Четыре дня до осени. А за окном словно разгар июля. Птицы поют, деревья шуршат. В кровати тепло и фантастически уютно, а на часах почти десять утра. После ночных страхов уснула как убитая (ладно, не смешное сравнение), и больше ничего не тревожило мой сон.
Утром вчерашние проблемы кажутся не такими серьёзными. Я же говорю, что умею себя накручивать. Слезаю со своего второго яруса, надеваю приличную футболку и спортивные штаны, приглаживаю вьющиеся волосы. В квартире тихо. Иду в туалет почти без опаски, даже озираться, как умалишённая, перестала.
Пока я умываюсь и чищу зубы в ванной, в коридоре начинается движение, и кто-то из соседей занимает кухню. Я уже закончила приводить себя в порядок, но выходить не спешу. Урчащий желудок поторапливает меня, намекая, что вчерашний йогурт – такой себе ужин для человека, потратившего кучу энергии за день. Даю себе мысленный пинок под зад, выдыхаю и направляюсь в кухню.
Данил, весь такой стройный в своих лёгких серых брюках и футболке в обтяжку, стоит ко мне спиной и что-то намазывает на хлеб. На плите чайник, на столешнице банка растворимого кофе и моя кружка. Пока я замерла в нерешительности, парень с большим ножом замечает меня (видимо, затылком почувствовал) и поворачивается:
– О, доброе утро!
Я киваю, всё ещё занятая мыслями о своей чашке. У неё коричневый низ из керамики и глянцевый голубой верх, залитый глазурью. Я получила её в подарок на ярмарке хенд-мейда, в один из лучших дней моей жизни, и не представляю, что кто-то будет пить из моей любимицы.
– Эээ… привет. Возьми другую кружку, пожалуйста. Это моя.
Данил смотрит на чашку, словно видит её впервые, а потом отодвигает от себя подальше:
– Сорян, не знал. Думал, это местная, – и закидывает в рот бутерброд с шоколадной пастой. – Кофэ будеф?
– Нет, спасибо.
Перемещаюсь по кухне, стараясь не задеть его. Тело непривычно напряжено, будто ожидает нападения. Вынимаю из холодильника сыр и помидор, нарезаю хлеб, грею всё в микроволновке. Опускаю чайный пакетик в свою чашку. Парень делает себе второй бутерброд, а когда вода в чайнике кипит, заливает свой кофе и… заодно мой пакетик. Ты погляди какой заботливый.
– Тебе доверху? Или будешь разбавлять?
Он замер с поднятым чайником. Впечатляющие мышцы на загорелой руке напряглись. Выжидающе смотрит на меня, слегка щурясь от солнца.
– Да.
Он вздыхает и, кажется, даже поджимает губы:
– Чего «да»?
– Буду разбавлять. Спасибо.
Я сажусь за круглый стол, прихватив бутерброды и чай. В глубине души надеюсь, что парень возьмёт свой провиант и свалит в комнату, но сосед невозмутимо усаживается напротив меня:
– Приятного аппетита.
– И тебе.
Но есть уже почему-то расхотелось. Отхлёбываю сладкий чай. И о чём с этим парнем вообще разговаривать? Надо бы узнать, из-за чего их выгнали из общаги… И пока я раздумываю, как поделикатней об этом спросить, Данил сам нарушает тишину:
– На каком ты курсе?
Вроде, безобидный вопрос.
– На первом.
– Серьёзно? Вчерашняя школота? – его это веселит. – На кого будешь учиться?
– На преподавателя.
– Ха, будущая училка, значит.
«Училка?!» Он мне не нравится. Высокомерный придурок.
– А у тебя какая специальность? – спрашиваю я вместо того, чтобы осадить его.
– Прикладная информатика.
– Ясно.
Откровенно говоря, не совсем.
– Программистом будешь? – уточняю я.
– Надеюсь.
– Это уже не актуально. Пока ты учишься, рынок захватит искусственный интеллект.
