– Я буквально только что получил сообщение, мой император. Ее опознала домоправительница из Зельхирна. Двое неизвестных пришли к ней вечером и попросили проводить в комнату к девушке, которая сняла квартиру накануне утром. Они пригрозили домоправительнице ножом, и она сопроводила их. Квартирантка открыла дверь, и завязалась настоящая потасовка. Там два трупа. Женщина чудом осталась в живых. Она тут же заявила о происшествии. При составлении фоторобота прошло совпадение по базе.

– Объект жив? – стараясь сохранять спокойствие, спросил Стефан.

– Да, мой император. К сожалению, у нас появились проблемы иного рода. В номере обнаружена ДНК объекта. Личность установлена. Сафелия Бридетон разыскивается полицией по подозрению в двойном непредумышленном убийстве.

– Закрыть дело. Все данные изъять.

– Да, мой император.

– Я хочу осмотреть место преступления.

– В этом нет необхо… – Поверенный осекся, уловив гневный взгляд правителя. – Конечно, мой император.

– Вылетаем немедленно. Поиски объекта продолжить. Прочесать все больницы. Она может быть ранена и могла обратиться туда за помощью.

– Мы этим уже занимаемся.

– Хорошо, – кивнул Стефан. – Хорошо. – Он встал из-за стола и направился к двери. – Чего вы ждете?

– Вам стоит переодеться… – Поверенный склонился в поклоне.

Стефан взглянул на свой расшитый золотом халат и белые пижамные штаны, торчащие из-под него.

– Встретимся в гараже. До Зельхирна тридцать километров. Доберемся на машине.

– Конечно, мой император.

Глава 5

Агент снял силовое ограждение и пропустил безлицых в квартиру.

– Нам удалось восстановить хронологию событий, – говорил он. – Когда они подошли к входной двери, объект работал над чем-то в сети. Она стерла все данные с носителей, но наши эксперты обещали в скором времени их восстановить. Итак, предположительно объект сидела в этом кресле, – агент указал на перевернутое кресло посреди комнаты, – вот здесь, – рука переместилась к стене. – Когда постучали, она не сразу ответила. Очевидно, они застали ее врасплох. Она прошла на кухню и, вооружившись ножами, направилась к двери. Открыть не успела: они изрешетили дверь, как вы могли это видеть. Объект метнулась в коридор, прячась от пуль. Когда все стихло, она притаилась здесь. – Агент вышел в коридор и указал на сбитый пулями угол. – Они снова открыли огонь.

Картина бойни постепенно разворачивалась перед глазами Стефана. Сафелия сидит за углом и прижимается спиной к стене. Осколки штукатурки и бетона сыплются ей в лицо, попадают в глаза. Вокруг образуется облако пыли, и ей становится тяжело дышать. Она ждет, пока закончится обойма и убийцы начнут перезаряжать оружие. И вот – момент. Она высовывается и метает нож в одного из них.

– Она ранила его в грудь, и он упал здесь. – Агент указал на следы крови на стене. – Сама направилась в комнату и остановилась здесь.

Он стрелял ей вслед. Сафелия успела юркнуть за угол и прижаться к стене. Она вновь ждала, когда закончится обойма. Он не стал перезаряжать. Отбросил автомат и достал лазерный пистолет. Она выскочила в проем и попыталась ударить его ножом в грудь, но он увернулся. Задела плечо. Он выстрелил. Мимо. Еще раз. Мимо. «Уловка змеи». «Если враг близко, если у него пистолет, если он тебя выше и сильнее, а в руках у тебя нож – используй «уловку змеи»», – вспомнил Стефан слова Ромери.

Бросок вниз – росчерк лезвием ножа под коленом – нападавший падает на одно колено. Разворот – отрезала сухожилие на другой ноге – он упал на оба колена. Удар ножом по сухожилиям на запястье – он выронил оружие. Поворот – отсекла лезвием сухожилия на другой руке – он падает на локти. Он сломлен. Ты можешь его допросить.

– Кто тебя послал? – кричала Сафелия. – На кого ты работаешь?

– Сука!!!

