпнуть лишнего. – Ставить против нее Офиру лишено всякой гуманности. Будь мужчиной, пожертвуй собой на этот раз. А в следующий, так и быть, сам буду отдуваться.

Тяжело вздохнув, Гуэрра последовал за рыжей, приговаривая себе под нос:

– Но все же это ниже моего достоинства. У меня рука не поднимется на женщину. Даже на женщину при исполнении и с военной подготовкой. У нее же наверняка одна скорость, а удары как комариные укусы. Это бессмысленно…

Скинув ветровку, лисий подкидыш осталась в одних мешковатых штанах и коротеньком спортивном топе, что совсем не скрывал объемов ее пышной груди, удивительно хорошо сочетающейся с развитой мускулатурой. Она потянулась, и мышцы на руках и спине пришли в движение, красиво перекатываясь под кожей. Бугорки на плечах плавно перетекали в толстые жгуты, что тянулись вдоль позвоночника. Взгляд Марселя скользнул вниз по глубокой борозде, рассекающей спину, до двух маленьких впадин у самой резинки штанов. Кажется, их именовали ямками Венеры.

Марсель моргнул, и наваждение спало.

– Срамота какая, – зашипел он на флемоанском, краем глаза поймав хитрую улыбку сестры. – Мало того что оголяется в публичном месте перед столькими мужчинами, так еще демонстрирует не пойми что. Как женщина может довести свое тело до такого состояния?

– Почему же? Вполне красивая спортивная фигура. Ноги коротковаты, но в целом она хорошо сложена. И вовсе не перекачана. Видно, что мышцы не дутые, как у тех, кто сутками железки в спортзале тягают и питаются одной травой, а естественные, с адекватной пропорцией жира. Что тебе не нравится?

– Да она на перекачанного гнома похожа с несуразно большой грудью!

– Точное попадание, – весело крякнул греющий неподалеку уши Фабиан.

Пока они болтали, оборотни провели быструю разминку. Рыжая протянула сжатые кулаки, и Гуэрра по ним слегка стукнул, принимая боевую стойку. Он и правда выглядел намного здоровее ее: ростом, размахом плеч, объемом бицепсов. Не было ни шанса, что Валери выйдет из битвы победителем.

Однако ничего смутно похожего на жалость к мелкой задиристой шавке у Марселя не проскочило. В груди зародилось совсем иное чувство. Он с нетерпением предвкушал, как ее будут учить правилам хорошего тона, вбивая их через синяки. Все равно на шкурах оборотней те надолго не задерживались. А так, может, хоть немного гонора у выскочки поубавится.

Вот только рыжая так лихо пошла на сближение, что растерялся не только соперник, но и зрители. Все ждали от нее резвости движений, но не такой чудовищной скорости. В этом она могла посоревноваться даже с вампирами в их боевой ипостаси, при том что сама оставалась в человеческой форме.

Шавка играючи уклонилась от выкинутого вперед кулака, призванного спугнуть стремительное нападение. И, оттолкнувшись от ноги Гуэрра, благодаря чему смогла подлететь до уровня его лица, рубанула ему локтем прямо в висок.

Этот удар не свалил здоровяка, но дезориентировал на миг, которого ей хватило, чтобы сначала вдарить ему под коленную чашечку мощным и хлестким ударом стопы. А когда тот рухнул на травмированную конечность, то второе колено Валери использовала в качестве ступеньки. Обхватила бедрами мгновенно вздувшуюся шею, опрокинулась вверх тормашками и, прижав ладони к полу, сотворила нечто немыслимое. Выходящее за всякие рамки разумного в глазах Марселя.

Маленькая чертовка швырнула через себя тушу, весящую на несколько десятков килограмм больше нее самой, и при этом маневре еще и стояла на руках.

В голове не укладывалось, как она сумела провернуть прием, больше похожий на хитрый трюк иллюзиониста. Но обычно последствия фокуса безобидны, а Гуэрра сейчас лежал на спине звездой, раскинув руки и ноги, и шокированно разглядывал потолок.

Никуда не торопясь, она медленно опустила ноги на пол и встала, затем подошла к большому и страшному ягуару, поверженному меньше чем за минуту, и присела на корточки у его головы, чтобы недовольно зарычать:

– Это не считаться! Ты… поддаться! Вставатъ! Драться дальше!

– А меня, значит, ставить против нее гуманно?.. – внезапно припомнил Гуэрра слова ее брата.