Глава 1. Договор с Тенью

Босые ступни тонут в серебристом мху, когда я выхожу на поляну. Закат окрашивает древние дубы в золото, а мои светлые волосы рассыпаются по плечам, будто впитывая последние лучи заходящего солнца. Я знаю это место. Я видела его сотню раз во сне.

Опять этот дивный сон… Почему он не оставляет меня?

А сейчас я сплю, или все это происходит наяву?

Озеро передо мной темное и бездонное. Наклоняюсь, и мои голубые глаза отражаются в воде. Застываю в предвкушении. Я знаю, что будет и терпеливо жду. Сердце бьется часто-часто.

Поверхность дрожит, и появляется он. Аэдан.

Сердце замирает, а потом начинает биться так сильно, что кажется, вырвется из груди. Светлые, почти белые волосы Аэдана переливаются лунным светом. Широкие мощные плечи подчеркнуты тонкой рубашкой из серебристого шелка, расстегнутой достаточно, чтобы я видела загар его кожи. Но больше всего меня завораживают его глаза – глубокие, как горные озера перед рассветом. Он слишком красив, чтобы я могла оставаться равнодушной.

– Ты пришла, Элиана, – ласковый, теплый и густой, как мед, голос Аэдана обволакивает меня.

Я чувствую, как дрожит мой собственный голос:

– Я не могла не прийти.

Пальцы Аэдана скользят по моему запястью, оставляя за собой след из мурашек.

– А если я скажу, что это слишком опасно? – Аэдан наклоняется ближе, и его дыхание пахнет спелыми лесными ягодами и чем-то неуловимо мужским. Свежим, как вечерний воздух. Притягательным, как тайна.

Закрываю глаза на мгновение, чувствуя, как все внутри меня переливается от радости. Аэдан такой близкий… Такой настоящий…

– Тогда я спрошу, – открываю глаза, встречая его изучающий взгляд, – почему это так… прекрасно?

Губы Аэдана касаются моего виска, и мир теряет четкость.

– Ты пахнешь лунными цветами, – шепчет Аэдан, а его сильные пальцы нежно ласкают мои волосы.

Он везде… В моих мыслях, в моих снах… А теперь и здесь…

– Я не понимаю, – мой голос внезапно звучит хрипловато, – почему ты являешься только ночью?

Аэдан отстраняется, и в его глазах мелькает странная тень:

– Потому что днем я принадлежу другому миру.

Хочу спросить, что это значит, но его нетерпеливые губы властно находят мои, и все вопросы растворяются в сладком поцелуе.

Светлячки вспыхивают, как яркие звезды, сорвавшиеся с неба. Густые ветви древних дубов склоняются над нами, образуя живой шатер. Где-то вдалеке журчит ручей, наполняя ночь мелодичным шепотом.

Мох подо мной мягкий и прохладный, а тело Аэдана теплое и твердое. Его руки скользят по моим бокам, оставляя на коже следы из огня.

– Ты такая красивая, – он целует мою шею, – как первый снег на рассвете.

Я смеюсь. «А ты, как сон, от которого я не хочу просыпаться». Мои пальцы касаются его лица.

Я ничего не произношу вслух, но Аэдан смотрит на меня, и в его глазах я вижу легкое смятение.

– Ты думаешь слишком громко, – он улыбается, и в уголках его глаз собираются лучики морщинок.

– Ты читаешь мои мысли?

– Нет, – его губы снова находят мои, – я просто тебя чувствую.

Наши тела сплетаются в танце, одновременно новом и знакомом. Лес затихает, словно затаив дыхание. Даже звезды кажутся ярче, хотя сейчас мне совершенно не до них.

Что будет завтра? Понятия не имею, но Аэдан целует меня снова, и все мысли исчезают. Остается только этот момент. Только мы. И лунный свет, льющийся сквозь листву, как благословение.

* * *

Утренний туман цепляется за подол моего платья, словно живые пальцы, когда я пробираюсь сквозь заросли папоротников. Босые ступни вязнут во влажном мху, но я не могу остановиться. На запястье горит странный знак: серебристые линии, оставленные прикосновением Аэдана, переплетаются в загадочный узор.

Аэдан был настоящим… Я невольно вздрагиваю, касаясь своего запястья. Но куда он исчез с рассветом?

