«Каждый воин, тот, что истинный боец,
должен любить саму суть войны.
Если же он говорит о мире,
то он не воин, а лишь пустой звук, не достойный
ничего, кроме позора. Или смерти»
Из наставления
«Biblionecrum», гл. «Война».
M.A. Erynn, ph.d., Culto Nocto
Енот прошелся по кругу, проверив обоих молодых, посаженных на двух самых высоких точках кольца из транспорта. С башен броневиков, стоявших по верхним углам неровного ромба, степь просматривалась неплохо. Приборы ночного видения, с исправными, хоть и самодельными, аккумуляторами, работали хорошо. Енот проверил один, забрав его у Ската. В его панораме, мягкого зеленого цвета, с редкими светлыми полосками, степь лежала как на ладони. Мелькнувшие приземистые силуэты стаи волков показались практически белыми. Один зверь, скорее всего вожак, задержался, втягивая воздух, принюхался. Лежащий на земле у машины Грей, громадный серый дог, заворчал. Не зло или вызывающе, скорее, предупреждая. Люпус не ответил, только блеснули глаза в приборе, и зверь скрылся в траве. Пес снова опустил громадную голову на передние лапы и замер истуканом. Пока все было тихо и мирно.
Люди в палаточном городке, находившемся внутри машин, спокойно спали. Через полтора часа должен появиться Первый, сменить Енота и привести еще двоих часовых. Его близнец, Второй, за половину человеческой жизни которого врачи на Базе бились около года, пока оставался ребенком. Несколько попаданий в голову не прошли даром. Кибернетически-двигательная часть восстановилась намного легче, мозг приходитьв себя не желал. Так что… так что Первый здесь, в степи, сражался один. И было совершенно неизвестно, присоединится ли к нему брат.
Енот пошел в сторону Змея, очень умело спрятавшегося у башни «жнеца» Мерлина. Даже зная, где тот находится, рассмотреть его оказалось непросто. В чем, а в этом весьма хитром деле Енот разбирался хорошо. Самому много раз приходилось сидеть в секретах, и оценивать чужое умение он давно научился. Большая часть дежурства прошла спокойно. Да и подумать о чьем-то нападении на отряд безумных убийц чистильщиков? На этом участке, не входящем в Великую степь, таких героев не находилось. Чуть дальше на юг или юго-восток спокойно отдежурить вряд ли вышло.
Степняки, люди и не совсем, не смогли бы перебороть в себе желание взять богатейшую по их меркам добычу. Машины, оружие, боеприпасы, запас горючего в большом, закрытом стальными пластинами и прямоугольниками активной брони, автомобиле с цистерной. Велик куш, не выдержит жадность.
Здесь же, в непосредственной близости с густонаселенными городками по тракту, никто не рискнет. После того, как один из отрядов, когда-то давно, уничтожил целую банду, убившую девушку-чистильщицу, слава идет впереди них. Не теряясь в дорожных байках и не стираясь из памяти. И банды стараются не попадаться на пути тех, кто кровью и болью целой шайки заплатил за одну забранную жизнь.
– Все нормально? – Енот посмотрел туда, где чуть виднелись складки плащ-палатки, в которую завернулся хитрец Змей.
– Да, – тому удалось обмануть даже его, голос раздался совершенно с другой стороны. – Ничего подозрительного. Ночь… такая, знаешь.
– Какая?
– Да черт его знает, как толкает изнутри что-то.
– К Айболиту сходи, – Енот потер щеку. – На выезде глистов подхватить легко.
– Да не… – Змей, судя по голосу, расплылся в улыбке. – Не в этом смысле. Читал Авиатора Зорона?
– Кто это?
– Поэт… ну, во всяком случае, пишет хорошие стихи. Надеюсь, что пишет. Его запретили в Эмирате, мне как-то случайно книжка попалась, название смешное такое, щас…
Книжка ему, ага. Енот вздохнул. Бумаги в Альянсе, не говоря про Пустоши, не хватало. А вот в Эмирате, судя по всему, хватало даже на издание стихов, эвон как.
– Во, вспомнил! – Змей на радостях чуть не завопил, но вовремя опомнился. – «Небо цвета сгоревшего пороха» называется.
– Да уж. – Енот попытался представить себе такое небо, все из себя сизо-серое, с черными легкими полосами. Такое небо ему не особо понравилось. – Романтичное название, ничего не скажешь. Пошли службу нести уже, романтик.
