Глава 3

– Будут какие-то особые пожелания, мистер Лестрейд? – поинтересовалась владелица постоялого двора и по совместительству публичного дома, под крышей которого Беллинг нашёл мне приют аж на целых две недели.

– Даже страшно представить – какой смысл вы лично вкладываете в эту фразу, но пожелания – да, будут, – кивнул я. – Мистеру Лестрейду жуть как хочется помыться… Что может предложить ваше заведение?

– Я распоряжусь, и горничная нагреет для вас воды…

– Хоть так, – вздохнул я.

В Бедламе время от времени нам устраивали омовения в тёплых ваннах, не часто… раз в две-три недели… Сейчас я бы отдал всё на свете за нормальную русскую парную… А, хрен с ним – согласен даже на турецкий хамам!

Однако придётся довольствоваться тазиком с водой.

– Покажите мне комнату…

– Конечно. Ступайте за мной, мистер.

Мы поднялись на второй этаж.

В принципе, тут было приятней, чем на третьем с его протекающей крышей.

Мадам распахнула тонкую дверь.

– Пожалуйста.

Я вошёл и огляделся.

М-да, если это лучший номер, страшно представить, как выглядит худший.

Кровать с балдахином, никогда прежде не знавшим стирки… Платяной шкаф, осевший на одну ножку. Я толкнул его плечом, он пошатнулся, но всё-таки устоял.

– Прямо как ветеран наполеоновских войн! – восхитился я. – Умираю, но не сдаюсь.

Поскольку комната комплектовалась по принципу «три в одном», то есть и спальня, и гостиная, и кабинет: тут нашлось место и письменному столу, и продавленному креслу, и умывальнику в углу.

На полу лежал выцветший ковёр с весёленькой расцветкой.

Пахло сыростью, гарью, табаком, спиртным и чем-то ещё, неуловимо сладковатым. Скорее всего, каким-то дешёвым парфюмом, но я не удержался от шутки.

– Как давно тут кого-то убивали? – поинтересовался я. – Душили, резали или просто пристрелили, чтобы не мучился?

Хозяйка побагровела.

– Мистер Лестрейд!

– Мадам Беркли, только не стройте из себя девочку… Такие места всегда связаны с криминалом, и мы оба это прекрасно знаем!

Вместо ответа она гордо развернулась и ушла, хлопнув дверью так, что вся мебель в комнате подпрыгнула. И я вместе с ней.

Я подошёл к кровати, раздвинул шторы балдахина… Бельё вроде относительно свежее и чистое. Есть слабая надежда, что его поменяли после предыдущего постояльца.

В комнату без стука ввалилась дородная женщина в чёрном как сажа платье и относительно белом переднике. На голове у неё громоздился чепец, больше похожий на гнездо журавлей.

В руках у неё был тазик с водой.

Весил он немало, однако горничная держала его с такой лёгкостью, что стало ясно: эта не только коня на скаку остановит, но ещё и взвалит его на спину и попрёт вместе с всадником.

– Ваша вода, мистер.

К воде прилагался ещё склизкий обмылок и губка.

– Благодарю вас.

Поскольку с наличными у меня было не очень, чаевых от меня она не дождалась.

Процесс мытья не занял у меня много времени и доставил ещё меньше удовольствия.

В платяном шкафе нашлось толстое льняное полотенце и прожжённый в нескольких местах халат. Вытеревшись досуха, я надел его и замер…

Второй раз в жизни я решительно не знал, что мне делать.

Первый был в день, когда меня проводили на пенсию. Точно так же я тогда стоял и не понимал, как буду жить дальше.

Дети выросли, у них были свои интересы и заботы… А у меня больше не стало моей любимой работы, которой я отдал столько лет.

Чувство было такое, словно кто-то выдернул у меня из-под ног ковёр…

Потом оно, конечно, наладилось. Я нашёл другие увлечения, дети регулярно подкидывали мне своих детей, я с удовольствием с ними возился… И всё равно, мне не хватало тех бессонных ночей на дежурстве, отсутствия выходных и бешеной гонки, когда на кону была человеческая жизнь. Мозг требовал очередных загадок и головоломок, и ни один кроссворд на свете не мог мне этого заменить.

Неужели завтра у меня появится второй шанс?!

