Цитаты из книги «В поисках Аляски»

Если бы мы умели наперед угадывать всю длинную череду событий, которая последует за каждым незначительным поступком! Но нет, мы сильны только задним умом.

Она говорила, что самое сложное в хорошем приколе – это невозможность признаться, что это сделал ты.

Я понимал, что куда больше рискую быть наказанным, чем все остальные, но я за последние две недели довольно внимательно изучил «Памятку ученику пансиона Калвер-Крик» и напомнил себе о двузубой вилке, которой можно будет воспользоваться, если неприятности у меня все же возникнут. Во-первых, по сути, запрета приглашать в школу стриптизеров не существует. Во-вторых, моя вина недоказуема. Можно лишь говорить о том, что я привел в школу человека, которого считал экспертам по сексуальным отклонениям у подростков, но который вдруг сам оказался с отклонениями.

Карл Маркс назвал религию опиумом для народа, это очень знаменитое высказывание. Буддизм, особенно как он понимается большинством практикующих, обещает лучшую жизнь за счет очищения кармы. Ислам с христианством обещают истинным верующим вечную жизнь в раю. И такая надежда на лучшую жизнь определенно является сильным опиатом. Но у суфиев есть притча, опровергающая марксистскую точку зрения о том, что верующим нужен лишь опиум.

К тому же мне не нравилась мысль, что Аляска пришла утешить кого-то другого, а не меня.

что, как ни старайся, во всем виноваты мы и прощения нам нет

Мериуэзер Льюис сказал перед смертью: «Я не трус, но я так силен. Тяжело умирать».

Такуми с Ларой сидели впереди, он рассказал ей, как Аляску летом пощупали за сиську, и она рассмеялась. Я услышал эту историю, когда увидел Аляску впервые, а вскоре я увижу ее в последний раз. Я наиболее остро ощущал несправедливость мира, ведь со мной обошлись абсолютно нечестно: я полюбил девушку, она была готова полюбить меня, но не могла из-за собственной смерти. Я подался вперед, уперся лбом в сиденье Такуми и расплакался, я скулил, чувствуя даже не столько печаль, сколько боль. Было именно больно, это не просто красивое выражение. Больно так, как будто меня били.

последних слов Эдгара Алана По (к вашему сведению: «Господи, спаси мою бедную душу»)

Когда его взяли в плен боливийцы, Че Гевара сказал: «Ну, стреляй, трус. Всего лишь человека убьешь». Я вспомнил последние слова Симона Боливара из романа Маркеса: «Как же я выйду из этого лабиринта?!» Похоже, у этих революционеров из Южной Америки прирожденная способность умирать.