Цитаты из книги «И дольше века длится день…»

По сторонам от железной дороги в этих краях лежали великие пустынные пространства – Сары-Озеки, Серединные земли желтых степей. В этих краях любые расстояния измерялись применительно к железной дороге, как от Гринвичского меридиана… А поезда шли с востока на запад и с запада на восток…

Все, что на бумаге, – это уже не личное слово. Что написано пером, того не вырубить топором. Каждый еще будет мысли от себя высказывать. Очень жирно будет.

– Да ты оставь, при чем тут советская власть! По умершим молятся люди испокон веков. Человек ведь умер, а не скотина!

пили шубат – кумыс из верблюжьего молока.

тем и славен – статью и мастью.

И книга эта – вместо моего тела, И слово это – вместо души моей…   Нарекаци. Книга скорби. X век

«Оказывается, голова человека ни секунды не может не думать. Вот ведь как устроена эта дурацкая штука – хочешь ты или не хочешь, а все равно мысль появляется из мысли, и так без конца, наверное, пока не помрешь!»

Да ты оставь, при чем тут советская власть! По умершим молятся люди испокон веков. Человек ведь умер, а не скотина!

Чтобы жить на сарозекских разъездах, надо дух иметь, а иначе сгинешь. Степь огромна, а человек невелик. Степь безучастна, ей все равно, худо ли, хорошо ли тебе, принимай ее такую, какая она есть, а человеку не все равно, что и как на свете, и терзается он, томится, кажется, что где-то в другом месте, среди других людей ему бы повезло, а тут он по ошибке судьбы…

и, как ни убеждай себя в этом, нет тому смирения, ибо мы заложники вечности, ибо не унимается в нас неутолимая жажда вечности и бесконечности. И так с момента зачатия в материнской утробе и до последнего света в глазах на смертном одре, ибо истина эта заключает в себе нашу финальную и фатальную трагедию, вселенскую по значимости, горько постигаемую человеком всякий раз заново, столько раз заново, сколько было людей на белом свете и сколько еще будет, – дни даются ему, с тем чтобы в роковое мгновение смерти лишить его абсолютно кредита жизни и аннулировать начисто былое, убрать минувшее на корню. Отсюда, должно быть, существует хождение речевое вроде «было – не было». Сказка или быль… Да, было – не было…