Я опять окунусь в привычную атмосферу, займусь тем, ради чего, наверное, и появился на свет…

Да, я никогда не любил чопорную Англию, я знал, что эта страна – враг моей родины. Но коль судьба распорядилась именно так – я ведь могу помогать людям… Разве обычный лондонский обыватель виноват, что на Даунинг-стрит в кресле премьера сидит очередной урод?!

К тому же кто знает, как ляжет карта… Вдруг я ещё пригожусь моей России? Неважно, царской пока или социалистической… Кое-какие мысли на сей счёт у меня уже возникли.

Дверь снова распахнулась без стука. Персонал с жильцами постоялого двора особо не церемонился.

– Ужин готов. Где желаете откушать: в столовой или принести сюда?

– Принесите сюда, пожалуйста, – определился я.

Никогда не был мизантропом, но пока что мне хотелось немного побыть в одиночестве, чтобы привести мысли в порядок.

От ужина я ожидал худшего, но он был вполне сносен. Овощи с подливой и редкими кусочками мяса (надеюсь, не кошачьего – я за любого мурзика или барсика просто бы поубивал!), что-то вроде ватрушки и горячий чай. Его аромат чем-то напоминал заваренный веник, но приходилось пить и похуже.

Когда горничная пришла забирать грязную посуду, я попросил её, чтобы меня завтра разбудили часов в шесть утра.

В той жизни просыпался безо всякого будильника, но я ещё до конца не привык к этому телу и не знал, что от него ждать.

Например, ближе к ночи заныла правая нога, и я даже знал почему.

Совсем ещё юный Лестрейд удрал от пьяницы отца и забитой матери в армию, чтобы поступить на службу во 2-й Йоркширский пехотный полк. В 1871 году участвовал в подавлении мятежа в Западной Индии (полк был расквартирован возле Агры), там дослужился до первого офицерского звания – энсина (что-то вроде прапорщика в русской армии).

И где-то под Агрой в наш строй прилетела картечь. Досталось не одному мне, правда, к счастью, обошлось без «двухсотых», но всё равно – раненых хватало. Мне зацепило ногу.

Полковой коновал, когда доставал осколки, умудрился задеть нерв. Как результат, перед сменой погоды правая нога теперь ныла, иногда я даже прихрамывал.

В прошлой жизни у меня уже был подобный опыт. Когда рядом взорвался немецкий снаряд, в меня впились куча осколков. Парочку из них так и не удалось извлечь, и я постоянно «звенел», когда проходил «рамку» в аэропорту.

Ничего страшного, дело житейское.

Освоился тогда, освоюсь и теперь. Разогревающие мази, самомассаж, упражнения… Алгоритм, выработанный годами.

Успокоив ногу, я отключился…

– А-а! Господи, помогите мне! Помогите, пожалуйста!

Истошный женский крик поднял меня из постели.

Сначала я не понял и решил, что мне это приснилось, но тут раздался очередной вопль о помощи.

– Ради всякого святого… Только не бейте! А-а-а!

Я, как был, в длинной ночной сорочке, разве что обул неудобные домашние тапочки, выскочил в коридор.

Тут было темно, но глаза успели приспособиться, и я уже ориентировался в пространстве.

Крики раздавались из номера по соседству.

Недолго думая, я налёг на входную дверь плечом. Напрягаться не пришлось, хлипкий замок отвалился и упал куда-то на пол, я оказался внутри.

Комната походила на мою как две капли воды. Такая же кровать, только балдахин был поднят, стол, кресло…

Взывавшая о помощи женщина лежала на кровати. Я не видел её лица, потому что его заслонила широкая спина обнажённого мужчины. Он нависал над несчастной, его рука поднялась в воздух, чтобы нанести очередной удар.

– Прекрати! Прекрати немедленно! – заорал я и, не дожидаясь реакции с его стороны, бросился на мужчину.

Он был крупным, явно и выше меня ростом и весил больше, но фактор внезапности сыграл свою роль.

Мне удалось перехватить занесённую над женщиной руку, затем я сдёрнул мужчину на пол и, уложив мордой в холодный пол, применил болевой приём.

– Сволочь! Отпусти! Отпусти! – забился в истерике мужчина.

Я усилил захват, и только тогда он умерил свой пыл.

