Глава одиннадцатая, послеобеденная

Лида вопросительно смотрела на мать:

– Что это, мам, с Катериной? И какой такой Вадим?

Анна Степановна принялась обстоятельно рассказывать про появление Вадима, про Галинкино счастье, а потом добавила со вздохом:

– А наша-то бесится, что Галка её обошла. Глаз хищный на парня нацелила, вот и мается. И перед подругой стыдно, и завидки берут. Как же, такую красоту без внимания оставили, Галинку предпочли!

– Что красота, то красота! – покивала Лида. – Конечно, ей тоже принца хочется.

– А кому ж в девках их не хочется, принцев-то? И мне хотелось, и тебе. Да только заслужить надо, а не на чужое зариться.

Лида взяла очередную чашку кофе, вздохнула:

– Так хочется, чтоб хоть у Катьки судьба была счастливой! А то вот мы и принцев нашли, и в короли их вывели, а теперь без никого сидим.

Мать улыбнулась ободряюще:

– У тебя ещё всё впереди, что уж ты так.

– Да вряд ли! – Лида принялась убирать со стола: говорить о себе, о своём одиночестве ей не хотелось. – Мам, я посуду помою, а ты приляг, отдохни.

– Помой, помой! Давай посудомоечную машину налажу.

Лида хихикнула. Мать вечно ее поддразнивала, намекая на высокоцивилизованную жизнь дочери.

– Да я и сама сумею, у тебя техника допотопная, справлюсь!

Сняла с полки тазик, ухватом вытянула из печи чугун с горячей водой, ковшом начерпала холодной из ведёрка и принялась ловко мыть и перетирать чашки, блюдца и прочую утварь. Чистенькую, весёлую посуду расставила по своим местам, протёрла стол, оглядела порядок. Мать прилегла в комнате, включив телевизор. «Пусть отдохнет моя Нюся, что-то сдавать стала». Лида вздохнула. Летом всё ничего, деревня живёт, а зимой с этакой посудомойкой, двуручным водопроводом (две руки, ведро, колодец), с дровами да печками каково? То-то зимой к половине домов на селе ни тропинки, ни следочка – все в городе. Лида и Анну Степановну не раз уговаривала к ней перебраться, да всё бесполезно: мать даже в гости почти не ездила, никак её город не привлекал.

А где ж Катюшка-то? Прихватив сигареты, Лида пошла на улицу. Катя никуда не делась – Лида с облегчением услышала её смех с крылечка. Вот она, грибочки почистила, помыла, сидит с Галинкой болтает и всё хохочет. На крыльце Галкина медицинская сумка стоит, та, видно, на вызов бегала и мимо них не прошла. «Ну и слава Богу, хоть от подружки не отвернулась!» Катя оглянулась на её шаги:

– Сигаретку после кофе, тётушка? Ну просто кладезь вредных привычек, правда, Пилюлькин?

Галинка приветливо поздоровалась:

– С приездом, Лидочка! Молодец, что собралась к нам. И погода хорошая обещается, вы с Катюшей черней меня станете!

Лида расцеловала девушку:

– Здравствуй, Галочка! Рада видеть тебя в добром здравии. Катя съехидничала:

– Её здоровье в её руках, и вредных привычек нету.

Тётка на ядовитую племянницу не обратила внимания, закурила и спросила:

– А чего это вы тут заливались? Я тоже посмеяться хочу!

Галинке пришлось повторить только что поведанную Кате историю из собственной медицинской практики:

– Вызвали меня к тёте Вере, знаете, за клубом живёт? У неё деда радикулит хватил, спину свело, не разогнётся. А по телевизору как раз «Белые росы» показали, там главный герой пчёл на спину сажал для лечения. У тёти Веры ульи есть, вот они и решили такой метод исцеления попробовать. Принесла тётя Вера пчёлок в коробочке, давай врачевать. Дед пузом вниз лежит, бабка пчёл сажает. Одну, другую. Они жалят, стараются, дед охает и вдруг начинает раздуваться, у него аллергическая реакция пошла, на глазах прямо. Уже и шевельнуться не может, снизу пузо толстое, сверху спина таким же пузом наливается. Бабка с перепугу коробку выронила, пчёлы повылетали, тоже с перепугу мечутся, и одна бабусю за губу цапнула. Губа в момент раздуваться начала, тётя Вера бегом на улицу, за мной послать успела – и всё, онемела. Я пришла – тоже онемела. Дед Михайло растопыренный лежит, руки-ноги в стороны, посерёдке шар воздушный. Тётя Вера вокруг бегает, ругаться пытается, а выходит только «Ду-ду-ду». Ничего страшного, скоро всё пройдёт, но это надо было видеть, особенно Веру с африканской губой. Да ещё и говорить не может, а это для неё наказание сущее.

