АД – Песня III

Врата Ада. – Ничтожные – Ахерон. – Чёлн Харона. Путники переправляются через Адриатическое море, наблюдая извержение вулкана Везувий.

Входящий в эти врата, знай, – ты увидишь отверженные селенья, города, страны, реки, моря, названий которых на сегодня не существует. Их отвергли правители сего мира, переделывая Карту Мира, историю и само время.

Входящий в эти врата, знай, – забытые жители и правители этих селений обречены на вековечный стон, память о них в потомках стёрта. Никто и никогда не вспомнит о них. Они не увидят Рая, и Ад их не примет. Нет на свете горшей муки, чем осознание того, что ты, твоя жизнь, твои дела и даже не только твои, а дела твоей страны, даже сама страна, в которой ты жил, прокляты и забыты.

Входящий в эти врата, знай, – поколения людей, которые ты увидишь, погибли, не оставив следа в памяти людей, а то, что они оставили, безжалостно стёрто новыми поколениями.

Зодчий – Создатель Ада = Господь, при создании его был вдохновлён Правдой (не Истиной). Ад был создан Высшей Силой, – Создателем – Богом-Отцом, Полнотой Всезнанья – Богом-Святым Духом и Первою Любовью – Иисусом Христом – Богом-Сыном, Спасителем, давшим людям Завет Любви.

ДРЕВНЕЙ МЕНЯ ЛИШЬ ВЕЧНЫЕ СОЗДАНЬЯ,

И С ВЕЧНОСТЬЮ ПРЕБУДУ НАРАВНЕ.

ВХОДЯЩИЕ, ОСТАВЬТЕ УПОВАНЬЯ. 9

Предыдущие три терцины представляют собой надпись над вратами Ада. Это – клятва человека, которого приобщают к некоей тайне, под грифом: «Совершенно секретно»; это клятва и самого Данте: «Донести до людей правду, только правду и ничего кроме правды об увиденном».

Согласно христианской мифологии, Ад был сотворён, чтобы служить местом казни для падшего Люцифера. Ад был создан раньше всего преходящего; древней него лишь вечные созданья (Небо, Земля и ангелы), он пребудет наравне с Вечностью, так что никакой надежды (упованья) изменить этот порядок вещей у человека, входящего в него, нет.

Данте умозрительно путешествовал по звёздному небу, где всё вечно и таковым пребудет наравне с вечностью. Здесь прозвучало ещё одно предостережение: «Оканчивая свои земные дни, далее ты уже не властен над Судьбой, можешь оставить надежды и упования на произвол следующих поколений». Судить тебя будет не Бог, не «справедливый суд истории», а обычные земные люди со своими интересами, страстями, предпочтениями. Поэтому так важны будут для тебя твои земные дела и то, как о тебе будут вспоминать люди.

Данте, увидев эти слова, понял их страшный смысл, изложенный выше. Знаки сумрачного цвета – действие происходит на ночном звёздном небе, на котором, как на чёрной грифельной доске, еле видными точками светящихся звёзд начертана эта надпись.

Вергилий, видя страх Данте, посоветовал ему утвердить душу, не слушаться совета страха. Отправившись в дальний путь – туда, где томятся забытые тени (утратившие навсегда свет разума), самое главное, – сохранить ясным разум среди бесплотных теней, навсегда его утративших.

Протянув руку Данте, Вергилий ввёл его через ворота со страшной надписью. Войдя, поэт услышал в  такие вздохи, плач и крики, что поник душой. Это, – город, охваченный войной, который скоро падёт. Какофония услышанного ввела поэта в страх. Пушечная пальба, выстрелы мушкетов, ругань отчаявшихся защитников города, вопли и стоны раненых и умирающих. В полной тьме это сливалось в единый гул, кружащийся и несущийся в пространстве. Это, – голос войны. Люди здесь и души людей всего лишь прах земной, гонимый и рассеиваемый бурным вихрем войны. беззвёздной тьме

В то же время это, – голос истории. Разобраться в обрывках этих наречий, ропоте и словах – достойная задача для того, кто считает себя историком. Время и место должно иметь каждое событие в веках, иначе, оторванное от корней, оно несётся в непроглядной мгле, как прах, поднимаемый и развеиваемый ветром.

Время и место действия определено, осталось преодолеть бурные ветры и течения «Комедии». События «Войны за Австрийское наследство» гораздо ближе к нам, события 1743 года и действующие лица XVIII века известны гораздо лучше, чем «тёмные средние века», чем 1300 год, якобы от РХ = ХАОС.

