– Это тебе так кажется. Вот знаешь, старик, когда я учился на истфаке, один наш древний препод всё домогался: кто заказчик журналистского текста?! Мы в толк взять не могли, какой осьминог его укусил. Разное отвечали: общество, там, народ… потом один из нас умным оказался.

– Ты, конечно?

– Да ну… Ты, Саша, регулярно пытаешься мне присунуть, но даже на цыпочках не дотягиваешься, – ласково сообщил Слава. – А заказчиком журналистского текста является редактор. Вот такое откровение… Теперь вернемся обратно к нам. Ты работаешь на Конюшню. Конюшня – на мэрию, а мэрия – на святую Старую площадь. Вот и выходит, что ты – внучатый племянник тех узбеков, что чистят подъезд к АП. А раз так, осознай, что для выебонов нет ни единого повода, и сиди на попной дырочке ровно. Осознаёшь?..

Ни у кого не было лишней сигареты, в сумке их тоже не оказалось, Георгий дважды проверил.

Ситуация, конечно, глупая: то ли стоять как дураку и спрашивать у любого подходящего к курилке, то ли плюнуть – и обратно на четвертый. Но там еще минут двадцать до заседания, а потом сидеть три часа – не меньше. Тронешься.

Георгий без особой надежды доплелся до сувенирного киоска в фойе. Тарелочки, где святой тезка накалывает дракона, пряничные Кремли, гжелевые штофы в виде гранат.

– Нету, – сказала похожая на цаплю продавщица. – Молодой еще, бросали бы это дело.

– Надо, – кисло согласился Георгий и вернулся к курилке.

За время его отсутствия в ней растворились все старые посетители и образовались двое новых. По повадкам – местные, правительственные, у таких должно быть.

– Слушайте, – сказал Георгий, – не спасете сигаретой, а? Страх как не хочется выходить из здания, чтобы потом опять через пропускное бюро.

Зачем эти подробности, сам себе удивился он.

Один из курящих смерил Георгия оценивающим взглядом и, не найдя ничего интересного, протянул ему пачку «Кента».

– Так вот я и говорю, это совершенно очевидная штука. Это как раз-два!

– Ну не зна-а-аю, – нахмурившись, тянул второй, – может, правда какие-нибудь… – он пощелкал пальцами в поисках подходящего слова, не вспомнил и досадливо махнул рукой.

– Какие, Коля? – саркастически поинтересовался его собеседник. – Пионеры-герои? Комсомольцы-активисты? Дорогой мой, ты когда последний раз видел в своих пионерское рвение?

– Ну… – развел руками Коля. – Думаешь, это действительно может так работать, и никто не пикнет?

– Ну а кто пикнет-то? Всем говорят: картинки по стенам рисуют психи какие-то, Павленский с прибитой мошонкой! А под шумок чикают кого надо – одного за другим.

Господи, подумал Георгий, и здесь станки.

– Думаешь, генерала Госгвардии нет способа проще снять?

– Коля, только не делай вид, что ты глупее, чем есть.

– Да не делаю я никакого вида, – отмахивался Коля. – Черт их знает, конечно.

– Не черт их знает, а железно! – его собеседник понизил голос. – Я на прошлой неделе разговаривал с Анатолием Ивановичем.

– И что?

– И то.

– Блять, – уронил Коля, на которого поручительство неизвестного Анатолия Ивановича подействовало оглушающе. Он затушил сигарету и, отшвырнув ее в сторону, пристально уставился на своего собеседника. – И что, Гореславский тоже в курсе?

– Сложи два и два.

Георгий, который не раз давал себе обещание не вмешиваться в подобные разговоры, снова ему изменил.

– Простите, – сказал он, – а что там с Госгвардией?

Оба местных курильщика перевели на него взгляды.

– А вы, собственно, откуда? – спросил лучше информированный.

Георгий достал из кармашка портфеля визитки и протянул. На фактурной, чуть зеленоватой бумаге значилось: «Смирнов Георгий Иванович. Шеф-редактор объединенной редакции новых медиа. Аналитический центр Правительства Москвы».

– А, – сказал Колин собеседник, – знаю вашего шефа. Привет ему.

Георгий кивнул, приложив руку к груди.

– И вы не знаете еще, что случилось?

– Только утренним из Самары и сразу сюда. Вон, даже побриться не успел. – Георгий для убедительности пошлепал себя по щеке.

– Ну хорошо, про госгвардейца не знаете. А что у вас по поводу остального думают? – включился Коля.

– Остального? Вы про Хиропрактика? Ну, что у нас думают… по-всякому думают.

– Чушь собачья. Отвечайте так своим дурачкам-подопечным. Олдин-то уж точно в курсе.

