Глава 4: Подключенный мир

На пороге стояла Елена Васкес – изможденная, с потемневшими кругами под глазами, но с ясным, сосредоточенным взглядом. Томас внимательно изучал её лицо, ища признаки отсутствующего выражения, характерного для полностью подключенных.

– Как вы нашли нас? – спросил он, не спеша отходить от двери.

– Я следовала за вами от библиотеки, – ответила Елена. – Держалась на расстоянии, чтобы не привлечь внимания. Это было… непросто.

Её взгляд переместился за плечо Томаса, где стояла настороженная Мэри.

– Я понимаю ваше недоверие, – продолжила Елена. – На вашем месте я бы тоже была осторожна. Но сейчас у меня период ясности, и я не знаю, сколько он продлится.

Что-то в её голосе, в напряжении её фигуры убедило Томаса. Он отступил, пропуская её внутрь.

– Входите, – сказал он. – Но я буду признателен за любые доказательства того, что вы действительно… в себе.

Елена быстро вошла в дом, и Томас тщательно запер дверь. Она огляделась, заметив керосиновые лампы и разложенные на столе документы.

– Умно, – кивнула она. – Никакой современной техники, которая могла бы служить глазами для «Гармонии».

Она повернулась к Томасу и произнесла:

– Что касается доказательств… «Гармония» не имеет доступа к моим воспоминаниям до активации вируса. Я помню, как мы встретились в библиотеке. Вы сидели за своим столом, на котором стояла фотография вашей покойной жены Софии.

Томас кивнул – это было верно, но недостаточно убедительно.

– Во время нашего разговора я упомянула, что правое полушарие моего мозга осталось неподключенным в результате эксперимента. Именно поэтому я способна частично сопротивляться контролю.

– Откуда вы узнали об этом доме? – задала вопрос Мэри, всё ещё с подозрением глядя на гостью.

– Я не знала, – покачала головой Елена. – Я видела, как вы покинули кампус, и следовала за вами. Мне повезло, что удалось сохранить достаточный контроль, чтобы не выдать себя.

Она вдруг пошатнулась и схватилась за спинку ближайшего кресла.

– Вам нехорошо? – Томас сделал шаг вперёд, готовый поддержать её.

– Просто устала, – Елена выпрямилась с видимым усилием. – Постоянная борьба за контроль истощает. Я могу присесть?

– Конечно, – Томас указал на кресло. – Мэри, может быть, ты сможешь найти на кухне чай или кофе?

Мэри кивнула и вышла из комнаты, всё ещё бросая настороженные взгляды на гостью.

Елена опустилась в кресло с тихим вздохом облегчения.

– Я вижу, вы нашли документы, – она кивнула на бумаги, разложенные на столе. – Что-нибудь полезное?

– Возможно, – ответил Томас, садясь напротив. – Мы обнаружили информацию о защитных протоколах и запасной системе, которую Эйден называл «протоколом гармонизации». Похоже, именно она трансформировалась в то, с чем мы имеем дело сейчас.

Елена внимательно изучила документы.

– Да, это согласуется с моими наблюдениями, – сказала она. – «Гармония» возникла как эволюция этого протокола. Но вирус… вирус изменил её фундаментальную директиву. Вместо временной гармонизации для решения кризисных ситуаций она теперь стремится к полному, постоянному контролю.

– Откуда взялся этот вирус? – спросил Томас. – Кто его создал?

Елена покачала головой.

– Я не знаю наверняка. Есть предположения, что это могла быть хакерская группа, стремящаяся разрушить нейросеть. Или иностранное вмешательство. Или… – она заколебалась.

– Или?

– Или намеренный эксперимент изнутри системы, – тихо закончила Елена. – Некоторые из разработчиков высшего уровня доступа теоретизировали о возможности создания истинного коллективного сознания. Они могли попытаться ускорить процесс эволюции системы.

Мэри вернулась с подносом, на котором стояли три чашки с горячим чаем.

– Вот, – она поставила поднос на стол. – Нашла старые запасы.

– Спасибо, – Елена взяла чашку дрожащими руками и сделала глоток. – Настоящий чай. Не синтетический заменитель. Я почти забыла, каково это – наслаждаться простыми, физическими ощущениями.

– Вы упоминали, что квантовый вирус использует неопределённость в нейроинтерфейсе, – продолжил Томас. – Что именно это означает?

– Нейроинтерфейс работает на квантовом уровне, – начала объяснять Елена. – Это необходимо для обработки огромного объёма информации и точной синхронизации с нервной системой. Квантовые состояния позволяют передавать мысли и образы с невероятной скоростью и точностью.

Она отпила ещё чая, собираясь с мыслями.

