Свиристель сделал паузу, чтобы и самому обдумать своё предложение. Ему хотелось обсудить с нею пропажу талисмана с его шеи, но он неожиданно понял, что, по сути, не знает Жозефину. Её история была и обычной для дворняжки, и нет. Насколько он понял из её рассказа, мать Жозефины столь яростно защищала своих щенят, что её застрелили, чтобы подойти к щенкам. Он продолжил свою мысль.

– Жозефина, я не прогоняю тебя из своих владений, – он развёл крыльями. – Но здесь почти что нет течения времени, волшебных существ тоже нет, магии здесь немного, живые животные забегают очень редко и ненадолго. Здесь есть пара-тройка разговорчивых деревьев, а остальные предпочитают не растрачивать энергию на пустую болтовню. Бывает, что сюда попадают призраки людей, но и они, как правило, всего лишь проходят сквозь наш пограничный мир. Ты единственная, кто остался здесь так надолго. Почему или зачем?

– Я? Надолго? – Жозефина растерялась. – Знаешь, я почти не помню, когда это случилось. Я думаю, мне просто некуда возвращаться. Мечтать – это одно, а создавать реальность это другое. Надо уметь посмотреть и правде в глаза. В лучшем случае меня поместят в приют, а оттуда есть всего лишь один выход из клетки для многих собак. Говорят, они засыпают легко и уже никогда не просыпаются, возможно, они как раз и проходят через твой лес, Свиристель.

– Возможно… но ты точно не умерла ещё, в этом я уверен. Я видел здесь много дворняг, но ты немного иная, чем они. – Свиристель сам смутился и нахохлился, хотя ветра совсем не было. – Ты удивительно много знаешь о мире людей. Ты словно жила в библиотеке и в полном достатке.

Собака усмехнулась, и мелькнули чистые белоснежные клыки.

– Просто я стремилась к своей мечте почти два года. Ну, пока грузчики меня не загнали сюда, и с тех пор, как я осознала, что моей хозяйки не существует.

– Не, ну это мудро было с твоей стороны – кто бы спорил! – Птица выглядела слегка рассвирепевшей. Тело птицы инстинктивно отреагировало на настроение лесного духа, и свиристель расправил оба крыла в угрожающей стойке. – Ты мне сейчас напоминаешь моего друга Ветра, он тоже ни во что не верит. Весь такой рациональный, хотя и насквозь волшебный. Как можно жить на такой удивительной уникальной планете, каждый день встречаться с иррациональным и быть настолько рациональным и материальным?!

Жозефина была заинтересована причиной такого гневного настроения обычно крайне милого и весёлого Свиристеля, каким она всегда его видела.

– Может, всё же успокоишься и расскажешь с самого начала, что случилось? Обещаю поддержать любую из твоих «иррациональных» идей.

– Я сегодня заметил, что мой талисман пропал с моей шеи, – сухо, но уже гораздо спокойнее сообщил он ей.

– Так. Понятно. И ты этим сильно расстроен?

– Несомненно, – Свиристель был даже обижен этим вопросом. – Как же иначе?

– Не обижайся, но почему он был настолько важен для тебя? Если честно, то я была удивлена, что лесной дух везде носит с собой цепочку с кулоном, – собака немного помолчала, чтобы правильно сформулировать свой ещё один вопрос. – И почему ты называешь свой кулон талисманом?

Свиристель понял, что он не ошибся с выбором доверенного лица. Где же она побывала, эта ничем не примечательная небольшая собака лисьего окраса и со всего лишь необычным именем Жозефина?

Но Жозефина словно бы угадала его изумление.

– Ну, знаешь, говорят же, что «каждая собака знает», – улыбнулась она ему, словно в ответ на невысказанным им вопрос.