– Ты послушай, – в голосе Змея он услышал… просьбу? – Немного. Мы же все включили по периметру, если что, так завоет, мама не горюй!
– Быстрее давай, да? – Енот покосился на Хана. Пес сидел спокойно, привалившись боком к ноге друга. Ну и хорошо, значит, пока вокруг никого нет. Мохнатому чудовищу Змей доверял чуть больше, чем всем хитрым датчикам Инженера вместе взятым.
Змей кивнул, шепотом выпустив рвущиеся наружу чьи-то строчки. Енот вздрогнул после первых же слов, так неожиданно в точку попали слова неведомого Зорона:
Я сидел под луной.
Я плевал в темноту.
Это было весной.
Я увидел звезду.
Она падала вниз.
Я подумал тогда
Что теперь моя жизнь -
словно эта звезда.
Я сидел в тишине.
Меня завтра ждал бой.
И казалось все мне
Что я стану звездой.
Оба чуть помолчали, потом Змей сразу же пошел к своему посту. На ходу, отойдя на пару метров, обернулся к Еноту:
– Ну как?
Енот только одобрительно кивнул, не надеясь, что Змей поймет, и двинулся к небольшому костерку, разведенному в середине неровной площадки лагеря. Невысокий сухой кустарник, наломанный скучающим Варягом перед охотой, тихо потрескивал в специально отрытой яме, не выдавая себя отблесками. Запах дыма было не скрыть, но с костром оказалось намного уютнее. Хан внезапно насторожился, вздыбив шерсть на загривке.
– Ты чего? – Енот непонимающе посмотрел на пса. Тот еле слышно зарычал, напружинился, двигаясь вперед. Подумав, чистильщик положил руку на «трещотку», перевесив ее удобнее. Пусть и ни одна из других собак даже не подала голоса, но Хану он доверял. Все возможно, но здесь, внутри? Подходя к костерку, еле заметному только по слегка отсвечивающему красноватому пламени, причина настороженности пса стала ясной.
Виднеясь тенью, неясной, плотной и черной, возле костра кто-то сидел. Странно, что Хан никак не отреагировал на него, кроме одного единственного взрыкивания. Сам силуэт, манера посадки на чурбак, а не на землю, не казались знакомыми. По спине острой иголкой закололо нехорошее предчувствие и Енот сбавил шаг. У костра находился чужак, и пусть глупо, но очень сильно захотелось оглянуться и понять – нет ли еще кого? Стрелять не пришлось. Со стороны палатки, в которой спала группа Мерлина, раздался как раз его мерзкий голос:
– Не журись, Енотище. Ты, конечно, второй раз за сутки сильно опростоволосился, но тут я и в себе не уверен, что смог бы его заметить. Этот господин всегда появляется незаметно.
– Но заметил ведь… – голос был ровный, с небольшой хрипотцой, немолодой. – Совсем старый стал, раз ты уже здесь и не спишь.
– Я просто бросил курить, Бирюк, – имя раздалось резко, как выстрел из карабина. – А твой запах для меня никогда не был загадкой.
– Ты только подумай… – Человек неторопливо встал. – Одна польза от этого. Здравствуй, брат.
– Здравствуй.
Енот молчал, понимая, что снова попал. В этот раз серьезно. Пусть Мерлин и говорил, что сложно заметить этого, Бирюка, но легче не становилось.
– Енот? – человек повернулся в его сторону. Он оказался ниже Мерлина, но намного шире, кряжистее. – Ты чего там встал, паренек, иди сюда, хоть познакомлюсь с кем из молодежи.
– Да он уже не молодежь. – Мерлин усмехнулся. – Молодежь сейчас ужасно скрытно таится у тебя за спиной.
– Куда там, таится. Эй, горе воин, хватит в меня целиться, я свой. Иди на пост, не переживай. Неси службу бодро, ничем не отвлекаясь, и не пропускай больше никого. Если скажут, что со мной, не верь. Сразу вали насмерть. И не забудь про контрольный звонок.
– А?
– Тьфу ты, бестолочь. Контрольный звонок в голову, ага.
В темноте мелькнула фигура Змея, на самом деле подкравшегося незаметно. Енот неожиданно для себя позавидовал. Он-то его не рассмотрел и не расслышал, как ни странно.
