Глава 2

Я пробегаю километра четыре, прежде чем решаю повернуть назад, как вдруг стайка птиц выпархивает из-за высоких кустов. Притормаживаю, пытаюсь выровнять дыхание.

– Это всего лишь глупые птицы, – говорю я себе и делаю пару глотков воды, осматриваясь вокруг. Что их напугало? Лес не кажется диким, но что, если опасные животные здесь есть? Там, откуда я родом, было только несколько лесопарков, в которых водились белки и, может быть, лисы, но такие пугливые, что никогда их не видела, только читала о встречах с ними в интернете.

Из-за дерева метрах в ста неспешно выходит олень. Высокий, с коричневой блестящей шкурой и ветвистыми длинными рогами. Он смотрит на меня, я не двигаюсь. Помедлив несколько секунд, животное уходит прочь. Я выдыхаю. Вот это встреча, будет что рассказать Джуд. Но надеюсь, она не потащит меня сразу же обратно в лес, чтобы самой увидеть оленя.

Пожалуй, на сегодня дикой природы с меня хватит. Я разворачиваюсь к дому и вдруг замечаю примятую траву, словно по ней кого-то тащили в глубь леса, подальше от тропы. Нужно уходить отсюда как можно скорее, я не хочу знать, что там.

«Посмотри», – говорит Голос.

Я вздрагиваю. Не слышала его почти месяц.

«Ты должна это увидеть», – настаивает Голос.

Подчиняюсь ему, иду по следу в траве. Ну конечно, куда еще он мог меня привести. Мертвая девушка. Мухи и мошки кружатся над вспоротым животом, с наполовину вывалившимися внутренностями. Разорванное платье грязное, мятое и едва прикрывает бледные ноги. Сиреневые кроссовки, высокие носки.

Закрываю глаза. Может, это просто галлюцинация? Слуховые у меня уже есть, теперь зрительные. Я схожу с ума.

«Ты не сходишь с ума».

Все сумасшедшие считают себя нормальными. Но этот запах… Трупный. Могла ли галлюцинация стать настолько реалистичной?

Я не хочу смотреть на ее лицо. Но взгляд, словно против воли, блуждает по телу, отмечая все детали. Тонкие руки, под обломанными ногтями грязь и, кажется, кровь. Спутанные темные волосы разметались по плечам и земле. На лице застыл ужас, пустые глазницы черны, в них что-то копошится.

Я прижимаю руку ко рту и носу, когда ветер доносит до меня запах разложения. Отступаю подальше и достаю телефон. Нужно вызвать полицию.

«Нет, уходи».

– Нужно вызвать полицию, так положено. Ее кто-то убил! – спорю я, судорожно пытаясь разблокировать телефон.

Руки дрожат.

«Это привлечет к тебе внимание. Второй день в городе— и сразу находишь труп? Сенсация для соцсетей».

– Она чья-то дочь, возможно, сестра, – бормочу я, но палец зависает над кнопкой вызова.

Мне не нужно внимание, я хочу быть незаметной. Окончить школу и уехать еще дальше на юг, где никто не знает моего прошлого, где никому оно не интересно. Ее найдут и без моей помощи. Дорога, по которой я бежала, утоптана хорошо, по ней явно часто ходят.

Я делаю еще несколько шагов прочь, но замираю. Дикие звери. Они растерзают ее. Если здесь есть олени, вероятно, водятся и хищники. Разве недостаточно страданий для одной души?

«Нет там уже никакой души, только мешок плоти и костей. Ей плевать. Подумай лучше о себе».

Голос настойчиво звучит в моей голове. Сжимаю левую руку в кулак, так что ногти до боли впиваются в ладонь. Я отказываюсь слушать его и нажимаю на вызов.

Диспетчер отвечает спустя пару гудков, я стараюсь говорить спокойно и четко. Видимо, слишком спокойно, раз она несколько раз переспрашивает, не розыгрыш ли это, и даже предупреждает об ответственности за ложный вызов полиции.

