– Посмотри на меня, – просит он.

– Отпусти. Никогда не трогай меня.

Джаред выдыхает.

– Я не хотел. Я взбесился, что ты находишься со мной, но соглашаешься на свидание с другим.

Я награждаю его смертельным взглядом.

– Он не приглашал меня на свидание. Но даже если бы пригласил, тебя это не касается.

– Это касается меня, ты была со мной! – рявкает Джаред.

– Я выполняла обещание. Это не свидание!

– На что ты согласилась?

– Это не твоё дело. Закрыли тему.

Я выбираюсь из машины. Кто знает, что у него на уме, а жить хочется больше, чем быть рядом с ним.

– Пока, Джаред, – говорю я, отклоняясь к входу в здание.

Ветер выбивает локоны и приступает путать их. Его холод проникает до костей, из-за чего начинаю дрожать. Погода начинает портиться. Я слышу, как за спиной открывается дверца.

– Даже на чай не пригласишь? – бросает вслед Джаред.

– Нет.

– Тогда я буду мёрзнуть прямо под твоим окном.

– Ради Бога и в машине не замёрзнешь.

– Я не буду сидеть в машине.

Я закатываю глаза и хмурюсь, стрельнув в него не самым добродушным взглядом. Не знаю, по какой причине, но чувство вины накрывает, хотя в произошедшем нет моей оплошности. Резкий тон появился благодаря его желанию воплотить в реальность фильм «Безумный Макс», но я почему-то говорю:

– Пошли.

Лучезарная улыбка не покидает его лицо вплоть до лифта. И даже там он улыбается, из-за чего просыпается сумасшедшее желание хорошенько двинуть ему. Двери закрываются, загоняя в клетку и как только он начинает движение, ладонь Джареда находит мою, крепко сжав тиски.

– Извини, жутко боюсь лифтов, – улыбается он.

Моя реакция пропитана недоверием. Я вытаскиваю ладонь из хватки и скрещиваю руки под грудью. Этого не должно больше повториться. Физический контакт превращает мозги в желе, а я не хочу терять рассудок в его компании.

В квартире кромешная тишина.

Желудок в ужасе создаёт несколько узлов вокруг себя. За спиной закрывается дверь. Это ловушка, в которую я угодила по собственной дурости. Мы снова остаёмся одни. И я не доверяю себе рядом с ним.

– Ты голодна? – интересуется Джаред, вышагивая к кухне.

Я провожаю взглядом его спину, оставаясь в пороге.

Когда он успел стать тут хозяином? Если Алекс с Томом ничего не готовили, то его ждёт полное разочарование и пустой холодильник. Стоило Джареду упомянуть о еде, как слышу урчанье в животе. Вот и ответ.

– Голодна, – парирует Джаред, расставив ладони по кухонному острову и нацелив внимание на мне. – Приготовишь что-нибудь?

– Я предложила только чай.

Медленно и незаметно выпускаю напряжение из тела. Я смогу пережить в его компании какое-то время, ведь для равнодушия нужен отточенный опыт и мастерство, как ещё я могу их получить, если не наедине с ним?

Я достаю кружку и протягиваю её Джареду. У нас тут самообслуживание. Он умеет наливать чай.

– Ты же не оставишь меня на верную голодную смерть? – кинув секундный взгляд на мою руку, в которой кружка, он прищуривается.

– Нет, по пути домой огромный выбор кафе.

– С меня кино, а с тебя ужин.

– Мы так не договаривались.

Джаред не принимает кружку, поэтому достаю сок и наполняю её напитком. Конечно, он не сдаётся, начиная тараторить моё имя, а после растягивать его едва ли не умоляющим голосом.

– Ладно, – я сдаюсь.

Мне ничего не остаётся, как приступить к импровизации и сделать хоть какой-то ужином. Это не свидание, – не переставая, прокручиваю в голове. Если я это понимаю, то ещё хочу, чтобы осознание пришло к Джареду.

– Что хочешь приготовить? – интересуется он, наблюдая за мной с другой стороны кухонного острова.

– Из быстрых вариантов заказать пиццу и ты поскорей оставишь меня в покое. Но я не хочу пиццу, поэтому будут макароны с сыром.

Джаред согласно кивает.

Оставляю его на прежнем месте, решив сменить одежду. Я не буду порхать на кухне в туфлях, платье и идеальной укладкой, чтобы стать живым воплощением идеальной девушки. Я всё ещё придерживаюсь мнения, что вечер должен пройти в скуке.

Мне нелегко сосредоточиться. Джаред не отвлекается, всё последующее время он наблюдает за мной, заняв барный стул. Я хочу включить телевизор, сунуть ему мобильник, чтобы чем-то занять, но, к счастью, он сам достаёт телефон и что-то набирает на экране. Любопытство загорается. Я так хочу узнать, кому он пишет и что, но посылаю желанию красный свет. Мне нет никого дела до того, с кем он переписывается. По крайне мере, я стараюсь убедить себя в отсутствии интереса.

