2011 год

17 апреля 2011 года, воскресенье

Сегодня большой церковный праздник – Вход Господень в Иерусалим. Через неделю – Пасха. Солнечно и тепло. В храме раздавали веточки вербы.

Погода была хорошая, и мы немного погуляли на воздухе. Андрей довёз Н.А. до реки Клязьма.

– Здесь ты писала книгу о Фальконе, – вспомнил Н.А.

– Эта книга о французском скульпторе Фальконе, который создал памятник Петру I в Санкт-Петербурге, была посвящена вам, потому что именно вы своим поразительным сходством с Фальконе вдохновили меня на её написание, – напомнила я. – И вы не только внешне похожи на скульптора. Даже события вашей жизни совпадают. У Фальконе была Екатерина II, а у вас – Екатерина III.

– Как это – третья? – не понял Н.А.

– Екатерина Фурцева. Ведь она к вам очень хорошо относилась. Так же, как и Екатерина II к Фальконе. Правда, потом она перестала отвечать на его письма, когда скульптор разругался с генералом Бецким, который был при императрице кем-то вроде министра культуры. Этот генерал тоже претендовал на авторство памятника Петру I. Он много крови попортил Фальконе. Даже пытался не заплатить ему за работу и переделать памятник. Но Екатерина, хоть и не хотела ссориться с этим вельможей, всё-таки не дала ему это сделать. У вас тоже была подобная история с Фурцевой. Вы помните, как вы благодаря ей всё-таки добились того, чтобы памятник Ленину в Ходженте, за который вы получили Государственную премию имени Рудаки, отлили из нержавейки?

– Ну конечно, помню, – оживился Н.А. – Её заместитель Халтурин мешал изо всех сил. Тогда я позвонил ей. Она уже была в курсе дела и вроде тоже была на его стороне: «Что вы, говорит, выдумываете? Какая ещё нержавейка? Отливайте памятник из бронзы, как все». Я не стал спорить, только спросил: «А Памирские горы, на фоне которых будет памятник, какого цвета?». Она мне отвечает: «Ну чёрного, ну и что?». «А бронза потемнеет – какого цвета будет? Ничего не будет видно на фоне гор». Она сразу поняла, в чём дело, и сказала: «Идите к Халтурину, он вам сейчас все бумаги подпишет». «Так его нет, он в отпуске». «Вы идите, через час он будет у себя в кабинете». Я пришёл, он действительно уже сидит, весь набычился, красный, как рак. Я как ни в чём не бывало говорю ему: «Здравствуйте». Он, не глядя на меня, подписал все бумаги. Я ему говорю: «Спасибо». Он мне так и не ответил.

– Зато потом он с вами поквитался: вы рассказывали мне, что отлитые ноги Ленина загнали совсем в другую республику и не успевали привезти к назначенной дате? Но, слава богу, тогда всё обошлось. Всё-таки он вам тоже крови попортил не меньше, чем Бецкой Фальконе. Но самое главное, что у вас совпадает с Фальконе – последний период жизни. Ведь Фальконе тоже разбил инсульт, и он последние восемь лет не поднимался с постели. Об этом периоде меньше всего известно. Считают, что все эти годы за ним ухаживала его бывшая ученица Мари Анн Колло, которая сделала голову Петра I для памятника. Но теперь мне кажется, что всё было совсем по-другому. Ведь у скульптора Фальконе был сын. Я очень сомневаюсь в том, что он долго терпел присутствие этой девушки рядом с отцом. Я хотела бы дописать книгу о Фальконе в этой части.

– Принеси мне свою книгу о Фальконе, – попросил Н.А.

– У меня остался один-единственный экземпляр, – с сожалением сказала я. – Если я вам его отдам, то у меня совсем ничего не останется.

– А ты напечатай новую. Ну хотя бы один экземпляр. Только для меня.

– Почему один? Я могу переиздать эту книгу нормальным тиражом. У меня даже есть на примете одно издательство.

Когда я приехала домой, меня неожиданно осенило. Как я могла забыть: ведь в этом году очередной, причем двойной юбилей Фальконе, причем не только рождения, но и смерти! И Н.А., сам того не зная, напомнил мне об этом.

