Цитаты из книги «Потерянные девушки Рима»

В любом человеке кроется нечто врожденное, находящееся за пределами самосознания, накопленного опыта и полученного воспитания. Искра, которая определяет человека больше, чем имя или внешность

Этот город полон церквей. В них воплощены попытки людей бороться с неизбежным и в то же время полный их крах. Но каждая церковь хранит какую-то тайну, легенду.

Внезапная пустота, невозможность вернуться вспять, неудовлетворенная потребность поговорить, даже поспорить, прежде чем все станет окончательным, необратимым. Безумное искушение сделать вид, будто ничего не случилось.

Те, кто знал Терезу, видели в Монике некую недостоверную копию, статую из музея восковых фигур, дубликат той, кого оплакивали. Для близких она представляла собой то, чем сестра могла бы стать и никогда не станет. Родные смотрели, как она растет, и тосковали по Терезе.

Детям не нужны воспоминания, они всему учатся, забывая. Но этих двух суток оказалось достаточно, чтобы определить всю дальнейшую жизнь

Для выживания вида важно пренебрегать потенциальной опасностью, концентрируясь только на тех, что наиболее вероятны. Нельзя жить в постоянном страхе

Чего ты хотел добиться, какова была твоя цель? Ты забирал их не для секса. Ты не насиловал, не истязал. Ты хотел, чтобы они стали твоей семьей. То были попытки принуждения к совместной жизни. Ты пытался наладить отношения, любить их, как положено хорошему мужу, но они были слишком напуганы, чтобы ответить на твои чувства. Каждый раз ты пробовал жить с ними вместе, но через месяц понимал, что это невозможно. До тебя доходило, что эта любовь – больная, извращенная, что она существует только в твоем уме. И потом, – не станем таить правду – ты страстно желал приставить им к горлу нож. Так в конечном итоге ты их убивал. Но все время продолжал поиски… любви.

Через эту черную дыру в черепе вытекло все. Его прошлое, его личность, его лучший друг. Но главное – лицо врага. Ибо на самом деле Маркуса мучило то, что он не мог вспомнить, как выглядел человек, причинивший ему столько зла.

Все, что попадало в объектив, уже не могло измениться.

Ужас тоже имеет свои градации, свой кодекс поведения. В их безмолвном танце слова были излишни, каждый и без того знал, что ему делать. Но всегда бывают исключения из правил.