обственно, было не встречей, а случайным контактом двух людей, противоборство которых окрасит взаимной ненавистью всю их жизнь. Сталин был буквально потрясен легкостью, с какой Троцкий в перерыве между заседаниями увлеченно растолковывал группе молодых людей и одной красивой женщине разницу между поэзией и философией. «Поэзия, – красиво жестикулируя, говорил человек с копной темных волос, – обращаясь к капле росы, видит ее великолепие, через которое можно увидеть весь мир. А философия, – продолжал Троцкий, – размазав каплю росы по полотну бытия, ищет определения, дефиниции для влаги в этом мире». Собеседники с восхищением смотрели на Троцкого, едва ли зная (Сталин не знал – это не вызывает сомнения), что эрудит пересказывал своими словами образные рассуждения Л. Фейербаха.