Автоматная очередь из-за спины. Она забыла про того, кого ранила в грудь. Она кидается в сторону от пуль и падает на кресло у стены. Спина стоящего на коленях подельника превращается в решето. Она метает нож. Наобум. В никуда. Достает из-за голенища сапога следующий нож и метает его. Еще один… Последний нож. Враг напротив. Пули в нескольких сантиметрах от нее. Последний бросок.

«Шея – одно из самых слабых мест в теле человека, – прошептал Ромери на ухо Стефану, ослабляя хват на его шее. – Шея врага – твой верный путь к спасению, когда других путей к отходу уже не осталось».

– Она метнула нож и попала в шею, – продолжал рассказывать агент. – Он рухнул замертво здесь. – Мужчина указал на огромное кровавое пятно на ковре. – Объект ушла из квартиры через окно. Рядом с окном на внешней стороне дома есть пожарная лестница. По ней она поднялась на крышу и перепрыгнула на соседнее здание. Дома в этом районе стоят впритык, так что это не трудно было сделать. Собственно, по крышам она и покинула это место.

– Почему она сразу не ушла через окно? – спросил Стефан.

– Возможно, рассчитывала без особого труда уложить визитеров, – предположил агент.

– А что с домоправительницей?

– Отделалась легким испугом, если так можно выразиться.

– Она осталась из-за нее, – сделал вывод Стефан. – Знала, что визитеры не оставят свидетелей. Итак, чья это работа?

– Пока данных нет, – ответил агент. – Нападавшие находились в розыске. Предположительно участвовали в серии разбоев.

– Наемники, значит.

– Скорее всего.

– Заказчика ищите. За ней вели слежку и явно сработали лучше, чем вы. Одного не пойму: почему они не подождали ее здесь? Зачем привели домоправительницу?

– Возможно, использовали ее как приманку?

– Или не успели прийти раньше. Возможно, их вывели на объект в самый последний момент. Они решили не ждать и взяли заложника. Не знали, что она хорошо обучена. Думали, откроет дверь нараспашку и все. А здесь заминка. Она ответила, но не сразу. Значит, готовилась. Значит, вооружилась. Они ждали, пока она подойдет к двери. Щелкнул замок, и они открыли огонь. – Стефан повернулся к агенту. – Что это за оборудование?

– Несколько голографических проекторов. Установка для объектного моделирования. Всякие электронные примочки. Судя по всему, она с этой техникой на «ты». Мы вовремя перехватили дело. Криминалисты не успели все вынести.

Стефан прошел в ванную комнату и осмотрелся. Зубная щетка, паста, мыло. Использованное полотенце возле раковины. Он заглянул в мусорное ведро. Там валялась повязка, измазанная засохшей кровью.

– Она ранена? – спросил Стефан и достал повязку.

– Судя по всему, это несвежая рана. Эксперты взяли образцы и все отсканировали. В личных вещах найдена аптечка. Такие выдают военным. В аптечке не хватает степлера и биоклея. Использован антисептик и перевязочный материал. Скорее всего, она сама себя лечила.

– А это что такое? – Стефан поднял с пола маленькую черную коробочку. Неприглядная, она лежала на полу под раковиной.

– О! Это редкая штуковина. Суирская разработка. Называется «дермосинтез». Позволяет наслоить на кожу новый тонкий слой кожи. Дермоспон – так называется покрытие. Мы узнали о нем совсем недавно. Суирские военные использовали его для маскировки. Ну, знаете, – агент хмыкнул, – с ним легко изменить расу и внешность. У дермоспона есть один недостаток: он чувствителен к кислотам. Если вылить на него, скажем, уксус, он тут же расползется и облезет.

– Неудобная особенность. – Стефан повертел коробочку в руке и сунул ее в карман.

– Постойте! Этой штукой заинтересовались наши эксперты!

– Пусть найдут себе другую.

– Н-да… – вздохнул агент. – Вляпался наш объект в неприятности. Интересно, что с ней сделает император, когда мы ее выщемим?

– Это решать императору, – ответил Стефан.

Поверенный отошел в сторону и начал с кем-то говорить по сети.