В первую секунду он глядит на меня, сведя брови, но я не успеваю испугаться. Данил запрокидывает голову назад и смеётся:
– Ты мне за «училку» мстишь, что ли? Молодец.
Я, довольная собой, немного расслабляюсь. Он тоже улыбается, прихлёбывая свой кофе. Цвет напитка полностью совпадает с оттенком его глаз. По кухне витает приятный аромат утра, бодрости и подогретого хлеба.
– А где твой сосед? Спит ещё? – поддерживать разговор всё проще. Данил вовсе не опасен, но я всё равно непроизвольно закрываюсь от него бутербродом.
– Нет. Он позавтракал и на тренировку ушёл.
– А что за спорт?
Парень задумывается:
– Как называется спорт качков? Бодибилдинг?
Мы вместе прыскаем со смеху. Арсений совсем не похож на рельефного бодибилдера. Скорее, на бродячего музыканта в шапочке и с отросшими волосами.
– А кто вчера пытался вломиться ко мне в комнату?
– «Вломиться»? Мы что, маньяки какие-то?
В голове возникает знаменитый мем из фильма «Сияние», где главный герой воткнул топор в дверь, а его жертва кричит от ужаса. А вчера был тихий стук и вежливое: «Ева, ты спишь?».
– Нет, – смеюсь я. – Просто меня стук спросонья напугал.
– Мы думали, у тебя есть какое-нибудь чистящее средство, чтобы пол и мебель протереть… Короче, мы в итоге просто мыльной водой прошлись.
– Да, есть. Оставлю тогда под ванной. Берите, если понадобится.
– Спасибо. Какая ты милая.
Ой.
Данил допивает свой кофе, протирает стол и даже моет за собой посуду. Кажется, один из соседей вполне неплох. Аккуратный, с чувством юмора и вроде беззлобный… За что же их выгнали из общежития?
– А твоя соседка когда приедет?
– Через два дня.
– Чем планируешь заняться?
– Хочу разобрать балкон от хлама.
– Круто, у вас есть балкон! Ну успехов! Ещё увидимся.
– Конечно. Мы ж теперь соседи.
Я настоящий Капитан Очевидность, лодку мне.
Данил уверенной походкой шагает по коридору, невольно предоставляя мне возможность оценить его фигуру. Мускулистые плечи, тонкая талия и красивая кривизна ног… Вдруг он оборачивается и замечает мой взгляд. Чёрт. Я делаю вид, что любовалась холодильником.
* * *
"Я жива. Один сосед вроде норм, позавтракали вместе".
Я не жду быстрого ответа. Анита наверняка ещё в постели, и не факт, что одна.
Переодеваюсь в самую позорную футболку в моём гардеробе. Делаю фотку захламленного балкона. Натягиваю резиновые перчатки и надеюсь, что они защитят меня от царапин и заноз. Разглядываю рухлядь на балконе и радуюсь двум вещам:
Я купила достаточно крепкие и большие мусорные мешки.
Моя прививка от столбняка ещё действует, и, если в меня воткнётся какой-нибудь ржавый гвоздь, я не умру.
Мне семнадцать и я разбираюсь в прививках… Да, вот такой я тревожный человек.
Собираю битый кафель в мешок. Туда же отправляется стопка наполовину размокших картонных коробок. А эти разбухшие доски когда-то были мебелью… Прощайте. Среди тряпок, картона и какого-то раскисшего коврика неожиданно откапываю тяжёлый рулон. Это линолеум, дешёвый и тонкий, но здесь он будет смотреться куда лучше, чем потрескавшаяся плитка. Оставляем.
Два мешка наполняются до краёв, и я оттаскиваю их в коридор. На улице тепло, а мне жарко, поэтому спускаюсь на улицу в чём была: в растянутой одежде и перчатках. Мешки задумали меня покалечить: один оттопырил доску и колотит меня по колену, второй решил сделаться ещё тяжелее и надорвать мне спину. Захожу за угол: здесь, по моим расчётам, стоит мусорный контейнер, но он, как мираж в пустыне, оказывается дальше, чем я думала. Ещё и мешки сопротивляются, не хотят выкидываться и всячески мне мешают. Забрасываю их в бак и, уставшая, но не сломленная, возвращаюсь домой.
