И почти все это само собой чисто со временем, именно что сколь вполне бесследно полностью вот всецело исчезнет, причем возможно, что и не безо всякого ведь косвенного, либо на редкость откровенно прямого насилия, а все-таки насилия принципиально естественного, нисколько идеологически необоснованного.

17

Да и вера в единого Бога как бы его при этом не называли, куда значительно ведь явно же лучше слепой языческой веры в чудо, а также и явных чисто так языческих поисков выгоды через простое соблюдение, каких-либо восторженных обрядов.

Свет истинной веры освещает человеку путь, а полунаука о которой писал Достоевский в его «Бесах» сколь уж явственно награждает его скипетром власти над всей вселенной, которого он никак пока попросту и недостоин.

И вот они те самые слова Федора Достоевского.

«Никогда еще не было народа без религии, то есть без понятия о зле и добре. У всякого народа свое собственное понятие о зле и добре и свое собственное зло и добро. Когда начинают у многих народов становиться общими понятия о зле и добре, тогда вымирают народы, и тогда самое различие между злом и добром начинает стираться и исчезать. Никогда разум не в силах был определить зло и добро, или даже отделить зло от добра, хотя приблизительно; напротив, всегда позорно и жалко смешивал; наука же давала разрешения кулачные. В особенности этим отличалась полунаука, самый страшный бич ччеловечества, хужее мора, голода и войны, не известный до нынешнего столетия. Полунаука – это деспот, каких еще не приходило до сих пор никогда. Деспот, имеющий своих жрецов и рабов, деспот, пред которым все преклонилось с любовью и суеверием, до сих пор немыслимым, пред которым трепещет даже сама наука и постыдно потакает ему. Все это ваши собственные слова, Ставрогин, кроме только слов о полунауке; эти мои, потому что я сам только полунаука, а стало быть, особенно ненавижу ее. В ваших же мыслях и даже в самых словах я не изменил ничего, ни единого слова».

18

Автор тоже никак ничего не меняет во всех приводимых им подчас довольно-то пространных цитатах, хотя иногда бывает более чем легкодоступно; цитируемое настолько уж исказить одним хитроумным, весьма урезанным цитированием, да и острословно и тенденциозно его, до чего размашисто и едко затем совсем беззастенчиво комментируя, что то и уму нисколько непостижимо.

И все, что для чего-либо подобного и надо было бы, собственно, сколь незамедлительно разом же сотворить, так это на редкость безоговорочно чуть ли не зубами вырвать нужный кусок из его достаточно как есть необычайно пространного контекста.

Ленин именно подобным образом всегда и поступал – вот чего пишет об этой его манере Марк Алданов в его книге «Самоубийство».

«Старик отстал заграницей от русской жизни, и ударился чуть ли не в анархизм, в бланкизм, в бакунизм, во "вспышкопускательство". Приводили цитаты из Маркса.

Он отвечал другими цитатами. Сам, как и прежде, по собственному его выражению, "советовался с Марксом", т. е. его перечитывал. Неподходящих цитат старался не замечать, брал подходящие, – можно было найти любые. Маркс явно советовал устроить вооруженное восстание и вообще с ним во всем соглашался. Но и независимо от этого Ленин всем своим существом чувствовал, что другого такого случая не будет».

19

А случай тот ему явно представился исключительно потому, что слишком много восторженных духом людей жило в той самой ныне уж полностью прежней дореволюционной России.

И это именно они лет еще за 70 до той первой революции на всю ивановскую до чего еще топорно и несусветно разом и несли всяческую бестолково разнузданную крамолу о некоей другой более светлой и веселой жизни в земном, а не том совершенно же напрасно наобещанном попами небесном раю.

И вот, пусть чисто во имя того и воцарится на всей этой земле честь и справедливость, что сколь этак неотъемлемо и являются самой естественной частью того считай до чего искрометно разом же победившего все старое зло и вправду донельзя как есть весьма ведь отчаянно свободолюбивого либерализма.

При Николае Первом никто не говорил обо всем этом довольно-то открыто (вслух), и об этом явно старались совсем не писать даже и в личной переписке наиболее близким друзьям, но зато суровым шепотком промеж собой все это непременно тогда доводилось до самого пристального внимания.

Времена те были нисколько пока явно не сталинские, и максимум могли на хорошую должность кое-кого попросту уж никак не назначить, раз тот человек, мол, по слухам и доносам не слишком благонадежен по всем тем своим до чего тщательно им на людях скрываемым политическим убеждениям.

20

А тот как есть, можно сказать, еще первоначальный первоисточник всего этого дремотного ворчания находился где-то очень этак, даже сколь еще далече, а именно совсем как есть за пределами российской империи!

И была им как раз уж та до чего только культурная и просвещенная ФРАНЦИЯ.

