До сих пор продолжаются споры, какой вид вмешательства может считаться приемлемым, должна ли его цель состоять в недопущении сокращения денежной массы, как утверждали, например, монетаристы, или же приоритет следует отдать поддержанию в экономике спроса на уровне, достаточном для того, чтобы полностью задействовать ее производственный потенциал, на чем настаивали кейнсианцы. Каждая школа политической экономии извлекла из кризиса 1929 г. и его последствий свои, совершенно различные уроки. Многие экономисты, принадлежавшие к австрийской школе, продолжали утверждать, что очевидный урок заключается в том, что надо позволить кризису развиваться естественным образом. Этот аргумент звучал не слишком убедительно, потому что в 1930-х годах практически не наблюдалось спонтанного восстановления рынка. В тех же странах, где экономика восстанавливалась, например в Британии и Германии, государство прибегало к протекционистским мерам и субсидированию. Германия, например, реализовала широкомасштабные программы расходования средств, которые обеспечили рост спроса и возврат к полной занятости. Это была первая демонстрация силы военного кейнсианства. Но она оказалась не последней.