и музыканты.
– «Корковадо», – отметил он, но не попытался вновь пригласить ее на танец, и Кейт решила, что он так сдержан в присутствии официантов.
И поскольку так и не смогла возродить то настроение, которое царило здесь до появления официантов, решила, что лучше всего затеять легкую беседу, а если повезет, побольше узнать о человеке, с которым собиралась лечь в постель.
– Судя по тому, как вы танцуете, я уже поняла, что вы любите музыку, – начала она. – А какая ваша любимая?
– Джаз.
Кейт с преувеличенным отчаянием вздохнула:
– Мужчины вечно предпочитают джаз, потому что им лень слушать тексты песен. А с джазом можно даже не притворяться, что слушаешь. Ну а кроме джаза?
– Классическая музыка.
– В которой вообще нет текстов, – кивнула она с таким самодовольным видом, что Митчел невольно улыбнулся. – А кроме джаза и классической музыки?
– Опера.
– Тексты, которые вообще невозможно разобрать, – сухо заметила Кейт, торжествующе поднимая руки в знак того, что сумела доказать свою теорию, но промелькнувшая в его глазах нерешительность заставила ее опустить руки. – Вы знаете итальянский?
Именно итальянский, а не английский был первым языком Митчела, но вместо того чтобы признаться в этом и спровоцировать очередной допрос, он просто кивнул.
– Может, и говорите на нем? То есть объясняетесь так же хорошо, как на голландском и английском?!
– Я не слишком силен в голландском, – напомнил он.
Из этого Кейт заключила, что в итальянском он как раз силен, и с возрастающим уважением уставилась на собеседника.
– И сколько же языков вы знаете?
– Не считал.
– Давайте посчитаем, – предложила Кейт, принимаясь загибать пальцы.
– Лучше не надо! – отрезал Митчел, надежно пригасив и ее улыбку, и энтузиазм, отчего ему вдруг стало так стыдно, что он поспешил неуклюже загладить свою грубость, предложив не слишком понятное объяснение, смутившее девушку и потребовавшее уточнения: – Большинство европейцев говорят на нескольких языках.
– Но вы скорее похожи на американца. Никогда бы не подумала, что вы европеец.
– Я не европеец.
– Тогда кто же вы? – не выдержала она.
– Ни то и ни другое. Я нечто вроде гибрида всех цивилизаций, – ответил Митчел напрямик, потому что именно гибридом и считал себя. Но когда сообразил, что мягкий голос и сияющие глаза только сейчас заманили его в ловушку, заставив высказать то, что он никогда не признал бы вслух, ему стало не по себе. Митчел нетерпеливо посмотрел в сторону террасы и, взяв Кейт под руку, повернул туда. – Официанты уже ушли. Зайдем в номер, – попросил он, намереваясь без дальнейших обсуждений уложить ее в постель.
Кейт кивнула и послушно пошла рядом. Митчел предположил, что она разгадала его план. Но когда они оказались на террасе, она намеренно или случайно расстроила его замысел, усевшись на каменную балюстраду.
– Митчел…
Она впервые назвала его по имени тихим, мелодичным голосом, но тут же осеклась, словно