И вот ведь чего на сей счет пишет писатель Марк Алданов в его книге «Заговор»:

«Я преувеличиваю, конечно, но что-то есть дикое и страшное в некоторых из этих портретов. Может быть, ваши художники обличают высшее общество? У нас перед революцией все обличали двор: писатели обличали, художники обличали, музыканты обличали… Вестрис и тот танцевал не иначе как с обличением и с патриотической скорбью».

21

А российская интеллигенция повела себя в точности также и только лишь разве что именно с ТОЙ одной исключительно же существенной и крайне вот совсем безапелляционной поправкой.

И все это потому, что достаточно многим из ее благочинных представителей до чего сладострастно и строго непонятно зачем вдруг понадобилось, куда явно поглубже «вонзить острие всего своего на редкость дикого неприятия» всем тем нисколько неправым и безотрадным существованием тех еще чисто стародавних реалий полностью-то никак незатейливо житейского простонародного быта.

А именно как раз того самого тихого И КРАЙНЕ НЕПРИМЕТНОГО течения совершенно так разноликой людской массы от детства к старости без каких-либо перемен, в самом-то стиле всего того до чего вполне и впрямь как есть еще более чем на редкость общего течения жизни.

Да и вообще довольно многие тогдашние интеллектуалы к тому же и без того всегда жили в атмосфере сытой и умиротворенной праздности непременно свойственной буквально всякому рассудку, что духовно и чувственно в то самое свободное от земных забот время как есть, угорело сходу так и уносится в необозримо отдаленные дали.

И истово главным уделом мыслительного процесса всей левой дореволюционной интеллигенции некогда стало весьма уж донельзя планомерное разрушение в их глазах совсем невероятно обветшалой старославянской культуры, ради создания чисто внешне более цивилизованного облика у ныне существующего общества, а этот путь неизменно вел к одному бездумно яростному раздроблению «чучела прежнего социального зла».

Однако на его месте тут же как из-под земли до чего неизбежно разом и вздыбится нечто безродное и бесформенное более всего собою напоминающее того еще невероятно древнего идола на капище.

Но все-таки те некогда истово всесильные жрецы первобытных времен никогда не были владельцами праведных душ и ярыми ненавистниками всех душ хоть в чем-либо вообще даже и на единый миг вовсе и невольно вот усомнившихся…

22

И само возрождение времен античности неизменно ведь более чем толково сопровождалось и всеми ее атрибутами, а в том числе и великими архитектурными ансамблями, которые явно простоят на своем месте в больших городах бывшего СССР не менее тех еще 300 лет.

Но при всем том сам по себе поворот к дикости и рабству был, исключительно на редкость до чего невозмутимо кем-либо обрисован совсем иначе, чем оно было во всей той сколь откровенно вполне уж полностью реальной действительности.

Все и вся буквально рвалось к свету, так и расцветая при этом теми самими до чего распрекрасными красками яростно рвущееся наружу весны всяких сколь этак на редкость весьма восторженных чувств.

И их переливы были столь до чего только всеобъемлюще многозвучны и удивительно ведь восхитительны и поэтичны…

Ну, впрямь-таки попросту и близко совсем не поверишь, что тут же рядом людей калечат физически и морально немыслимо же безжалостные палачи и убийцы.

Однако коли до чего беспрестанно так и глядеть на этот мир восторженными очами переполненными образами прекраснейшей литературы то наиболее главными и выпуклыми как раз, и станут одни те вычурные символы ее бытия, а убогие реалии века находящиеся рядом с ними тогда окажутся одними-то длинными тенями неимоверно гигантского их величия.

Воскресшее стародавнее рабство, всецело основанное на чисто идеологических путах, некогда и стало для кое-кого тем еще ярчайшим же светочем, что столь блестяще ныне освещал массам путь в ту самую наилучшую их грядущую жизнь.

Причем – это уж новое крепостничество явно так оказалось самым-то безупречным продолжением средневековых традиций бесовского мракобесия, что сколь всесильно разом и действовало безупречно доблестным именем света и любви ко всякому ближнему своему.

И вот как раз именно тогда когда все его длинные путы душно обвили весь общественный организм, они и сделали при этом всякое свободолюбивое и по-настоящему хозяйское волеизъявление одним лишь грязным двурушничеством и самым явным преступным посягательством на те истинно единоличные права чисто до гроба кое-кому навеки так родного государства.

Да только в чьих-то до чего ласково минорных и благих мыслях именно бесноватым фанатикам и было должно на деле уж разом вполне еще поспособствовать тому как-никак до чего давненько ведь долгожданному улучшению всего того чисто как есть можно сказать общечеловеческого бытия.

А чего это все действительно само еще собой тогда разом и означает?

А вот оно что!

