Екатерина Лобанкова

ГЛИНКА

ЖИЗНЬ В ЭПОХЕ. ЭПОХА В ЖИЗНИ

МОСКВА
МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ
2023

ИНФОРМАЦИЯ
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

На переплете книги — фрагменты акварельного портрета Михаила Глинки (1820-е гг.), картины Т. К. Стила «Пианистка» (1893) и акварель П. А. Каратыгина (1830-е гг.) с изображением К. П. Брюллова (сидит), Я. Ф. Яненко, М. И. Глинки (за фортепиано), Н. В. Кукольника и И. П. Поливанова (сидит на стуле).

Лобанкова Е. В.

Глинка: Жизнь в эпохе. Эпоха в жизни / Екатерина Лобанкова. — М.: Молодая гвардия, 2019. — (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1713).

ISBN 978-5-235-04722-8

Михаил Иванович Глинка (1804—1857) — одна из ключевых фигур в музыке и подлинный герой русской культуры. Невероятная, еще прижизненная, слава композитора способствовала возникновению вокруг него многочисленных мифов и домыслов. В представленной биографии воссоздается реальная, порой противоречивая личность Глинки. Впервые показано, как на его мировоззрение и творчество влияла принадлежность к русскому дворянству и европейскому высшему свету. Жизнь композитора рассмотрена в широком историческом контексте, дополненном рассказами о путешествиях, медицине, моде, семейном праве, издательском процессе, домашнем музицировании и др. Жизнь Глинки связана с царствованием трех императоров — Александра I, Николая II, Александра II — и национально-патриотической составляющей их политики, в частности с идеологией «официальной народности» в рамках Российской империи.

Автор биографии — Екатерина Лобанкова (Ключникова), кандидат искусствоведения, специалист по истории русской музыки — опирается на современные исследования по истории культуры и искусства, включая зарубежные, и предлагает свою интерпретацию исторических фактов и свидетельств времени.

 

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

 

16+

 

Вступление

«ГЛИНКА» КАК МИФ

«В России до Глинки не было ни одного композитора» — так сказал на одной из моих лекций студент немузыкального вуза. Это мнение, явно присвоенное из многочисленных литературно-музыкальных источников Интернета, может служить доказательством того, что имя Михаила Ивановича Глинки вписано в современный информационный и культурный поток. Как и почти 200 лет назад, он является той фигурой, от которой отсчитывается история русской музыки современного периода. Михаил Иванович Глинка (1804—1857) считается первым национальным композитором, основателем русской композиторской школы и творцом, получившим высокий статус классика.

Но парадокс в том, что его имя более известно, чем его музыка. Лишь профессиональные музыканты обращаются к его сочинениям регулярно. Она является обязательной частью программы отечественного музыкального образования. В репертуаре симфонических коллективов можно встретить «Камаринскую» на народные темы, аристократичный «Вальс-фантазию» и две эффектные Испанские увертюры. Но звучат они на концертной эстраде редко.

Теперь с трудом можно найти российские театры, где постоянно идут оперы Глинки «Жизнь за царя» и «Руслан и Людмила» (одна из редких премьер – постановка semi-stage в московском театре «Новая опера» в октябре 2018 года). Лишь в Мариинском театре в Санкт-Петербурге, где исполнение русской классики считается важной миссией, оба сочинения регулярно оживают на сцене. Интересную фортепианную музыку плохо знают даже профессионалы. По сути, эти сочинения — настоящая музыкальная русская экзотика, которую еще предстоит открыть.

Застывший в прошлом образ национального классика, создателя первой национальной оперы, остается за пределами интересов современного молодого слушателя, который, может быть, знаком лишь с двумя-тремя его романсами.

За рубежом музыка Глинки известна профессионалам, которые уважительно слушают ее, но чаще всего относят к направлению национального романтизма, в рамках которого формировались разные национальные локальные школы1. А значит, и значение Глинки не выходит за рамки русской музыки.

Парадокс сегодняшних рецепций, то есть современных оценок и восприятия, не отменяет его славы, которая сопровождает его имя на протяжении более чем двух веков. Эта слава гремит и сегодня, но именно под ее воздействием были деформированы исторические факты, связанные с фигурой Глинки, что породило в публичном пространстве множество мифов о нем. Наверное, ни один другой композитор в русской истории не был объектом столь настойчивого и тотального мифотворчества.

Современники пользовались прямыми отсылками к греческим мифам. Михаила Ивановича называли русским Орфеем, что запечатлено, например, в шутливом акростихе, который был сочинен одним из его друзей.

Гимн родного соловья,

Лепет листьев, шум ручья.

Из груди гармоньей льются.

Не мечты ли вкруг нас вьются?

Кто же милый наш Орфей?

Ах, заглавные скорей

Прочитайте

И узнайте2.

Композитора называли то «отцом русской музыки», то ее «солнцем»3.