Лида от души расхохоталась, представив такую картину, и девчонки вместе с ней. Отсмеявшись, Лида спросила у Кати:

– Пригласила подружку на грибы?

– Конечно, пригласила, и не одну. Повезло Вадиму, вчера с двумя дамами был, сегодня аж четыре, а завтра что? Шесть или восемь? Как бы нам разбавить общество, а, тётушка? Вызови из своей фирмы мальчиков, что ли.

Галка отказалась от предложения перекусить и почаёвничать, убежала к себе в больницу, у неё рабочий день ещё не закончился, а тётушка с племянницей решили всё-таки сходить на речку, взбодриться.

Глава двенадцатая, хозяйственная

– Далеко не пойдём! – решительно заявила Лида. – Быстренько купнёмся, чуток на бережку полежим – и обратно. Дело́в нынче много, огород надо полить, а то ведь бабуля сама вёдра таскать примется. Да и с ужином хлопот немало, раз гостей позвали.

– Ага! – уставшей, набродившейся Катюше было всё равно, она со всем соглашалась, позёвывая, но тут Лида сказала то, от чего сонливость мигом слетела:

– Слушай, а Вадим и вправду так хорош, что ты от покусительств удержаться не можешь? И не вздумай даже! Тебе ли чужое отнимать, когда столько возможностей своего найти!

Катя враз разгневалась и зашипела:

– Ну что пристали! Да, хорош! Да, приглянулся! И нечего меня воспитывать, не маленькая! Я ведь тоже хороша!

Лида смотрела на неё непривычно холодными глазами и говорила сурово:

– Ты прекрасна, спору нет! Да разве от этого счастье зависит? Оно душу смотрит, по заслугам воздаётся. Вот и заслуживай! – но, глянув на расстроенную Катю, остановилась. – Извини, но мне не хочется, чтобы ты совершала ошибки.

Катюша раздувала ноздри и молчала. Лиде тоже расхотелось что-то говорить. Что толку-то? Юности свойственно безрассудство, и никакими словами нельзя убедить, свои ошибки всяк сам проживает. Но понаблюдать за Катериной стоит, и, в случае чего, попридержать, она ведь девица решительная и настырная. Легонько шлёпнув Катюшу пониже спины, тётя дала знак к примирению:

– Не дуйся! Я ведь любя тебя воспитываю, совершенство делаю.

– Не дуюсь! Вы правы, Галкиному счастью ничто и никто мешать не должны. Только не надо лишний раз об этом!

Пока шагали к реке, недовольство друг другом у обеих потихонечку прошло. Солнце пригревало, речка впереди сверкала и переливалась, обещая прохладную свежесть. На берегу торчали мальчишки с удочками, в воде плескались и гомонили ребятишки всех возрастов, их мамаши нежились на песке – отдых в деревне в полном разгаре. Чуть в сторонке несколько мужиков окружили скатерть-самобранку с нехитрой закусью и бутылками. Красота! Тяпнут по рюмашке, лучком-огурчиком закусят, в речку освежиться слазят, опять тяпнут. Лида хмыкнула:

– Ну где ещё найдёшь сильных мира сего, как не возле бутылки!

Тут от дружеской компании отделился здоровенный мужик в цветастых шортах и с воплем:

– Лидуха!!! Муха-Цокотуха! – сграбастал опешившую Лиду в охапку, подбросил, поймал, поставил на землю, поцеловал в макушку. – Ай не узнаёшь?

Та всмотрелась, ахнула и тоже завопила:

– Андрюсик! Ой, какой ты вырос, правда, не признать! – она смотрела, задрав голову, и улыбалась радостно.

«Ну всё! – подумала Катя. – Сейчас они погрузятся в воспоминания, и тётушка будет недоступна». Словно услышав, Лида обернулась к племяннице:

– Располагайся, Котёнок! Андрей мой давний друг, мы сто лет не виделись, уж извини, мы поговорим чуток, – и представила Катю: – Знакомься, это Надина дочка, Екатерина.

– Такая же красавица, как мама! Я ведь с Надей в одном классе учился. – Андрей не сказал, что не только учился, а и любил безответно много лет. Катя напомнила прошлое, и по лицу Андрея пробежала тень давней боли. Лида моментально это заметила и заговорила, отвлекая:

– Представляешь, у меня неделя каникул! А ты надолго приехал?

– Я в отпуске уже полмесяца, но ещё дней десять пробуду, всё никак с хозяйством не управлюсь.

– Вот здорово! Пообщаемся всласть. Прямо сегодня приходи к нам на грибы. Или ты не один? Тогда с семьёй приходи.

– Один я, Муха, совсем один.

– Вот и приходи. Дом наш не забыл, чай?

