Цитаты из книги «Частные случаи»

Символичность фотографии неожиданно отсылает к символичности иконы: в обоих случаях речь идет о световом письме, о системе знаков, не отбрасывающих тени. Жи

Эта серия напоминает мне Эрнста Юнгера и его описание войны между Германией и Францией как выражения экстатического единства, которое эффективнее всех мирных деклараций . Такой взгляд на историю делает идею всеобщей истории совершенно излишней – истории, которая достигает мирного единства посредством гегельянского снятия (Aufhebung) старых исторических конфликтов. История происходит, она меняется – но не мирным и предсказуемым путем. Сдвиги, разрывы и расколы интимно связаны с этим ви´дением истории как битвы, как борьбы, которая внутренне соединяет противоположности: исход битвы непредсказуем и по сути своей случаен. Поле битвы перемещается с места на место, от одной конфигурации к другой, без ясной логики, не делая различий.

Так память ведет не к жизни, а к искусству, хотя в глазах ребенка это одно и то же. Дети невинны не потому, что видят реальность неприукрашенной, неинсценированной, а как раз наоборот: потому что они стратегически не различают жизнь и театр. Наша культура до сих пор в большой мере находится в плену романтических представлений, будто ребенок видит мир, реальность и жизнь «свежим взглядом», который способен проникать глубже культурных декораций. Поэтому в знаменитой сказке Ханса Кристиана Андерсена только ребенок увидел, что «король-то голый». Но в действительности ребенок воспринимает как единственную реальность именно постановочный мир нашей цивилизации – и поэтому ребенок становится точкой исчезновения этой цивилизации, той точкой, где реальность и выдумка сливаются воедино. Возвращение к прошлому и повторение воспоминаний посредством искусства возможны лишь потому, что наши воспоминания с самого начала являются воспоминаниями о нашем театральном переизобретении самих себя. Цепочка воспоминаний – это цепочка самотеатрализаций, непрерывность которой гарантирует только наша верность предыдущим декорациям.

Нам нетрудно представить себя трупaми, потому что мы еще при жизни подвержены неотвратимому упадку. Мы участвуем в вечном, безграничном физическом угасании без начала и конца. Слиться с этим бесконечным угасанием означает прийти к другой метанойе, к гетерометанойе, к иной точке зрения, которая позволит занять метапозицию в отношении мира как он есть, без необходимости думать при этом о бессмертии души. Труп бессмертен по определению, потому что он уже прошел через смерть. Если спросить того, кто уже испытал на себе эту другую метанойю, откуда он взялся и с какой точки зрения он высказывается, он спокойно ответит, что высказывается только с гетеротопической точки зрения кладбища, библиотеки или музея.

Это как вера в образ Христа, о которой Кьеркегор заметил однажды, что этот образ необходим, чтобы гарантировать преемственность веры, именно потому, что невозможно вспомнить этот обра

Всё, что пахнет пóтом, что выдает усердный труд, вложенный в создание произведения, – короче, всё, что похоже на ремесло, в модернистскую эпоху вызывает подозрения. Модернистское искусство ищет в произведении искусства чуда, которое стояло бы за этим произведением, но эти искания раз за разом ни к чему не приводят. Любое произведение искусства неизбежно является результатом вложенного труда – и этот факт сводит на нет его претензии на спонтанность и непосредственность. К сожалению, искусство не существует вне ремесла, – и потому модернистское искусство увязает в вышеупомянутой дилемме: оно по-прежнему хочет быть искусством, но в то же время таким искусством, которое не будет выглядеть результатом ремесленного труда.

Даже если сюжеты разные, все всегда рисуют одну и ту же картину» [12

поколением поп-арта» образов масскультуры тоже можно считать продолжением модернистской традиции, потому что такая апроприация одновременно являла собой жест отрицания норм и правил, свойственный модернистскому «высокому» искусству предыдущей эпохи.

Мы знаем, что этот писсуар уже никогда не займет положенное ему место в туалете, а уорхоловская банка супа Campbell’s никогда не окажется на полке в супермаркете, ее никто никогда не купит и не съест суп.

Труп бессмертен по определению, потому что он уже прошел через смерть.