26. Е. И. Рерих – Н.К. и Ю. Н. Рерихам
15 февраля 1935 г.

Сокровища мои, как Вы уже знаете, письма Ваши за две недели пришли, но на этой неделе еще не было, может быть, придут в субботу. Первое письмо, ясно, задержалось в пути до Индии. И даже мой маленький конвертик оказался распечатанным, и листы статей были неправильно сложены, всяко бывает. Пусть читают, лишь бы не задерживали, мы так ждем Ваших вестей. Конечно, Вы знаете уже о целом ряде одержанных побед. О внесении необходимых поправок и дополнений к Пакту и о том, что лоан^[212] Муз[ею] обеспечен. Сейчас получена телеграмма, что Ник[одим] снова хочет говорить о Кооп[еративе] с Ч[ифом]. И снова должна была остановить эти несвоевременные попытки, прося придерживаться первого Указания. Сейчас протекает такая чувствительная полоса в делах, и нужно во всем как можно точнее следовать всему указанному. «Так важно, чтобы не мешали»^[213]. Так О[яна] имеет все необходимые инструкции – «пусть не мешают». Также очень прошу Вас, родные мои, не писать ничего Модр[е] об инструкциях, данных О[яне], храните это для себя. Многое складывается поразительно удачно, но нужно, чтобы не помешали до срока. Умоляю Вас не писать Модр[е], чтобы Ник[одим] запросил о Ко[оперативе] Ч[ифа]. Это самое важное. Все придет, и ждать уже недолго. Когда это мое письмо дойдет до Вас, уже новая прекрасная подвижка в делах произойдет, и многое приблизится, только бы не помешали. Родные мои, прошу Вас верить мне. Мое чувствознание дает мне ключи ко многому, лучшие сроки известны мне для всех дел. Победа предстоит великая, только бы не помешали.

В день моего рождения я получила прекрасный подарок, доставивший всем нам большую радость. Из Риги пришел журнал с превосходной статьей о твоем искусстве и культурной деятельности, приуроченной к твоему Юбилею^[214]. Конечно, автор, видимо, не был вполне осведомлен о твоей позднейшей деятельности, и там имеются существенные пропуски и неточные данные, но статья написана с большим чувством и подъемом, затронута новая сторона деят[ельности]. Запросили телеграммой, чтобы выслали нам 25 экз[емпляров] и сообщили фамилию автора статьи. Да, «много еще друзей проявятся и много радости впереди. Победа небывалая»^[215]. В то время как харб[инская] подворотня лает, в других местах и странах подымаются знамена великого почитания. И целый ряд побед одержан уже в делах. Так победы идут волнами. Как ошеломляюще отвратительно признание еп[ископа] В[иктора]. Как правильно оказалось определение Вл[адыки], что основу всей харб[инской] мерз[ости] нужно искать среди церк[овников]. Признание еп[ископа] В[иктора] подтвердило это. Так сами служители разрушают устои свои!!! Какое вопиющее лицемерие! Но как ценно подобное выявление истинных ликов! Также полезен будет и приезд…^[216], должно выявиться, и великий отбор произойдет. Думаем, что 15 апр[еля] пройдет с большим подъемом. Астрологически день этот очень неплох. Утвердим и значение Постоянного Музейного Комитета. Вл[адыка] очень настаивает на этом, но предупреждает, что труднее всего будет заставить Модр[у] признать это. Она горою стоит за свои прерогативы, якобы данные ей тобою, и никому не дает права голоса в ее южноамериканских сношениях. Это очень вредит общему делу. Хорошо было бы, если с твоей стороны пришло подтверждение о значении Постоянного Музейного Комитета и также, что Л[огван] в качестве его Президента имеет право непосредственного сношения с Пан-Американским Союзом. Родной мой Пасик, если бы не постоянные грозные Указания и требования в письмах моих о включении разных дополнений в Пакт и настойчивость Логв[ана] в проведении этого, то ничего не было бы сделано. Ведь ты знаешь это! В своей ревности ко всему касающемуся до Южн[ой] Ам[ерики] она готова поступиться пользою дела. Мы должны это знать. Очень прошу, Пасик, поддержать Логв[ана], сейчас это так важно, и я постоянно указываю на правильные действия, зоркость и находчивость его. Ему очень трудно, особенно с Модр[ой]. Я так ценю за все его предупреждения, дающие мне возможность пресекать вред и направлять в правильное русло действия Модр[ы]. Она очень тяжкая. Родные мои, сулю Вам большую радость, только [бы] не помешали.

Сейчас у меня сильно напряжены все центры, особенно центр легких, но дух ликует, ибо знает о великих предстоящих победах в делах наших. Сатурн ушел 14 февраля из Аквариуса^[217] на 30 лет, это имеет большое значение для многих стран, зародившихся под знаком Аквариуса^[218].

