С тех пор никто в семье – исключая постоянного корреспондента Карла II Тома Дюрфея[8], родство с которым не менее сомнительно, – не проявлял склонности к творчеству: поколения военных, священников, моряков, помещиков сменяли друг друга, разнясь покроем одежд, сходясь в разорительном пристрастии к азартным играм.