Сейчас Рикардо в лаборатории. Когда мы вошли, он рассматривал что-то под микроскопом. Двери в лабораторию открывались бесшумно, и мы старались тихо ступать, понимая, что он работает, а мы отвлекаем его. Но он увидел нас, поднял голову и посмотрел пронзительным взглядом, словно зная все наши мысли. Пит невольно приостановился, готовый пробормотать "мы позже зайдём", но я смело подошла к Кэпчуку и поприветствовала старшего коллегу:

– Здорово! Расскажи-ка нам про неглубокую могилу в Карридене.

Взяла стульчик, пододвинула его поближе и уселась, взглянув на Рикардо снизу-вверх. Говорят, наглость – второе счастье. Взять миссию нахрапом – иначе деградирую! А стоять в сторонке и мяться, не зная, как подойти к строгому дяде – это точно не по мне, агент 003 пусть сам выбирает свои методы коммуникации. Пит осмелел малость и подошёл к нам. Стул брать не стал, а с затаённой тревогой наблюдал за развитием событий. Небось высчитывал, через сколько секунд Кэпчук пошлёт меня на… Луну.

Рикардо поглядел несколько секунд на меня, потом пару секунд на Пита. По продолжительности его взгляда я определила, что меня он считает в нашей диаде главной:

– Сорвиголова, Сыщик. Вы в курсе, что после Дела, связанного с покойниками, не все возвращаются живыми?

– О, от этого мы ещё больше хотим взять это расследование! – загорелась я, не сдерживая счастливую улыбку. – Так ты расскажешь нам?

– Вы как доберманы вцепились в глотку, и клещами не отдерёшь, – пошутил в своём стиле Рикардо. – Давайте знакомиться. Нашу главную героиню покойницу звали Элиза Силлин. Что примечательного и главного? А то, что спустя девять дней тело не имело следов разложения. Испуганные замученные родственники не обратили на это внимания, их больше колышило, что дорогой гроб из красного дерева превратился в дорогой гриб из красного дерева, взнуздавшись из-под земли.

– Гроб превратился в гриб?! – удивился Пит. – Как это? Аманда нам ничего не говорила…

Кэпчук посмотрел на Пита как на деревенского дурачка:

– Фигурально выражаясь.

– А, то есть, он просто вылез?

– Так как было дело? Рассказывай с самого начала! – попросила я.

Тут же увидела лежащие листочки бумаги, куда учёные записывали приходящие в ходе лабораторных работ озарения. Я взяла кипу листочков, карандаш и многозначительно объявила:

– Только помедленней, я записываю.

– Уверен, ты прекрасно справишься, владея в совершенстве навыками стенографии, – бросил Кэпчук. – Карриден – пригород, где проживают весьма обеспеченные люди. Там находится несколько дач известных кинозвёзд. Девять дней назад умерла Элиза Силлин, в возрасте двадцати лет. Её отец преуспевающий банкир, а мать адвокат одной из крупнейших корпораций.

– Бедняжка. От чего она умерла? – спросил 003, поражённый столь молодым возрастом покойной.

– От инфаркта. Внезапно остановилось сердце. Таково официальное заключение патологоанатома.

– У неё в роду были родственники с предрасположенностью? – уточнила я, делая пометки на листочках.

– Не было, – ответил Рикардо. – Её похоронили девятнадцатого июля, в гробу из красного дерева. Одна из её родственниц, двоюродная тётка Полина Остинс, настаивала на кремации, но остальные родственники решили закопать. Однако, мне с запозданием пришла заявка на кремацию, которую потом отменили.

Рикардо Кэпчук не только учёный-химик. То ли для прикрытия, то ли в качестве одной из своих странных прихотей и хобби, он подрабатывает в крематории морга на улице Теней. Именно на этой улице в марте началось наше расследование, приведшее нас к Кэпчуку, а Кэпчука приведшее в ТДВГ.

– Второй раз я столкнулся с покойницей сегодня утром, когда мы с Фрэнком Скрэтчи обсуждали кое-какое химическое соединение, и он получил сообщение, что его людей вызвали расследовать акт вандализма на кладбище. Фрэнк возмущался, что его подчинённых у него отняли на малозначимое дело, но я его малозначимым бы не назвал. Я кратко рассказал Фрэнку о якобы совпадении – заявке на кремацию тела. Но наш коллега агент Скрэтчи не пожелал присоединиться к расследованию.

– Вот это да, карамба! – поразилась я. – Бывает же. Сама аномальщина летит в руки ТДВГ. На ловца и зверь бежит! Так что за акт вандализма? Девушку похоронили, сегодня родственники пришли на поминки, а гроб кто-то выкопал…

– Что тут аномального? – уточнил Пит.

