Чо Ури, раскрыв свои и без того большие глаза еще шире, смотрела на меня. Мы довольно давно не виделись, но она совсем не изменилась. Лицо без макияжа, волосы, собранные в неряшливый хвост, и даже нахмуренная переносица, как будто на ней одной лежала ответственность за все заботы и тревоги мира.

– То, о чем я сейчас буду говорить…

– У Пхильхо?

Она узнала меня. Ее глаза были такими же зоркими, как и раньше. Чо Ури собиралась вскочить. Я тихо, но быстро сказал ей, остававшейся все такой же нетерпеливой:

– Детектив Чо Ури. Звание – помощник инспектора. Двадцать девять лет. Работает в отделе уголовных расследований в полицейском участке Каннама, имеет третий дан по тхэквондо и второй по дзюдо, а в качестве хобби играет в онлайн-игры и фанатеет по айдолам^[9]. Также любит смотреть оккультные и всякие мистические ролики на «Ютубе». Ее прозвище – Дядя Чо. Получила его за то, что говорит и ведет себя как мужчина средних лет. Получила особое повышение благодаря раскрытию дела об убийстве ростовщика в Каннаме. У родителей фруктовый сад в Сунчхоне, также есть младший брат. Любимая еда – хэджангук, а вот молоко она пить не может. Известна тем, что приходит на работу первой, а уходит – последней. Парня нет. Имеет два ножевых ранения, а также два сломанных пальца. Сонбэ, которого она больше всех уважает, – инспектор Чхве Сынджэ.

– Т… ты что такое? Кто ты?

Чо Ури, успевшая привстать наполовину, уставилась на меня. Ее зрачки забегали.

Я наклонился к девушке и прошептал:

– Это я, Чхве Сынджэ.

– Что?

– Можем ли мы немного поговорить?

– Т… ты о чем вообще? У Пхильхо, ах ты, мерзавец, зачем тебе было копать под меня…

Чо Ури крепко сжала ложку. Казалось, будто она вот-вот ударит ею мне по голове. Это было вполне в ее духе. А сдерживалась она лишь потому, что чувствовала что-то странное во всей этой ситуации.

– Давай уйдем в другое место, и ты выслушаешь, что я скажу. А если даже это тебя не убедит, сможешь немедленно арестовать меня.

Чо Ури, не сводя с меня глаз, спросила:

– Тогда какое имя мне дали при рождении? До того, как я его поменяла.

– Чо Доксун.

– Черт подери, вставай.

Чо Ури отложила ложку, встала и направилась к выходу из ресторана. Я быстро последовал за ней.

Мы долго смотрели друг на друга, словно изучая. Других посетителей на втором этаже кафе не было. Думаю, единственные, кто может засиживаться тут с самого утра, – это свободный от работы полицейский и переродившийся беглец.

– Значит… Хочешь сказать, что ты Чхве Сынджэ, перенесшийся в тело У Пхильхо?

Я кивнул в ответ на вопрос, который она задала спустя некоторое время. Чо Ури отпила холодный американо большим глотком. А затем поставила стакан на стол и тут же рассмеялась:

– То-то я думала, почему мне так беспокойно спалось прошлой ночью, а тут такая бредятина происходит. Ха-а.

– Ты мне веришь? – спросил я.

Я рассказал ей вчерашнюю историю от начала до конца, пропустив лишь ту часть, в которой собирался убить Жнеца. А еще умолчал, что украл ветровку и бумажник. На изменение выражения лица Чо Ури стоило посмотреть. Сначала она хмурилась, где-то на середине рассказа пришла в замешательство, а сейчас была немного испугана.

– Поверить, значит? Черта с два. Ты ведь даже не далай-лама или как там, но хочешь, чтобы я поверила в реинкарнацию? Одно то, что сонбэ Чхве Сынджэ погиб, уже злит меня до чертиков, но это? Перерождение? Какой абсурд…

Чо Ури неестественно рассмеялась. Когда у нее дергался уголок рта, это значило, что в душе она колеблется. Более того, теперь она даже отвела от меня взгляд и смотрела куда-то в сторону.