Рукопожатие у Бирюка было крепким, на миг Еноту даже стало больно, так сильно сомкнулись клещи. Показалось, или нет, но на какое-то мгновение на лице пришельца, обманувшего и псов и его, промелькнула ухмылка. Такая злая, совсем мальчишеская. Мол: ну-ка, ну-ка, посмотрим, что ты можешь, пацан… Обиды прибавилось. В довесок к мерзко скребущей на душе после проникновения Бирюка в лагерь. Но сделал бородач это зря. Енот давно мог не только обижаться. Злости в нем тоже хватало. Мерлин не вмешивался, лишь смотрел на постепенно краснеющее лицо подчиненного и спокойного Бирюка.
– Неплохо, – хрипло буркнул тот, разжимая наконец свою клешню. – Очень даже неплохо.
– Всё такой же… – Мерлин покачал головой. – Ты ж по делу?
– Да так. – Бирюк достал из кармана пачку вовсе не самопальных папирос. Такие, с толстым картонным мундштуком и золотистым кольцом, привозили из Эмирата, если Енот не ошибался. Чиркнула фосфорная спичка, тут же закрытая широкими ладонями. – Хотя…
– Пошли к Капитану. – Лысый чистильщик развернулся.
– Не рано? – Бирюк глубоко затянулся сладковатым дымком. – Спит ведь.
– Лишь бы не поздно. – Буркнул Мерлин, и не думая останавливаться.
Старший группы шел по направлению автомобиля командира отряда. Енот подумал, и пошел назад, на пост. Тем более идти спать не хотелось. В компании великана Первого, чья медвежья фигура возникла в проеме между машинами, можно подождать до утра. И выспаться в дороге, после сборки лагеря.
– Хотя бы предупредил… – Капитан ворчал, шаря в ящике, спрятанном под поднимающейся кроватью. – Всегда у тебя все вот так. Свалился как снег на голову, потребуешь чего-нибудь. Потребуешь?
– Как всегда. – Бирюк ухмыльнулся, бросил на тумбу высокую кожаную кепи, провел рукой по блестящей в свете ночника бритой голове. Блики играли не на всей ее поверхности. Странного вида шрамов на ней хватало – Как тебе моя прическа?
– Хоть сейчас иди, сватайся, все невесты твои. Ага, нашел. – Командир отряда довольно крякнул, выпрямляясь. В руке у него оказалась прямоугольная бутылка из темного стекла. На красной этикетке, наклеенной нарочито небрежно, шла косая белая надпись – «Ячменное». Кэп вопросительно приподнял одну бровь, демонстрируя два относительно чистых стакана во второй руке.
– Ну… – Бирюк покрутил большими пальцами сцепленных ладоней. – Даже и не знаю.
– Как хочешь. – Капитан хмыкнул и медленно повернулся назад, к рундуку.
– Вот за что я тебя люблю, так это за умение убеждать. – Лысый бородач оскалился, изображая улыбку. Вышло не очень хорошо. Будь это на одной из летних ярмарок, проводимых у фермеров, не миновать ему драки.
– Угу… – Капитан повернул его кепку, рассматривая кокарду на тулье. Выкрашенную в черный матовый цвет ухмыляющуюся «адамову голову» понизу поддерживали две скрещенные кости. – Какая интересная у тебя цацка.
– Чего? – Бирюк проследил взглядом. – Положение обязывает, так сказать, гильдейский знак. Или гильдийский?
– Да шут его знает. – Капитан не стал дальше интересоваться кокардой и вернулся к начатому занятию.
Широкое горлышко наклонилось над стаканами, забулькало. В воздухе запахло спиртом, но не резко, а совсем наоборот, смешавшись с привкусами трав, мёда и зерна. Стекло звякнуло друг о друга, отправляя янтарного цвета содержимое по назначению. Оба дружно выдохнули, закусили холодной курицей, отщипнув от лежавшей на тарелке грудки, оставшейся с ужина. Дверь позади Бирюка скрежетнула в петлях, пропуская Инженера и Тундру. В небольшом помещении командирского отсека сразу стало тесно и душно. Но люк на стене Капитан жестом приказал не открывать.
– Употребляем, что ли? – Инженер качнул головой. – Просто так, или по делу?
– Какая тебя разница, а? – проворчал Бирюк. – Лучше бы закуски принес.
