Цитаты из книг автора «Джейн Биркин»

Во время моего последнего визита к мистеру Шнайдеру он выписал мне таблетки и сказал: «Вы должны воздерживаться в течение хотя бы двух недель». – «Ничего страшного», – ответила я. Мистер Шнайдер очень удивился: «Да, но как это воспримет Джон? Для мужчины даже десять дней – это много, а у вас и так был трехмесячный перерыв из-за ребенка». Меня так и подмывало сказать ему: «Да ему на

Иногда, если я знакомлюсь с каким-нибудь парнем и ясно вижу, что он был бы не прочь со мной переспать, во мне свербит мысль: «А что, если я позволю себя соблазнить?» Это любопытство внушает мне беспокойство.

быть желанной, хотя я ни за что не сделаю первый шаг и не стану никого соблазнять. Мне опротивело быть сексуально привлекательной, в смысле привлекательной исключительно в плане секса, и меня постоянно, в том числе сегодня, гложет чувство вины. Мне нравится секс, но из-за этого я чувствую себя легкодоступной, , благопристойной до тошноты.

себе, как можно заниматься сексом стоя или в ванной, – все вокруг постоянно об этом говорят, подсмеиваются, подмигивают друг другу, и Джон охотно в этом участвует, и только я ничего об этом не знаю: я никогда не занималась сексом на лугу или на морском берегу. Только в постели или на полу. Выглядит это довольно мерзко, но мне надо знать наверняка. Я хочу быть настолько желанной, чтобы ему не хватило терпения дождаться, когда мы придем домой. А в машине? Я бы не прочь попробовать. Но больше всего мне хочется

Сейчас мне кажется странным, что каких-нибудь два года назад я думала, что нравлюсь мужчинам сама по себе, а не потому, что у них на уме только секс, но теперь я понимаю, что все обстоит с точностью до наоборот: если мужчина проявляет ко мне интерес как к человеку, это значит, что я не привлекаю его как женщина. Иногда, просыпаясь, я представ

хотя я не люблю красить губы, потому что разрушает трагичность образа типа «я всю ночь не спала, думая о тебе»,

Ходили в Лувр на выставку Делакруа. Очень красиво, но слишком много секса.

позвала маму. Мне сделали промывание желудка. Мать отхлестала меня по щекам, и правильно сделала. С тех пор я терпеть не могу виски и в рот не беру рататуй. * * *

пытался на меня улечься; я сказала, что у меня «дела», а он возразил, что ничего страшного. Мне стало противно, и я убежала. Домой я вернулась очень поздно и не позвонила папе, как обещала. По лестнице я поднималась бесшумно, как воровка. Папа ждал меня на площадке: «Почему так поздно?» – «Извини». – «Извинения недостаточно». Я пошла к себе в комнату и проглотила весь свой запас аспирина, который давно собирала на всякий случай. Сестра заглянула ко мне в четыре утра, увидела, что я бледная как смерть, и

Если бы он мне предложил выйти за него замуж, я согласилась бы не раздумывая, но он никогда мне этого не предложит… Я правда его люблю, очень сильно люблю, больше всех на свете, с ним никто не сравнится, и я его люблю.