Лес вокруг меня меняется. Воздух становится густым, насыщенным ароматом кореньев и чего-то древнего, забытого. Ветви склоняются ниже, образуя живой свод, словно приглашая войти. И я вижу их.

Трое Старейшин тианари в плащах из живого мха стоят у каменного круга. Их длинные светлые волосы заплетены с яркими цветами таиарэ. Самый древний – Олрен – поднимает руку в немом приветствии.

– Мы ждали тебя, дитя лунного света, – его голос шуршит, как опавшие листья.

Я замираю, чувствуя, как мое сердце колотится где-то в горле:

– Почему?

Старейшины переглядываются. Женщина с глазами цвета юной весенней листвы, Мейра, делает шаг вперед:

– Потому что ты часть пророчества.

Камень в центре круга оказывается чашей с водой. Олрен проводит над ней пальцами, и поверхность покрывается рябью, показывая образы.

Двое светловолосых эльфов, стоящих спиной к спине. Лес, охваченный синим пламенем. Тень с оленьими рогами, поднимающуюся из озера.

– Ты и твой лунный друг, – шепчет Мейра, – две половины одного целого.

Ладони становятся влажными от пота. Лунный друг?

– Аэдан, – имя срывается с моих губ само собой.

Третий старейшина – Кайлан – кивает:

– Он принадлежит миру теней. Ты – миру света. Вместе вы…

– Разрушите или спасете, – заканчивает Олрен.

Вода в чаше внезапно чернеет.

* * *

Я бегу. Мое длинное голубое платье цепляется за ветки, распущенные волосы развеваются, как знамя. Не знаю, куда я направляюсь, знаю только: я должна найти Аэдана. И я его найду. Обязательно.

Лес становится гуще, деревья стоят плотнее, их стволы покрыты странными незнакомыми знаками. Но сейчас не время разбирать их. Я должна торопиться. Бегу, ищу среди деревьев, бегу дальше.

И в какой-то момент слышу знакомый голос:

– Ты не должна была приходить сюда.

Аэдан стоит у черного озера, его светлые волосы кажутся еще ярче на фоне темной воды. Но что-то не так: его глаза, обычно голубые, теперь черные, как самый темный мрак. Лицо суровое и холодное.

– Что с тобой? – делаю шаг вперед. Я не хочу его бояться. Это неправильно. Все мои чувства против. Но…

Аэдан отступает:

– Ты видела старейшин. Ты знаешь.

Вода за его спиной начинает бурлить. Первая тень вырывается из озера с тихим хлюпающим звуком. Потом вторая. Третья.

Аэдан хватает меня за руку:

– Беги! Тебе нельзя быть здесь.

Но я не двигаюсь. Вместо этого поднимаю руку, и свет вырывается из моих пальцев, разрезая первую тень пополам.

Аэдан смотрит на меня в изумлении:

– Ты…

– Мы, – поправляю его.

Аэдан улыбается – впервые за нашу встречу – и поднимает руку. Тьма сгущается вокруг его пальцев.

Тени на мгновение замирают. Потом набрасываются.

Воздух трещит и искрится, когда мой свет – ослепительно-голубой, чистый – вырывается из кончиков пальцев и сплетается с его тьмой. Она густая, но неожиданно теплая.

Боги…

Мысли обрываются, когда наши потоки энергии сливаются в единую спираль. Тени, что набросились на нас, застывают в странном танце: часть их растворяется в моем свете, а часть кристаллизуется в тьме Аэдана.

Одна тень тянется ко мне когтистой лапой, но Аэдан резко дергает меня за руку, прижимая спиной к своей груди:

– Не давай теням себя коснуться! – его дыхание обжигает шею, вызывая рой мурашек.

Наша энергия кружит вокруг нас, создавая защитный купол. Вижу, как мой свет обвивает тьму Аэдана – два контрастных змея, сплетающихся в смертельно опасном танце.

Этот танец прекрасен. И Аэдан в сине-черном сиянии прекрасен, как юный бог войны. Его резковатые черты лица смягчены эльфийской утонченностью, и я забываю, как дышать.

Внезапно знак на моем запястье вспыхивает. Боль пронзает руку, будто я обожглась.

