Отзывы на книги автора «Борис Васильев»

Замечательный русский полководец генерал Михаил Дмитриевич Скобелев стал легендой еще при жизни - знаменитый Белый генерал, всегда находящийся на переднем крае на белом коне, в белом мундире - его именем называли детей благодарные славянки, его имя носят улицы балканских городов, его бюсты стоят во многих болгарских школах.

Именно такой человек описан в романе Бориса Львовича Васильева "Есть только миг". Название книги удивительно точно и емко отражает характер и судьбу Михаила Дмитриевича. Прожив короткую, но очень яркую жизнь Скобелев вошел в историю русской армии как выдающийся и смелый полководец. Участник Среднеазиатских походов, русско-турецкой войны, герой Шипки, Плевны, освободитель Болгарии, он был великолепным стратегом и военным администратором.
Все это Васильев прекрасно описал в своем романе живым, понятным языком. Помимо военной стороны жизни ярко и объемно показана мирная жизнь генерала - его знакомства, отношения с родителями (отец - тоже известный генерал). Много любопытного узнается и о Скобелеве, как светском человеке - думаю не каждый может похвастать знанием восьми иностранных языков.
Можно конечно придираться - все-таки читаем не исторический труд, а художественное произведение. Но ведь это никак не снижает его ценности и полезности - историю своей страны, своих защитников и патриотов должен знать каждый. Тем более историю такого человека, как Михаил Дмитриевич Скобелев.

Сегодня умер Борис Плотников. Когда я прослушивал аудиокнигу "Несвятые святые", его исполнение мне понравилось больше всего. Поэтому , забив на поиске рутрекера его фамилию, я не задумываясь скачал эту книгу Бориса Васильева. Как же замечательно он читает, как душевно. Его негромкий голос проникает в самое сердце, наполняя его теплом и светом. Господи, упокой его душу...
( В этой аудиокниге , в начале каждой главы звучит и голос самого Васильева. Хорошая книга. Рекомендую)

Когда зачитываешь выдержки из этой книги, прям кусками, людям, которые любят произведения Бориса Васильева, у них случается шок. У меня он был тоже. Я никак не думала, что все эти годы, что писатель получал премии, издавался на бюджетные деньги, писал советские книги, на самом деле он имел совсем другие взгляды. Ему было все ненавистно в родной стране, начиная от школы, учителей, образования, заканчивая справедливым общественным строем. В книге Борис Васильев также рассуждает на тему генетики и того, что у дворян генетически более умные дети, а у простых людей- более глупые и тд. Он всячески подчеркивает свое дворянское происхождение и свои более высокие права, чем у остальных людей. Все идеи субъективны и не логичны. Единственное, что если абстрагироваться и просто читать как биографию, тогда интересно. Тем более, предки Бориса Васильева были совсем не такого высокого мнения о своем происхождении)) и грешили по чем свет стоит))

Долгое время Борис Васильев был для меня именно "военным" автором, но в этом произведении открывается другая его грань.Сложно вообще представить: как мужчина вообще может, так хорошо понимать женские мысли и поступки?
Ах,как много в этом:и мудрости,и боли,и горечи-а в целом это просто жизнь. В которой, как в калейдоскопе складываются разные картинки. А еще это об одиночестве, о том самом одиночество,когда сама себе цветы покупаешь и когда до боли хочется иметь рядом сильное плечо.
Автор начал только о Клавочке и ее переживаниях,а закончилось все очень глобально: дискуссией о Боге, демократии и причинах пьянства - «...потому что вопрос коснулся больного, язвы, что свербела у каждого, и каждый возопил. И в конце,когда все только наладилось у бедной Клавочки...ну зачем же так?

Книга Васильева – это не история века, хотя в ней и упомянуты такие моменты, как революция и Гражданская война, раскулачивание и Сталин, Великая Отечественная война и дело врачей.
Это и не история жизни самого Васильева, хотя он и делится интересными фактами об отце – бывшем офицере царской армии, о матери – из древнего дворянского рода, о дяде матери – друге Льва Толстого, о дедушке и бабушке, с которыми была связана, на мой взгляд, достаточно грязная история, и о себе в том числе.
Обо всём это сказано как-то обще, вскользь, зачастую эти сведения просто тонут в претендующем на философию словесном потоке, посвящённом главной теме – «плачу Ярославны» по уничтожаемой в СССР интеллигенции, преимущественно дворянской, – как единственного носителя культуры.
Сама культура понимается Васильевым своеобразно.
Это тысячелетние традиции народа. Но народ в России не тот:

Наш народ вернулся русским народом с поля Куликова, то есть более шести веков назад. И за шесть веков мы так и не повзрослели, ибо постоянно, поколение за поколением опекались батюшками: батюшкой был Государь, барин, священник. Мы росли под патронажем этих «батюшек», работали на них, воевали за них и умирали, забытые ими. И мы привыкли к постоянной опеке, привыкли перекладывать свои заботы на их ответственность.