– А девчонка, конечно, молодец, – тихо произнес агент. – Двоих уложить… Да в такой ситуации… Скажу одно: если бы за ней охотились настоящие профессионалы – ее бы уже не было. Мы работаем чисто. Без шума, пальбы и привлечения внимания. А здесь действуют наобум. Ее заказал тот, кто не желает привлекать внимание слишком хорошей работой. Слежку ведут одни – убирают другие.

– Что вы сказали? – переспросил Стефан.

– Я говорю, что это делает тот, кто не хочет привлечь к себе внимание, – повторил агент. – Связи и деньги у него явно есть, но руки связаны слишком пристальным наблюдением. Поймите, если мы ее потеряли, а кто-то выследил, значит, этот кто-то на шаг впереди нас. Думаете, те, кто ее отыскал, сделали бы работу так грубо? Нет. Они бы не оставили следов. Тех, кто ее выследил, сняли с задания и передали дело другим. Почему?

– Кто может сработать лучше службы безопасности императора? – задумался Стефан.

– Я даже произносить этого вслух не стану, – ответил агент и отвернулся.

– Ее засекли! – перебил поверенный. – Она обратилась в больницу!

– Какая больница? – оживился Стефан.

– Кренчроу.

– Выслать группу туда! Взять живой!

– Я понял, – кивнул поверенный.

– Поехали! – Стефан метнулся к двери.

***

Она знала, что в запасе у нее минут двадцать. Как только доктор осмотрел ее, она попросила тут же закапать ей глаза какой-нибудь дрянью, чтобы они не так слезились, и уколоть антибиотик.

– Девочка моя… – прошептала медсестра, делавшая инъекцию. – Что с тобой произошло?

– Долгая история. С плохим концом.

Наушник в ухе медсестры засветился. Она улыбнулась, отвечая на вызов.

– Д-да… Конечно, доктор Поусен. Конечно.

Медсестра подошла к шкафу с лекарствами и зарядила в инъектор несколько ампул.

– У меня аллергия на обезболивающие и транквилизаторы, – произнесла Сафелия. – Анафилактический шок. Я сказала доктору, но, кажется, он забыл записать это в карту…

Медсестра замерла у шкафа с препаратами.

– Я не причиню вам вреда, – прошептала Сафелия и спрыгнула с кровати. – Побудьте здесь, пока я не уйду, а потом позовете на помощь.

Медсестра молчала.

Сафелия вышла в коридор и метнулась к подсобке. Заскочила внутрь, заперла дверь и осмотрелась. Дерьмо… Дерьмо!

***

– Служба безопасности империи. – Стефан предъявил удостоверение и спрятал его в карман. – Около часа назад к вам обратилась за помощью эта девушка. – Он показал голограмму с изображением лица Сафелии. – Расскажите все, что знаете.

Врач стер испарину со лба и присел на стул в смотровом кабинете.

– Я уже разговаривал с вашими людьми.

– Расскажите мне все еще раз.

– Она сразу показалась мне знакомой… Только не мог вспомнить, откуда знаю ее.

– Теперь вспомнили? – спросил император.

– Еще при осмотре вспомнил. Тогда много статей было о несчастном случае с дочерью сами знаете кого… Ее фотографии во всех газетах мелькали… Мы любим императорскую семью… Но когда я увидел, что они с ней сделали…

– О чем вы говорите? – не понял Стефан.

– Это же уму непостижимо… – прошептал врач. – Они не спасли ее. Они ее изуродовали.

– О чем вы говорите? – повторил вопрос Стефан.

– О ее теле. Я никогда в своей жизни такого ужаса не видел. А повидал я многое на своем веку. – Доктор отвернулся и вновь потер взмокший лоб. – Тот, кто лечил ее – не лечил. Ее калечили. Трансплантация кожи проведена с отрицанием всех канонов комбустиологии и пластической хирургии. Так не делается, понимаете? – Он с надеждой взглянул на собеседника. – Тот, кто ее лечил, изувер! Понимаете?

– Не понимаю, – покачал головой Стефан и присел на кушетку напротив врача.

