– Она не ходит уже на занятия. Ты же знаешь, для неё школьная программа всегда оканчивается за три недели до окончания очередной четверти. Она уже всё сдала и оценки выставлены в табеле.

Романов улыбнулся.

– Снова одни пятёрки?

– Конечно. Я бы удивилась, если бы там было другое.

– Моя необыкновенная и самая умная дочь на свете. Я так ею горжусь!

– А разве ей не в кого быть такой?

Женщина погладила его рукой по волосам и внимательно посмотрела на сына.

Красивый и уже такой взрослый тридцатипятилетний мужчина, хотя в душе для неё он по-прежнему оставался маленьким и самым любимым. Павел был точной копией её отца. Тёмно-русые густые волосы, уложенные в аккуратную стрижку, серые с лёгким серебристым оттенком глаза, высокий с крепким телосложением, и взглядом, таким же серьёзным и глубоким, как у деда. Целеустремлённый и настойчивый по жизни, никогда не страшившийся трудностей и стремительных перемен.

Она улыбнулась.

– Не останешься хотя бы на день? Сразу поедете?

– Мама, не могу, прости. И так бросил всё, и улетел в Москву, не сказав никому ни слова. Куча дел и новых заказов. Сама знаешь, всё нужно постоянно держать под своим контролем.

– Тяжёлую ношу взвалил ты на себя.

– Я люблю своё дело. Ты же знаешь.

– Знаю, но мне кажется, если бы не смерть Янины, то ты бы не стал так расширять своё производство.

– Мне нужно было уйти в работу, чтобы не сойти с ума после её потери.

– Я знаю, как тебе было тяжело. Мы любили её тоже, как родную дочь.

– Я знаю, мама.

– А тот человек, по вине которого это случилось? Что с ним?

Павел резко поднялся на ноги и отошёл к окну.

– Что с ним будет. Живёт и процветает.

– Ничего, сынок, высшие силы его накажут, я уверенна в этом.

Павел горько усмехнулся.

– Иногда всей жизни не хватит, чтобы дождаться этого высшего суда.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего.

– Павел!

Она встала на ноги и подошла к нему, резко разворачивая его к себе.

– Только не говори мне, что ты что-то задумал. Пообещай мне, что ты не будешь ничего предпринимать. Ты ведь мне тогда после смерти Янины сказал, что привлечь его к ответственности по закону нельзя. Неужели, ты сам хочешь уподобиться этому человеку и преступить закон? Прошу тебя, Павел, пообещай мне, что ты не будешь мстить этому человеку!

– Мама, я ничего не буду тебе обещать, как в детстве. Я не маленький мальчик и уже всё давно решаю в своей жизни сам. Не волнуйся, всё будет в рамках, как ты выражаешься высшего суда. Надеюсь, он сам совершит это правосудие в своей жизни.

– Павел, ты меня не слышишь…

– Мама, оставим этот разговор и…

– Папа, я уже собралась.

Лиза стояла перед ним полностью одетая и беспрестанно поправляла съезжающий с её плеча ремешок маленького рюкзачка ярко-синего цвета, висевшего на её спине.

– Ох и шустрая ты, лисёнок.

Павел опустился перед ней на одно колено и погладил тыльной стороной ладони по её щеке.

– Поедем, только мне нужно уладить все дела с твоей школой и забрать твои документы. Так что ещё придётся обождать несколько часов. Хорошо?

– Хорошо.

Лиза тяжело вздохнула и пошла раздеваться.

Все дела были закончены через два часа, и Павел с дочкой направились в аэропорт, поспешно вылетая домой.

****

Включенный мобильный телефон только дома, разрывался от бесконечного количества звонков, и Павел, оставив дочь дома, отправился в офис решать накопившиеся проблемы.

– Здравствуйте, Павел Александрович, – тихо поздоровалась его личный помощник, стремительно поднимаясь со своего места и протягивая ему в руке бумаги на подпись.