Это религия, попранная большевиками. Но религия в России не та:

Западная Европа получила в наследство от Католической церкви римское право, в котором приоритетом являлись права личности. Древняя Русь, приняв христианство византийского толка, приняла и византийское право, в котором приоритетом оказались не права личности, а безусловное право деспота, государя, царя – то есть приоритет власти.

Это искусство. Вот только ставший классиком писатель Антон Павлович Чехов и знаменитый трагик Николай Симонов (известный по роли Петра1) в списках деятелей культуры у Васильева не значатся.
Это представления о долге перед обществом. Но не те, которые были, например, у Петра 1. Вообще сильные правители в круг носителей культуры у Васильева не входят. Точно так же, как люди, пошедшие на компромисс с существующей властью. Даже если они получили неплохое образование. И вообще уровень культуры по числу образованных людей в стране мерить негоже. Другое дело – уровень элиты.
Это защита прав личности. Но не каждой личности. Так, например, низшие классы – по Васильеву - генетически ущербны:

идея равенства не могла не породить попытки теоретического обоснования, что равенство – это не просто юридически-экономическое, но и абсолютное. Сын крепостного холопа и сын столбового дворянина просто обязаны были быть хотя бы равными, а что утверждала генетика? А эта вредная наука как раз-то и утверждала, что генетический отбор заведомо делает людей неравными... Генетика научно узаконивала неравенство рождения, отдавая предпочтение родовым признакам, то есть объективно утверждала, что дворянскому сыну легче стать ученым или политическим деятелем, чем сыну крестьянина. А лысенковская теория не просто приравнивала этих сыновей, но особо подчеркивала значение внешней среды, то есть теоретически отдавала предпочтение сыну трудового рода. Вот в этой внезапно прорвавшейся примитивно понятой классовости и был заключен смертный приговор не только науке, но и ее адептам. Генетика объявлялась ложным учением, а исповедующие ее – еретиками. Победивший класс не желал признавать за побежденными никаких положительных качеств даже в чисто теоретическом плане.

И основная вина большевиков – по Васильеву – состоит в том, что те отняли у элиты причитающийся ей кусок пирога, заменив дворянскую культуру – крестьянской. Отсюда – верноподданность населения, дедовщина, падение интереса к древнегреческому и латыни, отказ от истории и замена недели пятидневками. Но это даже не самое страшное:

Революция и воспоследовавшая за нею Гражданская война, а в особенности сталинские репрессии практически уничтожили культурную мощь России. Цивилизованные страны перестали воспринимать нас как свою составную культурную часть.

Ничего не напоминает? А ведь с большевиков ещё причитается – за чеченские войны и баркашовские ягодки.
Примечателен тот факт, что Васильев долгое время сам был верноподданным. Его не шокировали ни демонстрации, ни разрушение кладбищ. Он честно работал на благо Советской страны, честно защищал её в 40-е годы. Та часть мемуаров, где говорится о Великой Отечественной войне – «Незабудки на минном поле» - получилась самой светлой и искренней. Хотя события не идеализируются, показывается, что и рутины, и лишений, и откровенной дури было более чем достаточно. Переоценка личности Сталина началась после дела врачей. Переоценка СССР? Не очень понятно. Но если сравнить повесть «Завтра была война», писавшуюся «в стол», с произведениями перестроечными и постперестроечными, разница будет здорово бросаться в глаза. А мемуары… такое впечатление, что писались заигравшимся в аристократизм креаклом.

Небольшая по объему повесть - но сколько же мыслей она вызывает, и как же Борис Васильев понимает женщин! Да, все женщины ищут надежности и защищенности в браке. Так и Надежда, пережив бурную молодость, разочаровавшись и в профессии актрисы, и в любви, наконец, встречает надежного человека. И все хорошо, даже с падчерицей замечательные отношения, но все летит под откос, когда на пороге счастливой семьи появляется "человек из прошлого". Страх, обида, надежда, сменяющаяся разочарованием... Очень много чувств и эмоций в эти дни переживает главная героиня. ... И любовь. Она окончательно поняла, что не только любима, но и любит, вот только стыд за свое прошлое не дает насладиться этой любовью. Гога -"человек из прошлого" в противовес мужу выглядит негодяем, и хоть в конце повести он сделал правильный выбор, уже ничего нельзя изменить...

