Цитаты из книги «Голландский дом»

На столе между нами стояла масленка из прессованного стекла — та самая, бруклинская, бабушкина;

— По крайней мере, она должна была пережить Андреа. — Но все сложилось иначе, — сказала Сэнди.

— Беззубый зверек, — сказала она. — Ничего не помнит. Норма может хоть прямо сейчас увезти ее и продать дом, но есть ощущение, что Андреа вот-вот умрет, и какой тогда был смысл ухаживать за ней все эти годы

Джослин, кстати, так и не простила мою мать, хотя вела себя с ней пообходительнее, чем я. «Она бросила вас на наше попечение, но разве мы могли заменить мать? — сказала она однажды. — Как такое простить?»

То, с каким трепетом за ним ухаживали, честно говоря, раздражало.

Но если все эти годы у нас и были какие-то причины не сворачивать на подъездную дорожку, теперь их не осталось, поэтому, остановившись у самого дома, я позвонил в звонок.

Мэйв заболела, потому что мама ушла, и если она вернется, Мэйв умрет.

Наша мать осталась в Голландском доме и ухаживала за Андреа — годы шли, а я не мог ее простить.

Ирония, конечно, заключалась в том, что после смерти Мэйв я стал по-настоящему хорошим мужем. Убитый горем, я вернулся в лоно семьи. Впервые за все время я постоянно был с ними, превратился в оседлого ньюйоркца, жена и дети были моим якорем в мире.

Она кивнула: «Он не в моем вкусе. Громоздкий, старый. Там вечно темень. Тебе некогда было об этом думать — ты пропадал целыми днями».