– Здравствуй, Оля. Всё в порядке?

– Да. Только мы вас все сегодня потеряли.

– Ничего страшного, всё наверстаем. Сергей Андреевич на месте?

– Да.

– Пусть срочно зайдёт ко мне.

Павел быстро прошёл в свой кабинет и, сбросив с плеч пальто на диван, присел за столом, включая компьютер и, проверяя накопившуюся за день почту. На одном из писем остановился чуть дольше других, удерживая его пристальным взглядом и с улыбкой всматриваясь в имя адресата.

Он поспешно открыл вложенный файл письма и вдумчиво принялся его читать. На каждой строчке останавливался подолгу. Снова и снова вчитываясь в смысл того, что было изложено перед его глазами, в поспешно выведенных мелким почерком буквах, на бумаге отсканированного документа. Дочитав текст до конца, он улыбнулся и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза.

– Мечтаешь?

Раздался в кабинете голос его друга.

Павел открыл глаза.

– Нет. Просто задумался.

Он слегка приподнялся с места и протянул свою руку другу.

– И о чём твои светлые мысли, вызывающие улыбку? Надеюсь, только о работе, – с улыбкой произнёс Сергей.

– Присаживайся. Рассказывай, как дела?

Павел указал рукой на кресло перед своим столом.

– А ты сам мне ничего не хочешь рассказать? – обратился к нему Сергей.

– Ты, о чём?

– Ты привёз Лизу домой?

Павел улыбнулся.

– От тебя ничего не скроешь. Служба твоей безопасности работает чётко.

– Это служба твоей собственной безопасности работает чётко.

– Да, брось ты, Сергей. Кому я нужен? Мой цветочный бизнес никому не мешает.

– Твоя цветочная империя довольно прибыльное дело, и как кость в горле давно у многих конкурентов, которых ты отвадил в своё время от этого бизнеса.

– Серёж, не говори ерунды.

– Так всё-таки, почему именно сейчас ты привёз дочь? Ты же знаешь, это может быть небезопасно.

– Серёж, я уже семь лет живу тем, что это может быть небезопасно. С момента, как умерла Янина, и мы начали строить свою империю и копать под Ольховского. Ты знаешь, я построил весь этот бизнес, чтобы стать с ним на равных и уничтожить его. Кем я был на тот момент, когда умерла моя жена по вине этого человека. Простой флорист с магазином цветов. И мои доказательства его вины были смешны при той поддержке, что он получил от влиятельных людей. Вывернулся и вышел сухим из воды. А я потерял всё, что было в моей жизни. Потерял часть себя, и уже никогда не стану прежним. А моя дочь, единственное, что у меня осталось от прошлой жизни, и я нужен ей. Понимаешь?

Он взглянул на фотографию своей жены, стоявшую на его столе в рамке, и с обречённостью во взгляде посмотрел в окно.

– Паша, я понимаю твою боль. Я знаю, как ты любил Янину и поверь, этот человек получит по заслугам, мы ведь не зря все эти годы контролировали каждый его шаг. А сейчас, я думаю, у нас снова появился шанс напомнить ему о старых грехах.

Павел резко повернул голову и внимательно посмотрел на друга.

– Что ты хочешь этим сказать? Что-то произошло?

– Да.

– А конкретно?

– Я хочу сказать, что Ольховский, похоже, снова принялся за старое. Наш человек, работающий в управлении производством, сообщил, что БАДы снова начали выпускать в начале недели.

– Что? Он что с ума сошёл?

– Не думаю. Он хорошо подстраховался в этот раз. Теперь они их зарегистрировали и якобы полностью изменили технологию производства и рецептуру. Более того, якобы даже провели лабораторные испытания на добровольцах. Они получили сертификат качества на данный препарат, уж только не знаю, как и какими путями.

– Значит, нам не за что будет теперь зацепиться? – с обречённостью в голосе спросил Павел.

