Двор принял невесту настороженно. Был отмечен ее «недостаточный французский». И нос невесты не отличался желаемой правильностью, и рот был слишком тонкий – «со сжатыми губами и без душевной чуткости».
Но Николаю она понравилась – она была так похожа на любимую жену! Так же хрупка, воздушна, с такими же восхитительными золотистыми волосами. Но главное, в ее несколько навыкате лазоревых глазах были знакомые кротость и всепрощение. Правда, порой на ее тонких губах мелькала саркастическая улыбка, которая доказывала, что, прощая, она все понимает! У сына должна быть именно такая жена! И Николай запретил двору не только обсуждать злые слухи, но даже думать о них. И двор тотчас замолчал. Николай умел править.
В 1841 году в восставшем из пепла Зимнем дворце, в великолепной Большой церкви состоялась их свадьба. После перехода в православие гессен-дармштадтская принцесса стала великой княгиней Марией Александровной.
В тот день она была очень хороша – в платье, вышитом серебром и украшенном множеством бриллиантов, на плечах – мантия из пунцового бархата, подбитая белым горностаем, и бриллиантовая диадема на прелестной головке.
Вместе с цесаревной приехал ее любимый брат. Высокий красавец с истинно военной выправкой и этакой военной элегантностью – умением щегольски носить мундир, чем сразу привлек расположение государя. При этом он был кладезь остроумных анекдотов и веселых шуток, что весьма выделяло его среди навсегда испуганного, осторожного двора. Благосклонность государя и назначенное принцу огромное жалованье сулили самые радужные надежды. Как вдруг… Интрижка с хорошенькой фрейлиной сестры-цесаревны закончилась «интересным положением» девицы. И принц повел себя, как человек чести, – он решил жениться на девушке.
Но Николай не терпел мезальянсов в императорской семье. Он тотчас выслал из России и брата цесаревны, и беременную фрейлину.
С этого времени цесаревна была весьма осторожна в выборе фрейлин. Именно поэтому вскоре фрейлиной цесаревны становится дочь знаменитого поэта Тютчева Анна Тютчева. Девушка благоразумная, со строгими устоями, и главное – некрасивая.
Так Анна Тютчева стала фрейлиной жены нашего героя – цесаревны Марии Александровны.
Во фрейлинской комнате, такой убогой в сравнении с роскошью дворцовых покоев, с вечной фрейлинской каретой, запряженной с утра (на случай, если понадобиться сопровождать цесаревну), 13 лет проживет Анна Тютчева в Зимнем дворце. И все 13 лет она будет писать свою летопись дворцовой жизни. Ее «Воспоминания» и помогут нам увидеть царский двор эпохи Николая и Александра II – эту исчезнувшую русскую Атлантиду.
Расставанье с любимым братом стало большим ударом для цесаревны. Она его трудно пережила, но сделала нужные выводы.
Жизнь при русском дворе требовала, как она писала, «ежедневного героизма».
«Я жила, как волонтер, готовый каждую минуту вскочить по тревоге. Правда, не очень хорошо зная, куда надо бежать и что делать». Но простим ей эту кокетливую фразу. На самом деле, после истории с братом она отлично поняла, что надо делать и куда бежать. Ибо двор жил только одним – угодить. Понять желания императора и их исполнить.
И теперь ее не пугала холодность двора. Ибо Маша (так звал ее Александр) быстро научилась это делать.
Император жил точно по расписанию. Во всем был заведенный им порядок. И «волонтер» отлично исполняла главное – соответствовала этому порядку.
Цесаревна встает рано. Одевает детей, кормит их – ведь уже к 11 утра должна быть в Малой (или Большой) дворцовой церкви.
Ровно в 11 император войдет в церковь. И цесаревна без десяти одиннадцать уже ждет императора. Вокруг нее выстроена вся семья. Недвижен и почтителен наследник. Недвижны и почтительны дети.
Часы бьют 11. Входит император. Начинается служба. Император стоит рядом с хором певчих и подпевает своим красивым голосом. Лицо цесаревны во время службы выражает полную сосредоточенность. И даже самый маленький ее ребенок (ему еще нет трех лет), но и он стоит неподвижно. А главное – молча.
У императора хороший слух не только на музыку. И не дай бог, какой-нибудь придворной даме или кавалеру шепнуть что-нибудь во время службы. Уже через несколько часов явится чиновник Министерства двора – вручать бумагу с официальным высочайшим выговором.
