Цитаты из книги «Спойлеры»

Оценки, как ты понимаешь, в жизни не главное. Главное — интерес, вкус к чему-нибудь.

А теперь вопрос к френдам: разбитое сердцо — это повод, чтобы топиться? Ну мне правда интересно. Допустим, она его впрямь полюбила, но мозги надо включать, не?

Поэзия вообще должна быть как проникающее ножевое ранение. Или как безусловная магия: простые слова, рождающие серьезные мысли и сложные чувства.

Если совсем просто, то вот представь, что люди — это такие деревья. Внутри у них сердцевина, а сверху много наросло слоев древесины и толстая кора. Люди так учатся защищаться — на них обрушивается много информации, не всегда позитивной. Трудно достучаться сквозь этот слой. Возможно, мы больше помним о своих функциях, нежели о своей «сердцевине» — чувствах, умении сопереживать, проявлять участие. Многим трудно это сделать. Кто из современных писателей научился проводить надрез, царапину по этой коре, доставать до человеческого в человеке, вот тот

Нет, вы мне скажите, человек, который прочитал «Войну и мир», — он лучше, чем тот, который не прочитал? А если тот, который не прочитал, знает все три закона термодинамики? Изобрел лекарство от рака? Первым ступил на поверхность Марса? А если он очень крутой больничный клоун, например?

Все вот эти старицизмы, обиняки и экивоки, ветошь всякая словесная — много лишнего, кароч.

Луч света был бы, если бы Катя Кабанихе по носу нащелкала, порушила бы домострой в этом своем мрачном семействе — и утвердила бы торжество феминизма.

Протяните руку падшему человеку, чтобы поднять его, или горько плачьте над ним, если он гибнет, а не глумитесь. Любите его, помните в нем самого себя и обращайтесь с ним, как с собой, — тогда я стану вас читать и склоню перед вами голову». Русская литература и плачет, и протягивает, и видит человека, и нам дает посмотреть на него.

Ну а вообще, «Мертвые души» — это типа квест: сначала пройти по помещикам и собрать души, а потом выбраться из города, не прибегая к магии и насилию.

«Мертвые души» — народ требует продолжения истории моих отношений с русской литературой. Люблю их, дураков, не могу оставить без сладкого.