– Старые обноски я дома оставила. – Сказала девушка, когда Димка спросил про тощую сумку. – Не стоит показывать приютившему нас человеку нашу нищету. Да и много ли нам с тобой надо? Белье, школьная форма и джинсы с парой кофт. Носки и тапочки. Поэтому, чтобы не обращать его внимание на протертые локти толстовки, я куплю себе яркую обувь. Смотри, какие офигенские помпоны!

Вот так розовые тапочки были куплены вместе с капустой, картошкой и морковкой на ближайшем рынке.

А теперь, закатав рукава повыше, довольная Таня разлила по тарелкам щи.

– Моя сестра очень вкусно готовит. – Сказал Олегу Димка, усаживаясь с ним рядом.

– Берите сметану, хлеб… – Девчонка так старалась угодить хозяину, что от усердия даже покраснела. – А на второе я сделала картофельную запеканку с мясом!

– Садись! – Улыбнулся Олег. – И не стоит меня так бояться. Я до сих пор не передумал и всегда держу данное кому-либо слово. Поэтому давайте пока оставим все разговоры и поедим. – Погрузив ложку в суп, он сунул ее в рот и довольно покачал головой. – Вкусно!

Таня снова покраснела. Когда с первым было покончено, Димка быстро собрал грязные тарелки. Его сестра разложила прямоугольнички запеканки, а Олег Владимирович внимательно посмотрел на обоих ребят.

– Как прошел день? – Под его пристальным взглядом серых глаз Таня опустила голову, а ее брат посмотрел куда-то в угол. – Что случилось? Школа? Мать?

Танька вздохнула.

– Ничего особенного. С подругой поругалась. А мы дружили с первого класса. Дома… Мать забила на работу и оплакивает пропажу «возлюбленного». Про деньги вроде пока молчит.

– Ее Валька оказалась не такой уж идеальной, как она представляла. – Димка ковырнул запеканку и, положив кусок в рот, тщательно его прожевал.

– Думаю, со своими привязанностями вы как-нибудь разберетесь. – Олег снова посмотрел на ребят. – Касаемо вашей матери… Это – только начало. Первое время, не обращая ни на кого внимания, она станет его искать. Терроризировать местное отделение полиции. А затем вспомнит о вас. Дим…

– Что? – Ясные серые глаза посмотрели на мужчину.

– Ради вас ваш дедушка пойдет на многое?

Брат и сестра, переглянувшись, пожали плечами.

– Для чего спрашиваю. – Пояснил Олег. – В этой квартире, без взрослых, вы имеете право жить лишь в том случае, если ваш опекун заключит со мной договор аренды.

– Дед не станет платить. – Уверенно сказал парень. – Если бы он захотел, мог бы нас с Таней пустить к себе. Но свою квартиру, постоянно проживая в усадьбе, он сдает.

– Понятно… Я не собирался просить у него денег. Ладно… – Олег потер лоб. – На вечер у меня такой план: ты, Таня, остаешься дома. Надо разобрать покупки и составить приблизительный перечень ваших расходов на неделю: продукты, бытовая химия, школьные принадлежности… Кстати, в следующий выходной я приеду и повезу вас за одеждой. То, в чем вы ходите, кроме школьной формы, нужно разорвать на тряпки и мыть ими машину. – Таня снова покраснела, а Димка улыбнулся. – Теперь с тобой, парень… Нужно прямо сейчас отправиться к твоему деду. Насколько я помню, ты говорил, что новая хозяйка поставила твоему старику жесткие условия.

– Я так и хотел! – Подскочил с табуретки Димка. – Вот только Вас ждал, чтобы поздороваться!

– Это правильно, что ждал. Таня… – Та робко улыбнулась. – Мы с твоим братом сейчас уедем. Да, Дима, вместе. А ты, пожалуйста, из дома никуда не уходи. Кто бы тебя не вызывал под любым благовидным предлогом. Договорились?

– А… почему? – Похлопала ресницами девушка. – Нет, я не пойду, но все-таки…

– Твоя мать может тебя обвинить в пропаже сердечного друга. Скажу сразу, чувства любви, как и гнева, иррациональны. Ты же не хочешь попасть в больницу с ушибами и переломами? Нет? Тогда держись от нее подальше. Теперь касаемо твоих школьных друзей. В этом возрасте дети из хищных зверьков только пытаются стать людьми. Или не пытаются. Мне иногда кажется, – Олег взял вилку и покрутил ее пальцами, – люди вообще разучились думать, потакая своим эмоциональным порывам.