Ничего он не забыл. Не забыл, как вдруг неожиданно Надежда стала необыкновенно красивой, и Андрей потерял голову. Приходил к ним, сидел молча, смотрел на объект любви, всё мечтал о чём-то, но мечтам не суждено было сбыться: Надежда лишь позволяла себя любить. А мелкая Лида вечно с чем-то приставала: то с задачками разобраться, то сочинение проверить, трещала, не переставая, он её Мухой и прозвал, отмахнувшись от очередных приставаний:

– Ну что ты, как муха, всё кружишь!

Прозвище прилипло, и Мухой шустрая неугомонная Лида пробыла довольно долго, но на Андрея не обиделась. Они всю юность дружили, потом дороги разошлись, и теперь оба очень обрадовались встрече. Лида ещё раз улыбнулась Андрею:

– Давай до вечера! И тебя вон приятели ждут, и нам с Катюшкой особо некогда.

– Пока, девочки! – Андрей откланялся, Катерина едва кивнула, ей тётушкин приятель был неинтересен, зато Лида послала ему воздушный поцелуй.

Они быстренько разделись и бросились в речку. Лида отплыла подальше, раскинулась на воде:

– Ну что за благодать! Просто все невзгоды и проблемы утекают вниз по течению далеко-далеко.

Катя блаженствовала рядом – и вправду: и усталость, и мелкие неприятности смывались чистой водой, тело обретало лёгкость и бодрость, голова – свежесть и жизнерадостность. После водных процедур дамы приняли и воздушные ванны, и солнечные. Катя посмеивалась:

– Вот тебе и СПА-салон! И эффективно, и бесплатно.

Лежащая с закрытыми глазами Лида пробормотала в ответ:

– Да такого удовольствия ни за какие деньги не найдёшь! Я прямо омолодилась вся.

– Особенно если учесть нечаянную встречу с неким другом дней твоих суровых! – не удержалась от подкола Катя. – И тебе на вечер кавалер есть. Может, и у бабули кто приготовлен? Одна я совсем одна.

Катюша вроде шутила, но тётя встревожилась. Не давая племяннице развивать эту тему, она принялась командовать:

– Ещё заплыв, перекурчик – и до дому! Огород польём вместе, потом на твоей совести сервировка стола, на мне с бабулей – пропитание.

Освежившиеся, они весьма шустро пробежались обратно и, не сбавляя темпа, занялись намеченными делами. Вооружённая лейкой, Катя шагала между грядками, Лида сноровисто подносила ей воду, и вдвоём они быстро напоили всех страждущих.

Анна Степановна тем временем и грибы пожарила, и картошки начистила, и привезённые дочерью деликатесы всякие порезала. Так ей радостно было, что в обычно тихом доме соберутся гости, опять будет шумно и весело, вроде и сил прибавилось. Как она любила когда-то накрывать массивный стол на большую компанию! Своя семья была немалая: она с мужем и свекровью, дочки, да приятели часто наведывались, и родня. А потом всё реже и реже большой стол служил свою службу. Но сегодня ему предстояло потрудиться, и стол послушно подставил широкую спинку под тарелки, блюда и под бутылочные донышки.

Вернувшиеся в дом помощницы ловко довершили начатое, и вскоре стол гордо красовался, заставленный всяческими вкусностями. Лида с Катей глотали слюнки. Аппетит у обеих был завидный, а поскольку фигуры при этом не страдали, родственницы вкусно покушать никогда не отказывались и теперь никак не могли дождаться ужина. Лида последний раз оглядела стол:

– Прямо банкет! Мама Нюся, ты молодчина! А водки не мало? Я ж ещё и Андрея позвала.

– Ну за это ты не волнуйся. Андрей совсем не пьёт, ни граммулечки. Что на речке в компании сидел, так это наши велели за отпуск проставиться. Одноклассники его, Петька с Борькой, братец двоюродный непутёвый ещё. Эти-то пьют, как на каменку льют. А Андрей с женой разводился долго, трудно, запил тогда, руки опустил, работу потерял. Приехал сюда, с полгода жил у матери, выправился – и ни капли с той поры. Мать в город забрал, всё у него наладилось, но один до сих пор, уж года два, поди. Мать у него нынче болеет, сюда не поехала, так он сам явился дом-сад доглядеть. Хозяйственный! И вообще мужик хороший. – Она многозначительно глянула на дочь. – Ко мне забегал, спрашивал, не нужно ли чем помочь. Ты молодец, что его позвала, не с алкашами ж, в самом деле, ему тут время проводить!

– Надо же! А я и не знала ничего, мы лет десять не встречались. Тогда он радостный ходил, сыном хвастался, жену нахваливал. – Лида машинально поправляла салфетки, приборы, фужеры. Её рукам, как всегда, покоя не было. Так же машинально глянула на часы: – Батюшки, время-то! А я ещё в капотах! Пора фрак напяливать, гости на подходе!

Она умчалась одеваться, и вовремя – первый гость уже подходил к дому.