– Значит, ты разбираешься гораздо больше в талисманах, чем это казалось на первый взгляд, – отметил Свиристель. – Ну, хорошо. Я нашёл его очень и очень давно. Случайно. Пограничный мир был только-только сформирован, когда закрылись все переходы между мирами. Наш лес уходил всё глубже и уже исчезал из мира людей, когда я увидел мерцающий свет на самой границе перехода, причём со стороны смертных. Что-то светлое зацепилось за ветви старого дуба. Я решил проверить и увидел его. Он был словно живой, но заключённый в металлическую рамку.

– Живой? – переспросила Жозефина, поскольку речь шла о кулоне, который она видела мельком, но впечатление живого он на неё не производил.

– Да! В том-то и дело, что я смотрел на него и вся моя сущность волшебной стихии словно затосковала о нечто невообразимо прекрасном и далёком, словно я увидел свой родной далёкий дом, которого никогда не знал прежде. Внутри рамочной сферы он переливался ярким голубым светом с белыми всполохами, а потом я увидел письмена… – Свиристель перевёл немного дух с тем, чтобы продолжить. – С тех пор он всего несколько раз оживал и каждый раз по его поверхности текли различные слова, стихи или фразы. Поэтому я называю его своим талисманом. Но больше никто и никогда этого не видел. Он выглядит как обычный золотой кулон с камнем, напоминающим лазурит.

– Тогда понятно, почему ты расстроился так сильно. Это словно иметь своего собственного друга всегда при себе. – Жозефина подумала про свою несуществующую хозяйку. Здорово, когда кто-то, кого ты любишь, всегда рядом. – И что, он действительно такой могущественный, как те легендарные камни из легенды? – Она даже подняла уши, что обычно давалось ей с трудом.

– Я думаю, это очень могущественный талисман, если уметь им управлять. А без управления, я думаю, это был камень удачи или, скорее, удачных совпадений.

– Да-а, само по себе непостижимая сила, – согласилась с ним собака.

– Видишь, ты понимаешь это. Ветер же считает, что талисманы годятся лишь на то, чтобы управлять с помощью их заклинаний только призраками, духами умерших воинов из потустороннего мира и демонами. В результате должно проявиться наглядное действие, направленное на уничтожение конкретных врагов. А иначе, мол, он не работает и вещь эта абсолютно бесполезная.

Но всё же Свиристеля, помимо ощущения утраты, волновал и другой вопрос – как могло такое вообще случиться, что он не заметил, как и в какой момент кулон на шнурке пропал с его шеи?

Для того, кто живёт если не вечно, то точно дольше, чем любой из волшебного народа, было довольно затруднительным припомнить не только, как прошёл вчерашний день или позавчерашний, но и более отдалённые даты в прошлом сливались в памяти единым моментом.

– Меня беспокоит другое, что я не могу точно вспомнить, когда талисман вообще пропал. Вроде дня два или три назад я вспомнил, что хотел немного укоротить цепочку, чтобы удобнее было летать с ним в лесу сквозь ветви. Тогда и обнаружил, что талисмана нет со мной. Но я даже не представляю, что это был за день. Я думал, поговорив с тобой, можно найти какое-то решение, что же делать дальше?

Жозефина начала ходить туда и обратно. Рассказ о возможностях талисмана ей напомнил один дом, где она когда-то останавливалась, но ушла, потому что там оказался хозяин, но не её хозяйка, которую она искала повсюду.

– Я когда-то действительно жила почти что в библиотеке, – она умудрилась споткнуться и остановила своё метание. – Но не в библиотеке, а в доме одного китайца, который продавал европейцам листы с записанными на них талисманами. Занятия чёрной магией приносило ему неплохую прибыль, раз он мог себе позволить кормить подобранную на улице собаку.

– Обычный человек в мире людей занимается чёрной магией?! – Свиристель был настолько изумлён, что аж подпрыгнул и приземлился на несколько ветвей ближе к Жозефине. – Но это невозможно!

– Невозможно, конечно, но люди верят и платят за его талисманы. Поэтому я и знаю так много о талисманах. Нет, все эти бумажки не работают. Они словно механизмы, но магическая энергия по ним не протекает, конечно. Но именно его талисманы, как ни странно, ну-у… было такое впечатление, что словно бы они всё же срабатывают раз через раз.