– Она вся… Она вся словно сделана из отдельных лоскутов кожи с очень грубыми рубцами между ними. Это произошло неслучайно. Тот, кто проводил трансплантацию кожи, нарушил технологию. Он пересадил лоскуты далеко друг от друга, чтобы сформировались грубые рубцы.

– Возможно, в ее случае у врачей не было другого выхода? – предположил Стефан.

– Она сказала, что ей сделали двадцать две операции. И это не считая многочисленных перевязок под наркозом, которые проводят в случаях тяжелых ожоговых поражений. Они сделали за двадцать два раза то, что могли сделать за восемь – десять. Даже наши технологии это позволяют. И не было бы таких грубых рубцов.

Стефан молчал.

– Я сказал ей, что рубцы можно исправить. Можно сделать пластику и немного скорректировать их. А она рассмеялась и сказала, что лучше умрет, чем попадет на стол еще раз. Я ее понял. Понял, понимаете?

– Понимаю, – кивнул Стефан.

– Сейчас у нее проблемы с глазами. Тяжелый конъюнктивит. Она плохо видит. И рана на плече воспалилась. Она сама ее скобами стянула, но от переноса тяжестей швы разошлись, и биоклей не выдержал. Я рану почистил и снова заклеил. Антибиотики дал. От обезболивающих она наотрез отказалась. Заявила, что у нее аллергия на них и на транквилизаторы.

– Сколько у нас времени для того, чтобы ее найти и избежать еще больших осложнений? – спросил Стефан.

– Чем быстрее, тем лучше. Синяки и ушибы заживут, а вот с глазами и раной могут быть проблемы. Если найдете ее, обязательно покажите врачу. И офтальмолог пусть ее осмотрит. Я не офтальмолог… Так, просканировал, подлатал и все…

– Данные ее медицинского осмотра передадите моим людям.

– Уже передал.

– Как далеко она могла уйти с такими ранами?

– После того, что она пережила? – Доктор хмыкнул и покачал головой. – Дальше, чем каждый из нас может себе представить.

– Я вас понял. Спасибо за сотрудничество. Вам придется подписать документы о неразглашении.

– Конечно, – кивнул врач. – Девочка в беде. И я не понимаю, почему она убегает от вас. От нас… Мы же не чужие ей… Она вроде как родня нам… Что после подобного мы должны думать об императорской семье? О Доннаре? О Суе? Что нам думать о них?

– За ней охотятся наемники, и она убегает от них, а не от нас. Мы – ее семья. Мы ей поможем.

– Поможете, как же… – хмыкнул доктор. – Уже помогли.

Стефан спрыгнул с кушетки и покинул смотровую. Поверенный ждал в коридоре.

– Новости есть? – спросил император.

– Нет. Камеры засекли ее на парковке. Она угнала автомобиль и оставила его в нескольких кварталах отсюда. На этом след пропал.

– Твою мать… – прошипел Стефан и отвернулся.

– Думаю, стоит вернуться домой. Уже глубоко за полночь. Как только появятся новости, я вам сообщу.

– Найди мне лучшего офтальмолога, лучшего специалиста по незаживающим ранам, пластика и специалиста по ожогам.

– Комбустиолога? – переспросил поверенный.

– Да. Пусть будут на связи в любое время.

– Конечно, – кивнул поверенный. – Позвольте, я отвезу вас домой.

– Сам доберусь. Останься здесь. Проконтролируй. И еще… Перешли мне все результаты ее обследований. Я хочу знать все. Все о ее теле и том, что они сделали с ним.

– Конечно.

***

Стефан спустился на стоянку и сел в автомобиль. Завел двигатель.

– Дерьмо! – Он ударил ладонью о руль. – Что за дерьмо!!! – Ударил обеими ладонями о руль. – Safelia, comor igrectivi nimiso de ir, sogresti ovants imnia? (Сафелия, дьявол бы тебя побрал, что ты творишь?)

Сафелия приоткрыла слипшиеся веки и вновь закрыла их.

– Ipterno… (Согласна…) Tere nos vertas mya infella… (Это была не лучшая из моих идей…) – едва слышно ответила она.

Стефан медленно обернулся назад. Девушка, сгорбившись, лежала на заднем сиденье его самого дешевого автомобиля.