– Если хочешь, могу рассказать обо всех диалогах, которые мы с тобой вели во время расследования дел, особенно о том, как мы собирали доказательства, когда раскрывали дело об убийстве ростовщика, и какие улики получили. Ты ведь знаешь, что память у меня лучше, чем у других.

Впервые в ответ на мои слова Чо Ури хмыкнула и рассмеялась:

– А тон у вас все такой же – неизменно сухой и строгий.

– Ты мне… веришь? – осторожно спросил я.

Чо Ури, не отрицая и не соглашаясь, сказала:

– В тысяча девятьсот семьдесят девятом году американскому мальчику по имени Джо Эллиот часто снилось, что он умирает, сгорая в огне. Чрезвычайно яркие сны причиняли ему страдания, и в конце концов он обратился к психиатру, где узнал удивительную правду. Место, которое он видел во сне, существовало на самом деле. И находилось оно не в США, а в английской деревеньке, где всего пять лет назад произошел крупный пожар и погиб один пожарный. Психиатр убедил родителей Джо посетить эту деревню в Англии. Оказавшись там, мальчик начал говорить с британским акцентом и вспомнил, что он – Дэниел Бреннан, пожарный, погибший пятью годами ранее. Иначе кроме как словом «реинкарнация» объяснить эту непостижимую ситуацию невозможно. Помимо этого, есть немало подобных случаев. Существует даже книга, написанная человеком, который переродился. И все же…

Чо Ури на мгновение прервала свой монолог и пристально посмотрела на меня. Если быть совсем точным, она посмотрела мне в глаза. Словно пыталась отыскать душу Чхве Сынджэ, сидящую внутри У Пхильхо.

– Нельзя верить во все подряд. Потому что человеком, который учил, что я должна продолжать сомневаться, был не кто иной, как инспектор Чхве Сынджэ. Так что напоследок я задам еще всего один вопрос. Как вы отыскали Жнеца? Всем любопытно, как старшему коллеге Сынджэ удалось это сделать. Начальник говорит, что вы просто попросили его приехать на пирс Ёнан в Инчхоне!

– Потому что у меня не было времени раскладывать все по полочкам.

Услышав мой ответ, Чо Ури кивнула:

– Окей. До этого момента и я все поняла. А теперь разложите-ка все по полочкам. Как гениальный профайлер Чхве Сынджэ поймал Жнеца и обрушил на него небесную кару?

– Ты же знаешь, как я ненавижу, когда меня называют гениальным профайлером.

Я продолжал выступать на телевидении по одной простой причине. Мне хотелось донести до людей всю жестокость и серьезность преступлений, а с другой стороны, показать, что преступника обязательно поймают. Однако за активное появление в эфирах мне дали постыдное прозвище «гениальный профайлер». Благодаря этому моя известность возросла, но появились и смотрящие неодобрительно коллеги. Одной из главных неприятностей было то, что люди, с которыми я был совершенно незнаком, писали мне на электронную почту с просьбами выслушать и разрешить их несправедливые истории. После того как я всецело погрузился в дело Жнеца, у меня не было времени даже читать подобные сообщения.

– Ну хорошо. Эти слова только что подняли степень моего доверия на пару процентов.

– А еще, небесная кара обрушилась не на одного Жнеца. Потому что молния ударила и в меня тоже.

– Верно. Поэтому я и говорю, что нужно объяснение. Разве не следует пояснить хотя бы это, чтобы я поняла, что именно Чхве Сынджэ, чье тело будет вскрывать Национальная служба судмедэкспертизы, появился передо мной с совершенно другим лицом? Для начала-то… А, господин У Пхильхо?