То до чего ярко отображенное в томном мечтательном взоре «добро», сколь безапелляционно сходу и призывало именно к тому безумно яростному изничтожению чрезвычайно же гиблого прошлого во всех его и поныне существующих крайне этак безнравственных ипостасях, формах и проявлениях.

А между тем все те наиболее доподлинные зачатки вполне естественного и зрелого светлого начала всенепременно вот встречаются попросту фактически именно что повсеместно…

И для построения хоть сколько-то настоящего лучезарно счастливого будущего надо бы не уничтожать темное прошлое, а весьма тщательно взращивать ростки грядущего из всего того чисто на деле всецело достойного, где бы оно при всем том явно не находилось на всей этой необъятно широкой земле.

И ведь есть они, кстати, буквально везде и разве что чисто так внешние его черты могут при этом явно уж оказаться, совершенно на деле различны.

А все это как-никак, а только потому, что жизненные условия разных людей действительно могут быть совсем ни в чем вовсе несопоставимы с праведным духом «истинной правды», что сколь еще вполне единственно же подходяща всяческим чопорным западным европейцам или их яростным почитателям из каких-либо других регионов мира.

23

Например, Ислам, первых дней своего существования тоже ведь своего рода вполне реальнейший раннесредневековый либерализм, да вот, однако был он вовсе вот явно нисколько неевропейским.

Арабы захватывали новые территории не только при помощи донельзя так преобладающей тогда грубой силы всего того отчаянно грозного своего оружия, но и безупречно искренней религиозной терпимостью, а также и явственным уважением к людям, уже имеющим какую-никакую неязыческую веру.

Весь сегодняшний вид современного воинствующего ислама это одно лишь его же довольно-то существенное перерождение в сущую первобытность ему некогда более чем как есть до чего вполне еще твердокаменно предшествующую под знаменем, сколь незыблемо светлого героического прошлого.

Ну а в самом еще начале существования Ислам был, считай, этак светочем с небес, переменившим воззрения пустынников и давший им совершенно вот иные моральные ценности.

24

Всему свое время и всякая новоявленная религия, основанная на обращении к душе и сердцу человека, во все времена непременно являлась истым благом, раз не может быть ничего хуже язычества с его поклонением камню, дереву или науке, которая в вопросах человеческого бытия зачастую занимается сущей ворожбой и гаданием на кофейной гуще.

Но все это явно никак не от какого-либо подлого желания кому-либо насолить или тем более навредить, а просто какого-либо подлинного опыта у нее пока вовсе-то не хватает, ну а с темным российским народом (в глубинке) и вообще строить какое-либо светлое завтра было чисто уж совсем немыслимым же начинанием.

25

Проникнуть в саму его душу можно было одной лишь разве что стилизацией фольклора, а точно также заодно и путем посильного создания общественных групп, что до чего наглядно и занялись бы ярым отстаиванием интересов простых граждан пред любой всегда как-никак донельзя нечистой на руку властью.

Ну а все на свете разом так безоговорочно сокрушить, дабы построить на его месте нечто и впрямь вконец более чем невероятно новое…

Нет, уж нечто подобное нисколько ведь не пришло бы хоть сколько-то в голову ни одному из тех прежних властителей дум.

Они в свое время более чем явно всем сердцем желали действительно породить некую иную будущность, а вовсе не воссоздать некое то ныне совсем всеми нами порядком подзабытое далекое прошлое, как то всенепременно захотелось осуществить всем тем очень даже находчиво вкрадчивым и безжалостно сладкоречивым господам комиссарам.

А, впрочем, их крайне недалекий и невежественный ум со всякой той до чего элементарной логикой и правдой дружил, куда и впрямь значительно вот только поменее, нежели чем, то вообще некогда было у их самых так донельзя явных и сколь колоритно наглядных предшественников – испанских инквизиторов.

26

Мракобесье прежних религий являлось, по большей части разве что самым-то однозначным же следствием беспокойно ерзающего на одном месте весьма ведь явственного так старания духовенства до чего посильно и яро по возможности хоть как-либо остановить всяческое движение прогресса, однако развернуть его всецело вспять буквально никто тогда даже и не пытался.

Появление каких-либо новых верований в прошлом всегда же разом ознаменовывало ту и впрямь несколько лучшую будущность для всех тех еще последующих поколений и совсем не в некоем чисто декларативном смысле, поскольку все те новые жизненные постулаты, безусловно-то, были впоследствии ярко воплощены в самые простые и совершенно наглядные реалии.

27

Не иначе как, а появление чего-либо вполне полноценно нового всегдашне являлось исключительно резким поворотом к свету высших истин и как-никак, а одинаково это, касалось как Христианства, да и в той же мере Ислама.

