В груди покалывает, меня немного тошнит.
От волнения чувствую, как крутит в животе и слегка подкашиваются ноги.
Дрожащими руками поднимаю с пола картонную коробку и ставлю её на пуфик у входа.
Ожидание из секунд превращается в вечность. Течёт, как тягучая смола.
Ощущение просто отвратительное.
Когда в квартиру раздаётся звонок, мне кажется я готова выпрыгнуть в окно лишь бы не делать того, что собралась.
Сердце учащенно бьётся, подрагивает.
Медленно выдохнув, щелкаю замком и открываю дверь.
– Привет, солнце.
Искренняя улыбка Лёши обезоруживает.
– Привет. Заходи.
Переминаюсь с ноги на ногу в ожидании пока он разуется.
– Ну как ты? Полегче уже?
Обняв меня за талию, он ведёт меня на кухню. А я как деревянная кукла, еле передвигаюсь.
– Да. Уже лучше.
– Ну отлично, а то я соскучился. Неделю меня бортовала.
Чувствую, как влажные губы касаются моего плеча и морщусь. Сердце в крошечный камешек сжимается.
Отстранившись от Лёши, разворачиваюсь и рукой указываю ему на стул.
– Сядь пожалуйста, – произношу слабо.
– О, как, – ни о чем не подозревая, улыбается и делает, как я попросила, – у нас планируется серьёзный разговор?
Но вероятно заметив, что я не отвечаю на его шутку, в миг становится серьёзнее.
Красивая улыбка на губах застывает.
Я опускаюсь на соседний стул, а он тянется к моей руке.
– Оль? Случилось что?
Поднимаю взгляд, встречаясь с встревоженным взглядом.
Мне так жаль, боже… Как мне жаль…
В горле зреет ком, но я с усилием проглатываю его.
– Да, Лёш.
– Говори.
Я репетировала два дня, а толку? Легче и безболезненнее сделать все равно не получится.
– Пожалуйста, ты только не принимай на свой счёт, – тараторю быстро, – но нам нужно расстаться.
Пальцы на моей руке застывают.
Моё сердце вот-вот и пробьёт ребра. Воздуха в кухне катастрофически мало становится от того, как Лёша с неверием смотрит на меня.
– Оль, это шутка? – пытается нервно улыбнуться, – потому что если да, то я её не догоняю.
Убрав руки, мотаю головой.
– Не шутка.
Широкие брови недоуменно ползут вверх, в глазах непонимание.
Вот уже какой день я чувствую себя предательницей по отношению к нему. Мы были вместе почти год и этот год был очень хорошим, запоминающимся, ярким. Но не было ни дня, когда бы я испытала хотя бы половину тех эмоций, которые испытывала с Давидом за те жалкие часы, что мы провели вместе.
А это значит, что моих чувств к Лёше недостаточно. Он заслуживает на большие.
– С чего вдруг? – его голос холодеет, взгляд покрывается коркой, – Вроде все нормально было.
– Лёш, мне жаль, ты очень дорог мне, – отвечаю тихо, – просто…
– Что просто?
Вздохнув, встаю со стула и отхожу к окну. Развернувшись, опираюсь на подоконник бёдрами.
Меня морозит, начинаю мелко дрожать. Мне так сильно не хочется причинять ему боль. Не хочется обижать.
– Просто… Я не могу ответить на твои чувства в полной мере.
– Еще неделю назад могла, – он тоже встаёт и сокращает между нами расстояние.
Остановившись напротив, закладывает руки в карманы джинсов.
– Это была не полная мера, – произношу, заставляя себя посмотреть ему в глаза.
На мужском лице каменная маска, и только глаза выдают настоящие эмоции. Паника, непонимание, растерянность.
Меня в узел скручивает. От удушающего чувства вины дышу с трудом.
– Почему сейчас?
Пожимаю плечами.
– А зачем тянуть? Не хочу отнимать твоё время.
– То есть год – это так? В мусорку? – выстреливает ожесточенно.
– Он не в мусорку, – обнимаю себя руками, стараясь закрыться от болезненных слов. – Я благодарна тебе за него. За все, что ты сделал для меня.
– И что мне с твоей благодарностью делать? Пережевать и выплюнуть?
– Лёш…
– Что Лёш? Пиздец, Оля.
Со свистом выдохнув, он запускает пятерню себе в волосы и нервно проводит по ним.
Видеть его таким больно. Он не заслужил. Я такая дрянь, Господи…
Самобичевание стало моим вторым Я за эти дни. Я ругала себя за предательство. За обман. За слабость. Не ела почти ничего. Сначала думала, что оставлю все как есть и стану для Леши лучшей девушкой, но потом поняла, что не смогу… нельзя стать лучшей девушкой для одного, если в сердце другой. Пусть и не мой. Но это будет нечестно. Если у него есть возможность построить жизнь с той, кто будет любить его на все сто процентов, то я просто не имею право отнимать её у него.
Резко шагнув ко мне, Лёша вдруг берет мое лицо в ладони и лихорадочно скользит по нему глазами.