Всех умерших своей смертью или погибших на войне воинов, ждёт полное забвение. Никто и никогда не вспомнит о них.

Кроме них здесь находилась стая ангелов, которая, не примкнув к восставшим против Господа ангелам, возглавляемых Люцифером, не демонстрировала при этом и своей верности Господу, соблюдая некий нейтралитет. После победы Господа, дорога на небо ангелам, соблюдающим нейтралитет, была закрыта, – небесам пятно их нейтралитета не нужно. Их не примет и пропасть Ада, чтобы не «возгордилась» вина, изгнанных туда восставших ангелов. Ангелы, сохранявшие нейтралитет, застряли в преддверии Ада – Лимбе.

На войне нейтралитет также не спасёт. Дома держащих нейтралитет будут разграблены, их жёны изнасилованы, животы беременных вспороты, дети обращены в рабство, мужчины и старики истреблены. В данном случае, ангелы – аллегория. Сам человек, окружающие его люди и память о нём в веках – вот, что является главным движителем разумного человека. Чем у большего количества людей на Земле ты оставишь память, желательно добрую, чем более веские причины благословлять тебя, ты оставишь на Земле, тем выше в кругах небесного Рая человеческой памяти веселиться твоей душе. И, обратно, – чем более веские причины проклинать тебя, ты оставишь на Земле, тем в более глубоких пропастях Ада человеческой памяти мучиться твоей душе!

Если душу никто не поминает, это мучение для неё невыносимо. А поминать души некому. Они брошены всеми, не стоят ни одного слова, – взгляни и мимо. У победы много отцов, поражение всегда сирота.

Перед глазами Данте вращалось звёздное небо с мириадами звёзд, которые никогда не опускаются за горизонт – в Ад и названий которых люди, живущие на земле, не помнят. Перед ним бежал стяг – знамя Млечного Пути, на котором не то, что назвать все его звёзды, но и перечесть их невозможно. Ночью они как бы есть, но днём люди о них ничего не могут сказать. На Земле это – остатки армии, которые, как бы малы они не были, поражали своим количеством.

Данте пришёл в ужас от неимоверного количества этих звёзд – душ, не веря, что смерть на войне истребила столь много людей.

Некоторые люди и души были знакомы Данте. Взглянув на разгромленную армию вокруг себя, он признавал многих из тех, кого видит в жизни, но вдруг увидел и себя, в детском возрасте, когда он, в своём малодушии, отрёкся от великой доли – царского престола, поддавшись давлению «Имеющего Власть», и отправившись на учёбу. Возможно, у него был некий выбор. Он увидел здесь Не преодолев его, рискуешь остаться в преддверии Ада навсегда. Тебя не пустят в Рай, и пропасть Ада тебя не примет. первый свой земной грех – малодушие.

Кажется, – как это может быть, ведь поэт ещё не умер. Однако, вспомнив сакральную формулу: «Король умер – да здравствует король!» становится понятно, – умер ли король, или просто смещён с престола, или сам от него отказался – фактически душа его, как душа короля, умерла и отправилась на тот свет – в Рай, Ад или, как в нашем случае, в преддверие Ада, ведь фактически он не был похоронен. Память об этом событии новые правители постарались стереть из памяти людей.

Увидев себя, поэт понял, – здесь вопят такие-же ничтожные, как и он сам.

Этот жалкий, ничтожный, забытый, как бы вовек не живший люд бежал нагим – звёзды и созвездия не имеют одежды. Данте создал многослойный образ, – сами созвездия, как бы покрыты красными и белыми укусами – звёздами разного цвета. В другом слое того же образа: звёзды уподоблялись осам и пчёлам, облепившим фигуры созвездий, их здесь были целые рои. Третий слой образа, – рои ос и пчёл, – шрапнель и мушкетные пули, летающие кругом. От огнестрельного оружия амуниция солдат не спасёт, перед ним все нагие. Убитые покрыты ранами, как созвездия звёздами. Четвёртый слой образа, – кровь и слёзы, текущие с лиц – красные и белые звёзды, которые, как бы стекая с лиц созвездий, уходят за горизонт, а горизонт – край «тёмной долины», покрытый деревьями и кустами, в темноте выглядящими, как мерзостные скопища червей, внизу, под ногами, неустанно поглощал звёзды, как кровь и слёзы. Кровь и слёзы падали с тел раненых и убитых, и черви земные поглощали их тут же, под ногами.

