Сказать, что Керет – очень своеобразный автор, это всё равно, что промолчать. Вся книжка напоминает вырванный из контекста поток сознания. Рассказики коротенькие, как осколки, до 10 страничек. Зачастую неоформленные, порой бессвязные. Сценки, подсмотренные в чужих окнах, зарисовки, скраденные из чьих-то выдуманных жизней.
Поначалу этот стиль кажется чокнутым и сумбурным, пока не приходит простое объяснение – Керет настукивает по клавишам в густом травяном тумане. Добрая половина его персонажей заняты поиском, обсуждением, и выкуриванием оного зелья.
Первый затяг дня — это как друг детства, как первая любовь, как реклама жизни. Не как сама жизнь, которую, если б мог, я бы давно вернул в магазин. А в этой рекламе нет никакого напряга: все красивое, все движется, все вкусное и все включено. После первого затяга будут еще затяги, которые смягчат окружающую реальность, сделают день выносимым. Но это уже не то.
При этом, как ни странно, у автора есть... Не знаю, как сказать. У хорошего фотографа вот есть чувство перспективы – когда видишь ракурс, и внезапно осеняет "вот оно!". Интуитивная чуйка, спутник таланта. И среди этого водоворота трёхстраничных откровений порой тоже проскакивает что-то эдакое – простое, житейское, верное. Какое-то забавное наблюдение, подмеченная народная мудрость. Что-то, с чем ты согласен, с чем сам, возможно, сталкивался. Упокованное порой в смешную или даже грубоватую упаковку.
На эскалаторе сын хочет подниматься по тем ступенькам, которые спускаются, просто для прикола, и я, конечно, делаю, как он. Для нас обоих это хорошее упражнение. Надо быстро бежать, чтобы тебя не утянуло назад, надо все время стараться, чтобы не плюхнуться на задницу. Точно как в жизни. Какая-то мерзкая спускающаяся старуха пытается с нами погавкаться. Спрашивает, почему мы не поднимаемся, как нормальные люди. Реально, еще три минуты — и ты в могиле, а тебя беспокоит, почему маленький мальчик хочет порадоваться жизни, когда тебя ждет только боль в спине и смерть?
Тот факт, что ты кого-то выдумал, абсолютно не снимает с тебя ответственности за него. И, в отличие от реальной жизни, где можно пожать плечами и указать пальцем на небо, здесь у тебя нет оправданий: ты и есть небо. Если твой герой терпит неудачу, то только потому, что ты заставил его потерпеть неудачу. Если с ним происходит дурное, то только потому, что ты пожелал ему дурного. Ты пожелал ему искупаться в крови.
Автор затрагивает тревожные и даже неудобные темы – страх одиночества и неуверенность в себе, ему сопутствующую. Тонкости общения с собственными детьми и то, как важно взрослому получать от своего чада слова любви, и быть им уважаемым. Отношения с мамой и семьёй, о сложности проведения той самой границы между нежеланием обидеть и потерей своей индивидуальности. Причём подано это всё через образы, краткими иносказаниями, метафорами, намёками.
Странное у меня ощущение от этой книги! Я вижу, что в ней всё-таки есть некая глубина. Но уж слишком много тумана напущено. Конопляного.
Желаю автору пореже сосать самокрутки, и почаще вспоминать о том, что он, собственно говоря, писатель.