– Это как? – Поставил локоть на стол и подпер щеку ладонью Димка.

– Девочки, не получая желаемого, становятся мстительными. Это я к вопросу о ссорах с подругами. Знаешь ли, не хочу, чтобы моя квартира в мое отсутствие превратилась в поле битвы. Итак, мы договорились? – Олег теперь смотрел только на Таню.

– Я – не маленькая и не дура. – Обиделась девчонка. – Все прекрасно понимаю. И свои проблемы решаю сама.

– Молодец! – Олег положил ладони на край стола и поднялся. – Спасибо, хозяюшка, за превосходный обед. Смею ли надеяться на ужин?

– Ой, конечно же! – Танька с обожанием посмотрела на мужчину. – Я все разберу, поставлю и приготовлю. Только… возвращайтесь поскорее!

Устроившись на пассажирском сидении большого фургона, Димка отрегулировал высоту ремня и пристегнулся. А потом посмотрел на барабанящего пальцами по рулю Олега.

– А почему мы не едем? – Спросил он. – Вы что-то забыли взять?

– Ах… – Вынырнул из задумчивости мужчина. – Казалось, все будет гораздо проще.

– Знаете… – Димка бросил взгляд на застрявший в щетке стеклоочистителя разлапистый кленовый лист. – Никогда не нужно идти на поводу у собственных чувств.

– Чего? – Рассмеялся Олег. – Ты хоть сам-то понял, что сказал?

– Понял. – Кивнул Димка, глядя, как машина осторожно объезжает дворовые ямы. – Так папа говорил маме.

– А она?

– Отвечала, что не хочет быть замороженной, как неудавшийся сын. Это она обо мне.

– И почему ты казался ей холодным? – Олег вырулил на улицу. Машина, въехав в общий поток, легко покатила к выезду в область, начинавшуюся за двумя перекрестками, мостом и куском промзоны.

– Я не знаю. – Пожал плечами Димка. – Но папа говорил, что любой душевный порыв, неподкрепленный размышлениями, чреват ненамеренным вовлечением в чужие проблемы, спустя время оказывающиеся собственными.

– Это ты говоришь от себя или просто повторяешь папины слова?

– Повторяю. Но вполне понимаю их смысл.

– Значит, твой папа говорил с мамой, а ты запоминал их разговоры и делал выводы?

– Запоминал. – Димка заметил, как увлеченный беседой Олег проехал на желтый свет, но промолчал. – А потом, когда мама уходила, спрашивал, почему он так говорит. Он объяснял.

– Значит, твой папа был доктором?

– Военным доктором. И часто ездил по командировкам. Но об этом я Вам рассказывал. Однажды он не вернулся.

– Прости, что задаю такой вопрос… Ты скучаешь по нему?

– По отцу? Вот здесь лучше направо. – Сказал Димка. – Так ездил Арсений Сергеевич. Это маленькое извилистое шоссе не так забито грузовым транспортом. И по времени получится короче. Нет… не скучаю.

– Значит, хозяин твоего деда брал тебя, мальчика прислуги, в свою машину? А почему не скучаешь? У вас не было близких отношений? Он тебя не любил?

– Арсений Сергеевич возил нас с Олей в зоопарк, в музей, на концерт… Нет, на концерт – только меня. Еще – в аквапарк. Почему не скучаю по папе? Ну… это был его путь. Ему нравилась эта работа. Понимаете, Олег Владимирович, человек практически каждые десять минут стоит перед каким-либо выбором: пойти направо или налево, съесть пирожное или выпить кофе, улыбнуться вон той тетке, – Димка кивнул в свое стекло, где в стоявшей перед светофором машине вполоборота сидела крупная обрюзгшая дама средних лет, – или, может ей? – Он протянул руку вперед, туда, где в красном БМВ стучала коготочками по рулю молодая блондинка. – У папы были мы: мама, Таня и я с одной стороны… Нам гудят, Олег Владимирович! Зеленый! Ну а с другой стороны – занятие, которым он наслаждался.

– Получается, человек, мужчина, влюбляясь, должен выбрать либо семью, либо одиночество?

– Не знаю. – Снова спокойно сказал Дима. – Решать тому, что попал в такие обстоятельства. Что касается Вас, то поддавшись чувству жалости, Вы меня спасли, но теперь не знаете, что делать с возможной ответственностью за наши с Танькой жизни.