Его последователи — например критик Владимир Васильевич Стасов и композиторы кружка «Могучая кучка» — считали Глинку поборником идеалов «народничества». Эта философия в их более поздней интерпретации 1860-х годов подразумевала идеализацию крестьянского искусства и требовала изоляции от всяких иновлияний. В этот образ они вкладывали собственное представление об идеале искусства, но он имел мало общего с реальной личностью музыканта. Каждый из его современников видел «своего» Глинку4.

Его образ менялся также в зависимости от идеологического курса страны, так как Глинка был навсегда и бесповоротно включен в дискурс власти. В советское время принято было героизировать и идеализировать композитора, что шло еще из традиций биографики XIX века5. Глинка в этих работах является жертвой «деспотического гнета последних лет царствования Николая I»6. Он показывался как «реалист», воплощающий требования правдивого отражения действительности7.

Однако помимо героических представлений вокруг Михаила Ивановича возникали антимифы. Его часто «низвергали» до уровня простого человека, страдающего от различных слабостей и пороков. Читая воспоминания, например литератора Павла Михайловича Ковалевского или Авдотьи Яковлевны Панаевой, можно представить себе взбалмошного, болеющего и неприятного человека. Позже, ознакомившись с «Записками» композитора и с его рукописями, Петр Ильич Чайковский, восхищаясь его музыкальным гением, сокрушался по поводу его характера: «Глинка гений, — но ведь он был чистейшим дилетантом и его Nachless (то есть наследие. — Е. Л.) не мог никогда быть тем, что он был у Шуберта, Шумана, Шопена»8. В последующие годы Глинку будут называть «Обломовым», «барином», деятели раннесоветской культуры обвиняли его в лени и неоправданном сибаритстве9.

Причин подобных негативных оценок было множество — и непонимание эпохи, в которой жил музыкант, и глобальные государственные идеологические задачи, под которые подыскивались подходящие кумиры, и культурно-исторические метаморфозы.

Немаловажен и психологический фактор, о котором размышлял Александр Сергеевич Пушкин в письме другу Петру Андреевичу Вяземскому в ноябре 1825 года: «Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок — не так, как вы — иначе»10.

Мифы разрушили историю.

Глинка стал восприниматься больше как культурный герой в истории России, чем композитор, чья музыка постоянно воспроизводится в актуальном музыкальном пространстве и востребована слушателями.

Назад к Глинке

Существует представление, что биографии известных людей, как и учебники, нужно переписывать раз в 50 лет. За это время происходит смена научных парадигм, открываются новые факты и документы, что позволяет уточнять и заново выстраивать образы прошлого.

В серии «ЖЗЛ» выходило несколько биографий Глинки, последняя из них была выпущена в 1950 году. С этого момента прошло почти 70 лет. Значительный временной разрыв и накопленный за это время багаж открытий, мнений и фактов подтверждает актуальность новой книги о Михаиле Ивановиче Глинке, которая продолжит повествование об этом герое в известной линейке книг.

Главная цель новой биографии — выявить мифы о Глинке, по возможности развенчать их, найти причины их появлений и предложить новые системы аргументации, позволяющие приблизиться к пониманию этой личности, его поступков и суждений. Хочется, чтобы читатель прошел жизненный путь вместе с главным героем и удивился, с одной стороны, уникальности его судьбы, а с другой — причастности к истории страны и всей эпохи. Каждое историческое событие или явление — от восстания декабристов до распространения железных дорог, так или иначе, влияло на его решения и поступки.

Еще одна цель этой книги — воссоздать эмоциональную жизнь Глинки, его мировоззрение и внутреннюю мотивацию. Все это образует уникальный внутренний мир художника. Внешняя канва его жизни — учился, путешествовал, женился, сочинил и т. д. — довольно известна. Но простое перечисление фактов не дает нам понимания. Нам, читающим о Великих и познающим Великих, всегда хочется приоткрыть тайну их личности, понять ее, распознать «механизмы» творчества и объяснить их поступки. В случае же с музыкантом подобное «открытие» личности творца позволяет более точно понимать и слышать его музыку, которая является и его субъективным дневником, и чем-то намного большим — универсальным искусством, говорящим на понятном всему человечеству языке. Как замечал Одоевский: «Материалы для жизни художника одни: его произведения. Будь он музыкант, стихотворец, живописец, — в них найдете его дух, его характер, его физиономию, в них найдете даже те происшествия, которые ускользнули от метрического пера историков»11.

Биография Глинки представляет интерес не только для ценителей музыки, но и для всех, кто интересуется прошлым России и Европы. Его жизнь — это истории русского языка, философии, политических систем, развлечений, театров, гастрономии, медицины и многого другого. Жизнь Глинки позволяет открыть повседневный мир русского общества периода 1820—1850-х годов с его традициями брака, семьи, наследования, устройства и распорядка дня, образования и манер поведения. В книге воссоздается то, что он мог видеть, слышать и читать в разных странах, путешествуя по Европе, так что перед нами открывается картина жизни всего европейского мира XIX века.

Создать новую биографию Глинки, с одной стороны, просто, ведь сохранилось множество воспоминаний современников и исследований последующих эпох, а с другой — в них как раз и создавались мифы, транслируемые из поколения в поколение. Даже собственные воспоминания Глинки, озаглавленные бесхитростно «Записки», он создавал в конце жизни, с 1854 по 1855 год, и оттого многие факты и описанные им события потеряли свою достоверность и точность12.

