Дом заполнили цветы. Андреа беспокоилась, что их будет недостаточно, и заказала несколько десятков букетов. Будь она поумнее, могла бы сперва навести справки. Она понятия не имела, каким авторитетом отец пользовался у соседей; цветы лились рекой отовсюду: от собратьев по приходу, от строительных бригад, от его прямых подчиненных, от банковских служащих. Цветы от полицейских, рестораторов, учителей — всех тех людей, которым многие годы отец оказывал тихую поддержку. Арендаторы, исправно платившие ежемесячные взносы, присылали цветы; те, что просили об отсрочке, тоже присылали. С большинством из них я был знаком, но цветы приходили и от людей, пересекавшихся с ним до моего рождения, от тех, кто съехал или купил собственный дом. Некоторые имена я помнил по гроссбуху. Цветы ковром покрывали каждый стол и крышку рояля. Они балансировали на арендованных стойках и стояли в проволочных подставках. Дом стал садом неведомых сочетаний, превратился в палитру. Посуду некуда было ставить. Андреа настояла на том, чтобы все букеты, присланные в приход Непорочного Зачатия для похорон, собрали и отвезли домой, пока мы стояли у могилы и смотрели, как крепкие мужчины при помощи строп опускают гроб в землю. Когда мы приехали домой, букеты выстроились даже на крыльце, все двери были распахнуты настежь.