– Не думаю. Наш человек передал мне образцы препарата, и я заказал экспертизу его полного химического состава в независимой лаборатории. Хочешь, посмотреть?

– Конечно, хочу.

Романов взял в руки, протянутые ему листы бумаги, и быстро пробежал глазами текст лабораторной экспертизы.

– Но ведь, это то же самое, что было прежде, семь лет назад. Они ничего не изменили. Разве только процентное соотношение ингредиентов.

– Вот и я о том же. Ольховский снова играет на грани фола. Влиятельный тесть, который уже прикрыл его семь лет назад, оказывает ему защиту и по сегодняшний день. И алчность наживы, похоже, его уже не остановит. Кстати, у меня есть подозрение, что там ещё не одна влиятельная фигура состоит в доле этого сомнительного бизнеса.

– И что нам делать?

– Что делать? Ждать…

Павел внимательно посмотрел на друга.

– Нет, ждать мы не будем. Я не хочу, чтобы снова пострадали люди.

– И что ты хочешь делать?

– Скажи, они уже официально собираются начать реализацию этого препарата?

– Да. Раз начали активный выпуск, значит, уже есть желающие его купить.

– Отлично. Нам нужно срочно связаться с Яной Уметовой. Ты помнишь, мы делали ей дизайн прилегающей территории к её центру по коррекции веса.

– Конечно, помню.

– Я хочу, чтобы она закупила большую партию этого препарата для своего центра. Я дам ей денег на эту сделку.

– Ты хочешь изъять всю партию и сделать лабораторные исследования?

– Да. И не здесь, а в Москве.

– Это потребует больших затрат.

– Мне всё равно. Я не позволю ему больше травить людей.

– Хорошо, как скажешь. Я свяжусь с ней сейчас сразу же.

– Хорошо, спасибо. И, пожалуйста, Серёжа, предупреди её, что всё должно быть оформлено надлежащим образом. Договор и контракт на поставку лекарственного препарата. Ты меня понимаешь? Я должен иметь все эти документы на своих руках, чтобы он не смог потом отвертеться.

– Конечно. Всё сделаем.

Сергей удивлённо смотрел на друга, который не сводил глаз с монитора компьютера.

– Куда ты всё время смотришь?

Сергей приподнялся с кресла и заинтересовано посмотрел на экран его ноутбука.

– Что это?

Павел щёлкнул пальцами по клавише мыши и выпустил лист на печать принтера, протягивая его другу.

Сергей с интересом пробежался глазами по строчкам сканированного документа.

– И что это? Очередное незамысловатое чтиво твоей обожаемой Ольховской?

Павел кивнул.

– Слушай дружище, мне не нравится твоя с ней переписка. Если это нужно для дела, тогда я тебя понимаю, но если ты…

– Для дела, не волнуйся. Надеюсь, она для Ольховского, как и любая жена, уязвимое место. Во всяком случае, мне очень хочется на это надеяться.

– Хочешь подобраться к нему и через неё?

– Ещё не решил до конца. Но думаю, она сыграет в моей игре не последнюю роль. Она пишет новый роман. Так вот я думаю, она его напишет по моему собственному сценарию. Вернее, уже начала это делать.

– В смысле?

– А ты прочти повнимательнее описание её главного героя.

Сергей ещё раз пробежался глазами по строчкам и удивлённо посмотрел на друга.

– Ты что диктовал ей? Ты с ума сошёл?

– Нет, мой друг – это её личное видение моего образа.

– И каким образом она тебя так подробно описала?

– Помнишь ту композицию, что мы играли с Яниной на трёхлетнюю годовщину нашей свадьбы? Я о ней, а она обо мне?

– Конечно, помню. Удивительная вещь.

– Так вот я отправил ей видео той части, что про меня играла Янина. Только сам её немного переработал. Сделал импровизацию.

– Ты что играл ей?

