Вытянув вперед покрасневшие от мороза руки, она слегка зажала края поперечной ветки указательными пальцами и подняла ее так, что продольная ветка едва касалась снежного покрова дальним концом. Затем На Шэн закрыла глаза и начала шепотом произносить заклинание.

Ее бормотание было очень тихим, почти неслышным, но Сумо вздрогнул и резко повернул голову в ее сторону. Его маленький двойник повернул голову вместе с ним.

Заклинание показалось ему знакомым, как будто он где-то его слышал. Похоже, эта девушка из мяо действительно обладала незаурядными способностями, а не просто пыталась его одурачить.

– Я вызвала духов снежной горы… Сумо, что ты хочешь узнать? – спросила На Шэн, закончив читать заклинание. Она по-прежнему держала глаза закрытыми. Сумо посмотрел в сторону девушки, но его взгляд был абсолютно пустым, как будто был направлен мимо нее, куда-то очень далеко. На лице юноши застыло странное выражение. После долгого молчания он наконец произнес:

– Прошлое. Настоящее. Будущее.

– Ох, это слишком расплывчатый вопрос, как же мне гадать? – с недовольством в голосе откликнулась На Шэн. – Можно немного поточнее? Например, спроси, когда именно ты доберешься до Облачной пустоши или когда встретишь человека, о котором мечтаешь… Ну, что-то подобное.

Когда она договорила, ее лицо вспыхнуло румянцем. Но Сумо холодно ответил:

– Что, не можешь? Ну тогда не гадай.

– Нет-нет, конечно, могу! – возразила На Шэн, выпрямляясь. Она вновь забормотала слова заклинания. Ее тело затрепетало под порывами ветра, она благоговейно закрыла глаза и подняла ветки для гадания над снежным покровом, призывая духов гор:

– О, Богиня снежной горы, дай мне силы написать твое пророчество на снегу! Расскажи мне все о прошлом, настоящем и будущем человека, сидящего передо мной.

И в тот же миг девушкой словно овладела невидимая сила, под влиянием которой сухая ветка в ее руках начала двигаться, оставляя знаки на снежном покрове. Вверх-вниз, вверх-вниз, строчка за строчкой.

Когда была написана третья строка, руки На Шэн разжались, и сухая ветка внезапно замерла. Вокруг по-прежнему свирепствовала снежная буря, но тонкая сухая ветка держалась ровно, без малейших колебаний.

– Готово, – сказала На Шэн, не открывая глаз, и протяжно выдохнула. – Вот, взгляни. Здесь твое прошлое, настоящее и будущее.

Сумо кинул на нее быстрый взгляд и, помолчав, сказал:

– Прочитай мне вслух!

На Шэн замотала головой. Ее глаза по-прежнему были закрыты.

– Я никогда не читаю своих предсказаний. Мне нельзя их читать. Точно так же мне нельзя гадать самой себе. Иди смотри скорее, а то я скоро все сотру.

На губах Сумо появилось некое подобие улыбки. Он холодно произнес:

– Разве твои боги не сказали тебе, что я слепой, о великая гадалка?

Эти слова ошеломили На Шэн.

– Что ты сказал? – воскликнула она.

– Я абсолютно слеп. Что, не ожидала? – усмехнулся Сумо и встал, придерживаясь рукой за заснеженный утес. Затем он подошел к тому месту, где стояла девушка, и начал ощупывать написанные на снегу иероглифы. – Но хоть я и не способен читать глазами, я могу понять смысл написанного на ощупь.

Его пальцы были длинными, тонкими и такими белыми, что сливались со снегом. На каждом из пальцев виднелись странные кольца, к которым были привязаны нити, тянущиеся к сочленениям на теле куклы. На фоне снега их совсем не было видно. Руки юноши застыли на иероглифах первой строки.

Внезапно ироничная улыбка исчезла с его лица.

Ветер и метель были настолько сильными, что жар от костра рассеивался в воздухе, не успевая согревать замерзших путников. Пальцы Сумо дрожали, пока он медленно водил ими по строчкам. В пустых глазах заплясали огоньки. Слепой юноша в волнении подался вперед и стал ощупывать иероглифы второй строчки. Его губы непроизвольно вытянулись в тонкую линию, на бледном лице появились красные пятна.

К концу второй строчки у Сумо перехватило дыхание. Пальцы судорожно сжались. Он замер на мгновение, как будто не в силах поверить в предначертанное. В блеклых глазах появилось выражение изумления.