Курильщики направились к выходу.

– Да что случилось-то с госгвардейцем? – крикнул им вслед Георгий.

– Несчастный случай с оружием.

Точно, подумал Георгий, «Веселый Роджер» сработал. Вот ведь сука. А я тогда Диме не поверил.

– Загибай пальцы, – долетали слова Колиного собеседника, – после «Елки» свалился премьер – раз. Потом «Покемоны» и личный охранник – два…

Главной задачей Георгия было всучить Владу Аверину быстро состряпанную презентацию по мотивам вчерашних посиделок. Он надеялся поймать начальника теруправления сразу после «вторничного рёва» – совещания с главредами.

Влад – улыбчивый, вечно уколотый адреналином мальчик – сумел за пару лет вскарабкаться по спинам своих коллег и начальников в кабинет напротив апартаментов транспортного вице-мэра. Он получил авто (в мэрии говорили – «борт») с номером 005, что было неприкрытым вызовом для старожилов – «нулевые» знаки полагались только заместителям градоначальника и только в соответствии с рангом. Второй номер – первому вице, третий – главному по силовикам, четвертый и последующие – остальным замам, но никак не мальчишке 32-х лет.

Влад добыл и еще одну вице-мэрскую привилегию – право орать на прессу, кормящуюся при отцах города. До него «рев» всегда вели безопасники.

Георгия приписали к редакторской труппе полгода назад, и с тех пор ему почти не приходилось пропускать пенетрацию элитных стариканов. Поначалу он поражался, как безропотно заслуженные журналисты воспринимали истерики начальника теруправления. Они только почтительно кивали, иногда прикрывая глаза. И даже когда им в лицо бросали что-нибудь вроде: «еще раз такое говно нарежешь, вся редакция жопой в сугробе сидеть будет!», – адресат только чуть печально склонял голову, как бы соглашаясь: «садите, чего уж там». Многие в таких случаях обещали исправиться. Некоторые повторяли клятвы еженедельно.

Георгий не любил этот дом инвалидов. Хоть ощущение со временем и поистерлось, он всё равно чувствовал некоторую неловкость за пенсов, снова собирающихся на обмазывание говном.

Аверин ни словом не упомянул о ЧП в Госгвардии. Вопросов тоже не было. Вместо этого Влад проповедовал про «распаковавшихся крыс», Георгий не уловил, что́ это за метафора. Он вообще большую часть совещания просидел в мессенджере, переписываясь с Мартышкой. Дочь хотела знать, когда они пойдут смотреть обещанную змею, и у нее оказался бесконечный запас змеиных стикеров – Георгий никак не мог поверить, что существует столько нарисованных гадов.

Когда редакторов всё же отпустили на перемену, Георгий ловко выхватил Аверина из рук ответсека «Московской перспективы» и утащил в малую переговорку – показать презентацию.

– Что это за херня? – поморщился начальник теруправления, пролистывая первые слайды на айпаде. – Какой, блять, инвестбанкир? Вы там накрошили себе в голову, что ли?

Он отпихнул от себя планшет.

– Слушайте, Влад, – начал было Георгий.

– Да иди ты, «слушайте»! – отмахнулся от него Аверин. – Ты вообще не вкупаешься, смотрю? Кто будет потом эти бредни про ордена комментировать? Ты, что ли?

– Мы специально разработали предложения, чтобы предотвратить вопросы о…

– Да хватит мне в уши дуть! «Предложения», блять! – взвился начальник теруправления. – Слушай сюда, короче. Вот дали вам Юго-западную рокаду, тащите везде рокаду. Во всех поисковиках пусть будет, какая заебательская у нас рокада! Каждый день – 347 публикаций. И Махин с ленточкой. Вот как надо, понял?!

Георгий молчал.

– Что, голос потерял? – поинтересовался Аверин, впервые сняв с лица улыбку. – Скажи спасибо, что за тобой Олдин стоит, а то бы даже тратиться не стал. С моим пионерским приветом пиздуй к нему и передай – только рокада!

ТОП-3 АНОНИМНЫЙ TELEGRAM-КАНАЛ ДОКТОР ЧЕТВЕРГ.

ИНДИВИДУАЛЬНАЯ БЛОКИРОВКА

ПО РЕШЕНИЮ РОСКОМНАДЗОРА

4423542 SUBSCRIBERS

Привет, котятки.

Скучали по мне? Ну не отпирайтесь, скучали-скучали.

У Четверга для вас новая порция вкуснейшего комбикорма из кремлевского корытца.

С тех пор, как некто Hero Практик взялся одного за другим валить наших горячо любимых ветеранов подковерной борьбы, на повестке дня только два вопроса: кому следующему заведут фитиль под хвост и как там в этой связи настроения в тигриных вольерах нашего обожаемого Верховного?