– Да.

– Ты точно с ума сошёл! Зачем тебе всё это?

– Она интересует меня, ещё и как автор. Я пытаюсь понять, как человек с такой тонкой душой может жить рядом с таким чудовищем. И что может их связывать? Ты знаешь, она проняла мою душу своим романом «Безысходность». Она словно вывернула меня наизнанку, описав всё в точности, что было в моей жизни с Яниной. Я читал книгу и мороз обжигал мою кожу и разрывал сердце на части. Я хочу понять, откуда ей могла прийти в голову эта идея?

– Ну, возможны же совпадения.

– Вот и меня это интересует. Совпадение ли это…

– Смотри, чтобы это совпадение только не попало в твоё сердце. Тогда боюсь жертвой, уже окажешься ты, а не она со своим преподобным муженьком. Мой тебе дружеский совет, прекрати себя искушать и оставь её в покое. Уйди в тень. Сейчас события могут начать развиваться непредсказуемо. Поверь мне.

– Спасибо за совет. Я подумаю. Теперь давай, пока планы мести оставим и поговорим о текущих делах. Что на производстве?

– Всё в норме. Новые теплицы открыли. Партию роз завезли из Голландии вчера. Персонал наняли. У нас, кстати, два ландшафтных заказа на весну от управляющего нового ресторана и частного владельца огромного коттеджа. Чувствую, пахнет крупными деньгами.

– Отлично. Все документы ко мне на стол. Я лично всё посмотрю. Да Серёж, мне нужно Лизу определить в хорошую школу. Займись этим, пожалуйста. Я знаю, что у тебя есть нужные связи в краевом отделе образования. Сам понимаешь, середина года и могут возникнуть трудности.

– Сделаю, не волнуйся.

Павловский поднялся на ноги.

– Я принесу документы и поеду на объекты. Ты сам будешь сегодня на производстве?

– Завтра с утра. Сегодня хочу вернуться домой пораньше и побыть с дочкой.

Сергей улыбнулся.

– Ну ладно. Тогда до вечера. Я заеду к вам сегодня. Ты не будешь против?

– Нет, конечно. Приезжай.

Павловский вышел из кабинета друга. А Романов поднялся на ноги и подошёл к окну своего офиса, пристально вглядываясь в многочисленные стеклянные крыши своих теплиц и оранжерей. Огромная территория земли, которую он купил через два года после смерти жены, расширяя свой бизнес и переводя его в глобальные масштабы.

Его Зелёная империя была ведущей в крае. Ландшафтный дизайн парков и скверов, частных домов и прилегающих территорий, собственные розарии, выращивание саженцев редких и декоративных деревьев и кустарников, многочисленные цветочные магазины и огромное количество персонала, насчитывающее в своих рядах только лучших профессионалов, работающих в его ландшафтном холдинге, каждого из которых отбирал лично сам.

Новые технологии производства, международный обмен опытом и постоянное обучение у лучших профессионалов Европейского садоводства. Уникальные технологии, созданные им лично по длительному сохранению хрупкого и уязвимого цветочного материала. Это была его жизненная стихия, его страсть и его одержимость.

Редко в последнее время выбирался на производство ввиду загруженности и массой других дел. Но когда выдавалась редкая свободная минута, он снова занимался флористикой. Растворялся в любимом деле, забывая обо всём и творил, словно одержимый художник, изобретая и олицетворяя свои мысли и желания, рождая на свет букеты, удивляющие подчас и самого себя.

Снова вернулся к столу и взглянул на рукопись Миланы.

Улыбнулся, вспоминая все семь букетов, которые творил для неё по ночам. Каждый за главу её книги, что опалила его сердце. Каждым букетом, словно благодарил за возможность прожить ещё раз свою жизнь. Жизнь удивительным образом нашедшую отображение в её последнем романе и смерть, оборвавшую его счастье ровно семь лет назад.