Николай полюбил сноху. И это было главное. Он считал цесаревну умной, даже иногда советовался с нею. Весь двор тотчас начал считать ее умной. Уже ходят слухи, весьма обидные для наследника – будто цесаревна диктует ему решения и управляет им. Но наш герой терпел – в первые годы брака он был влюблен в жену. И она была счастлива с ним – счастливая жена и счастливая мать. А дети – один за другим рождались, к восторгу отца и деда.
Шестерых сыновей и двух дочерей родит Мария Александровна. Старшего сына Александр, конечно же, назвал Николаем в честь императора (также Николаями назовут своих старших детей брат Константин и сестра Маша).
Старшего из его сыновей, будущего наследника, маленького Николая в романовской семье зовут Никс, как деда. Он невероятно талантлив и… своеволен. Но только ему – своему любимцу дед прощает своеволие. Никс не желает учить французский. Александр в присутствии императора стыдит Никса:
– А как же, Ваше Высочество, собирается беседовать с послами?
– А у меня будет переводчик! – весело отвечает мальчик.
– Браво, мой друг! Но тогда, Ваше Высочество, над вами будет потешаться вся Европа.
– Тогда я пойду на Европу войною, – к восторгу деда, ответил Никс. И уже через месяц мальчик блестяще говорил по-французски.
Но началось роковое. Частые роды и ужасающий сырой климат столицы делают свою разрушительную работу. И как уже бывало с немецкими принцессами, сочетание оказывается губительным – у цесаревны развивается легочная болезнь.
И потихоньку эта болезнь начинает пожирать Марию Александровну.
Ну а что же наследник? Трудно писать о нем. Легче повторить: «Фигура отца совершенно его заслонила».
Этот умный блестящий молодой человек моментально потускнел, вернувшись в Россию.
Как и положено, наследник— член Государственного Совета и Комитета министров. Но никаких особых инициатив не проявляет – просто посещает заседания. Железный папа требует от всех только покорности и исполнительности.
Крепостное право стало диковинкой в Европе. Европа давно избавилась от него. И Николай понимает: надо что-то делать с крепостными крестьянами. Рабский труд непроизводителен, но дело не только в этом. Уже в 1839 году Бенкендорф в отчете Третьего отделения напишет о «пороховом погребе под государством, которым становятся крепостные крестьяне». И глава тайной полиции осторожно ставит опасный вопрос – не следует ли решить проблему сверху, чтобы крестьяне не попытались освободиться снизу?
И Николай образует Секретный комитет по аграрному вопросу. Все, что касается возможных перемен, Николай обычно засекречивает. Общество не должно знать о размышлениях власти.
И наследник, будущий освободитель крестьян, в этом Комитете занимает удивительную позицию: ничего менять не надо – все и так прекрасно.
Что делать, Александр чувствует, что именно это хочет услышать лучший из отцов. Он никогда не забывает – любое мнение, идущее вразрез с отцовским, подавляется беспощадно. И тотчас раздается любимое отцовское «молокосос!».
В это время уже подрос его соперник.
Брат Костя был моложе Александра на целых девять лет.
Он низкоросл, некрасив, в отличие от стройных, высоких красавцев в романовской семье. Но при этом умен, зол, саркастичен. И его дядя – великий князь Михаил Павлович – зовет Костю насмешливо – «Эзоп».
Эзоп – блестяще образован. Николай не забывал свое небрежное образование.
Он повелел Костю так же воспитывать для трона. На случай, если наследник «вдруг выкинет фортель – вздумает умереть».
Это воспитание и блестящие успехи в учебе пробудили неукротимое тщеславие в маленьком Косте. И до царя начали доходить его удивительные рассуждения.
– Саша рожден до того, как отец стал императором, я – позже. Я сын императора, а он – великого князя. И потому несправедливо, что Саша – наследник.
Николай жестоко наказал мальчика, не уставая повторять: «Царство, которое разъединилось, падет… Запомни! Это говорит нам Господь. Так и семья…» Костя запомнил.
Костю готовят управлять Морским ведомством. И у него тотчас появляется план. Он помнит: Екатерина Великая назвала его дядю Константином потому, что мечтала – он станет императором отвоеванной у турок Древней Византии. И вот уже мальчик подает отцу план – как с моря захватить Константинополь. Теперь Костя мечтает стать императором Древней Византии!
И опять лучшему из отцов приходится умерять тщеславие маленького Эзопа. Хотя оно так ему нравится!
Но пока умный Костя подрастал, главной интеллектуальной силой в большой романовской семье считалась женщина – одна из самых выдающихся женщин николаевской России.