– Ну как, закончил читать? – нетерпеливо спросила На Шэн. Она стояла рядом с закрытыми глазами и не видела, как менялось выражение лица Сумо, лишь слышала его прерывистое дыхание.

Словно очнувшись, юноша перевел дрожащую руку к третьей строчке пророчества. Но в это мгновение мощный порыв ветра уничтожил последние иероглифы, написанные гадалкой на снегу.

– Что там? Что там написано? Что в последней строке? – закричал Сумо, тщетно пытаясь нащупать исчезнувшие иероглифы. – Скорее напиши еще раз! Напиши еще раз! Я не успел прочитать!

Испугавшись резкого крика, На Шэн вздрогнула и открыла глаза.

Сумо сидел на снегу, подняв голову, и смотрел на нее невидящим взглядом:

– Скорее напиши это еще раз!

Его бирюзовые глаза были бездонными, словно океан. Взгляд юноши так напугал На Шэн, что она попятилась и закричала дрожащим голосом:

– Нельзя! Я не могу… Я могу гадать одному и тому же человеку лишь один раз в год!

– Но я не успел прочесть третью строку! – пробормотал Сумо, подняв глаза к небу. После долгого молчания он улыбнулся. – Возможно, это и есть воля небес – не дать мне узнать мое будущее? А может, этого будущего для меня и не существует вовсе?

– Э-э-э… А что насчет первых двух строк? Я все правильно написала? – ежась от холода, спросила На Шэн, не в силах сдержать любопытства. Сумо ничего не ответил. Его ладони медленно сжимали и разжимали комочки снега. Наконец он опустил голову, губы растянулись в странной, пугающей улыбке…

– Ужин! Ужин готов! – послышался голос Железного котла Ли и призывный стук палки о дно котелка.

Услышав зов, лежащие тут и там на снегу люди вскочили на ноги, достали миски и со всех ног бросились к костру, бесцеремонно расталкивая друг друга.

На Шэн ойкнула и, словно забыв о своем вопросе, тоже вскочила на ноги, вытащила из-за пазухи маленькую видавшую виды миску, а затем, спотыкаясь на ходу, подошла к юноше.

– Быстрее! Пойдем со мной, а то опять никакой еды не останется!

Но Сумо не двинулся с места. Он по-прежнему сидел на снегу, бессознательно перебирая пальцами уже успевшие подтаять снежные комочки. Больше ничего не осталось от совсем недавно написанного пророчества.

– Если бы ты не закрыла глаза, если бы ты увидела хоть одну из написанных тобой строчек, я бы убил тебя, – спустя долгое время еле слышно пробормотал юноша себе под нос.

Вместо того чтобы пойти к костру, где собрались все беженцы, он уселся поудобнее в вырытом им снежном углублении, спрятал Суно за пазухой и принялся с силой растирать ноющие от боли и усталости ноги. Затем он встал и затопал ногами по снегу, разгоняя кровь по затекшим конечностям.

У костра тем временем началась потасовка из-за еды. Железный котел Ли громкими криками пытался призвать недовольных к порядку. Сгущались сумерки, ночной ветер становился холоднее. С рассветом путники должны были двинуться дальше.

Юноша-кукловод невидящим взглядом смотрел на то место, где было пророчество, словно три заветные строчки все еще оставались на снегу. Неожиданно он улыбнулся и тихо произнес, обращаясь к кукле:

– А-Но, давай выходи, пора немного размяться!

Со звонким щелчком маленький деревянный человечек размером чуть более полуметра вынырнул из-за пазухи и, сделав сальто в воздухе, мягко приземлился на снег, придерживаемый нитями. Затем он, словно живой человек, стал потягиваться, дрыгать ногами и кувыркаться на снегу.

Руки Сумо были спрятаны, можно было заметить лишь легкое шевеление пальцев. В метели нити стали совсем невидимыми. Ветер раздувал длинные аквамариновые волосы юноши. И хотя Сумо совершенно ничего не видел, его сосредоточенный взгляд был направлен на маленького человечка, выделывающего кульбиты на снегу.

Девушка у костра, которая только что участвовала в битве за полмиски каши с кореньями, перехватила этот взгляд. На ее лице отразилось замешательство.

Все-таки очень загадочным был этот юноша! Широкоплечий, стройный, с прямой осанкой. Лицо его, спрятанное под капюшоном, несмотря на грязь, было невероятно красивым, с нежными, даже можно сказать, женственными чертами, настолько правильными и изящными, что при взгляде на него На Шэн брала оторопь. Такое противоречивое, но притягательное сочетание красивого и пугающего придавало слепому кукловоду необычайное очарование.