– Помощь не нужна? – спрашивает он, прожигая взглядом мой затылок. Я едва ли не подпрыгиваю от неожиданности.

Отрицательно кручу голой, сохраняя спокойствие и самообладание.

Я знаю, он снова приступил к слежке, из-за чего пакет с мукой готов сигануть к ногам. Сердце колотится в груди, как на убой. Всеми силами пытаюсь отрицать притяжение, но ничего не могу поделать. Я чувствую химию. Чувствую, какой сумасшедший магнетизм от него исходит.

Спина выпрямляется, когда улавливаю шорох, из-за чего оборачиваюсь и утыкаюсь в мужскую грудь. Пакет с мукой выскальзывает из рук и падает на пол, белые пары окатывают нас с головы до пят. Колени подгибаются, когда по носу бьет смесь свежести и мяты, являющиеся чистым дурманом. Здравый рассудок испаряется. Я не поднимаю глаза, оставаясь под чарами его близости. На затылке выступает испарина, капелька соскальзывает и ползёт вдоль позвоночника. В квартире становится невыносимо душно. Я пытаюсь дышать, но кислорода ничтожно мало, я почти в отчаянье. Загнанная в угол, пытаюсь отыскать пути к отступлению, но всё ни к черту.

Джаред тянется к футболке и стягивает ткань, бросив её на столешницу. У меня кружится голова, а ком встаёт поперёк горла.

Его тело идеально, даже больше, чем идеально.

Обвожу взглядом широкие плечи, до смерти желая коснуться и провести по ним пальцами. Стараюсь напомнить себе, как тогда всё закончится. Но глаза не слушают мольбу. Они следуют по груди, и я почти стону, потому что на ней нет никакой растительности. В конечном счёте, упираюсь в сексуальную V-образную область, часть которой скрывается под джинсами. Я прочищаю горло и быстро отвожу взгляд. И это ещё хуже, потому что встречаюсь с темно-карими глазами, в которых вижу собственное отражение. Казалось, прошла целая вечность, перед тем, как его губы изгибаются в крошечной улыбке и приближаются к моим.

– Я не сделаю ничего, пока ты не попросишь, Лизи, – шепчет Джаред, опаляя горячим дыханием.

Наши губы разделяет разве что дюйм. Кажется, даже ощущаю его вкус на своём языке, каждую волну, исходящую от него. Аромат его тела не позволяет ясно соображать.

Делаю шаг в сторону и стараюсь отряхнуться.

– Придётся ходить так, – улыбается он.

– Ага, – эхом соглашаюсь я.

Последующее время в квартире вновь воцаряется тишина. Лишь бульканье воды в кастрюле говорит о нашем присутствии. Уборка случившейся катастрофы забирает достаточное количество времени, и к тому моменту, как мы убираем следы неосторожности – между делом – довожу ужин до полной готовности. В воздухи всё ещё висит напряжение.

Только когда опустошаем тарелки, Джаред заговаривает первым, понижая градус напряжения. Стоит ли говорить, что он всё ещё без футболки?

– Я готов приходить на завтрак каждое утро, – мыча от удовольствия с набитым ртом, бубнит Джаред.

– Найди себе домохозяйку.

Я собираю грязную посуду и загружаю посудомоечную машину, включая музыку, чтобы распрощаться с остатками хаоса на кухне. Тишина заставляет содрогаться, но музыка ничего не меняет, потому что первой песней в случайном списке композиции звучит Far Away в исполнении любимой группы Nickelback. Это не та песня, которая должна играть при такой обстановке, и когда бросаюсь к телефону, Джаред перехватывает меня в движении и привлекает к себе.

Плохо. Плохо. Очень плохо.

– Моя спасительница, – улыбается он, увлекая меня в танце.

Сознание перестаёт работать. Я почему-то расслабляюсь в его руках, подхватив ритм танца.

Касаться открытых участков его тела кажется вполне обыденным, как будто совсем недавно я не истекала слюной и желанием дотронуться до плеч, на которые сейчас положила ладони. Он такой тёплый, приятный на ощупь, что теряется способность разговаривать и мыслить. Мне нравится, насколько подтянуто его тело; нравятся крепкие руки, обвивающие мою талию.

Его ладонь ползёт вверх по моей руке и снимает с плеча, сама не замечаю, как переплетаю с ним пальцы, а следом он отклоняет меня назад, задержав в локтевом сгибе и поднимает назад, с блеском в глазах. Лишь на короткий момент удаётся полностью раствориться в этом парне, опустив встроенные стены и сняв броню. Наши тела так близко прижаты друг к другу, я почти чувствую, как бьется его сердце. Поддаюсь соблазну и сохраняю момент в памяти. Знаю, за это буду грызть себя всю оставшуюся жизнь, но за эти минуты между нами воцарилось понимание и что-то ещё.