Не пугаемся, котятки. Доктор шутит.

Пока другие каналы и даже – о боги – так называемые «традиционные СМИ» устроили угадайку на тему, кто кого борет: кит слона или слон кита, доктор скажет вам как доктор.

Нам с вами, котятки, однохерственно, какой олигарх или товарищ генерал (как вы знаете, котики, последние годы это у нас одно и то же, Forbes даже подумывает объединить рейтинги самых пиздатых и самых невъебенных) отправится лежать вперед ногами в прохладной тишине покойницкой. Нам важно понимать, ведет ли это к реальной перетряске местного болотца.

И доктор вам говорит: ограниченное кровопускание очень полезно для оздоровления всего организма. Особенно, если вымываются разные холестериновые бляшки, то есть наши товарищи, по которым мы все так сегодня скорбим.

А теперь, котятки, простите, переходим к этим самым бляшкам. Доктору тоже не очень нравится копаться в мертвечине, но что делать, кто-то же должен ставить диагноз.

Итак, крайний из отплывших на другую сторону Стикса у нас генерал Медунов. Создатель Госгвардии, владелец крупнейшего гольф-клуба «Игры патриотов», трехпалубной яхты «Слава России» и там еще по мелочи у него: четыре коттеджа, земли в Геленджике, резиденция «Златогорье» около Феодосии. Общая стоимость – 1,5 млрд рублей. Откуда такие деньги? Что за вопросы, котятки?! Конечно, генерал служил-служил и заслужил!

Медунов у нас был не конь в пальто. Знаете, кого он охранял? Вот так.

У человека и нынешние чеченские были не обижены, и прокурорские – свои люди. Дочь Медунова от первого брака – замужем за младшим прокурорским сынком. А сын жены от второго брака заседает в совете директоров «Рустеха». Видите, котятки, – и нашим, и вашим. В смысле, не вашим, конечно, – своим.

Поцыэнты доктора из Апэшечки в печали. Кто же теперь будет следить, котики, чтобы вы не оторвали поцыэнтам что-нибудь важное? А вдруг вы соберетесь на площади больше четырех? А вдруг без генерала вас не решатся давить бронемашинами «Тигр»?

На сайте нашей обожаемой «Раши растудэй» все вповалку плачут по нашему прекрасному гольф-яхтсмену в погонах. Не поверите, котятки, доктор сам плакал как девочка, потерявшая щеночка, когда это читал. Погиб поэт – невольник чести. Кстати, говорят, «Златогорье» строили как раз чеченские невольники, которых генералу подгонял по дружбе один бородатый блогер. Наговаривают, короче, на нашего золотого человека. А он ведь в самом деле золотой – это именно его люди открутили руки-ноги прежним владельцам золотоносной компании «Меридиан» два года назад.

И там еще про отзывчивость и чуткость. Доктор сразу вспомнил, как Медунов отозвался на всхлип Кремля по поводу демонстрации на Невском. Генерал лично командовал войсками прошлой зимой, когда несознательная молодежь требовала отпустить политзаключенных, а ее уработали стремительной щитовой атакой. Кровь два дня оттирали.

Простите, котятки, доктор старенький, его заносит в сентиментальность. Сейчас он смахнет слезки платочком и снова к вам.

В общем, мы тут с коллегами вместе порыдали над хладным телом генерал-спасителя, а потом сели в трудовую вахту. И вот что наш консилиум имеет вам сказать. После того как генерал разложился на плесень и липовый мед, его суперспецслужба начала ходить ходуном. И не только из-за тех, кто карабкается по трупу, пытаясь первым прильнуть к высокопоставленной титьке.

Вы не поверите, но среди КГБ 2.0 есть и те, кто не хочет оказаться нарисованным, а оттого пытается побыстрее спрыгнуть – на собственную виллу, на пенсию, но лучше хоть в какой-нибудь захудалый совет директоров какого-нибудь госконцерна.

Волки, то есть что это доктор говорит, товарищи из других спецслужб уже готовятся растащить Госгвардию по своим закоулочкам. А в процессе ждем подвоза доктору новых поцыэнтов.

И напоследок, котятки. Готовится запрет на продажу аэрозольных баллончиков с краской. Поставщики комбикорма врать не станут. Так что если кому надо, спешите, так сказать, видеть.

И, главное, дорогой наш практикующий Hero, ты уж тоже запасись, пожалуйста. Нашей маленькой районной больнице будет ох как скучно без твоих портретов и натюрмортов.

Искренне твой (и, конечно, ваш, котятки), добрый доктор Четверг.