В прихожей опускаюсь на банкетку, чтобы разуться, и больше не могу заставить своё тело шевелиться. Я не рассчитала сил. Вдруг дверь ванной комнаты отворяется, и передо мной предстаёт Данил. Он несёт на себе свежий аромат мужского шампуня и полотенце, опоясывающее талию и бёдра. И больше ничего. Над полотенцем виднеется расчерченный кубиками пресс. Растрёпанная, блестящая от пота, в старой одежде – сижу перед ним и заливаюсь краской. Тело тут же вспоминает, как двигаться: снимаю кроссовки и шмыгаю в комнату, не с первого раза попав ключом в замочную скважину. О боги, сцена как в дешёвых бульварных романах.
С таким соседом мне нужно поучиться невозмутимости.
* * *
Старые оконные рамы с надтреснутыми стёклами я не донесу. Понимаю это поздно – когда отволакиваю все четыре штуки в коридор, практически перегородив проход. Ну почему я такая недальновидная! Уж лучше бы дождалась Аниту, а не носила тяжести в одиночку!
Из ванной снова слышится шум воды. Пока я веду свои внутренние споры, звуки затихают, и в коридор выходит Арсений. Он, слава богам, полностью одет: на нём простая однотонная футболка и вытянутые домашние треники, а вот шапочка отсутствует. Давно не стриженые волосы мокрые, слегка вьются. На лице добродушная улыбка. Он кивает на отжившие своё рамы:
– Привет. На мусорку тащишь? Или к себе в комнату?
– Привет. На мусорку, конечно, – он меня насмешил. – Но могу и вам подарить.
– О, спасибо, не надо. А точно справишься?
Он внимательно оценивает мою комплекцию и тут же заглядывает в свою комнату:
– Дань, идём Еве поможем. Дотащим рамы до помойки.
– Какие рамы? – слышится из-за двери.
– Я не знаю, оконные. Ты где их взяла?
– Балкон освобождаю…
– Арс, ты рофлишь? Давайте потом! – возмущённо кричит нам Данил. – Я ведь только помылся…
Арсений подхватывает одну из рам, а я спешу открыть ему входную дверь.
– Сама не тащи, тяжёлые. Мы вынесем, – на ходу бросает парень и направляется к лифту. Вот тебе и бодибилдер. Мне становится стыдно, что всего пару часов назад мы посмеивались над его фигурой.
Снова пытаюсь поднять раму. Может, я смогу протащить её до лестницы, но не представляю, как с ней, такой широкой и неудобной, спуститься. Лифты здесь расположены странно, между этажами.
– Да поставь ты её.
Данил выходит из комнаты, не спеша натягивая чёрную кофту на голое тело. Стараюсь не смотреть на этот перфоманс, а его как раз ничего не смущает. Не понимаю, откуда такая тяга обнажаться перед посторонними людьми?
– Уже успела Арса припахать? – говорит он, без особых усилий поднимая широкую раму. – А хозяйка квартиры в курсе, что ты её добро выносишь?
Он удаляется по подъездному холлу, даже не глядя в мою сторону, и у меня складывается впечатление, что его не особо интересует ответ.
– Он сам предложил! – кричу я, и эхо подъезда усиливает мой голос. – И хозяйка в курсе!
– Да пофиг… – Данил уже спускается по лестнице, и я едва разбираю сказанное.
Я закрываю дверь, и в квартире становится тихо. Слышу своё дыхание, которое выровняется лишь через пару минут. Телефон неожиданно сигналит:
"Они там уже вдвоём завтракают! Офигеть ты быстрая, не ожидала от тебя такого!"
И куча огоньков.
