Цитаты из книг автора «Денис Драгунский»

Как будто ружейный артикул: к ноге, на ремень, на руку, налево кругом, на плечо.

Но у Тютчева были дети от первой жены Элеоноры Петерсон, трое, от второй жены Эрнестины Пфеффель – опять трое, от Елены Денисьевой тоже трое и, наконец, от некоей Гортензии Лапп – двое. Сдается, что эта Гортензия у него была параллельно со всеми, поскольку ее дети родились примерно во время Денисьевой. Он ей завещал свою пенсию, так что его жена Эрнестина отдавала эти деньги любовнице своего мужа. Широко любил поэт Тютчев! – засмеялась

Огромностью своей подлости и мерзости. – Он же низкий садист.

Я этого не хотел. Я написал товарищу Ежову: «Изолировать, но сохранить». Но то ли товарищ Ежов показал свое вражье нутро, то ли еще что-то. В русском народе это называется «эксцесс исполнителя». Ошибка, проще говоря. Ошибка, которая хуже, чем просто ошибка. Она стала преступлением. Я вижу, что вы немного устали, товарищ

теперь – Германия-то капитулировала! Так что хрен бы мы получили прочный пояс дружественных стран народной демократии от Польши до Болгарии. Больше того, товарищ Перегудов! Если немцы по своей воле освободят половину Польши, то нам, получается, надо отдавать вторую половину, то есть Западную Украину и Западную Белоруссию? А также Литву, Латвию и Эстонию? Вот так фокус! Поэтому покушение на Гитлера было крайне несвоевременно! Раньше надо было думать, господин полковник Штауффенберг! В тридцать третьем году надо было думать, когда вы Гитлера себе выбирали. А теперь мы играем, а не вы! – Сталин снова вытащил из коробки две папиросы и в своей манере набил трубку. Закурил, перевел дух. – Вам интересно? – Очень, товарищ Сталин. – А теперь попробуем ответить вот на какой вопрос… Кстати говоря, вы воевали, товарищ Перегудов? Непосредственно на фронте? – Воевал, товарищ Сталин.

Больше того скажу, товарищ Перегудов. Когда немецкий полковник Штауффенберг затеял убить Гитлера в сорок четвертом году, мы уже вместе с американскими товарищами дали ему по рукам. Потому что в декабре сорок третьего года мы с президентом Рузвельтом уже договорились: вам, американцам, доллар в качестве единственной мировой золотой валюты, а нам – Восточная Европа. Если бы этот дурак Штауффенберг убил Гитлера, то американцы не смогли бы провести конференцию в Бреттон-Вудсе с этими фальшивыми делегациями европейских стран, не смогли бы получить золотой мировой доллар. Сами посудите, товарищ Перегудов: какое в сорок четвертом году могло быть правительство у Польши? А у Чехословакии? У Бельгии, у Франции, у Голландии и так далее? Это были так называемые правительства в изгнании, чепуха какая-то. Хорошая американская выдумка. Но если Гитлера убивают, – Сталин говорил увлеченно, взмахивал погашенной трубкой, – то германская армия тут же капитулирует. В освобожденных от оккупации странах создаются национальные правительства, которые будут отстаивать национальные экономические интересы! И хрен бы американцам удалось протащить свой план золотого мирового доллара. А Советская армия не смогла бы войти в Европу, потому что как будто бы и незачем

Да ну! – сказал Сталин. – Сеть! Полтора человека. Можно было бы рискнуть. Гитлера прикончить! Это же вообще мечта всего советского народа, всей нашей армии, всех союзников и всего мира… Ну, не буду вас больше мучить, товарищ Перегудов. Отвечаю. Если бы героический боксер товарищ Миклашевский убил Гитлера и заодно Геринга, то тут возможны два варианта. Первый: немцы заключают сепаратный мир с союзниками. В итоге мы получаем полный гарантированный жестокий разгром. Второй вариант – немцы не заключают сепаратный мир, а просто прекращают войну. В итоге мы не получаем страны народной демократии, то есть не получаем половину Европы. Какой вариант хуже? Оба хуже, товарищ Перегудов. Потому что во втором варианте мы получаем полный гарантированный мягкий разгром от западного мира в течение ближайших десяти лет. Вот и весь ответ.

Товарищи из НКВД провели исследование. Я его после этого перестал уважать. Кстати, она не родственница Зинаиды Райх?

полном серьезе понравиться товарищу Сталину, вы так считаете? Кстати говоря, Горький спер своего «Буревестника» у малоизвестной русской поэтессы Закревской-Рейх.

Кстати говоря, Горький спер своего «Буревестника»