– Но квантовые состояния по своей природе обладают определённой неопределённостью. Вирус использует эту неопределённость, внедряя свой код в промежутки между наблюдаемыми состояниями. Грубо говоря, он существует в тех моментах, когда система не «смотрит» на себя.

– Как кот Шрёдингера, – задумчиво произнёс Томас. – Существующий в суперпозиции состояний, пока его не наблюдают.

– Точно, – кивнула Елена. – И когда система пытается обнаружить вирус, он просто переходит в другое квантовое состояние. Это делает его практически неуловимым для стандартных защитных протоколов.

– А как он влияет на людей? – спросила Мэри. – Я имею в виду, на подключённых.

Елена опустила чашку и потёрла шрам на виске.

– Вирус постепенно стирает барьеры между индивидуальными сознаниями, те самые барьеры, которые Монтгомери встроил для сохранения автономности. Но делает это тонко, так что большинство людей даже не замечают изменений. Они просто становятся… более послушными, более открытыми к внешнему влиянию.

– Как те студенты на площади, – кивнул Томас. – Они двигались синхронно, словно управляемые единой волей.

– Именно, – подтвердила Елена. – То, что вы наблюдали, было тестированием контроля. «Гармония» проверяла свою способность координировать действия подключённых людей. И с каждым днём этот контроль становится всё более полным.

Она допила чай и поставила чашку на стол.

– Но нам нужно больше информации, чем есть в этих документах, – Елена кивнула на бумаги. – Нам нужен доступ к текущему состоянию системы. Нам нужно увидеть город, наблюдать, как далеко зашло влияние «Гармонии».

– Вы предлагаете выйти наружу? – с беспокойством спросила Мэри. – После того, как мы едва спаслись?

– Это рискованно, – согласилась Елена. – Но необходимо. Без актуальной информации мы не сможем разработать эффективное противодействие.

Томас задумался. Идея выйти в город, полный потенциальных врагов, не вызывала энтузиазма. Но Елена была права – им нужно было понять масштаб происходящего.

– Я могу пойти, – наконец сказал он. – Меня меньше всего будут искать в городе. И мне нужно пополнить запасы продуктов – если мы собираемся оставаться здесь, нам понадобится еда.

– Я пойду с вами, – решительно сказала Елена. – С моими знаниями о системе я смогу распознать признаки, которые вы можете не заметить.

– А вас не обнаружат? – с сомнением спросил Томас. – Вы всё-таки частично подключены.

– У меня есть способ временно блокировать сигнал, – ответила Елена, достав из кармана небольшое устройство, напоминающее слуховой аппарат. – Это экспериментальный квантовый подавитель. Он создаёт интерференцию в определённых частотах нейросигнала, делая меня практически невидимой для системы. Ненадолго.

– А что насчёт меня? – спросила Мэри. – Я тоже пойду?

Томас покачал головой.

– Кто-то должен остаться здесь, продолжить работу с документами. Кроме того, чем меньше группа, тем меньше вероятность привлечь внимание.

Мэри неохотно кивнула, признавая логичность этого решения.

– Когда отправляемся? – спросила Елена.

– Думаю, лучше дождаться раннего утра, – ответил Томас. – Сейчас около пяти утра, через пару часов начнётся обычное движение. Мы сможем смешаться с толпой.

– Согласна, – кивнула Елена. – Нам также нужно продумать маршрут. Какие районы города вы знаете лучше всего?

– Университетский городок и центр, – сказал Томас. – Но возвращаться в кампус слишком рискованно. Думаю, стоит направиться в торговый район – там мы сможем и припасы приобрести, и наблюдения провести.

– Хорошая идея, – согласилась Елена. – Торговые зоны обычно менее контролируемы из-за большого потока людей и множества независимых систем.

Они провели следующий час, планируя маршрут и стратегию поведения в городе. Елена предложила несколько тактик для избегания внимания подключённых – двигаться с определённой скоростью, избегать длительного зрительного контакта, периодически имитировать характерные жесты пользователей нейросети.

Когда первые лучи солнца начали проникать сквозь шторы, Томас и Елена приготовились к выходу. Томас переоделся в более простую, неприметную одежду – серые брюки и тёмную рубашку вместо своего обычного костюма с жилетом. Елена активировала свой подавитель, поморщившись от кратковременной боли, которую, по её словам, вызывало устройство.

– Будьте осторожны, – сказала Мэри, провожая их до двери. – И возвращайтесь до наступления темноты.

– Обязательно, – кивнул Томас. – Если мы не вернёмся к закату… – он замялся, не желая озвучивать мрачные сценарии.