Прочитала в ноябре 2010 года

Повесть меня зацепила. Реалистичностью и в той же степени странным поворотом событий. Назадавала себе кучу вопросов....
Если прошлое не такое уж гладкое и красивое - стоит ли рассказывать о нем тому, кто рядом? Можно ли открыться настолько? Будет ли тот кто рядом по-прежнему любить и уважать? примет ли такой какая есть???

Героиня не смогла превозмочь возможный стыд, презрение (всего лишь возможный....) и выпрыгнула из окна... Пипец...

Уверена, что богини гибнут по-другому...

Открыв книгу Бориса Васильева, я с первых страниц думала попасть на фронт. Но не получилось, так как первым было «Суд да дело». Это меня немного расстроило. Тем не менее, я решила, что будет неплохим началом знакомства с писателем, я его лучшие произведения о войне будут в этой книге завершающим торжественным аккордом.
«Суд да дело» - произведение о уже постаревших фронтовиках и о следующем поколении, которое уже начало забывать о прошедшей войне. И хотя это тоже интересная и животрепещущая тема, с самых первых страниц мне начало казаться, что эта история совсем не моя. Я все порывалась бросить ее и начать читать «Не стреляйте в белых лебедей». Когда выяснилось, что центром повествования является судебный процесс, мне понравилось еще меньше. Не люблю эти тяжбы в книгах, мне они всегда представляются занудными и слишком медленными. Не люблю эти подробный разбирательства кто, за что и почему.
Однако, страница за страницей я начала проникаться к персонажам. Очень интересной и сильной личностью мне представилась судья, Ирина. Ее рассуждения о справедливости и не справедливости так и строились вокруг неурядиц в личной жизни, а от мыслей о проблемах с теперь уже бывшим супругом она все возвращалась и возвращалась к судебному процессу. Близки и ее соображения по поводу женской логики. Вот в этом я на сто процентов согласна с автором. Да, именно так все и происходит, и женские мысли, действительно, иногда напоминают кружева. Это лишь излишнее подтверждение, что женщины – более чуткие и восприимчивые.
Но это все фон. Главной трагедией для меня здесь стала судьба не главного персонажа, Скулова, а его фронтовой жены, Анны, которую он всегда называл по-домашнему, Аней, Анны, которая была доброй и снисходительной. Если честно, у меня не было ощущения, что Анна любит Антона Филимоновича, для нее это была скорее веление судьбы, встреча. Которая предопределила ее жизнь. Сам Антон – личность противоречивая. Мне показался несколько неправдоподобным момент, когда его законная жена и двое детей приехали поддержать его в суде. Странно, что они не кипели от злости. В конце концов, они не обязаны были приезжать, каким бы ни был Антон честным и хорошим человеком.
Но в общем, эту судебную историю с дочитывала прямо-таки с жадностью. Мне было очень интересно узнать, чем же все закончится, и к кому решению придут заседатели.

Почему-то решила, что открою несправедливо забытый шедевр известного автора. Нет. Чуда не случилось.

Две трети повести пришлось наблюдать за всеми стереотипными, растиражированными в анекдотах, кинофильмах и устной молве женскими типажами, помещенными в одну клетку и натравленными друг на друга. Тут вам и типичные стервы, и блондинки (вне зависимости от цвета волос), сильные и независимые, разведенки, матери-одиночки и прочие и прочие, при этом все как одна глубоко несчастные, одинокие, зацикленные на желании найти кого-угодно лишь бы с яйцами, беспринципные, интересующиеся лишь шмотками да квадратными метрами и прочая и прочая.

Главная героиня - тупенькая серая мышка, в 25 лет считающаяся почти что старухой, не успевшая "вовремя" выйти замуж и теперь обреченная на редкое "лечебное" совокупление со слесарем-алкоголиком, безрадостное существование в режиме дом-работа-магазин-дом, жалкие цветы самой себе (лишь бы соседки позавидовали), подсчеты мизерной зарплаты и выдумки, чтобы казаться поинтересней.

И вот плаваешь во всем этом, как в какашках, наблюдаешь за бытовой вознёй, пьянками, драками, подлостями, абортами, изменами, сплетнями, думаешь, сколько раз все это виделось и слышалось, да только в жизни хоть и встречалось, но выглядело несколько иначе. Словно параллельная действительность, принятая большинством как аксиома, но ежесекундно опровергающаяся реальностью, потому что там, где есть обобщение, правды быть не может.

Ближе к концу наконец понимаешь, к чему всё-таки ведет автор. Бездуховность, вещизм, пьянство, шкурные интересы, бюрократия и связи - всё то, что толкало огромное государство к неминуемому краху. Повесть написана в 1987 году и это главное, что стоит о ней знать.