Причем все это как раз-таки в свете той до чего всецело явной и более чем наглядной отрешенности тех ныне ведь разом и присягнувших им на верность народов, что ныне отринули и оставили в прошлом всяческий тот древний же культ деревянных божков.

До появления пророка Магомета арабы нисколько не были хоть сколько-то более цивилизованными людьми!

Что, однако, всецело так является следствием их тяжелой жизни в безводной аравийской пустыне, где без сущей жестокости их предки попросту вот совсем неизбежно довольно-то быстро бы вымерли.

Их ненависть к женщине с ее детородной маткой и многоженство объясняются внешними условиями, большой детской смертностью, а также и весьма ведь внезапной опасностью перенаселения.

Арабы это очень даже достойные люди и вовсе не надо бы огульно приобщать весь Ислам к выходкам отдельных негодяев.

Можно сказать, что арабы просто-напросто переживают в нашем сегодняшнем мире – европейские средние века.

В то время как Россия в 20 столетии явно как есть прошла через ту же смутную эпоху революций, религиозных войн, убийств королей и королев, что некогда имели место в той незапамятной Западной Европе 16-18 столетия.

28

И попросту само уж как есть явное наличие новейших технологий разве что лишь всецело так явно удесятерили тяжесть всей той и без того крайне ее до чего еще вовсе нелегкой участи.

И главное, все это подобным образом разом и вышло, и только-то в связи с тем, что были, они сходу пущены в дело новоявленными же диктаторами, причем в совершенно ясных целях, значительно поболее продвинутого воздействия на психику простых граждан, и это, кстати, истинно непреложный факт этой нашей достаточно широкой общественной жизни.

Однако речь тут идет как раз о том исключительно уж общем развитии цивилизации, а не о сколь разных судьбах для тех или иных народов.

Поскольку даже если разговор у нынешних историков, и ведется о каких-либо сугубо так отдельных государствах, однако же, с точки зрения историка далекого будущего, вся эта наша теперешняя локальность, скорее всего, окажется одним тем чисто внешним и весьма ведь многозначительно разве что только полностью вовсе вот совсем условным явлением.

В самом полнейшем и до чего безупречно однозначном всему тому соответствии, как и мы сегодня без особой нужды явно не делим большие народы на те достаточно мелкие племена, из которых, они некогда состояли, в той так уж и поседевшей, словно лунь глубине веков.

Однако есть между тем именно то вполне размеренное, степенное и во всех его деталях досконально вполне продуманное развитие нации, объединяющее и сплачивающее ее ряды, ну а есть тот до чего еще безликий, смертоносный террор, осуществляемый лишь затем, дабы создать единое стадо с одним тем великим кормчим во главе.

И разве не ради единственной цели последующего, полнейшего как есть, затем обращения народов шестой части суши в сущую повальную зимнюю спячку, (в плане развития всей их творческой мысли) «суровым лекарям общественных язв» большевикам явно так и понадобилось бездушно разделить в целом единое общество на какие-то чисто эфемерные классы, социальные слои?

29

И одним из наиболее отрицательных проявлений данного безнадежно же неверного подхода ко всей общественной жизни в конечном итоге и стало, то, что творческие люди в СССР попросту вот явно оказались начисто лишены всяческого свободного доступа к более-менее конкретному, (и что тоже немаловажно) публично выраженному обдумыванию всех путей дальнейшего общественного развития.

А самым как-никак на редкость прямым же следствием всего этого и стала сущая заброшенность истинных духовных интересов народа, а также и нравственная слепота простых граждан, что вовсе-то и близко нескоро прозрели после потери прежнего и крайне прозорливого (и именно что чисто как есть того еще чисто так религиозного) зрения.

И ведь со всеми ими – это случилось как раз из-за «очень даже ярко отсвечивающего снега» на сколь откровенно донельзя скользком пути к тому при всей нашей-то жизни и близко уж вовсе до чего еще совсем попросту и недостижимого пика того самого славного коммунизма.

А куда только явно весьма поточнее будет – это назвать кретинически восторженными мечтаниями о той еще вполне этак безупречно же наилучшей судьбе для всего того безмерно огромного человечества.

Здравия желаю карикатурно-плакатный здравый смысл!

30

И надо бы прямо и откровенно фактически уж сходу вот вполне безысходно заметить, что и те доселе и близко никак не питавшие друг к другу каких-либо особо критически серьезных претензий прослойки общества, были зачем-то вдруг столь внезапно наделены немыслимо извечным, словно и сам этот мир – этаким тяжким безвременно яростным противостоянием.

А между тем всякому простому пролетарию всегда была разве что только и нужна та самая нормальная зарплата, ну а ко всем на свете мировоззрениям он был просто-напросто глух и исключительно же бестрепетно полностью ведь совсем равнодушен.