Вюртембергской принцессе Фредерике-Шарлотте-Марии было шестнадцать лет, когда, следуя традиции брать в жены немецких принцесс, Александр I сосватал ее за самого младшего из своих братьев – великого князя Михаила Павловича.
Елена Павловна (так ее звали после принятия православия) была блестяще талантлива. Уже по дороге в Россию она выучила русский язык.
И не просто выучила. В долгом пути любознательная принцесса прочла на русском все тома «Истории государства Российского», написанной Карамзиным.
В Петербурге вчерашняя вюртембергская принцесса стала усердной слушательницей лекций в Петербургском университете. Елена Павловна – частый посетитель Академии наук и Вольного экономического общества. Она изучает православие, вступает в диспуты с русскими богословами. Елена Павловна – единственная в царской семье имеет право спорить (конечно же, очень деликатно) с государем, и тот выслушивает ее, правда, насмешливо. Он зовет ее «Семейный ученый».
Ее счастливый брак с великим князем Михаилом, их взаимная любовь оставались загадкой для Петербурга.
Михаил и государь были неразлучны в детстве. Они оба с гордостью считали себя солдафонами. Вступив на престол, Николай назначил младшего брата командующим гвардией. И Михаил усердно помогал брату превращать опасную гвардию в балет, беспощадно донимал ее смотрами и парадами.
«Он болен общей болезнью Романовых – “военно-строевой лихорадкой”», – сказал о нем современник.
Страстно исполнял Михаил роль беспощадного командира. С вечно насупленными бровями и угрюмым лицом он следил за поведением гвардейцев даже на придворных балах, правда, не пропуская хмурым взором придворных красоток. Как и брат, он весьма неравнодушен к дамам.
(Иногда эти увлечения приносят весьма зримые плоды. В семье придворного банкира барона Александра Штиглица будет воспитываться приемная дочь Наденька Июнева – внебрачная дочь пылкого великого князя.)
– Зачем вы так мрачны? Все знают, какое у вас доброе сердце, – кокетливо спрашивает его красавица фрейлина Александра Паткуль.
– Я должен карать, а царь – миловать, – мрачно объясняет красотке великий князь. И не меняя замогильной интонации, веселит ее очередным каламбуром. Ибо вечно хмурый, с насупленными бровями солдафон Михаил блестяще остроумен! Это он наградил забавными прозвищами всю романовскую семью. Его остроты повторяет весь Петербург. И этот строгий начальник совершенно беспомощен… перед чужим остроумием. Несмотря на осторожные предупреждения Бенкендорфа, он часто спасает от гнева Третьего отделения остроумных шалопаев-гвардейцев. Он покровительствует известному повесе кавалергарду Булгакову, чьи опасные шутки повторяет Петербург. Булгаков постоянно проигрывается в карты. И проигравшись, преспокойно является в Михайловский дворец к суровому командиру. В присутствии камердинера (уже привыкшего к этой процедуре) он проталкивает под дверь кабинета великого князя конверт с цифрами проигрыша. В ответ просителю тем же способом незамедлительно возвращается его конверт – но уже с деньгами.
Великий князь Михаил Павлович рано умрет, и тогда всю свою энергию сорокалетняя вдова обрушит на общественную деятельность.
Она строит больницы, создает русский «Красный крест», движение «сестер милосердия». Она – главная покровительница искусств в России. «Подвязывать крылья молодым талантам» – так определила Елена Павловна свою миссию.
Музыкальным секретарем великой княгини становится один из самых блестящих музыкантов эпохи – Антон Рубинштейн.
Рубинштейн был ребенком, когда его игру услышал великий Лист. И Лист назвал его своим наследником. После чего молодой Рубинштейн показывал царю свой знаменитый номер, неизменно приводивший в восторг императора. Злой юноша изображал… Листа! Изображал беспощадно – пародируя игру и знаменитые гримасы охваченного вдохновением Листа.
Этот сын крещеного еврея, плотный, с огромной гривой волос, очень похожий на Бетховена, становится близким другом великой княгини. Только при помощи Елены Павловны еврей Рубинштейн смог основать первую в России консерваторию, куда придет заниматься 22-летний чиновник Петр Чайковский.
Елена Павловна поселила молодого Рубинштейна в своем знаменитом дворце на Каменном острове. Блестящие музыкальные вечера во дворце немолодой, но все еще очаровательной княгини, чарующие звуки той жизни… Все это осталось навсегда в фортепьянных пьесах Рубинштейна.
Елена Павловна всегда была впереди прогресса. И она второй в царской семье (после самого Николая) сумела прочесть «Записки» Великой Екатерины.
О проекте
О подписке
Другие проекты