– Ты уверена, Оль?
Его боль, транслируемая взглядом, оседает острыми осколками на моей коже.
– Да, – рвано выдыхаю, – так будет правильно.
Мгновенная заморозка. Взгляд мне в самое нутро, будто ищет подвоха и все еще надеется, а я знаю, что искать ему в моих глазах нечего. Там лишь огромное чувство благодарности и симпатии, но того, что он ищет – нет.
Вероятно, осознав это, он отрывает руки и отступает назад.
– То есть не любишь?
Я не знаю, что ответить.
Произнести жестокое “не люблю” не получается.
Поняв все без слов, он коротко мотает головой, разворачивается и выходит из кухни.
Слышу, как ударом по выключателю, зажигает свет в прихожей, и направляюсь следом.
Сердце плачет, потому что понимает, что видит его в последний раз. В роли моего парня в последний раз.
В памяти опрометью проносятся все наши совместные вечера, прогулки по городу, как мы смеялись и часами болтали обо всем на свете. Мне будет не хватать его. И мне на самом деле искренне жаль.
Я бы хотела любить его. Точно знаю, что была бы счастлива с ним. Но хотеть и быть в состоянии сделать – разные вещи, к сожалению.
Любовь не выбирает. Она просто поселяется в сердце без возможности её насильно выселить и поселить там другую.
– Я тут собрала кое-что, – беру в руки коробку. – Тут твоя одежда.
Выпрямившись, он смотрит на коробку пару секунд, а потом ввинчивает в меня жёсткий взгляд.
– Только не говори, что и серьги туда сложила с кольцом, которые я дарил.
Осекаюсь и растерянно верчу головой.
– Нет. Не складывала.
– Хоть на этом спасибо.
Резким движением забрав из моих рук коробку, разворачивается, но стопорится около закрытой двери.
Протиснувшись, открываю замок и толкаю её наружу.
Молча выходит на лестничную площадку, а я с тяжестью провожаю его взглядом, пока он спускается по ступеням.
На меня больше не смотрит…
– Ани, доедай, мы еще закажем, – Ромел пододвигает ко мне блюдце с последней оливкой, и я, наткнув её на шпажку, отправляю в рот. – Официант, – тут же поднимает руку он.
Сегодня у нас с Давидом выдалась незапланированная вылазка в ресторан.
У его близкого друга Ромела день рождения. Он не планировал его отмечать, так как хотел уехать с семьей к родственникам. Но что-то там у них пошло не по плану, поэтому они с его женой Анаит быстро всё переиграли.
Проверяю телефон на входящие, но ни пропущенных звонков, ни сообщений не обнаруживаю. Сама пишу маме сообщение, чтобы уточнить как там они с мальчишками.
Пришлось снова отвезти Гора с Арсеном моим родителям. Я не в восторге от этой идеи. У папы спина больная, мама тоже, наверное, хотела бы отдохнуть. Они, естественно, очень радуются внукам. Мама даже говорит, что наконец-то мы стали привозить их на подольше, но мне все равно неудобно.
Будто я вешаю их им на плечи.
Получив ответное сообщение с фотоотчетом, пролистываю снимки и улыбаюсь. Папа сидит на диване, рядом с ним мальчишки. Все трое заняты игрой в лего, которое подарил Тигран Арманович.
Ну ладно, вроде как всё в порядке. Выглядят счастливыми, а это главное.
Отложив мобильный, направляю взгляд на террасу. Давид курит там уже минут пятнадцать. Все остальные мужчины давно вернулись, а он нет. Мне кажется, он в последнее время стал курить еще больше, чем раньше. По несколько раз за вечер может вот так выйти из дома и курить на крыльце в кромешной тишине и темноте.
Будто услышав мои мысли, муж гасит окурок в пепельнице, разворачивается и входит в зал. В этот же момент из-за столика неожиданно встаёт девушка, что-то рассказывая своим подругам, не смотрит назад и буквально врезается в него на ходу.
Давид ловит её, а ей приходится схватиться за его плечи, чтобы не упасть.
Охнув, брюнетка тут же прикладывает ладонь к губам, извиняется, и виновато улыбается. Давид в ответ одаривает её ничего не значащей улыбкой, вежливо кивает и собирается отойти, но девушка удерживает его и что-то говорит. Улыбка из виноватой становится более открытой и приглашающей. Я уже не раз видела, как девушки реагируют на моего мужа, поэтому и в этот раз не удивляюсь. Давид же особо никакой реакции не проявляет. Коротко мотнув головой, что-то отвечает и направляется к нам.
Занимает своё место рядом со мной.
– Тебя чуть не снесли? – с улыбкой киваю на красивую брюнетку, всё ещё смотрящую в сторону моего мужа.
– Типа того. Жить буду, – потянувшись за бутылкой, наливает себе коньяк, а потом косится на мой бокал, – Долить тебе вина?
– Давай.
– Ооо, Дава вернулся. Ты там себе легкие ещё не выкурил? – смеётся Армен.