Яр[уя] посылает Вам статью и все данные о нашей деятельности. Карточку моего Юханчика получила, и она уже стоит на моем письменном столе под стеклом рядом с новым портретом Вл[адыки]. Также и Пасик, кормящий ланей. Шлю Вам, мои сокровища, всю любовь и нежность сердца. Все думы около Вас. Светик пишет прекрасные этюды, и последняя его картина свидетельствует о больших успехах. Живем дружно. Берегите друг друга, храните здоровье! Каждая весточка от вас – радость^[219].

Франсис писала, что Уолл[ес] и Брессм[ан] в восторге от полученных ими писем и репортов. Но где первая посылка Ваша через Ам[ериканское] Конс[ульство]? Я так беспокоюсь, семена так важны.

27. Е. И. Рерих – американским сотрудникам
21 февраля 1935 г.

Родные мои, пришли письма Ваши от 28 по 30 января. Конечно, полученные за последние дни телеграммы ответили уже на многие, не решенные в письмах и минутсах вопросы, потому не буду касаться их, но лишь от всего сердца приношу благодарность славным воинам Вл[адыки] за выполнение Указаний. Снова и снова видим мы, как устремленность и твердость приносят нужные результаты – так Пакт будет достойно представлен. Несказанно радовалась победе родного Логв[ана] в получении лоана. При существующих обстоятельствах в стране иначе, как чудом, назвать это невозможно.

Родные мои Огненные Воины, как устремляется дух мой облегчить Вам прохождение этой трудной, но такой великой исторической ступени! Так точным выполнением Указов и предвидением вражеских нападений, направление которых всегда предусмотрено в Указаниях, мы победим самых сильных врагов. Радовалась, что моя Пор[умочка] усмотрела всю мерзость, скрытую в письме О[лд] Х[ауса], которое они хотели разослать всем своим представителям. При такой зоркости можно строить прочно.

Мой огненный человечек уже будет с Вами, когда придет это письмо. Сердце мое посылает Вам все самое сильное и любовное, чтобы объединить Вас в великом строительстве Вашего общего великого будущего. Думаю, что Вы приняли все Указания относительно великого значения Комитета Музея и по продв[ижению] Пакта и уже обсуждаете и вырабатываете все необходимые меры для его немедленного укрепления. Также радуюсь, что Модрочка понимает, что совершенно необходимо, чтобы Логв[ан] имел беседу по этому поводу с Гал[ахадом]. Конечно, Гал[ахад] и Логв[ан] должны вместе работать в этом направлении. Гал[ахаду] нужно понять, насколько это укрепит его положение и в стране, в международном значении. Если правильно повести, то Комитет этот вырастет в чрезвычайно важное, я сказала бы, даже диктующее Учрежд[ение]. Он сможет покрыть самую широкую деятельность и разрастись в целое отдельное Министерство, и наша Лига Культуры получит осуществление. Потому будем всячески охранять наш Комитет и заложим основу великому будущему строительству. Примем всем сердцем великое Решение.

Теперь о текущих делах, об «А[гни] Й[ога] Публик[ейшнс]». Очень хотелось бы мне, чтобы Порум[очка] уделила больше внимания этому нашему отделу. Конечно, согласно Указанию, ввиду занятости Логв[ана] она часто заменяет его в качестве Президента, но помимо этого она могла бы принять на себя назначение, например, Акт[инг]^[220] Директора в «А[гни] Й[ога] Публикейшнс». Что имеет Порумочка возразить мне на это? Пишу это, ибо мне так хочется, чтобы Порум[очка] имела больше контроля над всею выходящей и входящей корреспонденцией и вообще всей деятельностью по этому издательству. Прошу мою Порумочку высказать мне свои соображения по этому предложению.

На этой неделе имела лишь незначительное письмо от Шкл[явера], он приводит ряд доводов, по которым Центр не может остаться без секретарши без явного ущерба для всей деятельности этого представительства Ам[ериканских] Учреждений в Европе, и 300 фр[анков], которые можно сократить, не составят существенной экономии. Пишет также о посланной им Петиции в Ком[итет]. Согласно присланным из Н[ью]-Йорка правилам, он имеет полное право представить петицию, но, конечно, теперь лучше было бы подкрепить ее большим именем. Во всяком случае, образование Комитета, в который войдут друзья, очень своевременно. От г-жи де Во все еще не имею ответа.

Из Риги о дальнейших движениях по Пакту не слышно, пишут лишь о получении ими Просидингсов. К[арл] Ив[анович] очень ревностно проводит занятия Живой Этики. Опасаюсь, как бы слишком частые собрания не утомили членов. Он слишком по-школьному ведет дело, но старается вести 120 человек, разного сознания, образования и даже национальности, – нелегкое задание. Тем более что большинство уже прошло первые ступени восторженного подхода и выявляет свои истинные лики. Да, всегда нужно иметь в виду, что на первой ступени, в дни подхода к Учению, все идут зажженным факелом, но как ничтожно число тех, кто находят силу духа выработать в себе постоянное устремление, которое одно лишь может привести к единой цели – преображению внутреннего человека, без чего нет духовного преуспеяния.