Всё омрачается.

Щелчок дверного замка вырывает из гипноза. Я буквально выпадаю из его объятий, но слишком поздно.

Глаза Алекс так широко распахивается, от чего одновременно смешно и страшно. Очередная картина маслом: Джаред с голым торсом в джинсах, я в пижаме, играет музыка, со стороны мы выглядим ни есть как и обнимаемся. Я издаю нервный смешок, нагнетая ещё больший ужас. Том пытался оставаться спокойным, но я вижу – он держится с трудом.

– Это… что… да…, – Алекс спешно перебирает варианты слов, но не находит подходящие. Это слишком плохо. – Вы охренели!

– Это их личное дело, – вмешивается Том, явно не доверяя собственным словам.

Я проглатываю ком и натянуто улыбаюсь.

– Мы просто ужинали.

– Какого чёрта он голый? – Алекс делает отмашку в сторону Джареда и злобно сверкает глазами, обращаясь к нему: – Я тебя просила, Картер!

– Я уронила муку, она вылетела из пакета на футболку Джареда, – кажется, я пытаюсь спасти тонущий корабль. – Всё в порядке.

Её взгляд находит одежду и толика доверия появляется в зелёных глазах, прогоняя ярость.

– Что насчёт милых зажиманий?

– Крутая песня, она была под рукой, мы потанцевали, – резким тоном отвечает Джаред. – Не усложняй.

Во мне растёт обида. Он тоже лжёт. Хочется заплакать, ведь от парня я жду совершенно другого: признание очевидного. Господи, да чего я ожидала? Любви после одного танца? Это Картер. Наверняка завтра на его шее останется новый след ДНК.

– Я хочу, чтобы это прекратилось! – сердится она, продолжая буровить взглядом Джареда: – Если ты хотя бы чуть-чуть уважаешь меня, прекрати морочить ей голову!

– Алекс, всё в порядке, мы просто друзья, – натаиваю я, но не верю собственным словам.

– Просто друзья, – повторяет Джаред, и кажется, улавливаю толику разочарования в его голосе. В любом случае, это могло быть моё хорошее воображение и самообман.

Сжав в объятиях Алекс, я ободряюще улыбаюсь подруге. Она не может долго злиться, это не в её стиле, особенно на меня. Пять минут и она забудет произошедшее. И это, чёрт возьми, не должно повториться, насколько хорошо ни было.

– Мне пора, – говорит Джаред. – Футболка есть в машине.

– Пока.

Дверь за ним закрывается ещё до того, как прощание слетает с моих губ. Что за драма? В любом случае, это не моё дело.

– Что на ужин? – уверена, Алекс старается улыбаться, только Том и я хорошо её знаем. Она всё ещё злится.

– Пицца… которую мы закажем, – предлагаю я. – Джаред съел мой поп корн, поэтому мы были голодные и съели всё.

– Вот она, твоя забота обо мне, – иронизирует она.

Алекс улетучивается в свою комнату маленьким ураганом. Неловкое молчание заставляет перекатиться с пятки на пятки.

– Лиз… – начинает Том, но я отрицательно кручу головой, прервав его на полуслове:

– Хотя бы не ты. Это ничего не значит.

– В том то и дело, что значит. Для тебя это что-то значит, я не буду отвечать за Джареда.

Я натянуто улыбаюсь. Сколько раз еще придётся вынудить себя надеть маску и сделать вид, что это действительно ничего не значит? Том не верит мне. Алекс не верит мне. Я не верю себе. Джаред сам по себе.

Я не притрагиваюсь к заказной пицце, но остаюсь с друзьями на диване за просмотром фильма. Не хочу ставить себя под прицел и навлекать лишние подозрения, словно что-то происходит. Потому что, черт возьми, что-то происходит. Это что-то я не хочу признавать, потому что Джаред дал понять свои намерения. Пусть всё это забудется уже утром раз и навсегда.

Том сдаётся первым и, пожелав спокойно ночи, скрывается в спальне Алекс. Конечно, она тут же поворачивается ко мне, стоит только дверной ручке издать щелчок.

– Это ложь, Лизи.

– Нет.

– Но ты чувствуешь что-то к нему.

– Да, – ни стоит скрывать очевидное.

– Не позволяй вертеть тобой, он сделает больно. Он может.

– Я не стану очередным именем в его победном списке, – заверяю я. – Я.. потеряла бдительность на несколько минут, больше этого не повторится.

С этими словами, желаю ей спокойно ночи и ухожу в комнату.

Ты бросил меня одну, Картер, и я не буду разбирать всю эту груду непониманий в одиночестве.