– На месте, раз дышу, – усмехается Давид, наполняя мой бокал белым сухим вином.
– Как паровоз, ей Богу. Ани, ты там следи за ним. Даже я столько не курю.
– Да, я тоже заметила, что что-то он зачастил, – соглашаюсь с Арменом, положив ладонь на бедро Давида. – Ты бы и правда, чуть притормозил. Привычка все же вредная это.
– Разберусь, – коротко бросает, вручая мне бокал.
Ребята за столом смеются, мужчины пьют, разговаривая о чём-то своём. Так получается, что спустя минут двадцать девчонки пересаживаются, чтобы было удобнее разговаривать и не кричать через весь стол, а мужчины собираются на правой его половине.
– Я пропустила пять серий из-за этой поездки, – возмущается Лилит, – Ани, ты смотрела?
– Да.
Мы с ней вместе смотрим один сериал, который пока что выходит по одной серии в день. В интернете появляется только через неделю, поэтому если мы пропускаем серию по тем или иным причинам, то потом делимся друг с другом тем, что там происходило.
– Отлично. Я в понедельник забегу днем, когда мужики наши будут на работах, обсудим. И заодно следующую вместе глянем.
– Тогда и я с вами, – присоединяется Анаит, – что это вы без меня удумали сидеть?
– Да куда уж мы без тебя, – улыбаюсь ей. – Заодно Лилит расскажет о своей поездке.
– Ой, дааа. Я столько фоток наделала. Отлично мы съездили, – на её лице появляется умиление, а глаза наполняются взволнованным блеском, – прямо знаешь – иногда все-таки полезно вдвоем куда-то смотаться. С детьми конечно, тоже хорошо, но вот с мужем – прямо топчик. Эдгар даже мне вот что подарил, – протягивает ладонь и демонстрирует красивое колечко с аккуратным камушком.
– Здорово.
– Ой, класс, – с любопытством рассматривает украшение Анаит, – серебро?
– Да. СЕ-РЕБ-РО, – повысив тон, Лилит как-то странно смотрит на своего мужа через весь стол, а тот, отвлекшись от разговора, не сдерживается и громко смеётся.
– Что? – остальные недоуменно крутят головами.
Давид, Ромел и Эдгар вместе работают в ювелирной фирме, поэтому разговоры о драгоценных металлах у них в приоритете.
– Ну расскажи – расскажи, какое ты хотел мне купить, – подруга картинно складывает на груди руки, будто обижается.
– И купил бы, – твердит Эдгар, – нет, ну а что? – разводит руками, смотря на мужчин, – Я предлагал ей заказать кольцо. Из РЕДЧАЙШЕГО, – вскидывает палец вверх, – драг металла. А она отказалась. Вот что за женщина?
– Из какого? – недоумевает Анаит, пока Лилит пилит мужа сощуренными глазами.
– Из осмия, – чеканит вместо него, и все за столом разражаются смехом.
– Это чтобы, когда ты в следующий раз на работе задержался, она тебе с порога подзатыльник влепила и сразу убила? – смеётся Давид.
– Не успела бы, – ехидно играет бровями Эдгар.
– Ну ты блин, – возмущается Лилит, бросая в него через весь стол салфеткой, пока присутствующие окатывают их второй волной смеха.
– Да ладно, я же тебя люблю, – ловит летящий в него бумажный снаряд и делает вид, что жена попала ему прямо в сердце.
– Я вижу! – фыркает она, но уже спустя секунду смотрит на него влюбленными глазами.
Мои губы разъезжаются в улыбке. Я люблю наблюдать за этими двоими. Они всегда так – сначала прикалываются друг над другом, а потом обнимаются, как ни в чём не бывало.
– Лил… – зову негромко подругу.
– М?
– А осмий это….
– Металл драгоценный. Начальник ребят подумывает о том, чтобы вложиться в акции компании, которая его добывает. Давид не говорил?
– Нет. Мы не говорим о его работе особо.
– Ну, в общем, осмий – самый тяжелый драг металл в мире, – объясняет она, отрезая себе кусок мяса. – И токсичный. Им, как и ртутью, дышать нельзя, поэтому украшений из него не делают. Только для специальных целей каких-то используют.
– Аааа, – поняв, наконец, над чем все смеялись, тоже улыбаюсь. – Да уж, подарок был бы отличный…
– Мхм. Правильно сказал Давид – я бы так приложилась к макушке Эда этим колечком, мало бы не показалось.
Мы смеёмся, а чуть позже отправляемся танцевать. Я люблю живую музыку, поэтому с удовольствием присоединяюсь к девчонкам. В какой-то момент обернувшись, замечаю на себе продолжительный взгляд Давида и улыбаюсь ему. Он кивком головы отвечает, задумчиво наблюдая за тем, как я двигаюсь.
Немного потанцевав, возвращаюсь обратно.
– Подашь стакан с водой? – Трогаю мужа за плечо.
Он, взяв его, вручает мне. Смачиваю горло, и возвращаю обратно.
– Потанцуем?
О проекте
О подписке
Другие проекты