1

Ну и о чем будет этот рассказ?

Почему тебе захотелось его начать читать?

Кто задался этим вопросом?

Почему после?

Зачем после него жить?

Кто этот Даня вообще?

Вы только открыли книгу, а на вас уже обрушилась масса вопросов. Знаете, так получается, что наша жизнь вся целиком состоит из вопросов, которые мы надеемся со временем разрешить. С некоторыми вопросами, вызванными названием книги, нам и предстоит разобраться сейчас. Начнем с самого начала. С начала времен (как бы глупо это ни звучало).

Сначала было ничто. Не было никаких вопросов. Не было земли, воздуха, света, энергии, тепла, холода тоже не было. Не было даже самых мельчайших частиц, тех, из которых все состоит и на которые все можно разделить. Тех частиц, которые так самозабвенно ищут и находят ученые и пытливые умы с целью объяснить логически все мироздание. Не было даже пустоты.

Может ли простой обыватель осознать, что такое это самое «ничто» и как именно оно могло быть, когда ничего не было? А никак. Ничто тоже не существовало. Ведь сам факт существования – это уже что-то.

Кто-то спросит: и насколько долго ничего не было? Нескончаемо нисколько. Вас устроит такой ответ? Времени не существовало, как и всего прочего.

Очень тяжело все это понимать. Ведь мы в понимании руководствуемся лишь своим чувственным опытом. Мы пытаемся хоть отдаленно понять и представить, что это и каково это, сравнивая и примеряя полученные ответы к имеющимся в голове знаниям о мире, вселенной и вообще. А для этого нам обязательно понадобится еще кое-что спросить.

И уже сейчас, после пары абзацев, становится понятно, что в попытке ответить на один вопрос наш разум порождает массу других. Это лавина вопросов, в которой сложно даже уцепиться за что-то, не говоря уж про осмыслить.

И если вы все еще не вернули книгу на полку, где она стояла, а держите ее в руках и читаете эти строки. Если вы не боитесь задавать вопросы сами себе. Если вы не боитесь, что некоторые вопросы не смогут разрешиться, а так и останутся без ответов… мне вас искренне жаль, но нам придется познакомиться поближе.

И я, кстати, рад знакомству, потому что вы такие же ненормальные, как и я. Добро пожаловать в этот безумный мир.

«Чем больше я знаю, тем больше я понимаю, что ничего не знаю» – высказывание, которое, тоже сложно осмыслить, приписывается Демокриту, древнегреческому философу. Но, прежде чем Демокрит это сказал, прежде чем появились люди, пытающиеся осмыслить его слова и пронести их сквозь века, чтобы мы смогли их прочесть. Даже цитировать их иногда, дабы казаться умнее, чем на самом деле являемся. Прежде чем появилась сама мысль, благодаря которой мы все имеем возможность быть, что-то осознавать и цитировать. Прежде всего этого было ничто.

И мысль…

Да, именно она. Самая простая и самая невесомая, первобытная мысль.

* Простите, но я дописываю эти строки в срочном порядке, когда книга уже готова к публикации. Мне очень важно сказать вам кое-что.

Если вас сильно раздражает физика, космос и всякие там законы и понятия, то пропустите эту главу. Прочитайте лишь пару абзацев в конце нее. Надеюсь, что дальше вам будет вполне читаемо.

А если вы гениальный физик или математик, прошу у вас прощения за всяческие недостоверные сведения в рассказе и всевозможные вольные выдумки. Искренне восхищен вашими знаниями и тем, как вы умудряетесь все это помнить.

А как еще мог запуститься тот процесс, благодаря которому холодный дождь барабанит по стеклам и в рамочку можно вложить фотографию с изображением близкого человека? А ведь дождь не просто с гулким шумом стучит, и его крупные капли стекают по стеклам. Мы это видим и слышим. Мы уже давно ответили себе на тот вопрос, что именно стучит по стеклам. Который возник, когда мы впервые с этим столкнулись. И теперь мы, укрытые от холодного ветра ультрасовременным многокамерным стеклом (спасибо тому, кто его придумал, реализовав свои мысли), наслаждаемся теплом и уютом, попивая горячий кофе с молоком. Мы смотрим на стекло, мир за которым смазался в каплях осеннего ливня, и мечтаем.

Мечтаем о грядущем, о прошедшем. Мечтаем что-то создать или разрушить. Разрушить, чтобы создать новое. Мечтаем заполучить ту крутую штуку, что видели вчера в магазине. А для этого мечтаем о деньгах, чтобы можно было ее купить. Или о работе, где можно будет получить деньги, на которые можно будет купить ту очень нужную штуку. Так… а какую штуку? Что-то вылетело из головы. Вот бы здорово было действительно заполучить именно такую работу, о которой недавно подумалось. И чтобы на ней было немного работы. Самодура-начальника нам тоже не надо бы. А надо, чтобы рядом с ней была столовая. Да, столовая, однозначно. Было бы здорово хотя бы просто вкусно поесть.

Мы так мыслим. Постоянно мыслим. Разнообразно и без остановки. Даже если очень заняты или спим, наши мысли с нами всегда. Все время.