– Раскапываю. Третье совпадение, подтверждающее, что надо продолжать раскапывать – это ваше здесь, молодые люди, появление.

Я польщённо улыбнулась:

– Так за чем дело стоит? Кто такая эта Силлин? Кто, зачем и с какой целью мог откопать её гроб? Что за жизнь она вела? – я была подхвачена интригой.

Пит поддержал:

– Может быть, у неё был любовник, который никак не мог смириться с её смертью, и решил проверить, убедиться, что она взаправду умерла?

– Сыщик, ты забегаешь вперёд локомотива, причём успешно, и тебе вот-вот отдавит пятки, – Рикардо изрёк изысканный комплимент умственным способностям Пита. – Через час я отправляюсь на занимательную беседу с женихом Элизы Силлин, Сэмюэлем Лисоном. Из его уст я надеюсь получить исчерпывающую неформальную информацию о покойной.

– Чем мы можем тебе помочь? – я с искреннем участием посмотрела на коллегу. – Тебе удалось раскопать уже хоть что-то? Кстати, что там у тебя в микроскопе, это кладбищенская земля?

Одержимая порывом любознательности, я вскочила со стула и приблизила свой глаз к окуляру.

– Нет, это всего лишь то самое химическое соединение, о котором мы беседовали с агентом Скрэтчи. К делу о "Неглубокой могиле" не относится. Это соскоб внутренней стороны жаберных щелей большой белой акулы.

– О, как интересно! – заметила я, рассматривая какую-то неопределённую субстанцию розоватого цвета.

Агент 003 произнёс упреждающе:

– Эти животные внесены в Красную книгу, они на грани исчезновения. На нашей планете осталось не более четырёх тысяч особей. Это вы с Фрэнком накануне так удачно побраконьерствовали?

– Эта акула уже умирала, когда коллеги её нашли. Она плавала в водах, насыщенных соединениями багрита, который при соприкосновении с жабрами хищницы приобрёл новые свойства.

– Багрит! – ахнула я. – Значит, это акула из Эталанского океана?

Что такое багрит – я знала. Недавно довелось расследовать аномальные явления на невесть откуда взявшимся острове посреди океана. Тот самый остров, названный Атлантида, на которой обосновалась террористическая организация Доктора Никто. Возглавлял её безумный гений, который открыл изобретение настоящих Атлантов: вещество Багрит. По одной из версий, это метеорит. Он мог перемещаться по океанскому дну, но со временем разрушался под действием солёных вод. Если изолировать багрит от морской соли, можно получить многофункциональное оружие, лекарство и магический артефакт в одном флаконе. На этом самом острове Доктор Никто содержал киборга Карину Сиксту, доставшуюся ему от Крампа. Во время нашего расследования на Атлантиды Рикардо Кэпчук как раз убил эту самую Карину.

Агент Кэпчук не ответил. Я загорелась любопытством с новой силой:

– А что за акула, и как Фрэнк Скрэтчи с ней связан? Это он тебе рассказал? А какое свойство у багрита, когда он попадает в жабры акулы?

Рикардо не ответил, он скрестил руки на груди и исподлобья посмотрел на меня. Пит подсказал:

– Клот, кажется, мы говорили только что о могилах, гробах, покойниках…

– О, точно! – вспомнила я и взяла листочки. Прочитала, что накалякала на них: – Похоронена девятнадцатого июля. Жених Сэм Лисон. Тётка Полина Остинс. Папа банкир, мама адвокат, богатенькие буратино.

Я посмотрела на Кэпчука. Тот осведомился:

– Так каким конкретно расследованием вы хотите заниматься? Багритом в акульих жабрах или Неглубокой могилой?

– Неглубокой могилой, конечно! Что за вопрос! Но если мы можем помочь тебе с акулой, – играя само подобострастие и радушие, я улыбнулась во все тридцать два.

Рикардо обрубил:

– Нет, не можете. Держите, – он протянул нам небольшую пока ещё папку. – Это всё, что на сегодняшний день известно про Элизу Силлин и некоторых членов её семьи.

– О, как ты подготовился! Ты ведь знал, что нас к тебе подселят, верно? – весело спросила я, принимая папку. Начала с ней знакомиться. – Впрочем, ты ведь подошёл к Аманде, дав ей понять, что раз берёшь это дело, то не откажешься и от лишних рук! Иначе ты бы не подходил к Аманде, я права?

Кэпчук не ответил. Никак не поддержал мой дружеский порыв. Он снова посмотрел в микроскоп, потом взял колбу с реактивом. У него всё заранее схвачено-прихвачено, вот в чём следует у него поучиться! А болтать он не любит. Я тоже не люблю болтать, однако когда я вижу перед собой человека, который мне глубоко интересен и кому я искренне симпатизирую, мой язык разом лишается костей. Рассудительный агент 003 уточнил:

– Какое будет задание для нас? С чего начать, что делать?