– Почему? – Хмыкнул Олег.

– Ответственность. – Еще раз повторил мальчишка. – И время, которое Вы могли бы потратить только на себя.

– Это папа так говорил?

– Да. Он говорил, что всегда надо представлять то, чем может окончиться определенное действие. То есть, просчитывать вероятные последствия. И уже на основании анализа сделать правильный шаг.

– Твой папа, конечно, молодец. Я с ним согласен. Но почему же ты тогда убил отчима и хотел прыгнуть вниз? И то, и другое – чистой воды эмоции! Опс… Извини, брат! – Занятый разговором Олег подрезал разразившуюся возмущенным гудком машину.

– Я Вам уже говорил. – Димка наклонился немного вперед. – Вон, видите указатель? Нам – туда!

– Знаю. – Откликнулся мужчина, сворачивая с шоссе на пустую дорогу. – И все же?

– Когда я увидел над раздетой сестрой жирного мужика со спущенными штанами, выбор действий был невелик: либо он меня забьет, либо я его убью. Второй вариант показался более разумным. Поэтому я поспешил на кухню, взял нож для разделки мяса и проткнул его печень. Арсений Сергеевич говорил, что такой удар, как правило, смертелен из-за обильной потери крови.

– М-да… А если бы меня не было?

– Я бы прыгнул с балкона, а Танька рассказала все, как есть. Посудите сами: версия нападения грабителя, которую предложила она, глупа по двум причинам: что отчим делал в нашей комнате со спущенными штанами – это первая. А вторая – как вор открыл без взлома дверь? К тому же, наша соседка по лестничной клетке – пенсионерка и постоянно подсматривает в дверной глазок. Она бы первая сказала, что кроме нас в квартире никого не было!

– Ваш отчим от боли должен был кричать!

– Он упал. А Танька заткнула ему рот тряпкой. Кажется, он захлебнулся кровью.

Через зеркало Олег посмотрел в лицо Димки. Оно было абсолютно спокойным.

– Я понимаю, что этот человек принес вам с сестрой немало горя… Но тебе самому не страшно? Ведь ты убил человека.

– Мне было немного не по себе, когда я втыкал нож. У меня была всего одна попытка.

Олег в замешательстве покачал головой. Димка заметил.

– Все дело в мотивации. – Невозмутимо продолжил этот странный двенадцатилетний подросток. – Когда солдат, на войне бросая гранату, осколками убивает не только противника, но и мирных жителей, это называется подвигом. Делая то же самое в тылу, он становится преступником. Что такого плохого я сделал? Сами знаете, что отчима никто и никогда бы не заподозрил. Закон – на его стороне.

– Ладно… Но как ты отважился на… смерть?

– Я все равно когда-нибудь умру. – Дернул плечом парень. – Если не вчера, то через много лет. А может, и раньше. Процесс бытия всегда меняется небытием. Затем – новым воплощением.

– Господи! – Перекрестился Олег. – Это – тоже папины мысли? У тебя еще много таких?

– Не знаю. – Мальчишка откинул отросшую челку со лба и, наконец, улыбнулся. – Вон, справа… Там въезд в коттеджный поселок. Но Вас с машиной туда не пустят. Видите… – Тонкий палец показал на осинки с желтыми трясущимися листиками. – За деревьями – проселочная дорога, ведущая ко вторым воротам. Мы машину оставим рядом, но от калитки у меня есть ключ!

Когда Олег свернул на проселок и поехал вдоль шестиметровой ограды из толстых металлических прутьев, Димка достал телефон и набрал номер деда.

– Дедуль, привет! Я скоро буду. Минут через десять. Нет, не автобусом. Меня подвез Олег Владимирович. Кто? Сосед. Конечно, поговоришь. А… Оля? Она все еще в усадьбе? Меня ждет? – Мальчишка порозовел. – Это очень хорошо!

Остановившись у запертых изнутри на большой замок с цепью ворот, Олег осмотрел отсыпанное асфальтовой крошкой место и спросил у Димки:

– Тут никто не ездит?

– Только если кто-то строится неподалеку. Сейчас, насколько мне известно, таких работ нет. Но, если боитесь, сдайте назад, к кустам. Идти тут недолго. Можете оставить номер телефона под стеклом. А еще тут кругом видеокамеры, поэтому с машиной ничего не случится.