Она все правильно сказала. Я бы и сам поступил так же, как Чо Ури. Нет, возможно, даже слушать бы не стал. Однако сейчас было кое-что более срочное и важное. Перед тем как «разложить по полочкам» процесс поимки Жнеца, мне нужна была ее помощь.

– Хорошо. Объясню все, что тебе любопытно. Но перед этим у меня есть просьба. Пожалуйста, разузнай, что случилось с моей семьей – женой и дочерью Джихе.

За одно мгновение взгляд Чо Ури изменился. И выражение лица тоже. Когда я увидел это, мое сердце сжалось. Насколько я знаю, у Жнеца не было ни одной неудачи. Зная об этом, я не питал никаких напрасных надежд, но узнать об их смерти от кого-то другого – это ощущалось совсем иначе. Я крепко сжал кулаки. Настолько, что ногти впились в ладони.

– Ли Суджин и Чхве Джихе… Я хочу сказать, жена и дочь инспектора Чхве Сынджэ… В настоящее время они пропали без вести, – медленно проговорила Чо Ури.

– Пропали без вести? – спросил я. Хоть я и пытался сохранять самообладание, мне ничего не удалось поделать с дрожью в голосе.

– Вчера вечером, если быть точнее, в двадцать часов сорок шесть минут, полицейские из управления около маяка на пирсе Ёнан в Инчхоне обнаружили тела инспектора Чхве Сынджэ и неопознанного мужчины. Сразу после этого они позвонили Ли Суджин, жене инспектора Чхве Сынджэ, но она не взяла трубку. После нескольких неудачных попыток связаться одного из полицейских отправили в дом ее родителей в Сокчхо, где она должна была находиться. Там были обнаружены два тела, оказавшиеся соответственно матерью и отцом Ли Суджин.

– Что?

Я неосознанно повысил голос. Волна жара прошла через мое тело. В голове появились лица родителей жены. Теща, которая в душе оставалась молодой девушкой и любила, когда ей дарили цветы, и тесть, который, хоть и был внешне холоден, смотрел все программы, в которых я выступал.

– Однако в том доме, то есть на месте происшествия, Ли Суджин не оказалось. И ее дочери Джихе тоже не было. В настоящее время поиск их местонахождения до сих пор продолжается. Это все, что я знаю. Похоже, даже в самой полиции раздумывают, как реагировать на этот инцидент. Погибший мужчина совершенно точно Жнец, но инспектор Чхве Сынджэ, который должен был это доказать, тоже мертв, и даже члены его семьи исчезли… Вот все и молчат.

– А дом Жнеца, Чо Ёнджэ, проверили?

– Насколько мне известно, да. Как только опознали погибшего, они тут же бросились по адресу, где он жил, но ничего не нашли. И оттого сейчас в еще большем замешательстве. Потому что внешне Чо Ёнджэ – совершенно обычный человек. Конечно, все в нем соответствует составленному профилю, но вещественных доказательств нет…

– У него есть мастерские.

– Конечно, и там тоже все перерыли.

– Нет! Мастерских у него две. На пирсе Ёнан есть еще одно, настоящее его убежище. Оно записано на имя его матери, поэтому я сам только вчера узнал о его существовании.

– Так нужно было сказать об этом сразу!

– Я же уже говорил. Времени объяснять не было. А еще… Все избегали меня, стоило мне заговорить о Жнеце. Это было невыносимо.

– Значит, на том складе есть доказательства?

– И не только они. Может быть, там мои жена и дочь.

– Что? А это еще что значит?

Я рассказал Чо Ури, почему мне пришлось драться врукопашную со Жнецом. О том, как мне позвонила жена, и о том, как мой разум помутился и я напал на него.

– Вероятно, моей жены и Джихе уже нет в живых. Но все же я хочу найти их. Найти и…

Я не смог продолжить. Пришлось сильно закусить губу, чтобы не заплакать. Но это не помогло. Дрожь, начавшись где-то глубоко, вызвала приливную волну печали и в конце концов овладела мной. Из глаз хлынули слезы. Изо рта вырвался короткий всхлип. Но я не мог позволить себе горевать слишком долго. Потому что сейчас в первую очередь должен был найти жену и дочь.