Вот и подтверждение, – место действия выбрано правильно. , сейчас они находились. Перед беглецами раскинулся широкий поток – Адриатическое море, на берегу которого, в окрестностях Анконы

Увидев впереди, у широкого потока реки Ахерон (Млечного Пути звёздного неба) толпу людских душ (звёзд), Данте спросил Вергилия: «Что это за люди? Почему этих людей гонит и теснит к этим волнам – волнам реки Ахерон?» Тот отвечал: «Подойди поближе, и увидишь». Поэт направился к берегу, на котором лежали грудами убитые и раненые воины.

Но не одни убитые на войне волнами прибывали к реке Ахерон. Война обнажила безжалостную картину смерти, делая её ужасающе наглядной. Обычная смерть человека – мгновенное событие, касающееся родных и близких, не может так тронуть человеческую душу, как поле боя, усеянное погибшими на войне. Кроме убитых и раненых здесь находились огромные толпы беженцев – картина любой войны.

Реки античной преисподней, описанные в древнегреческой мифологии, протекают и в Дантовом Аду. Это, – один поток, образованный слезами Критского Старца и проникающий в недра земли. Сначала он является как Ахерон (греч. – река скорби) и опоясывает первый круг Ада. Затем, стекая вниз, он образует болото Стикса (греч. – ненавистный), иначе – Стигийское болото, в котором казнятся гневные и которое омывает стены города Дита (Аида, Плутона), окаймляющие пропасть нижнего Ада. Еще ниже он становится Флегетоном (греч. – жгучий), кольцеобразной рекой кипящей крови, в которую погружены насильники против ближнего. Потом, в виде кровавого ручья, продолжающего называться Флегетоном, он пересекает лес самоубийц и пустыню, где падает огненный дождь. Отсюда шумным водопадом он свергается вглубь, чтобы в центре земли превратиться в ледяное озеро Коцит (греч. – плач).

Лету (греч. – забвение) Данте поместил в Земном Раю, откуда ее воды также стекают к центру земли, унося с собой память о грехах; к ней он добавил реку Земного Рая – Эвною (греч. – обновление).

Сейчас перед поэтами Адриатическое море и, конечно, не случайно. Это – первая цель, к которой они стремились и которой достигли [Рис. А. III.1]. Ближайший порт, – Анкона, из которого путь лежал на восток, в сторону Балканского полуострова.

А. III.1 Адриатическое море с основными портами.

От порта Анкона Данте с Вергилием пересекли Адриатическое море на корабле (ладье Харона). Венецианский залив с портами Венеция и Триест, порты Хорватии и Черногории, пролив Отранто были блокированы испанским флотом во время «Войны за Австрийское наследство» (1740—1748 годы). Следуя в сторону Османской империи, поэты направились в порты Адриатики, находящиеся под её контролем, скорее всего порт Дуррес на территории Албании, либо Котор на территории Черногории.

Справившись с «Атласом Звёздного Неба» Яна Гевелия, находим, – прямо перед созвездиями Геркулеса и Северной Короны находится созвездие Волопас [Рис. А. III.2], со второй по величине ярчайшей звездой северного звёздного неба – переменным красным гигантом Арктуром (звёздная величина +0,07).

А. III.2 Созвездие Волопас (BOOTES) из Атласа «Uranographia» Яна Гевелия 1690 года.

Слева созвездие Большая Медведица (Ursa Major), в руках Волопаса сворки, ни которых сидит созвездие Гончие Псы – Астерион (Asterion) и Чара (Chara), под ними созвездие Волосы Вероники (Coma Berenices). Справа созвездие Северная Корона (Corona) за спиной созвездия Геркулес (Hercules), ниже голова созвездия Змея (Serpens), разевающей пасть на созвездие Северная Корона. Волопас опирается ногой на созвездие Гора Менала (Mons Menalus), сегодня не существующее, в руках у него дубина. Созвездия Гончие Псы, Волосы Вероники и Гора Менала были введены Яном Гевелием, из них прижилось только созвездие Гончие Псы.

У Данте Волопас назван Хароном – перевозчиком в Страну Мёртвых.

Волопас кричит, – все, кто отправится с ним, должны навсегда проститься с небесами. Сев в его ладью, они будут переправлены к вечной тьме, холоду и зною, обречены на муки в кругах Ада. Обречённые забвению навсегда останутся в Лимбе. Круги Ада и Рая доступны только для избранных душ. В самом деле, – сравним количество ежедневно прибывающих к Ахерону бесплотных душ с возможностями одного перевозчика – Харона.

Волопас, видя Данте, крикнул ему, – живым здесь быть нельзя и лучше тому уйти. Может быть, на этой ладье – корабле, типа современного Красного Креста, он перевозил убитых к месту захоронения или раненых в госпиталь?