Парнишка, минуя высокие ступеньки, сразу спрыгнул на землю и закрыл дверь. Немного подождав, пока Олег возьмет барсетку и пустую спортивную сумку для вещей, он медленно пошел к калитке.

– Ого! – Догнал его мужчина. – Кодовый замок, как в фильмах про американскую разведку!

– Арсений Сергеевич говорил, что в номерах отелей такие же. – Достав откуда-то маленькую карточку, он коснулся ее ребром сканера, и замок щелкнул, приоткрыв створку.

– Неплохой поселок. – Олег, следуя за мальчишкой, опытным взглядом застройщика разглядывал верхние этажи и крыши, торчащие из-за сплошных заборов.

– Нормальный. – Согласился Димка. – Тут зимой снег чистят. Не то, что в городе. А в центре, где магазин, есть сквер и крутая детская площадка. Если бы я был маленьким, тоже покатался бы на горках и паровозиках. Они прикольные. А вообще у здешних детей есть все.

– Жалеешь о том, что у тебя ничего нет? – Быстро спросил Олег.

– Мне не о чем жалеть, поскольку все дома, где я жил, были не моими. Квартира – мамина. Дедушкина комната – в доме Арсения Сергеевича, а сейчас – Анжелы Сергеевны. У меня есть только я. Даже одежду можно снять и заменить другой.

– Странный ты парень… – Все-таки вздохнул Олег.

– Я говорю о том, с чем Вы, возможно, никогда не сталкивались. – Мальчишка вдруг обернулся, и его глаза, словно капли дождя, пронизанные лучами солнца, блеснули отражением неба. – Вот мы и пришли!

Усадьба архитектора, скрытая кованым забором с кирпичным основанием и колоннами, казалась легким парусом, плывущим среди зеленой травы, кустарника и ивовых деревьев, чьи почти безлистые ветви качались в такт порывам ветра. Рядом с воротами, подобно стражам мифического Лукоморья, возвышались модные нынче туи. В углу участка, под несколькими большими соснами, пряталась беседка с фонариком. Вокруг нее рос разлапистый можжевельник. Впрочем, фонари стояли вдоль всей подъездной дороги и пешеходной тропинки, уводящей за остекленное крыло к прекрасному плодовому саду и отдельному домику обслуги. Но на работу ландшафтного дизайнера Олег взглянул лишь мельком, уделив внимание самому дому и парным окнам первого этажа, смотрящим на кусочек леса. Еще ему понравилась крыша: ее изгибы и угол наклона были таковы, что зимой снежный покров сам падал вниз, практически нигде не задерживаясь.

– Арсений Сергеевич проектировал эту виллу? – Спросил Олег, когда они, оставив в стороне хозяйский дом, свернули на боковую дорожку.

– Вам нравится? – Димка посмотрел Олегу в лицо и дрогнул губами, обозначая улыбку. – Дедушка говорил, что тут все дома созданы нашим хозяином с учетом пожеланий их владельцев. А этот участок ему подарил тот, кто купил землю и задумал проект. Здесь, и правда, здорово! Словно в сказке!

Олег придержал мальчишку за плечо.

– Не лети. Скажи… ты жалеешь, что Арсения Сергеевича больше нет?

– Каждый человек жалеет, когда заканчивается что-то хорошее. Смотрите, – Димка вытянул руку вперед. – Вот наш домик. Здесь живет дедушка, повариха тетя Галя, ее внучка Оля и горничная Наташа.

– Крепкое функциональное здание. – Одобрил Олег. – Небольшое, но для трех человек прислуги – вполне просторное.

– Вы посидите немного на веранде… – Попросил мальчишка, положив ладонь на перила. – Я поищу дедушку в хозблоке за баней!

– Договорились. – Олег поднялся по ступеням и опустился в одно из плетеных кресел, стоящих около столика. С этого места сад, несмотря на голые корявые ветви, был невероятно красив: кустарник еще не сбросил листву, а поздние цветы украшали не только бордюры вдоль дорожек, но и альпийскую горку, плавно опускавшуюся к небольшому пруду с непременной ивой.

– Нравится? – Вдруг раздался над его головой мужской голос. Олег медленно повернул голову.

– Не стоило красться. Я слышал не только Ваши шаги, но и дыхание. – Он встал и протянул руку еще полному сил мужчине лет шестидесяти. Несмотря на белые виски, его волосы, собранные в короткий хвост, были темного цвета, а серые глаза выдавали непростой характер. Рукопожатие тоже оказалось крепким.