А что такое время? То, что идет. Секундная стрелка неумолимо бежит. Раз за разом обгоняет все остальные, более медлительные стрелки. Отматывает круг за кругом. Круг за кругом. Часовая стрелка, хоть и медленно, но не уступает остальным в упорстве и не останавливается, когда поравняется с другими стрелками или если сделает оборот вокруг своей оси. Она и не думает огорчаться и расстраиваться, что самая медленная. Она так и будет вновь и вновь, неторопливо и почти незаметно глазу, отсчитывать свои круги.

И Земля делает оборот вокруг Солнца. Гораздо медленней часовой стрелки и еще более незаметно глазу. Это как если бы была такая стрелка часов, отмечающая не часы, а годы. Чтобы заметить ее движение, пришлось бы наблюдать за ней без устали несколько дней. Настолько неторопливо она бы двигалась, что на ней паук смог бы выстроить свою паутину и даже насладиться пойманными свежими, сочными букашками. А вот для Земли как для объекта все это движение происходит уже с умопомрачительной скоростью.

С такой скоростью, что, если вы возвращаетесь из дальнего космического путешествия, вам придется долго просчитывать курс и потратить тонны горючего, чтобы догнать планету. Приблизиться, поравняться с ней и выйти на ее орбиту. Начать вокруг нее вращаться. Вы теперь почти как часовая стрелка. Но не советую вам высовываться, вы все же не стрелка, а объект, поэтому скорость ваша в пространстве безумно велика.

Только пока вы маневрируете и представляете себя стрелкой, не забудьте оставить немного горючего. Чтобы иметь возможность приземлиться, вам понадобится снизить скорость.

Вот вы сейчас читаете и смеетесь над автором. Что за глупый фантаст. На горючем топливе уже сотни три лет никто не летает. Были когда-то ракеты, движимые реактивной тягой, возникающей от окисления легковоспламеняющегося вещества в камерах сгорания. Но они еле-еле долетали до Луны. И вообще, не совсем понятно, как умудрялись возвращаться, ведь их курс просчитывали на деревянных линейках и счетах, а внутри все управлялось кнопками на проводах и людьми.

Вы проходили их по истории сразу после отмены рабовладельческого строя. Но их даже в музеях не осталось. Лишь мелкие упоминания на древнем и очень медленном ресурсе под названием интернет, жизнь которого поддерживает пара энтузиастов у себя на сервере в отцовском гараже.

Ой, вы не из того времени? Вы все еще в той эпохе, что летает на повозках, воспламеняющих под собой тонны горючего ежесекундно, чтобы вырваться за пределы земной атмосферы? Ну так вот такое оно, это время, что поделаешь. Одновременно эти строки могут читать очень много людей из разных эпох. Так что вам сейчас придется мириться с присутствием, живущих в совершенно других веках и гораздо более продвинутых в техническом плане людей. Время не линейно. Оно есть одновременно и тут, и там. Просто мы живем, пропуская его через себя.

Так вот, время! Оно появилось не сразу, а тогда, когда появилось все. И пропало ничто.

Да-да, мы отвлеклись на время, стрелки, ракеты и более продвинутых людей, а еще даже не приблизились к тому, чтобы поразмыслить о ничто. Что же такое ничто. И почему это ничто обязательно должно пропасть. Ведь если оно ничто, ему не будет тесно вместе с чем-то. Ему должно быть совершенно необязательно исчезать. Однако меня так сильно захватили размышления о времени, что я, пожалуй, продолжу.

Я писал выше, что времени, когда было ничто, точно не существовало. А что вы подумаете, если я скажу, что его и сейчас не существует? *Сами вы такие… Я считаю, что мы с вами лишь определяем наличие времени и отмеряем его для себя. Причем каждый по-своему. Да к тому же не очень-то и успешно.

Иногда время тянется медленно, как стекающая янтарная капля смолы со ствола высокой сосны, неторопливо раскачивающейся, словно танцующей, ведомой в красивом медленном танце с ветром. Капля смолы настолько медленно стекает по стволу этой прекрасной танцовщицы, что паук, который плел паутину на воображаемой годовой стрелке часов, сам не заметит, как окажется поглощенным ей. В самом центре этой великолепной, с желтоватым оттенком, яркой и светопроницаемой смеси фенолов, кислот, альдегидов, спиртов и углеводородов жизнь нашего паука прервется. Но прервется ли его время?

Через две-три тысячи лет эту окаменелую каплю найдут, очистят от угля, отполируют и выставят в музее. Все будут с любопытством смотреть, какими были пауки в древности. И фотографировать. Без вспышки. За этим будут следить строгие древние бабушки, сидящие на не менее древних стульях возле экспонатов. А люди эти темные фотографии, сделанные на смартфон, потом смогут разместить в социальных сетях. Уже совсем другие, возможно, люди. Из совсем другого мира, другой цивилизации, но такие же, как и мы, хвастливые. Кстати, тоже пока еще летающие на химическом топливе.

Вот только почитать эти строки у них будет возможность, только если кто-то снова их напишет. Потому что время к тому времени (извиняюсь за тавтологию) сотрет все остатки нашей весьма развитой цивилизации.