Что он был за человек? Девушка, в совершенстве владеющая навыками гадания и прорицания, ощущала в нем какую-то загадочную силу. Несмотря на свое бедственное положение, она чувствовала, как ее тянет к этому юноше, и пыталась найти возможность сблизиться с ним.

– Может, поешь немного? – предложила На Шэн, подойдя к нему. – С рассветом мы пойдем через перевал, на голодный желудок идти будет невмоготу.

В ее голосе не было и тени застенчивости, свойственной девушкам из Срединных равнин. Сумо почувствовал тепло, исходящее от миски, которую она протянула ему. Это была та самая еда, которую ей пришлось с боем добывать у костра. Одному небу известно, сколько сил пришлось приложить этой хрупкой девчушке, чтобы заполучить ее. Эти бродяги были готовы стоять насмерть, споря с Железным котлом Ли за каждую ложку. И теперь она щедро делилась с ним своей едой.

Кукловод слегка потянул за нити. Маленький человечек сделал еще один кувырок, подпрыгнул на месте и в одно мгновение оказался в руках у своего хозяина.

Уголки губ Сумо дернулись вверх, на лице появилась натянутая улыбка. Он ничего не сказал, но протянул руку вперед. Девушка мяо поспешила вложить в нее миску. Рука кукловода была холодна как лед.

– Еще горячая, ешь скорее! Ветер такой сильный, быстро остынет! – сказала На Шэн, будучи вне себя от радости. Однако Сумо неподвижно стоял с миской в руке, наслаждаясь исходящим от нее теплом, без всякого намерения есть ее содержимое.

Обдуваемая сильным ветром каша в мгновение ока превратилась в ледышку. Юноша улыбнулся и, не говоря ни слова, вернул миску На Шэн, а затем повернулся и пошел прочь.

Девушка долго стояла в недоумении. Неужели этот человек совсем не нуждается в еде и ему нужно было всего лишь согреться? На Шэн со вздохом ткнула пальцем в застывшую кашу. Ничего не поделать, придется возвращаться к костру и греть ее заново.

Но стоило девушке повернуться, как ветер донес до нее странный звук, похожий на хлопок гигантских крыльев. С земли поднялся огромный столп снега, застилая людям глаза. Миска выпала из рук На Шэн; она закрыла лицо ладонями и отступила на несколько шагов назад.

– О Небо! Смотрите скорее! Что это? Что это такое? – послышались испуганные крики беженцев. – Что-то движется сюда из-за гор!

На Шэн тоже посмотрела сквозь пальцы на сумеречное небо, по которому плясали снежные вихри, и не удержалась от изумленного возгласа: она заметила огромное черное крыло, поднимающееся над снежной горой! Словно гигантская птица пролетала там, где вершина горы соприкасается с небом. Однако увидеть можно было лишь крыло необыкновенного существа: само оно было скрыто за горным хребтом.

От взмахов гигантского черного крыла, закрывшего ночное небо, с вершины горы стали срываться снежные лавины, готовые обрушиться на отдыхающих путников.

На Шэн словно оцепенела. Как и ее товарищи по несчастью, она безвольно стояла, подняв голову, и смотрела на сходящий с гор снег, не в силах пошевелиться, даже не думая о том, чтобы найти себе укрытие. Тогда до нее донесся восхищенный возглас:

– Это же одноглазая птица би-и!^[9] Там, за перевалом… До Небесных чертогов рукой подать!

Небесные чертоги? Девушка обернулась и радостно обратилась к юноше-кукловоду:

– Кто-то сказал, что мы скоро дойдем до Небесных чертогов? Неужели правда? Значит, мы… мы вот-вот окажемся в Облачной пустоши?

По легенде, Небесные чертоги находились в юго-восточной части Облачной пустоши. Они были своего рода барьером, отделяющим Облачную пустошь от Срединных равнин. Можно считать, что путник, благополучно добравшийся до Небесных чертогов, оказывался в затерянном рае.

– Первой прилетела черная птица… Это поистине дурное предзнаменование, – пробормотал Сумо, не отвечая на вопрос девушки.

Похоже, пророчество начинало сбываться.

Снежная шапка, сбитая вихрем, поднятым взмахами крыла птицы, сползла с вершины горы и огромной белой лавиной обрушилась на ошеломленных путников. Несколько человек, сидевших на самой высокой части склона, не успели вовремя подняться и спрятаться в укромном месте. Лавина унесла их за собой в бездну, лишь пару раз среди снега мелькнули руки несчастных.