– А-а-а! – от неожиданной резкой боли я сгибаюсь пополам, и наш энергетический купол дрожит.

Аэдан ловит меня, его глаза расширяются при виде кровоточащего символа.

– Они метят тебя… – его голос хриплый, и я не знаю, чего в нем больше, волнения или…

Из озера поднимается она – огромная Тень с оленьими рогами.

– Аэда-а-ан… – ее голос скрипит, как старые ветви. – Ты забыл наш договор?

Всем телом ощущаю, как тело Аэдана напрягается.

– Беги, Элиана, – он говорит вполголоса. – Беги, пока можешь. Я остановлю ее.

Не нужны мне такие жертвы! Я не для того нашла его, чтобы потерять! Плевать, что он там нарушил! Хватаю руку Аэдана и вплетаю свой свет в его тьму с новой силой.

– Вместе, – говорю, сжимая его пальцы. – Помнишь, вместе мы можем все.

Наша объединенная энергия спиралью бьет в Тень, как смертоносное копье.

* * *

Вокруг разливается тишина. Озеро снова черное и гладкое. Я лежу на мху, грудь быстро вздымается. Аэдан сидит рядом, его пальцы осторожно исследуют мое запястье.

– Больно, маленькая? – его голос мягкий и теплый.

Главное, он, Аэдан, здесь. Кем бы он ни был.

– Больно.

Не хочу лгать. Знак теперь выглядит как ожог – серебристый шрам в виде переплетенных ветвей.

– Кто это была? Что у вас с ней? Кто она вообще? – сажусь, мир покачивается и плывет перед глазами. Мне хуже, чем я думала. Наверное, я отдала слишком много энергии. Слишком много пропустила сквозь себя. Но зато Тени больше нет. Ну, или она где-то прячется.

Аэдан отводит взгляд. Впервые за все время он выглядит… потерянным.

– Моя тюремщица, – лунный свет падает на его гордое красивое лицо. – Я должен был…

Расправиться с Тенью в одиночку? Возможно раньше и должен был. Но не теперь. Я прикасаюсь к его гладкой щеке и заставляю посмотреть на себя:

– Теперь мы будем сражаться вместе.

Озеро позади нас вздыхает.

* * *

Лунный свет рисует серебристые узоры на коже Аэдана, а сам он сидит, обхватив колени. Я не могу оторвать взгляда от его светлых ресниц, отбрасывающих тени на щеки. Мое сердце бьется в такт его прерывистому дыханию.

– Она взяла мою память, – голос Аэдана звучит глухо, будто доносится со дна озера.

Я замираю:

– Что? Память? Твою память забрала эта страшная Тень?

Аэдан невесело протягивает руку к воде:

– В ту ночь, когда я впервые пришел к этому озеру… – он морщится, обрывая фразу. – Я не помню, что именно произошло, маленькая. Только знаю, что я заключил с Тенью сделку.

Вода перед нами начинает вращаться, образуя воронку. Я инстинктивно хватаю Аэдана за руку, но он не убирает ее от воды:

– Она дала мне силу, а взамен взяла…

– Что? – мои пальцы слишком сильно впиваются в его запястье, а сердце подскакивает к горлу.

Когда Аэдан поворачивается, в его глазах бездонная пустота:

– Возможность видеть солнечный свет.

Мое сердце замирает:

– Так ты…

– Я существую только в темноте, – его губы кривятся в подобии улыбки. – Сто лет, Элиана. Сто лет я не видел рассвета.

Теперь я понимаю. Почему он появляется только ночью. Почему его кожа такая бледная. Почему в его объятиях всегда чувствуется легкая дрожь…

И это не мои чувства. Просто Аэдан…

Вода озера внезапно вздымается, образуя жуткую фигуру с оленьими рогами.

– Он солгал, – от голоса этой твари кровь в венах стынет. – Он отдал не только это.

Аэдан резко вскакивает, заслоняя меня собой:

– Довольно!

Тень смеется, и ее смех напоминает звук ломающихся ветвей:

– Ты отдал имя своего сердца. И теперь, когда она почти произнесла его вслух…

Мое дыхание перехватывает:

– Аэдан не твое настоящее имя?

Озеро начинает кипеть черными пузырями.

Аэдан не успевает ответить.