Глава 16

Пес бежал всю ночь и успел преодолеть немалое расстояние. Воздух стал теплее, в нем отчетливо различались запахи лугов. Уже светало, когда Хранитель замедлил шаг и позволил себе обернуться. Огни Уступа остались далеко позади, как и Феникс. Но боль в сердце стала еще острее, боль от разлуки с другом.

Пес встряхнулся и снова тронулся в путь, стараясь сосредоточиться на задании. Он размышлял о Виктории, ее предательстве и жутких преступлениях. Необходимо призвать на помощь все свое обоняние и хитрость, чтобы выследить ее и при этом не спугнуть. Но несмотря на все старания, мысли Пса упорно возвращались к Феникс. Добралась ли она до Айсгарда?

Глубоко под землей похрапывал мелкий зверек, а наверху чьи-то когти скребли по камню. Пес принюхался и, почуяв едва уловимый смрад, сменил направление, дабы не столкнуться с тем, кто притаился впереди. Раньше он непременно устроил бы охоту на неведомое существо, но не сегодня.

Один. Один. Один.

Слово разверзлось вокруг него, словно пропасть – холодная и смертоносная.

– Какая нелепость, – прорычал себе под нос Хранитель, и звук пусть даже собственного голоса принес заметное облегчение. – Ты веками служил Заимке один. Ничего не изменилось.

Однако на самом деле изменилось многое. Пес снова и снова вспоминал, как спасал с рекрутами Семерку; как раздражали его спутники на первых порах; как их постоянные препирательства сменились теплыми чувствами; с каким удовольствием он катал Феникс на спине. По ночам, карауля их сон, он впервые за очень долгое время почувствовал, что делает нечто поистине важное.

– Прекрати, – рявкнул он и огромными, семимильными прыжками помчался вперед.

– Ты всегда разговариваешь сам с собой? – раздался над головой очень высокий пронзительный голос.

Пес издал нечто среднее между повизгиванием и воем, каменная шерсть встала дыбом. Он резко затормозил и обернулся на звук.

Прямо над ним парил крохотный, объятый пламенем силуэт – мельтешащие крылья, руки уперты в бока, голова наклонена к плечу.

– Фитиль! – воскликнул Пес, оторопев от неожиданности.

В воздухе сразу повеяло огнем, весельем и необузданностью.

– Тебя легко напугать, – констатировал Фитиль, окруженный сиянием цвета расплавленного золота. – Впрочем, среди собратьев я лучше всех умею подкрасться незаметно.

– Что ты здесь делаешь? – выпалил Пес. – Где пропадал?

Фитиль пожал плечами и взмыл так высоко, что Хранителю пришлось задрать голову.

– Иней меня выгнал.

Пес нахмурился. В их последнюю встречу Фитиль помог кухням на Охотничьей заимке полностью выгореть.

– Ты разрушил его дом.

– Самую малость, – закатил глаза огненный спрайт. – Люди слишком привязаны к вещам. Ты вот вроде не злишься.

Хранитель поморщился. Стыдно признать, но он не просто не злился, но и порадовался. Обычно после битвы ему полагалось вернуться в стены Заимки, камень порабощал его тело и душу, и так продолжалось до тех пор, пока Охотникам вновь не требовалась помощь. Иногда ожидание длилось столетиями. С гибелью Заимки он обрел немыслимую прежде свободу. Там, где раньше высились стены, сейчас раскинулся простор – простор для новых обязанностей, новых приключений, друзей. Нет, Пес ни капли не жалел ни о разрушенном доме, ни о том, какую роль сыграл в этом Фитиль.

– Ты, кстати, не ответил, где пропадал, – ловко сменил тему Хранитель.

К его огромному удивлению, ореол спрайта поблек.

– В огнедышащих кратерах.

– И тебе… не понравилось? – изумился Пес.

Огнедышащими кратерами прозвали заполненные лавой расселины в недрах Пекла – пристанище бушующего пламени, удушливого дыма и едких паров. Настоящий рай для огненных спрайтов.

– Сами кратеры понравились, а вот моя миссия – совсем нет, – угрюмо откликнулся Фитиль, уже не так стремительно размахивая крыльями и тускнея на глазах. – Я прощался с Угольком и Волдырем.