Письма от Н.К. и Юр[ия] приходят сейчас крайне нерегулярно, видимо, они читаются по пути следования. Тревожит меня Кооп[ератив]. На какую чепуху люди готовы затрачивать огромные суммы, а на такое живое и полезное во всех отношениях для страны дело не найти людей? Не живет ли страх в сердцах?

Прошу Модрочку передать Другу, что мы никогда не можем пострадать при точном выполнении Порученного нам. Главное – это следовать точным Указаниям и иметь сердечное устремление к наилучшему выполнению, и все препятствия растворятся перед нами. Он имел сейчас блестящее подтверждение этому. Также не следует ему говорить сейчас с Ч[ифом] о ботан[иках]. Но, конечно, если бы сам Ч[иф] запросил, нужно суметь с достоинством защитить имя. Дух Ч[ифа] больше расположен к имени, нежели думает это Друг, потому пусть не опасается. Вл[адыка] видит внутреннего человека и читает на ауре, как в открытой книге, наше прошлое, настоящее и будущее. Потому в полном доверии к Мощной Водящей Руке преисполнимся мужества и устремления к строительству Новой Эпохи для Америки.

Правильно, что Зиночка осторожна в своей переписке с Дехт[еревым]. Возможно, что и там есть сильный уклон к церковности, потому лучше воздержаться посылать ему книги А[гни] Й[оги]. Очень радовалась удачному проведению программы чествования памяти г-жи Кюри. До глубины души, до слез тронута была сердечным поступком Фосдика, ссудившего свои сбережения на помощь делам Вл[адыки]. Прошу Зиночку передать ему мою глубокую благодарность. Имя его будет жить в сердце моем.

Также прошу Зиночку и Ав[ираха] передать друзьям Кербер и Клайд, что я благодарю за их милые письма и очень ценю их старания основать Центр Искусства и группу изучения Живой Этики. В переживаемые тяжкие времена лишь Учение может служить надежным Якорем.

Сейчас пришло письмо от Ав[ираха], начатое 29 дек[абря] и законченное 18 янв[аря]. Очень близка моему сердцу Ваша деятельность, родной Авирах. Именно среди несчастных, среди бедных и обездоленных, хотелось бы мне, чтобы Вы принесли Весть о радостном Приходе, о великом Духовном перерождении, ожидающем человечество. Пусть времена тяжки и темны, но перед Зарею мрак и холод всегда сгущаются. Затеплить искру надежды в отягощенном сердце разве не есть величайшая духовная радость? Также люблю получать Ваши нахождения в древних Писаниях. Много чудесного скрыто в них, что открывается возжженному сердцу. Я так счастлива Вашей миссии нести весть о Нем и наступающем времени Его. Так воплощение Ам[оса] тоже принесет успокоение преображенному народу, и ученица Мозес да Леоне еще раз встанет на защиту несправедливо угнетенных. Так и пройдем к Свету Великому.

Очень мне недостает моего человечка, но знаю, какую пользу присутствие ее принесет сейчас делам, потому и посылаю Вам, родные, всю мою сердечную думу принять сердцем Слово Вл[адыки] и облегчить моему человечку ее миссию. Помогите мне благоразумным сотрудничеством строить Сужденное. Сердце мое знает, кому нужно послать стрелу помощи, и знает принесенное каждым, и так стремится помочь Вам. Как прошло у Вас воскресенье 17 февраля? Мы посылали Вам мысли добрые.

Радовалась, что детки здоровы, жду, чтобы огненный человечек написал мне свое впечатление о них. Ведь 14 месяцев – значительное время для малышей, и они должны были очень измениться. Давно уже не имели фотографий с них.

Получила письмо от Стокса, но почерк такой, что нужно будет дать его Яр[уе] разобрать и переписать на машинке. Пришло еще письмо от Чарльза Крэна, написанное его рукой, почерк твердый, видимо, он совсем поправился, собирается осенью приехать в Индию.

Шлю Вам, родные, всю любовь и просьбы сердца явить благоразумное сотрудничество для проведения Воли Вл[адыки]. Сердце может приблизить все возможности, ускорить все победы. Помогите строить Великую Эпоху Света.

Духом и сердцем с Вами,

Е. Р.

Родная моя Порум[очка], конечно, может заказать стэшионери^[221] с титулом Живой Этики. Если Порумочка хочет, может поставить имя мое, но, конечно, только как Почетной Основательницы, ибо Президент и лидер – моя Порумочка.