– Сафелия… – Стефан выдохнул и протянул руку, прикасаясь к ее холодным пальцам.

– Если попытаешься вернуть меня в больницу – я сбегу. Если попытаешься привезти меня в резиденцию – я сбегу. Если скажешь кому-нибудь о том, что знаешь, где я – я сбегу. Если скажешь кому-нибудь о том, что увидишь – я сбегу.

Он сжал ее ладонь в своей и погладил запястье. Толстый рубец, словно браслет, оплетал его.

– Есть одно место, куда можно поехать. Только если расскажешь кому-нибудь о нем – я…

– Сбежишь? – Она улыбнулась в темноте.

– Нет. Я буду все отрицать, – ответил Стефан и включил фары.

***

Он заехал на территорию частного охраняемого многоквартирного дома и припарковал автомобиль на подземной стоянке. Помог Сафелии выбраться с заднего сиденья, подхватил на руки и понес к лифту.

– Ты босая два квартала бежала? – спросил он, прикладывая палец к сканеру на кнопке вызова лифта.

– Пришлось… Зато комбинезон уборщика хорош, – пробормотала она. – Темно-синий мне к лицу.

– У тебя глаза не открываются. Нужен офтальмолог.

– Делай, что хочешь, – буркнула девушка и прижала голову к его груди.

Он внес ее в холл своего пентхауса. Зажегся приглушенный свет.

– Тащи в ванную, – подсказала Сафелия. – Пока я буду мокнуть, вызовешь кого-нибудь, чтобы осмотрел мои глаза и сотворил чудо.

Стефан внес ее в ванную и опустил на дно джакузи. Стал расстегивать комбинезон.

– Только не кричи, ладно? – попыталась пошутить она, снимая его с плеч.

Части кожи. Части тела. Ромбы, квадраты, трапеции, между которыми залегали толстые белесые канаты. Они стягивали кожу, приковывая к себе внимание.

– Насмотрелся? – хмыкнула Сафелия, прикрывая рукой грудь. – Воду включи, пожалуйста.

Стефан наклонился и обнял ее. Прижал к себе, что было сил, сдавил до боли в пальцах.

– Мне больно, – простонала Сафелия.

– Прости меня… Прости меня… Я же люблю тебя… Люблю… Ты это понимаешь? Ты вообще хоть что-нибудь понимаешь?

– Я понимаю гораздо больше, чем ты думаешь, Стефан, – прошептала она. – Ты император. И ты не имеешь права никого любить.

– Кто тебе это сказал? – прошептал он, прижимаясь губами к ее щеке.

– Ты сам мне это сказал, – напомнила она.

Тогда, на берегу Вершего океана, они не говорили о его помолвке и предстоящей свадьбе. Если подумать, она вообще с ним не разговаривала. Это он заявился к ней посреди ночи, взял за руку и повел на берег. Погладил по лицу, поцеловал. Она ответила. Все.

Он полагал, что повстречав ее, просто получит ответ на вопрос: любит или нет. И больше ничего не изменится. Он вернется на Олманию, женится на Эберроуз и будет существовать дальше.

Не стоило ему целовать ее. Не стоило заниматься с ней любовью на пляже. Они встречали рассвет абсолютно голые на песке, и теплая вода омывала их ноги. Он повернулся к ней и сказал: «Я люблю тебя. Но я – император. И я не имею права никого любить». Она ничего на это не ответила. Молча встала, оделась и ушла. Больше он ее не видел. А потом – смерть Ромери. И она на похоронах. А он император. И не дотянуться до нее… Не прикоснуться…

Он знал, что она бросит его, как только почувствует себя лучше. Понимал, что дверь за ней закроется, и он вряд ли увидит ее вновь. Слезы оросили глаза. С этим больно жить. И жизнь эта больше похожа на беспросветное существование, которому не будет конца.

Стефан включил воду, и она полилась на дно ванны.

– Уйди… – простонала Сафелия.

– Я бы мог тебя искупать… – тихо произнес он.

– Уходи, – ответила она и отвернулась.

Ему ничего не оставалось, кроме как выполнить ее просьбу.