Пес вздрогнул. Оба спрайта погибли, сражаясь с Моргреном в финальной битве за Охотничью заимку.

– Соболезную.

– Слезами горю не поможешь. – Огонек Фитиля снова вспыхнул, взгляд заметался по сторонам. – А где остальные? Где повелительница пламени?

– Отправились в Айсгард, – вздохнул Пес.

– Ох. – На мгновение ореол спрайта снова померк. – И ты из-за этого грустишь.

– Да, – тихо ответил Пес.

– Слезами горю не поможешь, – напомнил Фитиль. – Для разрядки советую что-нибудь спалить.

Наткнувшись на недоуменный взгляд Хранителя, спрайт закатил глаза и приземлился на кончик каменного носа.

– Пойду-ка я с тобой.

– Зачем? – нахмурился Пес, ощущая, как от объятых пламенем ступней Фитиля по морде разливается жар. – Ты ведь даже не знаешь, куда я направляюсь.

– Зачем? – со смехом переспросил Фитиль и лениво потянулся, отчего с крыльев посыпались оранжевые искры. – Тебе не помешает моя защита. Как мы уже выяснили, тебя очень легко застать врасплох. – Пес возмущенно оскалился, но спрайт ничего не заметил. – И вообще, – зевнув, добавил он, – почему бы и нет?

Пес замешкался, охваченный странным чувством, в котором он не сразу угадал облегчение. Облегчение столь неожиданное и сильное, что перехватило горло.

Он больше не будет один.

Хранитель отрывисто кивнул, по-прежнему не доверяя своему голосу, и, сопровождаемый спрайтом, огромными скачками устремился на юго-запад, к зеленому безмолвию Вечного леса.

Глава 17

Экскурсия по ледяному дворцу едва началась, а Феникс уже была очарована. Чем больше Зарница рассказывала про ледяной дворец, тем оживленнее становилась. Она стремительно поднималась по ступеням, рассыпая позади себя звездную пыль фактов.

– Почти тысячелетие назад Алания Первая вырастила из ореха пиршественное древо, и в Айсгарде началась новая эра. – Зарница обернулась к отряду. – До той поры ведьмы перебивались дарами из деревень, которым помогали. На Охотничьей заимке до сих пор существует эта традиция. Однако с появлением древа мы перестали зависеть от подношений, оно кормит нас в избытке.

– А можно подробнее? – заинтересовался Шестой.

На его вопрос ответила Тэа, глаза цвета лазури сияли от восторга.

– Ты садишься за стол и говоришь древу, что именно хочешь съесть. И перед тобой вырастает бутон…

– И ты его срываешь, а внутри – пирог с заварным кремом! – радостно подхватила Либет.

– Если, конечно, ты просила пирог с заварным кремом, – выразительно уточнила Тэа. – А его просят только после ужина.

Либет с самым невинным видом закивала.

– За обедом сами все увидите, – пообещала Зарница, забавляясь недоверием спутников. – Нам очень повезло с древом, любое угощение, выращенное им, получается отменным. Пока оно не начало плодоносить, ведьмы и снежные орлы постоянно летали из Айсгарда в земли кланов через Саблезубые горы и возвращались с продовольствием от благодарных…

Зарница скрылась за поворотом, и последнюю часть фразы друзья не услышали.

– Да уж, с древом им действительно повезло, – проворчал Пятак. – В ближайшее время никаких подношений от кланов ведьмам не светит.

– Пятак! – шикнула на него Феникс, а Хрум неодобрительно поморщился.

– Извини, извини, – забормотал тот и вздрогнул, когда мимо проплыла светосфера. Казалось, он только и ждет удобного случая обнажить меч. – Просто я на грани.

– Оно и видно, – сквозь зубы буркнула Феникс.

Тэа и Либет побежали вверх по лестнице впереди них.

– Вам понравится! – наперебой заверяли они. – Мы вот-вот покинем главную пещеру.

Минуту спустя Феникс поняла, о чем речь. Еще внизу она обратила внимание, что древо гораздо выше вытесанной в волне пещеры. Ступени вывели отряд на крышу, а оттуда – в просторный ледяной тоннель, такой широкий, что по нему могли идти в ряд несколько человек. Тоннель витками поднимался по скованному льдом стволу, его кора различалась даже сквозь толстую наледь. Феникс будто перенеслась в другой мир: озеро, рыбы, статуи – все оказалось забыто.

