Цитаты из книги «Это по-настоящему»

Тебе нравится «Скейтбойз»? – интересуюсь я. Он кивает и переглядывается с братом. Они довольно долго молчаливо беседуют таким образом, а затем близнец-амбассадор снова поворачивается ко мне

Тай надевает наушники с микрофоном, а я – обычные наушники. Мне не разрешают играть с микрофоном. Однажды я играл, изрыгая ругательства, и кто-то из других игроков сообразил, что мой голос чертовски похож на голос Окли Форда. Они это записали, выложили в интернет, и куча людей была просто в ярости оттого, что я якобы слишком грубо выражаюсь для шестнадцатилетнего. Интересно, они своих детей-то слышат вообще? Клянусь, девяносто девять процентов выражений в духе «сейчас я твою мамашу натяну!» произносят именно малолетки.

Футболка какая-то мешковатая. Ты всегда такие носишь, Вонн? – Но разве мы все это затеяли не ради естественности? – возражает кто-то. – Если мы сделаем ее слишком смазливой, фанатки не будут сопереживать. Это самая унизительная ситуация в моей жизни. – Ах, да, последний вопрос, Вонн, – вдруг говорит Клаудиа. – Ты девственница? Нет, вот теперь – самая унизительная.

Ты же ему сказала, что у меня совершенно нет слуха? – Да, конечно! Это был один из первых вопросов, который он задал. Не мечтаешь ли ты о музыкальной карьере. – Она делает пальцами кавычки. – Он заметно расслабился, когда я сказала, что ты, во-первых, не занимаешься музыкой, а во-вторых, думаешь стать учительницей. – Он что, хочет пригласить меня на свидание? Просто отвратительно. Сколько ему лет вообще? – с сомнением спрашиваю я. Она отмахивается: – За тридцать, наверное. Но дело не в этом. – А тут вообще есть какое-то дело? Что-то я начинаю в этом сомневаться.

И еще что в «Твиттере» с ней разговариваю тоже я, Ок Форд, а не мои ассистентки. Еще после того свидания с мороженым я отозвал у них доступ, но у меня духу не хватило сказать ей об этом.

Он подмигивает и берет меня за руку одновременно с тем, как я поворачиваю ручку. Потом притягивает к себе, и я вынуждена ее отпустить. Так что дверь открывается ровно в тот момент, когда Окли меня целует.

– Ладно, мисс Всезнайка, ты можешь не обращать внимания на мнение профессионала.

Ты имеешь право на них сердиться, – угрюмо говорит он. – Если кто-то умер, это еще не значит, что он моментально стал святым. – Он снова поглаживает мое колено и потом убирает руку. – Но, по крайней мере, твои родители… они у тебя были.

Я поворачиваюсь к Таю, и он дает мне двадцатку. Никогда не ношу бумажник при себе. Это вопрос безопасности.

Нельзя обращаться с человеком как с игрушкой, братишка. Даже если отношения только для вида».