Цитаты из книги «Цена удачи»

Я смотрела в зеркало на свои безжизненно повисшие, редеющие волосы и думала, смогу ли забыть того, для кого никогда не была на первом месте.

– Удивительно, не правда ли? – сказала я Заку в тот вечер. – Кто бы мог подумать? Рак не только изменил мою жизнь. Он подарил мне новую. Он не ответил. Вместо этого он, вытянувшись на роскошном кожаном диване, обнял меня за талию и притянул к себе. – Для этого и нужен второй шанс, – поразмыслив, заметил он, – если ты усвоишь свои ошибки и поймешь, в какую сторону крутить колесо, то выиграешь целый дом, черт бы его побрал. P.S. На следующей неделе мы с Заком летим на Фиджи – спасибо Бобу Баркеру! Я написала ему благодарственное письмо, а он в ответ прислал мне свою фотографию с автографом. Иногда, если мне грустно, я вынимаю ее из ящика стола и улыбаюсь. Вот какая она, цена удачи

Я думала о том, как когда-то готова была отдать все, лишь бы Джейк вернулся, и о том, как поняла – то, что случилось в первый раз, не было ошибкой, потому что повторилось и во второй. В первый раз – будь то в отношениях, на бейсбольной площадке или в зале заседания сената – можно все списать на свою наивность. Можно сказать – я не знал, как сделать по-другому. Но во второй раз у вас нет такого оправдания. Вы должны точно это знать. И я надеялась, что знала.

– Мне кажется, я не верю в судьбу, – ответила я, крутя в руках подвеску. – Нет, не то чтобы я не верю в судьбу, но я твердо верю в возможность ее изменить. – И что же это для вас значит на данный момент? Вздохнув, я смотрела в окно кабинета на втором этаже и думала, под силу ли лучам первого весеннего солнца просочиться под кожу и согреть нас изнутри. – Полагаю, сначала у меня в голове выстраивается четкий план действий. Если же я не следую этому плану, события рискуют от него отклониться.

Нет. Я хочу стать президентом, чтобы стать президентом. – Я отвела глаза. – Может быть, это не совсем так. Было время – и это было так давно, что теперь даже трудно вспоминать, – но было время, когда мне казалось, будто стать президентом – значит стать хорошим человеком. – Сжимая в руках чашку, я вспоминала свой пятый класс, учительницу истории, миссис Робертс, и ее рассказы об Аврааме Линкольне и Джордже Вашингтоне, о хороших людях, и как мое десятилетнее сердце замирало при мысли о том, что и я могу стать одной из этих людей. По-настоящему хороших людей. – Дуприс вдохновляла меня. В первые несколько лет работы с ней мне казалось, будто я в самом деле могу изменить мир. Но сейчас мне кажется, мы сражаемся ради самих сражений, а не потому, что они имеют какую-то значимость.

– Ах да. – Я задумалась. И внезапно до меня дошло. – Видимо, нужно не только полагаться на тех людей, которые доказали свою надежность, но и вычеркивать из жизни тех, кто ее не доказал. Потому что они подрывают авторитет всех остальных. Ведь если один человек меня предал, где гарантия, что не предадут остальные? Ну, во всяком случае, это станет для меня оправданием, когда я буду их вычеркивать. Улыбнувшись, Дженис поднялась, чтобы проводить меня до дверей. – А вот это, дорогая, мы и называем прогрессом. Да, именно это и есть прогресс.

Смешно, не правда ли, дневник? Линия между любовью и ненавистью такая тонкая… Сначала ты всерьез рассматриваешь возможность прожить с кем-то до конца своих дней, а на следующий день искренне желаешь ему оказаться в таких обстоятельствах, при которых ему вырвут сразу все ногти на всех четырех конечностях. Не понимаю, как это происходит, но тем не менее это происходит.

Он закрыл дверь, и я вновь погрузилась в «Страсти». До меня дошло, что мы похожи – Зак и я. Два человека, уставшие от одиночества, привязавшие себя к ближайшим якорям и позволившие им тянуть нас на дно. Иногда тонуть проще, чем плыть.

Когда мы дошли до моего дома, Зак поцеловал меня в лоб и велел выспаться. Я смотрела, как он идет домой, и думала – если тебе что-то очень нравится, зачем его отпускать?

Мы попрощались, и я, прислонившись спиной к фарфоровой ванной, подумала – будет сложно. Может быть, даже сложнее, чем мне бы хотелось. А потом я подумала – может быть, я узнаю, чего хочу, лишь когда не смогу без этого жить