Исходящее ото льда свечение озаряло путь, повсюду плавали светосферы, одни лениво дрейфовали, другие, к вящему ужасу Пятака, следовали за отрядом.

Зарница терпеливо ждала и с жадным наслаждением впитывала изумление гостей.

– На создание этих тоннелей и помещений, в которые они ведут, ушли столетия, – пояснила она, жестом обводя окружающее пространство. – Та же история с подземельями под озером. Ведьмы трудились не покладая рук, чтобы Окрыленные и Бескрылые могли добраться до гнезда, не выходя наружу.

Прочтя на лицах спутников недоумение, Зарница пожала плечами:

– Отчасти из-за холода, отчасти из-за химерий. Они часто зимуют у основания скал. Ладно, поспешим, до чародейных уже рукой подать.

Химерии. Феникс содрогнулась, а Хрум принялся нервно грызть прядь ее волос.

– А что значит Окрыленные и Бескрылые? – спросил Шестой у Тэа.

Ведьма удивленно захлопала лазурными глазами:

– Вы правда не знаете?

Она обвела взглядом остальных, и все утвердительно закивали.

– Через Окрыление мы становимся настоящими ведьмами, – жизнерадостно сообщила Либет и снова запрыгала на носочках. Похоже, сотни пройденных ступеней совсем ее не утомили.

– Это заклинание, – пояснила Тэа, заметив растерянность Феникс. – Очень-очень трудное. Только овладев им, ты можешь считаться истинной ведьмой и носить плащ из перьев.

– Такие плащи шьются годами, – вставила Либет, мечтательно поглаживая темно-синюю ткань.

– Перья ледяных орлов собирают в период линьки, а она случается не часто, – добавила Тэа.

– Понятно, – протянула Феникс, хотя на самом деле не поняла ничего. – А Окрыление… в чем оно заключается?

– В том, чтобы сотворить ледяного орла, конечно! – со смехом ответила Либет.

Феникс запнулась и уставилась на ведьмочку.

– Сотворить ледяного орла? – переспросила она, вкладывая недоверие в каждый слог. Ей вспомнилась огромная птица, что перенесла их в Айсгард, ее размеры, красота и, без сомнения, острый ум. – Из чего сотворить? Как?

– Изо льда, – пожала плечами Тэа. – И магии. – Она с улыбкой посмотрела на потрясенную Феникс. – Вот почему заклинание такое трудное.

Вопль Пятака заставил всех подскочить.

– Это еще что? – Вцепившись в Феникс, он тыкал пальцем в ледяную стену.

Поначалу девочка различила лишь смутную тень, но, приблизившись, увидела такое, от чего по телу пробежала дрожь.

Из-под толщи льда на нее таращилось безжизненное лицо с ярко-оранжевыми глазами.

Глава 18

– Во имя Эмбера!.. – Феникс в ужасе отпрянула.

Мертвое лицо смотрело мимо нее безжизненными глазами. Хрум поглубже зарылся в шкуры.

Привлеченная суматохой, Зарница поспешила обратно. Взгляд скользнул по отряду и остановился на темном силуэте в стене.

– Вы же Охотники! – озадаченно воскликнула юная ведьма. – Неужели вы испугались всполоха?

– Испугались? – На щеках Пятака вспыхнули алые пятна, но Зарница, похоже, этого не заметила.

Выхватив топоры, Феникс снова шагнула вперед и в порыве озарения достала из кармана лунный камень, надеясь получше разглядеть существо.

– Ух ты, неужели это рунный камень? – встрепенулась Зарница, глядя на разгорающуюся сферу.

– Чего-чего?

– Рунный камень, – повторила Зарница, не сводя с него глаз. – Их добывает Пещерный клан, верно? Нара рассказывала, что кое-какие из них развеивают иллюзии.

– Ты наверняка ослышалась, – ответил Шестой, пряча улыбку. – Они называются лунными камнями, а не рунными.

– Правда? – нахмурилась Зарница. – Ты уверен?

Шестой кивнул:

– Абсолютно.