Из прочитанного пока мною у Васильева книг это произведение мне понравилось меньше всего. Не знаю почему. Вроде и история трагичная - убийство молодого человека старым фронтовиков и за что? За вытоптанные цветы? Нет, в общем-то не за цветы. За оскорбление в нецензурной форме, нанесенное погибшим парнем умершей жене/сожительнице Антона Филимоновича. Он не смог вынести такого поругания её/своей чести и достоинства. И стреляя 3 раза в воздух, в 4-й раз - сразу после этих слов - он выстрелил прямо в парня, а тот был настолько уверен в своей безнаказанности, что внаглую потрошил клумбу с только что выведенным сортом георгин (Анна Ефремовна была селекционером-любителем, участвовала в ВДНХ) прямо под выстрелами - мол, старикашка никогда не посмеет выстрелить в человека, кишка тонка. Не похоже было на то, что он полез цветочек сорвать любимой девушке посреди ночи (а та, кстати, в этот момент целовалась с другим парнем). Да и полез-то ведь он с обрезком водопроводной трубы в руках - явно с целью устроить хороший такой погром на участке беззащитного пенсионера, покуражиться, удаль показать молодецкую. А двумя днями раньше какие-то взрослые парни три часа убивали камнями собаку на этом же участке - и убили, она не могла убежать, привязана была. Кто были эти парни? Был ли среди них убитый потом через два дня? Неизвестно - молодой следователь не обратил внимание на этот факт, не расследовал.

Создается впечатление целенаправленной травли старика, но прямо Васильев этого не говорит и не показывает - это мои догадки. На суде выглядит так, что он впервые узнает фамилию потерпевшего и впервые видит его родителей - ему становится их жалко: для них жизнь уже кончена, хотя они совсем нестарые еще люди. А у меня вот вопрос: если Эдик совершенно не знал старика, чисто случайно влез на его участок (ага, через колючую проволоку и с трубой в руках) - то откуда же он знал Анну? Ведь она уже умерла давно, откуда он ее знал и как, соответственно, мог оскорбить ее? А он именно ее почему-то непечатно обозвал "действием" (так сказано в повести, само выражение не приводится, я так и не придумала, какое ж это выражение? Но судья очень покраснела, когда народный заседатель написал ей его на бумажке).

А остальная шобла висела на заборе и когда Антон Филимонович палил в воздух, очевидно, забор этот расшатывала - потому что как только прозвучал роковой выстрел и Эдик упал, то на него тут же рухнул забор со всеми этими придурками из его компании. Хорошо так ребята "проходили мимо и решили сорвать цветочек с клумбы"...

Возможно, парни куражились над стариками уже давно (забитая камнями собака была уже третьей погибшей - кто убивал первых двух, неизвестно). По какой причине? В общем-то, думаю, от нечего делать, а прикрытием себе они избрали лозунг борьбы с частниками - старик, видите ли, продавал выращиваемые женой цветы на рынке по рыночной же цене. Только вот никто никогда не спросил у него, хватало ли ему пенсии на жизнь, на лекарства двоим тяжелораненым на войне фронтовикам, на содержание частного дома, на налоги за участок, на коммуналки? Это никого не интересовало, а вот то, что цветы продавал - это всем было видно. Может, Эдик лез с трубой не столько за цветочком, сколько пограбить дом? Думал, что у старого хрыча наверное полненькакя кубышка где-то припрятана - надо его только вежливо попросить обрезком трубы по голове...

Но все это только мои предположения - в повести все оставлено на домысливание читателям, дело не закрыто, судья вынесла вердикт "На доследование".

Почему же мне все-таки не очень понравилась повесть? Потому что из неплохого детектива Васильев попытался сделать мелодраму - очень много места занимают военные кадры и описание послевоенных мытарств героев. Если бы наоборот - побольше места детективной интриге и вкратце - военная и послевоенная составляющая - получился бы отличный детектив с социальной подоплекой. А так - и про любовь не очень (не убедительно, ни про Антона и Аню, ни про Антона и жену его первую и оставшуюся законной - развестись у Антона как-то ума не хватило, что ли?), и на полноценный детектив не вытянул - дело отправлено на доследование, хорошо, но дайте ж продолжение! Что там вышло в итоге после доследования?

И что, кстати, сделала судья с этой дурой Ленкой, секретаршей судебной? Как минимум, выгнать бы ее в три шеи - придумала мне тоже пакостями мелкими заниматься! И кто написал ту статью идиотскую в московской газете? Зачем вдруг подняли волну? Что и кто за этим стоит?

В общем, осталось впечатление сырого недоработанного (сильно недоработанного) материала.