Однако за последние 20 лет в российской и зарубежной науке о Глинке появились новые исследования, в которых произошли значительные переосмысления и сделаны открытия. Кульминацией интереса к наследию композитора стало его двухсотлетие, которое отмечалось в 2004 году, когда вышло несколько важных книг о нем, прошли научные конференции, постоянно звучала его музыка.

Среди исследователей, повлиявших на облик современной глинкианы, нужно назвать Марка Генриховича Арановского, Надежду Владимировну Деверилину, Сергея Георгиевича Мамаева, Елену Михайловну Петрушанскую, Тамару Закировну Сквирскую, Сергея Витальевича Тышко, Елену Владимировну Фролову, Сергея Владимировича Фролова, Татьяну Васильевну Чередниченко и др. Большое значение имеют многочисленные выпуски Новоспасских сборников, издаваемых по итогам конференций в Музее-усадьбе М. И. Глинки.

Кроме того, в российской гуманитаристике появились важные работы по истории русской музыки первой половины XIX века (Марины Геннадьевны Долгушиной, Елены Владимировны Смагиной, Анастасии Александровны Сырейщиковой, Елены Марковны Шабшаевич и др.) и по истории русской культуры (исследования Андрея Леонидовича Зорина, Алексея Геннадьевича Машевского, Веры Юрьевны Проскуриной и др.). Действуют общедоступные площадки для трансляции новых научных достижений о русской истории — это интернет-ресурсы «Арзамас», «Постнаука» и «Лекториум». Вся эта обширная современная научная гуманитарная база, сформированная русскими и зарубежными исследователями, позволяет по-новому взглянуть на личность и творчество Глинки.

Книга опирается на историко-культурный и контекстуальный подходы, которые предполагают описание истории, быта, всей среды, в которой творил художник. Вместо того чтобы «накладывать» на его музыку и личность новые, современные «ярлыки» и определения, мы попытаемся проникнуть в мировоззрение эпохи и через него — в мировоззрение композитора.

В качестве более точных исторических свидетельств, чем жанр воспоминаний, используются письма Глинки и его современников. Правда, многое из его эпистолярия считается утерянным. Сестра композитора — Людмила Ивановна Шестакова — указывала, что письма зачастую уничтожали сами родственники как неинтересные или способные повредить репутации композитора[1]. Письма Глинки, его корреспонденция и документы цитируются в основном по полному собранию его сочинений: Глинка М. И. Полное собрание сочинений: Литературные произведения и переписка: В 2 т. [В 3 кн.: 1: Литературные произведения; 2 (а): Письма 1822—1853 годов. Документы; 2 (б): Письма 1854—1857 годов. Письма Глинке] / Изд. подг. А. С. Ляпунова, А. С. Розанов. М.: Музыка, 1973—1977 (в сносках — Глинка М. И. ПСС). Письма матери композитора цитируются по изданию: Письма Евгении Андреевны Глинки / Сост. Н. Деверилина. М.: Дека-ВС, 2004 (в сносках — Письма Е. А. Глинки). Некоторые письма сверены с автографами. В случае если не указывается печатный источник, цитирование осуществляется по автографу.

Чтобы понять, кто создавал мифы о Глинке и как они «приживались» в русском обществе, использована методология такого направления исторической науки, как «публичная история» (public history), исследующая способы репрезентации истории в публичных практиках, например в СМИ13. Сам Глинка чрезвычайно трепетно относился к тому, как его будут воспринимать и встречать в обществе. Он — когда-то сознательно, а когда-то бессознательно — выстраивал свои образы, «конструировал» себя и свою биографию, часто инициировал публикации о себе в прессе. В книге используются выдержки из статей в газетах, журналах и альманахах того времени (особенно статьи в газете «Северная пчела», являющейся самым читаемым русским изданием в эпоху Глинки). Они выдерживают проверку временем, так как были написаны непосредственно в момент происходящих событий. Этот блок информации позволяет нам понять восприятие и оценки современников, определяющие успех или провал премьер, исполнителей и композиторов. Все выдержки из периодических изданий эпохи Глинки выверены по первоисточнику (если не указано иное).

Визуальные материалы, опубликованные в книге, взяты из открытых источников, в том числе из книг и журналов, изданных в XIX — начале XX века. Некоторые фотографии с современными видами достопримечательностей в Смоленске и Новоспасском сделаны Денисом Викторовичем Лобанковым, он также помогал в подборе иллюстративного материала. Переводы с французского и немецкого языков приводятся по изданным материалам, в некоторых случаях уточнения сделаны Марией Васильевной Кузнецовой.

Предлагаемая книга в рамках серии «ЖЗЛ» носит в первую очередь популяризаторский характер. В нее включены беллетризованные диалоги, но они не выдуманы, а составлены на основе эпистолярия Глинки и его окружения, так что имеют вполне документированные основания.