– Лежи, гад, а не то я сломаю тебе руку!

Я повернулся в сторону несчастной.

Это была даже не девушка – девочка лет пятнадцати-шестнадцати.

Свет газового рожка над кроватью позволил мне хорошо разглядеть её лицо – припухшее от слёз и побоев.

Сердце ёкнуло.

Я, конечно, понимал, что, несмотря на возраст, это молоденькая проститутка, и мужик, которого я сорвал с неё, далеко не первый её клиент. Но у всего есть пределы!

– Ты как? – спросил я.

Но вместо девушки снова заговорил мужчина:

– Ничего с ней не будет! Да и кто ты такой, чтобы лезть не в своё дело?! Я заплатил за неё и могу делать всё, что захочется!

– Отлично! Сейчас эта девушка заплатит мне пенс, и я переломаю тебе не только руки, но и ноги! – прорычал я.

– Идиот, ты ещё пожалеешь!

– Не думаю!

Я вознамерился подкрепить слово делом и приготовился подарить ему возможность сгибать руку одновременно в нескольких местах, но тут в проёме появилась мадам Беркли, а за её спиной стояло ещё трое-четверо возбуждённых и тяжело дышащих мужчин самого зверского вида.

– Мистер Лестрейд, – крикнула она. – Отпустите его!

– Уверены?

– Уверена! Пожалуйста, сделайте, что вас просят. Вы сунули ваш нос куда не надо.

– Я отпущу его при одном условии.

– Каком?

– Этот козёл уберётся отсюда и больше пальцем не тронет…

Я перевёл взгляд на девочку.

– Как тебя зовут?

– Молли, мистер, – испуганно пролепетала она.

– В общем, он уйдёт и больше даже пальцем не тронет Молли… Я достаточно ясно выражаюсь?

– Более чем! Будет по-вашему.

– Отлично.

Я разжал объятия.

– Можешь валить отсюда…

Лежавший на полу здоровяк… а когда он распрямился, то едва не задел головой потолок, быстро вскочил на ноги и было кинулся на меня.

– Я убью тебя!

– Чарли, стоп! – заорала хозяйка. – Иди домой… Этой ночью ищи развлечения в другом месте.

К моему удивлению, спорить Чарли не стал, он беспрекословно развернулся и выскочил из комнаты в коридор, едва не разбросав помощников мадам Беркли, как кегли в кегельбане.

– Вы тоже можете идти к себе, мистер Лестрейд, – добавила мадам Беркли. – Как видите, Молли больше ничего не угрожает.

– Сначала узнаем у самой девочки. Молли, как ты себя чувствуешь? Может, вызвать врача?

– Мистер, спасибо вам, но я в порядке, – пролепетала малолетняя проститутка.

– Я позабочусь о ней, – сказала мадам Беркли, но я проигнорировал её.

– Может, мне на всякий случай остаться с тобой?

– Не надо… Мадам Беркли сказала, что Чарли больше не вернётся…

– И ты ей веришь?

Я взвесил все обстоятельства и принял решение:

– Хорошо… Я иду спать…

– Спокойной ночи… Вас разбудят в шесть утра, как вы и просили, – заверила хозяйка постоялого двора.

Дальнейшая ночь прошла без приключений, хотя после стычки с Чарли я ещё долго ворочался и не мог заснуть.

Утром меня подняли стуком в дверь.

– Шесть утра, мистер…

– Благодарю вас… Уже встаю, – откликнулся я.

Совершив все положенные утренние процедуры и облачившись в новый костюм, спустился на первый этаж, где меня по идее ждал завтрак. Надеюсь, он будет не хуже ужина.

– Мадам Беркли! – поприветствовал я хозяйку и осёкся.

Рядом с ней стоял дородный констебль. Его пышные усы грозно топорщились, а взгляд обещал кучу неприятностей.

– Лестрейд? – спросил он.

– Он самый…

Сначала я подумал, что это Скотланд-Ярд позаботился о своём будущем сотруднике и специально прислал за мной полисмена, чтобы тот помог новичку не заплутать в лабиринтах туманного Лондона.

Но, как показало ближайшее будущее, я был скоропалителен в своих предположениях.

Да, констебль явился за мной, но совсем по другому поводу.