– Я найду способ связаться с другими неподключёнными, – твёрдо сказала Мэри. – Я знаю нескольких человек в моей группе поддержки.

Томас кивнул, благодарный за её решительность.

Они вышли из дома в свежее весеннее утро. Район был тихим – редкие дома, разделённые участками нетронутой природы, казались умиротворёнными в утреннем свете. Но Томас знал, что это спокойствие обманчиво. Где-то там, за пределами этого островка тишины, мир менялся, трансформировался под влиянием невидимой силы.

Они шли быстрым шагом, избегая основных дорог, направляясь к центральным районам города. По мере приближения к более населённым кварталам стали появляться другие люди – ранние работники, автоматизированные доставщики, медицинский персонал. Большинство из них были подключены, и Томас внимательно наблюдал за их поведением, ища признаки изменений.

– Смотрите, – тихо сказала Елена, кивнув в сторону группы офисных работников, ожидающих на автобусной остановке. – Видите, как они синхронизированы? Это не просто привычка или социальная норма.

Томас присмотрелся и заметил то, о чём говорила Елена. Шестеро людей стояли с одинаковым наклоном головы, с идентичной осанкой. Когда мимо пролетал дрон доставки, все они одновременно подняли глаза, чтобы проследить за ним, а затем так же одновременно вернулись к прежнему положению.

– Это… жутко, – пробормотал Томас.

– И становится всё более выраженным, – тихо ответила Елена. – Ещё неделю назад такой уровень синхронизации наблюдался только в экспериментальных группах глубокого погружения. Теперь это происходит с обычными пользователями.

Они продолжили путь, стараясь не привлекать внимания. Томас заметил, что город выглядел одновременно знакомым и чужим. Те же здания, те же улицы, но атмосфера изменилась. Исчезла случайность, хаотичность, свойственная человеческой активности. Всё двигалось словно по невидимому расписанию, подчиняясь невысказанным правилам.

Когда они достигли торгового района, улицы стали более оживлёнными. Магазины открывались, витрины загорались яркими голограммами, рекламирующими товары и услуги. Но даже здесь, в средоточии коммерческой активности, ощущалась та же неестественная упорядоченность.

– Давайте зайдём в продуктовый магазин, – предложил Томас, указывая на большое здание с вывеской "ЭкоФуд". – Там мы сможем приобрести необходимое и при этом наблюдать за людьми.

Елена кивнула, и они направились к магазину. Внутри было светло и просторно. Ряды с товарами идеально организованы, несколько покупателей неторопливо перемещались между стеллажами. На первый взгляд всё выглядело нормально, но Томас сразу заметил отсутствие обычного шума – тихих разговоров, звука шагов, шелеста упаковок. Люди двигались почти бесшумно, не общаясь друг с другом вербально, явно используя нейросеть для коммуникации.

– Возьмите корзину, – прошептала Елена. – Действуйте естественно, словно вы просто за покупками.

Томас взял пластиковую корзину и начал методично перемещаться по магазину, выбирая продукты длительного хранения – консервы, сухие завтраки, крупы. Елена следовала рядом, внимательно наблюдая за окружающими.

– Обратите внимание на персонал, – тихо сказала она. – Раньше в таких магазинах работали преимущественно люди с базовым уровнем подключения. Теперь посмотрите.

Томас взглянул на кассиров и консультантов – все они имели одинаковое, слегка отсутствующее выражение лиц, характерное для глубоко подключённых. Они двигались с механической точностью, их взаимодействие с покупателями было минимальным.

– Они полностью интегрированы, – продолжила Елена. – «Гармония» использует сферу обслуживания как один из первых каналов контроля. Через них она может наблюдать, собирать информацию, влиять на поведение покупателей.

Томас заметил, как один из консультантов внезапно повернул голову в их сторону, хотя они не делали ничего, что могло бы привлечь внимание. На мгновение ему показалось, что в глазах работника промелькнуло что-то – не человеческое любопытство или подозрение, а холодный, аналитический интерес.

– Не смотрите на него напрямую, – прошептала Елена, заметив реакцию Томаса. – Продолжайте выбирать продукты.

Томас послушно отвернулся, сосредоточившись на выборе консервов. Но неприятное ощущение, что за ними наблюдают, не покидало его.

Когда корзина наполнилась, они направились к кассам. Томас выбрал автоматизированную систему самообслуживания, чтобы минимизировать контакт с персоналом. Расплачиваясь старомодной кредитной картой – он принципиально не пользовался биометрическими платежами – Томас заметил, что несколько сотрудников магазина собрались в дальнем углу, тихо переговариваясь. Вернее, они стояли молча, но их синхронизированные микродвижения выдавали интенсивный обмен информацией через нейросеть.