– Я и принес. – Он достал из сумки, висевшей на боку, пакет сухого пайка, хрустнувший металлической фольгой. – Не аврал, не тревога. Чего еще командир позовет? Или взгрустнулось, или новости. В любом случае надо закуски прихватить.
– Интересный разрез. – Тундра покрутил в руках брикет и неторопливо открыл. – То есть у нас есть такое вот сокровище, а парням приходится с собой банки таскать?
– Не ворчи. – Инженер достал из той же сумки еще два стакана. – Я на пробу взял. Состав нормальный, можно будет брать. Обмен…
– Это что ты такое пообещал, скажи мне на здоровье, а? И кому? – Капитан нахмурился, разливая по второй.
– Интенданту, в одной жандармской бригаде, хм… – Инженер поболтал жидкость в стакане, смотря на свет. – Средство от крыс, командир, такое… довольно технологичное. Совсем он замучался, жрут и жрут. Крупы две мешка за неделю, сахар… сгущенку. И даже обмундирование с амуницией.
– Сгущенное молоко прямо из банок едят? – спросил, заинтересовавшись, Тундра. – До оружия не добрались?
– Пока нет. – Ученый опрокинул стакан. Поставил, интеллигентно занюхал отломленным кусочком галеты. – Ох, зараза, и крепкая. Со встречей, бродяга.
– У нас тоже крысы случались, на первой Базе. – Бирюк отсалютовал стаканом вновь прибывшим. – Помнишь, Кэп?
– Помню. – Капитан достал сигарку, погрозил кулаком Инженеру и задымил. – Как не помнить-то?
– Травили? – Поинтересовался Тундра, не ужинавший, и сейчас налегающий на колбасу из сухого пайка, сразу нарезанную кружками.
– Вешали, в основном, – командир пожал плечами. – Иногда с подопытными Профа бои устраивали. Выигрывали – пристреливали, чтобы не мучились.
– Эхма, были же времена… – Бирюк грустно покивал головой. – Старые, добрые жестокие времена. Совсем мы с тобой постарели, да?
– И не говори… – Капитан отставил стакан. – Рассказывай.
– Чего? – Бирюк ухмыльнулся. – Давай по третьей, а там и расскажу. Хорошо у вас, эх, прямо как дома.
– Алкоголизм болезнь! – Инженер поднял вверх палец, уставив его в потолок. – С другой стороны, опять же, нервы…
– Давайте. За братьев. – Тундра налил еще, переглянулся с Капитаном и убрал бутылку, в которой оставалось еще чуть меньше половины. Выпили, закусили. Трое развернулись к лысому бородачу со шрамами на голове. Бирюк покосился на Капитана и, порывшись во внутреннем кармане, достал огрызок сигары. Видно, для разнообразия, и тоже задымил, несмотря на недовольство Инженера.
– Я узнал про вашу экспедицию, когда работал у Камня. Перед этим пришлось мне торчать в Челябе, ждал новостей. Тут смотрю, поезда начали приходить. Сперва один в неделю, потом, чтобы мне пусто было, ажно целых три. И все полные, пассажиры, товар. Я удивился еще больше. Думаю – как же так, в чем дело? Начал узнавать, что да к чему. К вечеру все стало ясно, ну и отправился сюда. Искать дольше пришлось, чем добирался. К слову, господа, а поезда-то хороши. Та помойка, в которой я ехал, ничего так, даже клопов нет.
– Это все хорошо. – Капитан откинулся на стенку за спиной. – Ты чего приехал? Ведь не попить с нами крепкого и спиртного?
– Вот ничего от тебя не утаишь, Капитан, на то ты и командир. Прямо рентген, не человек, насквозь видишь. Не то, что я… Не просто так, конечно. Ищу тут кое-что… вернее сказать, кое-кого. Знать бы только – точно ли это те самые товарищи, и где их искать. Давно лопачу слухи, враньё да деревенские сплетни, братцы, очень давно. И сдается мне, что вы тоже скоро копать начнете.
– Чего это тебе все что-то кажется и сдается-то? – Кэп похрустел щетиной. – Мы тебе вроде ничего не говорили еще.
– Ну да, ну да. Прирученное зверье встретилось? – Бирюк уставился на Инженера, ожидая ответа именно от него.
– Прирученное. – Тот задумался. – Даже не просто прирученное, понимаешь?
– Управляемое?
– Да. – Капитан ответил за помощника. – Ты сталкивался с такими? Где, когда? Почему я ничего не знаю?
О проекте
О подписке