1 мая 2011 года, воскресенье

В прошлое воскресенье был праздник Пасхи и меня не было в Клязьме, так как я присутствовала на ночной службе в московском храме рядом со своим домом.

– Завтра, 2 мая, празднуют святую блаженную Матрону Московскую. Я вчера была в Свято-Покровском храме, где сейчас находятся мощи святой Матронушки. Народу там, как всегда, тьма. Наверное, если бы она не помогала людям, они не приходили бы к ней. Как говорят, к пустому источнику не ходят. Удивительно, но она действительно помогает. Причём всем, а не только православным. Я видела даже нескольких цыганок, которые стояли в очереди к её мощам.

В своё время Н.А. сделал портрет Святой Матроны и изготовил несколько гипсовых копий. Одна из них сейчас находится в Крыму, в санатории «Меллас», это вотчина Московского правительства, и Н.А., когда отдыхал там, подарил им одну гипсовую отливку святой Матроны Московской. Вторая копия находится в Сочи, в нижнем храме, построенном известной пропагандисткой здорового образа жизни Надеждой Семёновой, у которой тоже бывал Н.А. А третья – в моём музее на Арбате. Матрона Никонова дольше всего, с 1942 по 1949 год, жила в Москве на Арбате, в старинном деревянном доме в Староконюшенном переулке. Вначале я считала, что это деревянный дом Пороховщикова на углу Арбата и Староконюшенного переулка. Этот деревянный дом охраняется ЮНЕСКО и, судя по фотографии, очень похож на тот дом, в котором жила Матронушка. Когда началась его реконструкция, я даже написала письмо актёру Александру Пороховщикову, внуку архитектора Пороховщикова, которому до революции принадлежал этот дом. В письме я предлагала включить в план реконструкции установку скульптуры Матроны во дворе дома. Александр Пороховщиков тогда как раз получил подряд на реконструкцию этого дома на правах долгосрочной 50-летней аренды при условии его реставрации и благоустройства прилегающей территории.

Сейчас я вспомнила об этом и рассказала Н.А.

– Ну и что он ответил? – спросил он.

– Ничего. Полное молчание. Я пошла по адресу подрядной фирмы, с большим трудом отыскала её офис, но там сидел какой-то мужик, вдрызг пьяный. Похоже, что это какая-то фиктивная фирма, а реально все работы делали другие люди. Реставрация деревянного дома совмещена со строительством какой-то грандиозной пристройки. В общем, я ничего так и не выяснила. Я решила, что, раз ничего не получается, значит, Матрона не хочет стоять в этом дворе. В конце концов, гипсовая скульптура Матроны и так находится на Арбате, в моём домашнем музее Константина Юона, и этого ей, наверное, вполне достаточно. А потом я узнала, что Матрона и вовсе там не жила. Она жила совсем в другом доме, который давно снесли и построили на его месте многоэтажку. Даже фундамента не оставили. Мне об этом рассказали Зинаида Жданова, которая тоже тогда жила там и написала книгу о святой Матроне Московской. Зинаида Жданова последние годы жизни вместе со своим братом жила в Свято-Покровском монастыре, рядом с Матронушкой.

8 мая 2011 года, воскресенье

Третья неделя после Пасхи, Жён-мироносиц: Марии Магдалины, Марии Клеоповой, Саломии, Иоанны, Марфы, Марии, Сусанны и других праведных жён, которые служили Господу в том числе своим имением. Сегодня также празднуют Иосифа Аримафейского и Никодима, похоронивших Иисуса Христа, и апостола-евангелиста Марка, одного из 70 апостолов, написавшем одно из самых доступных Евангелий для новообращённых.

Завтра 9 мая, праздник Победы, который тоже отмечается Церковью как день поминовения усопших воинов. Я поздравила Н.А. с наступающим праздником и вручила ему цветы и конверт с деньгами. Деньги, 10 тысяч, конечно, мои, но я сказала Н.А., что это Петровская академия наук и искусств передала премию своему Почётному члену. Впрочем, я не соврала. Ведь я тоже член этой академии. Пусть Н.А. знает, что его не забывают коллеги.

