Одинокая ласточка

Несмотря на то что Чжан Лин – уроженка Китая, а книга в оригинале написана на китайском языке, автор в далёком 1986 году покинула страну и переехала в Канаду, где работала долгое время врачом. Важно ли это? Отчасти. "Одинокая ласточка" – текст, чётко созданный в традициях большого западного феминистского романа о сильной женщине, которая проходит через многочисленные круги страданий на фоне исторических реалий (в данном случае – Второй мировой), чтобы а) стать сильнее и б) преодолеть всё. И это всё началось с крошечного и малоизвестного исторического сюжета: в 1940-х американцы совместно с китайскими властями обустроили в деревенских районах Поднебесной серию баз с целью сбора информации для потенциальных ударов по японским островам.

В романе с самого начала читателя будут окружать многочисленные и обязательные для жанра шаблоны – как сюжетные, так и композиционные. Но ужасов войны, насилия и рефлексии Чжан Лин оказалось мало. Для реализации задумки она добавила в произведение фантастические, сюрреалистические элементы в стиле магического реализма – призраков, повествование от лица которых уже вполне в духе восточной литературы.

В своём тексте Чжан Лин в каком-то смысле деконструирует формат романа о войне. Она, война, здесь повсюду – с бесконечными зверствами со всех сторон (писательница лично общалась с ветеранами) и в то же время где-то на заднем плане. Гораздо более важными для автора являются трагическая многосторонняя лавстори, объединённая с женским взглядом на войну, а также рассуждения о памяти, застарелых травмах и человечности, которую люди сохраняют в самых сложных условиях (или нет). При этом большинство тем поднимаются вскользь, полутонами, намёками, не в лоб.

Впрочем, несмотря на грамотно выстроенный сюжет и важность темы, "Одинокая ласточка" страдает от изрядной эксплуатации героизма одних и злодейства других (эдакий постоянно висящий над текстом ореол морализаторства) и по итогу не слишком удачных сюрреалистических моментов. Решить задачу можно было и без них, при этом гораздо более изящно, но Чжан Лин, видимо, очень хотелось добавить мистики. Ещё одна очевидная проблема в том, что сами герои с их мотивами кажутся достаточно формальными, неживыми, архитипичными. За все 400+ страниц поверить в их реальность, испытать эмпатию мне так и не удалось.

Тем не менее роман пришёлся ко двору как в Поднебесной, так и на Западе, объединив оба мира и найдя эмоциональный отклик у людей с совершенно разным менталитетом. Пусть и созданная из шаблонов, "Одинокая ласточка" – содержательный текст с хорошо расставленными акцентами и любопытным сюжетом с "задворок" Второй мировой, о которых мы особо и не задумывались.

Роман, который проникает в самую глубь сознания и остается там надолго, как призрачное эхо от прочитанного. Книга, которая заставляет сердце сжиматься от боли и наполняться надеждой одновременно.

Сюжет начинается с, казалось бы, радостного события – дня капитуляции Японии и окончания Второй мировой войны. Трое друзей, охваченных эйфорией, дают клятву встречаться каждый год в этот день на одном и том же месте. Но судьба распоряжается иначе: один из них погибает, но... продолжает приходить на встречу в виде призрака. Эта мистическая линия – не главный фокус, а скорее магический реализм, который служит фоном для чего-то более глубокого. Истинная встреча троицы состоится лишь спустя 70 лет, после смерти последнего из друзей. И на этой встрече не хватает одного человека – таинственной Ласточки, девушки, в которую был влюблен каждый из них.

И вот здесь начинается самое пронзительное. Чжан Лин выстраивает повествование как пазл, состоящий из воспоминаний трех мужчин. Мы видим Ласточку их глазами – не идеальной, не святой, а живой, ранимой, но обладающей невероятной внутренней силой. Ее жизнь, прошедшая сквозь ад войны, полна боли и унижений, но она неизменно сохраняет свое достоинство и ту самую «чувство свободы», которое не могут сломить обстоятельства. Она становится не объектом любви, а своего рода духовным центром, «одинокой ласточкой», несущей в себе знак надежды и искупления для каждого из них.

“Мы в разное время вошли в ее жизнь, привели ее на вершину надежды, а потом каждый по-своему ее покинули, дали ей рухнуть на дно отчаяния, бросили в одиночку противостоять суровым ветрам и злым дождям, собирать обломки, которые оставило ей наше существование.”

Роман поражает своим сочетанием масштаба и интимности. Это и эпичное полотно о трагедии целого поколения, перемолотого жерновами истории, и в то же время – невероятно личная, камерная история о любви, верности и вине. Война здесь – не просто декорация, а сила, которая калечит души, но парадоксальным образом и обнажает в них самое главное.

Писательнице удалось избежать излишней сентиментальности. Текст дышит сдержанной, почти что хрупкой красотой. Читая, я ловила себя на мысли, что это не просто книга, а памятник. Памятник всем тем, чьи голоса не были услышаны, чьи судьбы оказались разорваны на части, но кто сумел пронести через всю жизнь искру человечности.

Это одна из тех книг, после которой хочется замедлиться, выдохнуть и долго-долго смотреть в окно, осмысляя прочитанное. Она тяжелая, но не депрессивная, потому что в ее сердцевине – свет.