– Значит, это Вы решили присмотреть за моим пацаном? – Поинтересовался садовник.

– Олег Владимирович. – Представился Димкин спутник. – Сожалею, Ваше имя-отчество он мне не сообщил.

– Илья Петрович. Пока мой внук бегает по саду в поисках своей подружки Оли, мы с Вами немного поговорим. Итак… Что такого случилось, что посторонний человек решил посвятил свое время чужому ребенку?

– Встречный вопрос: как получилось, что Дима и его сестра Таня оказались никому не нужны настолько, что родная мать одевала дочь в обноски и не обращала внимания на то, что отчим насилует девочку и бьет мальчика?

– Гм… – Илья Петрович положил тяжелые руки на стол и посмотрел в сад. – Я ничего об этом не знал.

– Не верю. – Олег тоже посмотрел на покрытые белыми и красными плодами желтые кусты. – Когда ребенок сам не в состоянии справиться с проблемой, он идет к тому, от кого чувствует хоть какую-то защиту. А Вы могли им ее дать. Таня говорила, у Вас есть собственная квартира.

– Моя квартира – не Ваше дело. – Спокойно ответил дед. – Что касается Вас, вероятно, вы чью-то фантазию приняли за действительность.

– Вы – взрослый и, надеюсь, объективный человек. – Сказал Олег. – Попробуйте меня разубедить.

– Мне это придется сделать, поскольку не хочу, чтобы моя семья была замешана в скандале. Но, чтобы Вы все правильно поняли, придется начать несколько издалека: моя дочь, мать известных Вам ребят, вышла замуж не за того парня.

– Это Вы про насильника?

– Давайте без ярлыков. – Поморщился мужчина. – Нет, я говорю не о теперешнем ее муже, а об отце детей.

– И почему он показался Вам «не тем»?

– Алексей был красив, богат и умен. Не правда ли, замечательные качества для мужчины? Однако его, как любого двадцатилетнего юнца, привлекли женская красота и доступность. Дело в том, что Надежда вырвалась из-под моей опеки слишком рано: в том медучилище, где она обучалась, были слишком… свободные нравы. К сожалению, я об этом не знал. С Алексеем они встретились на практике в больнице: блестящий студент и смазливая медсестричка. Возможно, у них был бурный роман…

– И что в этом такого? Юность – прекрасная пора для любви.

– Моя жена была на седьмом небе от счастья: богатая семья, возможно, выход с мужем в свет, чего-то еще… Бабы совсем не хотят думать, когда на горизонте маячит выгодный жених. Но его родители были резко против безрассудного брака. Они пригрозили парню, что помогать, в случае его женитьбы, не будут. Только молодые поженились все равно. Алексей был настойчивым и целеустремленным парнем. А Надюха… решив, что замужем можно ничего не делать, ушла с работы и начала требовать у мужа деньги на «красивую» жизнь. Только откуда деньги у студента, а потом – у ординатора? Я говорил об этом, когда хотел забрать дочь домой.

– Зачем? – Удивился Олег.

– Он трудился, не покладая рук, а она – гуляла. Я объяснял ему, что никакого толка из их брака не будет, поскольку Надя слишком глупа, чтобы оценить его ум, старания и перспективу. Но он решил, что жена, дабы не жить в праздности, должна родить дитя. Вот так на свет появилась Таня. Только ничего не изменилось. Алексей учился, работал… А Надя, бросив Таню, бегала с подругами по магазинам и кафе. Моя жена приехала к ним и хотела взять девочку на воспитание… Но Алексей не разрешил. Тогда она стала ездить туда потихоньку. Таня была улыбчивой и послушной говоруньей. Моя жена ее очень любила… Прошло несколько лет, и появился Дима. Он был совершенно другим. Никогда ничего не просил, не лез на руки, но мог часами рисовать в альбоме линии. Или разглядывать узоры ковра. Он словно не слышал, когда к нему обращались и что говорили. Но если мальчику начинали слишком надоедать, он мог обругать, разрыдаться, ударить протянутую руку или упасть на пол. Моя жена решила показать малыша врачам. И ребенку поставили диагноз: умственная отсталость…

– Интересно.

– Мы с бабушкой бросились к его отцу. Но тот с любезной улыбочкой нас просто выгнал, объяснив, что у него все под контролем. После чего просил в их семейные отношения не соваться. Тогда мы пошли к его родителям.

– Алексей в детстве тоже страдал каким-то расстройством психики?