Решаю подыграть Аните и отправляю: "Ага. Видела высокого красавчика в одном полотенце. А теперь эти качки работают на меня".
"Чегооо? Я выезжаю".
"Выносят старые оконные рамы с нашего балкона".
"О_о Блин, Ленская, ты же ещё вчера паниковала из-за этих парней. А сегодня уже поработила их обоих. Я никогда с тобой не жила, но думаю, это будет весело".
"Нет, это всё было довольно неловко: и завтрак, и полотенце. Высокий обозвал меня училкой и вообще не рад, что приходится мне помогать".
"Вот умеешь же ты всё испортить… Ладно, разберёмся. И кстати, у меня всё хорошо, спасибо, что интересуешься".
"Прости. Расскажешь подробнее про своё свидание?"
Слышу шаги за дверью, и через пару секунд она открывается. Парни заходят и, прежде чем подхватывают оставшиеся рамы, я спрашиваю:
– Вам помочь как-нибудь?
– Да, – отвечает Данил. – Иди на кухню, женщина, и принеси мне воды.
Мои ноги прирастают к полу. Что он о себе вообще возомнил?
– Не надо так со мной разговаривать, – отвечаю я без улыбки.
– Ты ещё и шуток не понимаешь?.. – Даниле, наоборот, весело. – Ладно, сорян, просто принеси попить, пожалуйста.
Пока иду на кухню и наливаю воду, стараюсь не концентрироваться на этом «ещё и…».
Возвращаюсь в прихожую. Арсений уже скрылся со своей ношей за входной дверью, а Данил протягивает руку за водой. Картинно пьёт её, будто снимается в рекламе минералки, и, поблагодарив, уходит, унося последнюю раму.
Споласкиваю стакан под кухонным краном. Что ему во мне так не понравилось? Пытаюсь посмотреть на себя его глазами. Ругалась с ними при первой встрече, пожадничала кружку, пялилась на его ноги, краснела как вчерашняя школьница, увидев его в полотенце. Заставила таскать мусор. Вечный пучок на голове, растянутая футболка, никакой косметики. Ещё и без чувства юмора.
Да уж, совсем не то напредставляла себе Анита.
"С Ильёй всё супер. Он такой внимательный. Пригласил меня сегодня к себе! Его родители уезжают на все выходные".
"Ты что, пойдёшь?"
"Конечно. Ты не единственная, кому позволено развлекаться".
Иногда я не понимаю, шутит Анита или говорит всерьёз. Ах да, у меня же чувства юмора нет. Пойду дальше «развлекаться» на балкон.
Когда мои соседи возвращаются, я снова выхожу к ним:
– Спасибо вам. Я бы не справилась одна.
– Обращайся, бро, – Данил проходит мимо и хлопает меня по плечу.
– Я могу вас как-то отблагодарить? – о боги, я что, Джейн Остин перечитала, кто сейчас вообще так строит фразы!
– Всё нормально, – устало бросает Арсений и идёт мыть руки вслед за приятелем. Но Данил с хитрой ухмылкой выглядывает из ванной:
– Можешь. Во-первых, не выдавай нас хозяйке, во-вторых, пускай на балкон покурить.
– Вы курите? – в ужасе спрашиваю я.
– Да не, редко. Электронки в основном. Забей.
Почти до самого вечера я занимаюсь балконом. Вычищаю грязь с пола, отмываю перила и кирпичную стену. Всё, что осталось от хлама, – это керамический горшок с землёй. У него красивая форма и приятная на ощупь поверхность. Может, я посажу сюда какое-нибудь растение и буду, как Леон из одноимённого фильма, выставлять своего питомца под солнечные лучи.
Отрезаю нужную часть линолеума и укладываю его на балконе, который вмиг преображается: покрытие с имитацией светлого дерева добавляет уюта и закрывает побитую коричневую плитку на полу. Заказываю на маркетплейсе банку самой дешёвой чёрной краски, чтобы обновить перила.
Сегодня я отлично поработала. И, признаться, не только я.
О проекте
О подписке