Я сообщила Н.А., что собираюсь сегодня вечером поехать к себе на родину в Мариуполь, чтобы посетить кладбище, где похоронены мои родители. Заодно собираюсь также заехать в Харьков к своему давнему знакомому, известному юристу-сталинисту Ивану Тимофеевичу Шеховцову, портрет которого когда-то сделал Н.А. В 1988 году, когда началась антисталинская кампания в прессе, Шеховцов, как ветеран войны, подавал 17 исков в защиту чести и достоинства главнокомандующего И.В. Сталина. Эти иски в суде не принимали, так как он не является родственником Сталина, а родственники Сталина тогда почему-то не захотели давать ему доверенность. Но потом писатель Адамович обругал Шеховцова в одной своей статье, назвав защитником палача Сталина. Тут уж Иван Тимофеевич не упустил случая и предъявил иск к Адамовичу. Этот судебный процесс получил широкую огласку в прессе и на телевидении, в том числе за рубежом, Шеховцов получил больше 7 тысяч писем в свою поддержку.

Н.А. по моему заказу по фотографии сделал бронзовый бюст Шеховцова, когда Адамович на какой-то встрече заявил, будто Шеховцов умер. Этот бронзовый бюст Шеховцова потом украли из мастерской. Но, слава богу, сохранились его фотография, сделанная в 1990 году на ветеранской выставке МОСХа к 45-летию Победы. Н.А. сделал также бюст Адамовича и выставил их вместе, друг напротив друга. Назвал эту скульптурную группу «Противостояние». Правда, Адамович был в гипсе, а не в бронзе. Ему не удалось найти спонсоров. Не знаю, зачем он распускал эти слухи о смерти Шеховцова? Сам он впоследствии умер во время суда, куда его таскали его же сподвижники из «Мемориала», которые обвинили его в каких-то финансовых махинациях. А Шеховцову в сентябре исполнилось 84 года, дай бог, проживет и больше!

Н.А. попросил передать Ивану Тимофеевичу привет от него. На том мы и расстались.

15 мая 2011 года, воскресенье

Четвертая неделя по Пасхе о расслабленном, которого воскресил Иисус Христос. Цветёт черемуха, похолодало до плюс 12 градусов.

На неделе у меня были сплошные проколы: звонила в Суриковский институт насчет «Творца», которого сотворил Н.А., а я перевела в стеклопластик. Секретарша дала мне отлуп па полной программе, когда я спросила, когда можно попасть на приём к ректору. Узнав, по какому я вопросу, она заявила мне, что у них есть свои скульпторы, а ректор не депутат и по личным вопросам не принимает. И бросила трубку. Кажется, у них в институте все вопросы решает секретарша. Потом я звонила в Муром по поводу отправленного туда письма об установке в Карачарово скульптуры Ильи Муромца, безвозмездно переданного в дар городу. Дозвонилась с третьего раза архитектору, которому глава администрации расписал письмо. Тот, не моргнув глазом сказал, что первый раз слышит и знать ничего не знает. В общем, порадовать Н.А. сегодня было нечем.

В церкви батюшка в проповеди вспоминал расслабленного, который на Овчей купели тридцать лет безуспешно пытался получить исцеление и был исцелён Иисусом Христом. Когда Н.А. выехал на коляске из храма, я ему сказала:

– Сегодня батюшка говорил о вас, вы ведь тоже расслабленный, и вы тоже сможете выздороветь, если у вас будет вера в это.

– Как Бог решит, пусть так и будет, – слабо махнул рукой Н.А.

– Наверное, если бы вы встали на ноги, опять помчались бы в свою мастерскую? – предположила я. – Ну как ещё можно было бы заставить вас отдохнуть?

– Зачем мне такой отдых? – с горечью сказал Н.А. – Уж лучше было бы плохо, тяжело, но всё же ходить на своих ногах, чем так ездить, как я сейчас, на инвалидной коляске.

– Не говорите так. Уж лучше плохо, но все-таки жить, чем даже хорошо, но умирать.