– Скажите адрес того места. Мы немедленно отправимся туда, – сказала Чо Ури. Ее глаза стали влажными.

– Нет. Никто не поверит мне, не поверит, что я Чхве Сынджэ.

– Просто подождите. Я придумаю отговорку и съезжу туда. Или я могу в одиночку…

– Я хочу своими глазами увидеть жену и дочь первым. Так что прошу, поехали со мной. А по дороге я объясню, как смог отыскать Жнеца.

Чо Ури, буравя меня взглядом, не отвечала. Лишь через некоторое время, издав тихий вздох, она сказала:

– Хорошо. Доверюсь вам на этот раз.

– Спасибо.

Я поспешил встать. Допив остаток холодного американо, Чо Ури нахмурилась и произнесла:

– А вы, как и всегда, заказали лимонад и оставили целую треть.

– Он становится безвкусным, когда лед тает, и мне это не нравится, – сказал я.

– Поздравляю с реинкарнацией, сонбэ.

С этими словами Чо Ури похлопала меня по плечу и направилась к выходу. Я кивнул ей в спину, задаваясь вопросом, повод ли это для поздравлений.

4

– Я обнаружил почерк Жнеца. Это стало и отправной, и финишной точкой.

Убийство жертвы обычно происходило в ее собственном доме. Иными словами, Жнец в одиночку привозил сконструированные им орудия убийства на место, устанавливал их и использовал, чтобы разделаться с жертвами. Конечно, до этого момента все было понятно. Потому что извращенная одержимость и безумие часто связаны со сверхчеловеческой силой. Это было одной из причин, почему его прозвали дьяволом. Но по-настоящему странным было то, что в процессе всего этого он не оставлял никаких следов. Хотя он находился на месте убийства до трех-четырех часов, после него не оставалось ни единого волоса, ни капли пота, не говоря уже об отпечатках пальцев.

Возможно ли вообще такое?

С этого начались мои вопросы. До тех пор я просто пытался найти хоть что-то, что он бы оставил после себя. Я искал, как настоящий сумасшедший. Затем, когда я задумался, как именно ему удалось не оставить ни следа, дело открылось мне под другим углом.

Я решил попробовать превратиться в Жнеца. Старался думать, как он. Он врывается в дом жертвы, берет ее под контроль, устанавливает оборудование, совершает убийство, а затем, понаблюдав за всем процессом, неторопливо уходит. Выполняя эту упорядоченную последовательность действий, он не должен ничего оставить.

Как это можно сделать?

От отпечатков пальцев можно избавиться при помощи перчаток. Если надеть бахилы, то следов обуви тоже не останется. Чтобы волосы с тела не падали, их можно полностью удалить. А волосы на голове он бы подстриг максимально коротко и надел бы что-то вроде хирургической шапочки. Что ж, а как же перестать потеть?

Я заметил, что большинство преступлений он совершал ночью, к тому же в дни, когда была пасмурная погода или невысокая температура воздуха. Более того, в разгар лета не произошло ни одного преступления. Неужели целью было не обронить ни капли пота?

Помня об этом вопросе, я начал вести расследование с самого начала. Доставая из памяти воспоминания о местах преступлений, я просматривал их десятки раз. Снова и снова. И в конце концов кое-что обнаружил. Что-то мимолетное, что-то, что даже не было замечено на фотографиях, что-то, на что никто не обратил внимания, потому что все были слишком озабочены орудиями убийства Жнеца… Это был кондиционер.

На месте преступления всегда был включен кондиционер, а его температура была установлена на 18 градусах.

Чтобы убедиться, что память меня не подвела, я пересмотрел и реальные фотографии с мест убийства. Он там был. На заднем плане или где-то не в фокусе, вдалеке, был кондиционер, и он всегда работал.