На лице Рикардо промелькнуло что-то вроде хитрой и несколько снисходительной улыбки. Он нарочито небрежно кивнул на меня и сказал:

– Она знает, с чего начать.

Пит вопросительно уставился на меня. И сложилось в этот момент так, что мне на колени из папки выпала небольшая пачка фотографий. Пять мгновенных снимков, созданных при помощи поляроида.

– Ой, а это что?

Я стала разглядывать снимки. На всех пяти стояла дата – пятнадцатое июля. На трёх фотографиях изображена природа. Дивный лес, поляна, широкие панорамные виды милой деревушки вдали в низине. А на двух… Я так и залипла. Там заснят дом, мрачной наружности, стоящий особняком, на холме, на отшибе. Довольно большой дом, даже особняк, с двумя этажами, чердаком, центральным фронтоном и двумя "крыльями". Часть окон заколочена деревяшками, часть разбита, а какие-то окна и вовсе зияют провалами.

Рикардо рассмотрел реактивы в колбах, взял одну, закупоренную пробкой в руку в белой резиновой перчатке. Он явно собрался эту колбу уносить сейчас, то есть исчезать из поля нашего зрения на неопределённый срок.

– Элиза Силлин сделала эти снимки меньше чем за сутки до своей смерти. Она умерла шестнадцатого июля. Это вилла Рискони, что в окрестностях к северу от Карридена. Остальное есть в этой папке.

– Ого! А где ты это взял? Ну ты и шустёр! Её гроб только сегодня утром осквернили, вызвали копов…

– По счастью, на месте происшествия был коронер, который засвидетельствовал смерть госпожи Силлин девять дней назад. Мой старинный знакомый. Который передал мне заявку на кремацию. Он нашёл снимки в комнате девушки, рядом с её телом. Как выяснила экспертиза, она умерла, рассматривая их. Родственники разрешили забрать, они ничего не знали про эти фотографии.

– Странная история. Зачем богатая девочка фотографировала заброшенный дом? – у Сыщика заработал азарт расследования.

Кэпчук усмехнулся сдержанно:

– Вот и ответ на твой вопрос, с чего начать.

И ушёл. Я предложила:

– Пит, пойдём унесём всё это в Кабинет Шестёрки и спокойненько разберёмся.

Мы перешли на нашу территорию, Кабинет Шестёрки, что-то вроде мини-штаба моего, Пита и других наших друзей-стажёров.

– Дело с каждой секундой обрастает интригующими фактами, – подметил 003. – Не мудрено, что Кэпчук решил с этим покопаться. Я бы тоже на его месте решил. Если бы у меня был знакомый коронер, притащивший мне заявку, что я должен утилизировать труп, а потом я узнаю, что спустя девять дней гроб с этим трупом вознёсся над землёй.

– Вот видишь, теперь ты с Кэпчуком солидарен, – улыбнулась я.

– Да ну! У меня от него по-прежнему мурашки. Ему ведь в кайф ввязаться в дело с мертвецами! Он с ними запанибрата.

– Меня больше беспокоят эти фотографии. Они как подсказка. Смотри, тут листы с наших стандартных файлов из Базы Данных, которые распечатал Рикардо. Досье на людей. На родителей Элизы, на её саму, на её парня – Сэмюэля Лисона, и на Полину Остинс. Рикардо тут что-то подчёркивал, вещи, которые следует проверить. Видишь, на досье Лисона пометка сегодняшним числом? Рикардо собирался с ним поговорить. Так, что тут у нас ещё…

Я продолжала перебирать бумаги:

– Протокол медицинского освидетельствования. Копия протокола с места происшествия. Эти документы скорее всего Рикардо передал его знакомый фараон. Вместе с фото. Почему он решил передать фото? Или это было распоряжение Рикардо, чтоб ему передали абсолютно все бумажные носители, что были рядом с телом? Может быть, это не фотографии, а послание, предсмертная записка? И родственники ничего про фотографии не знают.

– Цепляет, да? – кивнул Пит риторически. – Что подчёркивал Кэпчук?

– В основном подчёркнуто много из досье Сэмюэля Лисона. И Полины Остинс. Кажется, Рикардо их подозревает.

– В чём? Что кто-то из них выкопал гроб?

– Пит, неужели ты не понял? Ты так слеп, как родственники девушки! Рикардо уверен, что девушка умерла не естественной смертью! А очень даже искусственной! То есть сверхъестественной, – поправилась я. – И он поднимает всё, всех мёртвых из могил, чтобы докопаться до правды.

– Да? А я думал, он охотой на акул с забитыми пылью жабрами занимается.