– Думаешь, надо найти его и посмотреть, что там происходит на самом деле с его талисманами? – всполошился Свиристель.

– Думаю, да. И надо во всяком случае провести своё собственное расследование пропажи столь привычной для тебя вещи, если она исчезла из твоего собственного леса. А это ведь именно так. Иначе бы ты его давно нашёл бы. – Жозефина всегда говорила, что думала. Ну, или умалчивала о том, что думала. Но она понимала, что если этот неимоверно волшебный лесной дух расстроен пропажей, то кто его знает. Может, её убежище действительно ждут тяжёлые времена, если он не сможет успешно охранять свои небольшие владения от вмешательства человека и прятать от посторонних взглядов местный холм и озеро. И она решилась рассказать больше о том, что ей удалось там узнать.

– Я знаю только, что цивилизация Китая очень древняя, но она также и одна из немногих, чей язык жив до сих пор. Поэтому они верят, что письмена в виде китайских иероглифов сами по себе несут магию и являются её источником, достаточным для излечения болезней, контроля над призраками и душами жертв или врагов, повелевать демонами с их помощью. Лично я ни одного демона не видела в жизни, – это признание чем-то рассмешило Жозефину.

– Я, кстати, тоже, – согласился с ней Свиристель. – Но я не покидаю свои владения надолго, а у нас здесь ничего такого не происходило. И каким образом это работает тогда?

– Ну, есть некие совсем простые талисманы, которые созданы из одного-двух буквально характеров, но такие простые талисманы могут очень разнообразно комбинироваться, что делает их затруднительным для прочтения посторонними лицами, – Жозефина задумалась. – Если твой кулон – действительно одна из разновидностей талисмана, созданного кем-то очень могущественным, то он по идее, также может обладать автономной магической энергией. Почему бы и нет?

– То есть им действительно можно управлять? – уточнил Свиристель.

– В принципе, зная назначение каждого из символов китайских иероглифов, можно понять структуру всего талисмана и его истинное предназначение. Однако с твоим талисманом всё обстоит значительно труднее, но ты и не человек вовсе. Все отдельные характеры, записанные и использованные в талисмане по идее, должны были создаваться в соответствии с главным принципом его назначения. Тот человек говорил, что нет ничего, чего бы нельзя было осуществить, даже если это требует коммуникации между небесами, землёй и адом.

Жозефина была как никогда серьёзна, а такой её можно было увидеть очень редко. Она имела очень живой ум и острую память, а ещё она была очень любопытной и любознательной. Из-за этих своих черт характера она и носила несколько шрамов на морде.

– Думаю, тебе стоит начать с поиска календаря, – подытожила она свой ответ.

Свиристель уже и сам вспомнил, что люди имеют такую вещь, как настенный календарь, благодаря которому они имеют чёткое представление, какой сегодня день и когда наступит новое время года, или они могут отмечать в нём тот день, в который нужно организовать праздник.

От одной только мысли, что следует разработать план поиска причины пропажи талисмана, а там, возможно, найдётся и сам камень, Свиристелю стало легче дышать, и он даже наконец-то обратил внимание, что рядом с ним лежит букет из листьев, что так тщательно для него собирал Ветер.

Осень была любимым временем года для Свиристеля. Часто, любуясь на то, в какие потрясающие оттенки золотого, бежевого, зелёного, красного или оранжевого одевается лес, он представлял себе, что наверняка когда-то и он сам возник из такого вихря листьев, чтобы беречь и охранять природу.

– Ну что же, нечего сидеть здесь и горевать об утрате. Если я вспомню, какой это был день, то я смогу вспомнить и то, что я делал тогда! Найду этого твоего китайца среди людей и выясню, что там творится за чертовщина.

Птица свиристель с небольшим хохолком просвистела некую задорную трель. Впереди Свиристеля ждало небольшое волнующее приключение – город людей, лежащий за пределами его владений.