Наконец, спустя долгие пять минут, она произносит «Патруль выехал, оставайтесь на месте». Связь прерывается, и я раздраженно вздыхаю. Похоже, с профессионализмом тут проблемы. Она должна была поддерживать со мной разговор до приезда полицейских – что, если убийца рядом прямо сейчас?

Но город настолько маленький, что последнее убийство здесь было много лет назад. По крайней мере, то, о котором писали газеты. Мелкие кражи, пьяные драки и торговля травкой – вот и весь список дел, с которым работает местное управление шерифа.

Когда месяц назад тете предложили новую работу, она сомневалась. Считала, что нам будет лучше окончить школу в привычном месте. Но предложение было слишком хорошим: зарплата выше плюс компенсация аренды. Даже дом для нас уже нашли – гораздо больше того, в котором мы провели последние восемь лет. У нас с Джуд наконец будут собственные комнаты.

Название города, Блэкмаунт, нам ни о чем не говорило, поэтому мы провели пару часов в интернете. Ничего интересного не нашли – небольшой город, окруженный красивыми скалами и лесом.

В таких сонных, полузабытых городках, вроде этого, должно быть спокойно и безопасно. Должно быть, вот только злу все равно, где прятаться. Растерзанный труп у моих ног тому доказательство.

Запах стоит невыносимый, но я все же подхожу еще ближе и осматриваю тело. Одежда недорогая, но новая, на шее золотой кулон. Его не украли, так что дело явно не в корысти.

Край платья задран и бедра в кровоподтеках.

Убийство, чтобы скрыть изнасилование? Но зачем вспарывать живот? Это болезненная и долгая смерть. Сколько же нужно ненависти, чтобы сделать такое с другим человеком?

Крови на земле вокруг тела не видно, значит, девушку перенесли сюда уже после смерти.

Я подхожу немного ближе, стараясь не обращать внимания на копошащихся в ранах личинок. Повинуясь внезапному порыву, делаю несколько фото и тут же их удаляю. Вдруг полиция решит проверить мой телефон. Про папку с удаленными файлами они могут и не вспомнить.

Сквозь густой запах разложения я вдруг отчетливо улавливаю приятный аромат мятной жвачки. Такой совершенно неуместный, сбивающий с толку. Рот девушки приоткрыт, но сомневаюсь, что пахнет от нее. Должно быть, просто показалось.

Возвращаюсь на тропу, сердце колотится, и кровь стучит в ушах. Это не страх, я не боюсь трупов. Живые страшнее мертвых. И не отвращение, ведь смерть – всего лишь физиологический процесс. Мне жаль убитую, но это не та эмоция, от которой мои руки непроизвольно начинают сжиматься в кулаки.

Это ненависть.

Такая сильная ненависть, что мне трудно дышать. Хочется сорваться с места и бежать до тех пор, пока не останется сил на эмоции. Но будет трудно объяснить свое поведение полиции, поэтому я остаюсь стоять и стараюсь сосредоточиться, дышать по чертовому квадрату.

Вдох на четыре секунды, задержать дыхание на четыре, выдох на четыре, задержать дыхание на четыре. Повторить.

Я ненавижу того, кто это сделал, мне хочется разорвать его так же, как он поступил с этой девушкой. Око за око, и пусть весь мир ослепнет.

Голос смеется в моей голове. Ему нравится, когда я такая. Злая. Мне хочется что-то разбить, закричать. Закрываю глаза.

Это неправильно, люди так не реагируют.

«Любая реакция нормальна, это ведь жестокое убийство».

Он прав, хоть и не хочется это признавать. Но именно из-за этой душащей ненависти я и решила, что буду поступать в полицейскую академию. Мне невыносима мысль, что кто-то настолько испорченный, настолько опасный может выйти сухим из воды.

Убийцы должны быть наказаны. Я хочу наказать их.

«Убить».

– Посадить в тюрьму, – поправляю я.