– Багрит – это не пыль! Это изобретение Атлантов! И сложно представить, как промутирует акула под действием этого вещества. Предлагаю начать с досье покойной, изучить документы по её смерти, результаты вскрытия. Узнаем про этот дом. Вилла Рискони, я записала. И прочитаем всю подноготную её родственников, возможно, появятся мысли.

Пит поддержал, и мы приступили.

Досье – выгрузка из Базы Данных, описывала факты биографии человека сухим бюрократическим языком. Как резюме при приёме на работу. Все даты, места жительства, учёбы и прочие данные достоверны. Но они дают лишь самое поверхностное представление, что это за человек. Каков его характер, мечты, устремления, отношение к жизни и себе подобным. Каково его хобби, хотя бы! И вот тут-то кроется самое интересное. К примеру, человек, всю жизнь проработавший безупречным конторским служащим, по ночам сочинял страшные рассказы, наполненные ужасом и кровью, таким образом компенсируя подавляемую агрессию. А ни в каком досье этого нет. И вот однажды такой человек решается на преступление. Ничто не предвещает беды! А по Базе Данных его и не вычислишь даже! Тихий писатель-маньяк – это ж не рецидивист, выписавшийся из тюряги, с кучей послужного списка.

Досье Элизы Силлин выглядело скучнее некуда. Пресная девица. Училась в элитной частной школе, затем в не менее элитном университете. Умерла, перейдя с третьего на четвёртый курс. Факультет – экономика. Кто бы сомневался, папа же банкир, он и свою дочь приучает считать деньги. И всё. Никаких штрафов за нарушения правил дорожного движения. Никаких хулиганств, дебоширств, наркотиков и прочего. Да и отличницей она не была. Училась средне, в основном на четвёрки. Хорошая девочка – хорошистка.

Но жутко красивая. Даже на официальной фотографии как из паспорта, прилагающейся в досье, даже на не цветной распечатке была видна её прелесть и прекрасность.

– Она прямо модель! – Пит приметил её красоту. И оговорился в сторону: – Старовата только, двадцать лет аж!

– И мертвовата немного для тебя, не находишь? – напомнила я. И снова вступилась за нашего старшего угрюмого коллегу: – Вот ты всё на Кэпчука гонишь, а сам ишь какой, не прочь замутить с покойниками!

– Чур тебя, – замахал руками 003. – Я пошутил. Она правда красива. Белокурые волосы, женственное одухотворённое лицо, и глаза такие искрящиеся.

– Сыщик, в тебе заговорил поэт! – ахнула я в удивлении. И снова напомнила: – Она мертва, увы.

– И как раз, о мёртвых говорят либо хорошо, либо ничего, а почему бы хорошо не сказать о симпатичной жмурице?

Я сгримасничала деланный умилительный укор, и мы продолжили.

– Чем она занималась в свободное время? Чем жила, чем дышала? Какие у неё были мечты? И эти жуткие фото. Зачем она их сделала, зачем рассматривала? Как будто фото её убили. Если вдуматься – история из фильмов ужасов. Прикинь, будешь смотреть на фотки, и откинешь копыта!

– Очень мило, – скривилась я. – Да, ты прав. Мы не знаем её мотивов. Что ею двигало, в тот момент, когда она проснулась шестнадцатого числа. Смерть наступила около одиннадцати утра. Она могла встать рано, могла наоборот подольше поваляться в постели. Хотя… тут сказано, что на ней была домашняя одежда, не ночная рубашка. Значит, она планировала остаться дома. Если провести мысленный следственный эксперимент: вот она проснулась. Надела домашнюю одежду, стала в своей комнате разбираться с личными вещами, взяла посмотреть фотографии. Вполне логичное поведение: если я вчера сделала фото, то сегодня могу полюбоваться ими.

– Давай посмотрим про её родственников. И про виллу. Я загрузил Сеть, сейчас буду искать информацию про этот проклятый старый дом.

Агент 003 изучал все возможные и доступные материалы про виллу Рискони. А я тем временем ознакомилась с родственниками девушки.

Папа и мама Элизы, господин и госпожа Силлин. Какие отношения у них друг с другом? Какая атмосфера царила в семье? Элиза – поздний ребёнок. Мать родила её в 43 года. То есть госпоже Силлин сейчас 63 года, а её мужу 65. Почему госпожа Силлин не рожала раньше? Возможно, оттого, что поздно вышла замуж и удачно: брак состоялся, когда супругам было по 40 и 42 года. До этого времени они активно занимались карьерой, понятное дело! Возможно ли, что Элиза была в семье глубоко несчастна? Версию самоубийства нельзя исключать. Может быть, она приняла яд, который воздействовал на её организм так, что образовался сердечный приступ, а следов яда судмедэксперт не обнаружил?