– Лавина! – раздался громкий крик, заставивший беженцев выйти из оцепенения. – Спасайтесь! Убегайте скорее! Снежная лавина!

Вместе с криками донесся металлический звон, словно кто-то бил в колокол. Это Железный котел Ли, первым придя в себя, принялся изо всех сил колотить бревном по котелку, в котором готовил кашу, невзирая на то, что котелок был еще очень горячим.

Обернувшись и увидев надвигающуюся сверху снежную волну, На Шэн охнула от ужаса. Ее лицо вмиг стало белее снега. Разбушевавшаяся стихия внушала девушке, считавшей себя незаурядным медиумом, панический страх. Она хотела сорваться с места и бежать в укрытие, но ее руки и ноги разом обмякли и перестали слушаться. Огромная снежная лавина высотой в несколько десятков чжанов^[10] неумолимо приближалась.

На самом краю Небесных чертогов, в центре Облачной пустоши, находилось Зеркальное озеро. Его поверхность была похожа на огромное зеркало, в котором отражается темное ночное небо и город, возвышающийся посередине. Это был огромный величественный город со зданиями, верхушки которых будто упираются в небеса.

В центре города стояла гигантская белая башня. Она была так высока, что ее шпиль терялся в облаках и даже птицы с трудом могли подняться на ее вершину.

На вершине башни всегда бушевал ветер, раздувая рукава и полы одежды всех, кто там находится. Основание белой башни занимало десять цинов^[11] земли, и, хотя она сужалась к своей вершине, площадь верхних помещений составляла целых два цина.

Несмотря на огромные размеры башни, в ней располагались только храм, обсерватория и алтарь предков.

В обсерватории было прохладно и свежо. Порыв ветра заставил стоящую там женщину потуже затянуть пояс халата. Четки, выскользнув из ее рук, упали на пол. Стоящая рядом с ней пожилая женщина в черном платье в тревоге повернула голову, словно почуяв в ветре зловещее предзнаменование, и посмотрела на юго-восток.

На звездном небе появилась большая тень, похожая на черную тучу.

– Кто-то спугнул птицу би-и! Похоже, какие-то люди подошли к Небесным чертогам, – со вздохом произнесла пожилая женщина. – На снежном перевале опять появятся горы замерзших тел. Как эти глупые бродяги могут быть настолько безрассудны?

– Сириус^[12] сменил цвет на пунцовый! – внезапно заговорила ее молодая спутница, вглядываясь в звездное небо. Она показала рукой на одну из звезд. Голос ее слегка дрогнул. – Госпожа Заклинательница, человек, несущий беду, идет сюда!

– Небесная дева, кто, ты говоришь, идет? Человек, несущий беду? – воскликнула пожилая женщина. В ее темных глазах появился блеск. – Небесная дева, собери всю информацию об этом человеке, пусть У Пэн пошлет кого-нибудь, чтобы предотвратить беду.

В восточной части неба действительно появилось что-то похожее то ли на звезду, то ли на облако, повиснув над Небесными чертогами.

– Зло возвращается! – медленно произнесла девушка, расшифровывая небесные знамения. – Кто-то родом из этих мест возвращается обратно.

– Покажи мне, Небесная дева! – попросила Заклинательница, наклоняясь к ней. – Тот, кто возвращается, несет с собой зло?

– Я не могу разобрать… – ответила девушка после недолгого раздумья, глядя на Сириус. Затем она опустила голову. – Мне не видно, кто это. Однако небесные знамения предвещают: зло и несчастье скоро придут в Облачную пустошь. Сириус, Бенетнаш^[13] и Чжаомин^[14] загорелись поочередно одна за другой, облака закрутились в спираль, это значит, что Облачная пустошь в опасности!

Заклинательница была поражена. Она с изумлением посмотрела на Небесную деву – самую могущественную в храме.

«Неужели в этом мире существует кто-то, о ком Небесная дева не может ничего узнать? Что же это за человек, вернувшийся в родные края? И что за звезда, пророчащая несчастья, взошла на небосклоне?»

Северная часть Зеркального озера граничила с долиной горы Цзюи, располагающейся на севере Облачной пустоши.

Бесшумно разрезая крыльями облака тумана, сотни крылатых коней мягко опускались на землю. Крылатые скакуны были невероятно прекрасны – их длинные шелковистые гривы развевались на ветру, словно атласные флаги. Крылья, выходящие из-под ребер, казались тоньше крыла цикады, а посередине высокого лба каждого скакуна сверкала белая звезда.