Цитаты из книги «Ежевичное вино»

Парфе Амор»[3] и «Мутон Каде»[4], бельгийское пиво в бутылках с длинными горлышками, вермут «Нуайи Пра» и «Фрез де Буа»[5].

Каждый день он просыпался в ожидании, что все изменится, но каждое утро ничем не отличалось от предыдущего.

Она полагается только на себя, – коротко сказал он. – Другим бабам стоило бы у нее поучиться.

Но вообще-то Джей не слушал. Он никогда толком не слушал в то лето – слишком занят был собственными мыслями, слишком уверен, что все, чем он обладает, пребудет с ним вечно.

Позже он осознал: кое-что поважнее и посерьезнее часов или даже кости сломалось в тот день. Это как-то связано с верой, смутно думал он. Что-то внутри сломалось, и уже не починишь.

Вино говорит. Это общеизвестно. Оглядитесь. Спросите уличного оракула, незваного гостя на свадебном пиру, юродивого. Оно говорит. Оно чревовещает. У него миллион голосов. Оно развязывает язык, выбалтывая тайны, которые вы не собирались выдавать, тайны, которых вы знать не знали. Оно кричит, разглагольствует, шепчет. Оно говорит о великих вещах, о гениальных планах, трагических страстях и ужасных предательствах. Оно хохочет до упаду. Оно тихонько хихикает себе под нос. Оно рыдает при виде собственного отражения. Оно вытаскивает на свет летние дни, давно минувшие, и воспоминания, крепко забытые. От каждой бутыли веет иными временами, иными местами; каждая, от простецкого «Молока Мадонны»[1] до надменной «Вдовы Клико» 1945 года, – скромное чудо.

Оказывается, иногда реальность и воображение все-таки едины.

Поцелуем солнца простится грех, Птицы грянут хорал; К сердцу Творца ты в саду ближе всех, Ближе никто не бывал

– Можно подумать, у них есть чувства. Джо поглядел на него. – Разумеется, есть. Как и у всего, чего растет.

Надо создать волшебству подходящие условия».