За спиной раздается треск сучьев. Резко оборачиваюсь, вглядываюсь в пространство между деревьями, но не вижу ничего. Все чувства обостряются. Я почти хочу, чтобы что-то произошло, чтобы убийца все еще был здесь, попытался напасть. Дал мне шанс отомстить ему.

Но никого нет. Только шелест листьев на ветру и птичий пересвист. Мы здесь одни. Я и безымянный труп. Кожа, покрытая потом после бега, стремительно остывает. Меня начинает бить дрожь. Лучи солнца, хоть и теплые, почти не проникают сквозь кроны деревьев.

Лежащий рядом труп не пугает. Я видела мертвые тела родителей, помню, как они умирали. Как кровь заливала старый пыльный ковер. Как топор раз за разом рассекал их плоть, жилы, дробил кости. Если я закрою глаза, то снова услышу этот звук. Кажется, он навечно отпечатался в моей памяти.

На часах уже 08:15. Прошло больше часа, как я вышла из дома. Сколько же полиции потребуется времени, чтобы добраться до меня? Проверяю расстояние по карте в телефоне. От места, где я нахожусь, до полицейского участка девять километров. Совсем недалеко.

Бесконечный круговорот мыслей прерывает звонок. Джуд.

– Хэй! Ты в порядке?

– М-м-м, да.

– Звучит как-то неуверенно. Я проснулась, а тебя нет ни в душе, ни на кухне. Смотрю по геолокации, а ты в каком-то лесу. Подумала, что еще бегаешь, ждала минут пять, прежде чем позвонить, но ты все там же. Что случилось? Ногу подвернула или отдохнуть присела?

– Все нормально, – прерываю Джуд. – Ну, почти.

Я рада ее звонку, родной и знакомый голос успокаивает меня. Кто-то счел бы такой звонок слишком навязчивым, ведь я опаздываю всего на пятнадцать минут. Но для нашей семьи это норма.

Возможно, не зря. Мой взгляд возвращается к трупу. С тропинки, где я стою, видно только грязно-белую подошву одной кроссовки. Я делаю глубокий вдох и рассказываю Джуд о страшной находке.

– Ну и ну. И сколько полиция сказала ждать?

– Наряд выехал, но время не уточняли.

– Вот гады, могли бы и поактивнее шевелить своими продажными задницами.

Я улыбаюсь. Джуд всех считает продажными, ведь нашей семье вовремя не помогли, пришлось разбираться самим.

– Пока они не приедут, говори со мной. И я выхожу к тебе!

– Поговорим, но сюда идти не стоит. Ты ничем не сможешь помочь, только застрянешь здесь. Кто знает, сколько копы будут меня опрашивать, может, придется в участок ехать.

– Ты же знаешь, что я всегда готова застрять с тобой, – говорит сестра.

– Джуд.

– Ладно, ладно, тогда я пожарю блинчики, пока болтаем. Ты наверняка придешь жутко голодной.

Мой живот урчит в подтверждение ее слов.

– Тетя спит?

– Да, легла сразу, как пришла со смены. Оставила записку со списком продуктов. Хочешь, я ее разбужу, и мы заберем тебя на машине?

– Нет, думаю, полиция довезет меня до дома. Тут же недалеко.

Минут десять мы болтаем обо всяких пустяках. Я слышу напряжение в голосе Джуд – переживает, но держится. Правильно, паника сейчас ни к чему. Мы обсуждаем планы на день – нужно разобрать вещи и съездить в магазин.

Наконец в отдалении я слышу вой сирены, а минут через пять появляются трое запыхавшихся полицейских. Но не со стороны тропы, откуда я прибежала, а справа. Они выходят из-за кустов прямо к трупу.

Видимо, где-то неподалеку есть еще одна тропа или даже дорога, очень уж быстро они дошли от машины до этого места. Я бежала сюда минут пятнадцать.

Один из полицейских подходит ко мне, доставая маленький блокнот из кармана, двое других остаются осматривать тело.